Юридические отношения, возникающие из брака

 

§ 50. Юридические отношения, возникающие из брака, представляются личными или имущественными, смотря по тому, касаются они лица или имущества супругов. Но личные отношения супругов в такой степени подчинены влиянию религиозных и нравственных правил, что юридическим определениям тут уже очень мало места и они представляются лишь одною отвлеченностью, которая кажется дание несