Экзистенциально-гуманистическая теория

“Мир многообразен, и наши отношения многообразны. То, что многообразно, часто страшит, поскольку не является простым и понятным. Мы предпочитаем забывать, как много возможностей открывается перед нами”.

(Кауфман, 1970)

Экзистенциализм связан с человеческим существованием и безграничными возможностями жизни. Разумеется, точное оп­ределение ключевых понятий “экзистенциализм”, “существова­ние”, “возможности” вряд ли возможно, так как экзистенциа­лизм основан на вере в то, что каждый человек смотрит на мир по-своему и конструирует свою собственную реальность взаимо­действия с этим миром. Мы знаем себя через отношения с дру­гими. Есть некая договоренность, что экзистенциализм изучает человеческое существование в мире. Таким образом, экзистен­циализм занят изучением смысла жизни и нашего места в мире. Философы-экзистенциалисты постоянно ищут ответы на вопро­сы, связанные со знанием: “Что это значит?”, “Почему это про­изошло?”, “Что есть реальность?”

“Процесс принятия решений — это механизм, через который личность постигает значение... Истинные философы-гуманисты рассматривают жизнь, как серию постоянно принимаемых реше­ний, пусть даже и подсознательно. Хотя решения могут разли­чаться по содержанию, в них всегда присутствует две альтерна­тивы: выбор будущего и выбор прошлого”.

(Мадди, 1985)

Как уже отмечалось во второй главе, клиент приходит к вам, чтобы ему помогли принять решение. Одни хотят переписать свою историю (направленность в прошлое). Другие озабочены выбором и изучают разные возможности применительно к бу­дущему.

Грубую, но точную аналогию этому можно обнаружить в старой шутке о различиях между пессимистом и оптимистом:

Два молодых человека наткнулись на кучу навоза. Первый, пессимист, увидев кучу, сказал: “Фу!” Оптимист же немедленно стал копаться в навозе. “Почему ты делаешь это?” — спрашивает первый. — “Потому что, где навоз, там должны быть и пони”.

В многообразии жизненных трудностей и проблем экзистен­циальный гуманист видит хорошую сторону. Вопрос о смысле зависит от того, кто его задает. Гуманистический выбор — без­условно позитивный, направленный в будущее. Гуманизм — это философия, которая облагораживает человека, ее объектом явля­ется человек, делающий выбор и принимающий решения.

Корни экзистенциализма можно проследить от датского фи­лософа Къеркегора, но распространилось это движение после второй мировой войны в связи с работами Сартра (1946, 1956), Камю (1942, 1958), Хайдеггера (1962), Ланга (1967), а также большой плеяды философов, психологов и теологов. Мэй прив­нес экзистенциальную струю в мышление психологов США.

Большую роль в применении на практике многих положе­ний экзистенциализма сыграли Бинсвангер (1958, 1963) и Босс (1958, 1963). Основой концепции экзистенциализма было объяв­лено бытие в мире. Мы живем в мире, воздействуя на него, и он, в свою очередь, влияет на нас. Любая попытка отгородиться от мира приводит к отчуждению. Отчужденность является либо результатом барьеров между людьми, либо результатом неумения сделать выбор в отношениях. Главная задача психотерапии, та­ким образом, — помочь клиенту увидеть себя в отношениях с миром и действовать в соответствии с тем, что он видит.

Чтобы облегчить анализ экзистенциалисты часто разделяют ин­дивида на внутренний слой (сам человек), средний слой (осталь­ные люди) и внешний слой (биологический и физический мир). У личности бывают проблемы отчуждения с одной из этих сфер. Личность может отчуждаться от самой себя, от своего тела, от других людей, от всего мира. Общее направление экзистенци­ального анализа — помочь человеку понять свои связи с миром (со средним и внешним слоем). Изучая мир, личность способна свободно выбирать, а не только быть объектом действия.

Проблема действия вносит, однако, предпосылки для экзи­стенциальной тревоги. Экзистенциальная тревога может быть результатом отчуждения, но может развиться в результате неспо­собности принять решение. Выбор всегда связан с напряжени­ем, потому что, выбирая, мы всегда теряем какие-то альтерна­тивные возможности. Но хотя выбор — всегда болезненная про­цедура, но это все же лучше, чем вечные колебания и сомнения.

Экзистенциальное разрешение — это принятие решения, выбор и соответствующее действие, т. к. это должно облегчать тревожность. Так беспрерывная цепь выборов постоянно снижа­ет тревожность нашего существования в мире. Именно из-за этого повторяющегося и сменяющего друг друга цикла “выбор — тревожность” некоторые экзистенциалисты (такие, как Сартр и Кьеркегор) стали пессимистами. Другие рассматривают пробле­му с благоприятной стороны. Интенциональность — ключевое понятие экзистенциализма: выбор рассматривается как благо­приятная возможность. Интенциональность, как она понимается в этой книге — это экзистенциальная конструкция, утверждаю­щая, что человек, действуя в мире, должен ясно осознавать, что мир также воздействует на него. Интенциональность обеспечи­вает связь с гуманизмом, мировоззрение которого нашло свое полное выражение в работах Карла Роджерса и Мартина Бубера.

“Гуманизм — это любая философия, которая признает цен­ность и достоинство человека, делает его мерой всех вещей”.

(Аббаноко, 1967)

Экзистенциально-гуманистическая традиция признает бес­конечное разнообразие жизненного опыта скорее как благопри­ятную возможность, чем как проблему. Основа этой филосо­фии — ответственность за выбор и интенциональность поступков.

Человек, стоящий на экзистенциально-гуманистических по­зициях, делает осознанный выбор, касающийся того, что являет­ся позитивным в человеческих отношениях. Мартин Бубер гово­рит о важности отношения Я—Ты, в которых другие выступают прежде всего как люди, а не как объекты: “Если кто-то говорит Вы (ты), он устанавливает отношения”.

Интенсиональная личность ищет отношения Я — Tы, а не отношения ЧТО—ЧТО, в которых люди выступают как вещи.

Экзистенциально-гуманистическая традиция простирается от позитивизма Карла Роджерса и Виктора Франкла до героиче­ского негативизма Сартра и Камю. Гештальт-терапия Ф. Перлса представляет собой более жесткий взгляд на реальность, чем у Роджерса и Франкла. Многие концепции психотерапии подвер­жены влиянию этой “третьей силы” — это и бихевиористский гуманизм, и рациональная терапия, и такие новые теории, как феминистская терапия и теория негроидной идентификации.

Приведем в сжатом виде основные положения экзистенци­ально-гуманистической теории:

1. Мы существуем в мире. Наша задача — постичь смысл этого.

2. Мы познаем себя в отношениях с миром, в частности, через отношения с другими людьми.

3. Тревожность есть либо результат отсутствия этих отношений (с самим собой, с другими, с миром в целом), либо от неудач в выборе и в принятии решений.

4. Мы ответственны за то, как мы конструируем мир. Хотя мир есть то, что взаимодействует с нами, но мы решаем, что зна­чит этот мир и именно мы придаем ему упорядоченность.

5. Таким образом, задача терапевта и психолога — как можно полнее понять мир клиента и поддержать его во время при­нятия решения. Однако, некоторые психологи-экзистенциа­листы стремятся сразу поделиться с клиентом своим взглядом на мир.

6. Особая проблема возникает из-за того, что не всегда можно назвать мир осмысленным и гармоничным, и такие экзистенциалисты, как Сартр и Къеркегор часто нахо­дились в плену у мрачных и безрадостных мыслей о мире, полном абсурда и жестокости. Однако же, по мнению гума­нистически мыслящих экзистенциалистов Бубера и Мэя, сам беспорядок и путаница в мире предоставляют нам благопри­ятные возможности для поиска красоты, для личного роста. Так что различия между этими двумя позициями — это во­прос веры. Если человек видит в многообразии возможностей только проблему, то у него возникают проблемы. Человек, который видит в этом благоприятную почву для принятия решений, будет выбирать и действовать в соответствии со своим выбором.

 

Роджеровская революция

“Психолог только помогает индивиду помочь самому себе. Пси­холог нужен, чтобы дать возможность человеку излить свои эмо­ции, связанные с проблемой, вследствие чего человек будет мыслить более ясно и конструктивно. Психолог должен создавать атмосфе­ру, при которой клиент приближается к инсайту. На основе этого инсайта он способен принимать жизненно важные проблемы более адекватно, независимо и более ответственно”.

(Роджерс, Валлен) 1946)

Эта точка зрения, которая сейчас считается общепринятой, была совершенно новой для мира психологов после второй ми­ровой войны. В то время, как психодинамическая теория и би­хевиористская психология рассматривали человека, как арену столкновения неизвестных сил подсознания и факторов окру­жения, экзистенциалисты, вдохновленные Карпом Роджерсом, стали подчеркивать, что человек может отвечать за свою жизнь и сам принимать решения. В основе этого взгляда лежит вера в человека позитивного, изначально хорошего, стремящегося к максимальной самоактуализации. Самоактуализацию можно определить как стремление к полной предельной человечности. Самоактуализированный человек наслаждается жизнь во всем ее многообразии, а не только в случайные моменты успеха. Задача психологии — поддержать естественное для каждого человека состояние интенциональности и психического здоровья. Только соприкоснувшись со своим внутренним Я, человек будет дви­гаться к позитивным свершениям.

Легко заметить привлекательную сторону этого учения. Че­ловечество привыкло думать о себе негативно, и мысль, что они могут быть “добрыми”, вызывает переворот в умах людей, хотя над Роджерсом смеялись, обвиняли его в наивности и поверхно­стности, он все же считается крупной фигурой в психологии, его взгляды во многом определили сегодняшнее состояние психо­логической науки.

Взгляды Карла Роджерса никогда не были застывшими — он постоянно менял их, совершенствовал, подгонял. В данной главе мы остановимся на трех основных этапах эволюционировавших взглядов Роджерса: бездирективном, клиентоцентрированном и современном. И хотя методы этих этапов менялись, основой концепции Роджера всегда оставался гуманизм. Мы дадим сна­чала основные теоретические формулировки, а потом приведем примеры интервью.

 

Основные понятия К. Роджерса

Основное, что занимает Роджерса — это мировосприятие клиента. “Опыт — это реальность” — в этом утверждении явно и неявно присутствует предположение: если я считаю, что что-то случилось, то оно случилось на самом деле. Существует много путей видения мира, бесчисленное количество интерпретаций мира, множество способов воздействия на него. Это в чем-то напоминает теорию “личных конструктов” Джона Келли, но здесь упор делается не на взаимодействие личности и окружения, а на самой личности. Так как мы сталкиваемся с огромным многооб­разием жизни, то опыт каждого и его восприятие мира в чем-то отличаются от опыта другого. Центральная задача психолога— понять мироощущение конкретного клиента. В основе экзистен­циально-гуманистической психологии лежит постоянное стрем­ление понять и ощутить неповторимость каждого клиента.

Трудно переоценить важность этого положения. Если вы хо­тите помочь человеку, то прежде всего надо учесть, каковы его корни, природу его мировосприятия. Карл Роджерс, как никто другой умел очень внимательно, с предельной эмпатией выслу­шать человека. По мере того, как он понимал его, он всегда об­наруживал в нем позитивные, направленные на самоактуализа­цию силы. Приверженцы гуманистических теорий почти всегда способны найти что-то позитивное даже в самом трудном кли­енте. Для иллюстрации приведем следующую историю:

Маленький ребенок нанизывает бусы на шнурок. Пластико­вый конец распался. Ребенок сидит тихо и в течение 15 минут пытается выполнить невыполнимую работу. Затем с криком отчаяния он бросает бусы и шнурок на пол. Его отец только тут изволит обратить на ребенка внимание и шлепает его за “отсутствие терпения”.

В данном случае ребенок действовал целенаправленно, но его восприятие действительности было нереалистичным, задача была нерешаемой, если учесть возраст ребенка и состояние шнурка. Можно считать, что состояние гнева у ребенка было нормальной реакцией на нарастающую фрустрацию.

Более важно рассмотреть здесь позицию отца. Его поведение мы расцениваем как безобразное и нерациональное. Что хоро­шего можно сказать о человеке, который ударил ребенка? Если бы этот отец попал на консультацию к психологу — последова­телю Роджерса, то психолог стал бы вникать во все детали. Ситуацию обязательно обсудили бы с точки зрения эмоциональ­ного фона, и, возможно, отец вспомнил бы другие случаи, когда он терял терпение. Углубленно изучая ситуацию, психолог мог бы узнать, что этот день у отца был трудный и безуспешный, что отец — одинокий родитель, что его самого били в детстве. Такой психолог уделил бы больше внимания переживаниям отца и его непростой жизни, чем самой ситуации. Он подчеркнул бы пози­тивный элемент в поведении отца, стремился бы понять и при­нять негативное поведение. Применив позитивное рассмотре­ние, мы увидим, что поступок отца, шлепнувшего ребенка, та­кой же естественный результат фрустрации, как и у сына. Конечно же такую интерпретацию нет смысла высказывать. Скорее всего, психолог попытается передать отцу веру в то, что тот сможет стать более самоактуализирующимся, если он сдела­ет такой выбор. Интересно сравнить такой подход с приемами психолога-фрейдиста, которого заинтересует, почему отец вел себя так (обычно это сопровождается явным и целенаправлен­ным раскрытием картины детства) и со стилем психолога-бихевиориста, который будет составлять план действий с отцом на случай очередной вспышки гнева.

Точно так же мужья, которые бьют жен, дети, безобразни­чающие в школе, люди, которые занимаются обманом и воров­ством — все они имеют позитивные резервы личности. Если терапевт сможет понять их мировосприятие, то положительные черты сразу проступят. После этого можно ожидать, что пойдет естественный процесс оздоровления, человек изменит свое по­ведение и его восприятие мира получит более позитивную на­правленность.

Для того, чтобы войти в мир клиента, жизненно необходимы навыки внимания и выслушивания (глава III), также, как и ка­чественная эмпатия (глава IV). Предполагается, что, если чело­века понимают и готовы выслушать, он начинает двигаться в нужном направлении.

Важный пункт роджеровской терапии — противоречие меж­ду реальным и идеальным образами Я. Человек хочет видеть себя хорошим и часто теряет реальное представление о себе в попытках представить себя идеальным. Это расхождение между мечтой и реальностью, между самовосприятием и восприятием других ведет к инконгруэнтности. Инконгруэнтность проявляют те состояния, когда человек уже не является самим собой. Отцу, который шлепнул ребенка, не хватает согласованности, и цель терапии — разрешить противоречие между идеальным и реаль­ным Я, уменьшая тем самым напряженность и приводя к само­актуализации.

Роджерс говорит о “необходимых и достаточных условиях изменения личности” и перечисляет шесть главных условий, которые обеспечат позитивное продвижение клиента, независи­мо от теоретической ориентации психолога:

1. “Два человека в психологическом контакте”. Между двумя людьми должны возникнуть взаимоотношения. Роджеровские методы часто называют школой установления взаимоотноше­ний, поскольку все строится на взаимоотношении двух людей.

2. “Для первой стороны — клиента характерно состояние инконгруэнтности и тревожности”. Инконгруэнтностью можно считать расхождение между реальным и идеальным образом Я, она ведет к тревожности, к поведению, которое не удовлетворя­ет ни клиента, ни окружающих. Задача психолога состоит в том, чтобы клиент осознал инконгруэнтность и работал над ней.

3. “Вторая сторона — терапевт — отличается конгруэнтно­стью”. Даже если психолог не является самоактуализирующейся личностью, важно, чтобы он был искренен и аутентичен во вре­мя интервью. Здесь важны понятия искренности и отсутствия смешанных сообщений (глава V). Роджеровская теория более чем другие, озабочена наличием аутентичности в процессе ин­тервью.

4. “Терапевт априорно доброжелательно относится к клиен­ту”. Психолог рассматривает клиента только положительно, не­зависимо от его поведения. Это позволяет клиенту чувствовать, что его принимают, что он чего-то стоит как личность, что он может чувствовать себя безопасно, рассказывая психологу о сво­ей жизни. Важно передать ему ощущение теплоты, уважения и заботы.

5. Чтобы быть по-настоящему внимательным к клиенту, психолог должен сам постоянно расти как личность. Чтобы по­мочь клиенту найти мир в себе, психолог должен ощущать в себе миролюбие.

6. “Психолог точно понимает точку зрения клиента и стре­мится передать ему это ощущение понимания — эмпатии и без­условной расположенности к нему”. Все предыдущие пять усло­вий бесполезны, пока клиент их не воспримет.

Итак, эти шесть достаточных и необходимых условий состав­ляют замкнутый цикл: клиент воспримет эти шесть условий, толь­ко если существуют настоящие отношения, если проявились эмпатия и позитивное понимание, если все условия соблюдаются.

Эти “основные условия” способствовали усиленному изуче­нию процесса психотерапии. Их правомочность подверглась серьезному исследованию, результаты которого приводятся в главе XIII. Карл Роджерс рассматривал сеанс психотерапии как микрокосм человеческого существования, где ставится вопрос “Кто есть Я?” и ответ на этот вопрос исходит не от терапевта, а от внутреннего Я клиента.

Можно принимать или не принимать методы Роджерса, но их влияние на мир психотерапии огромно.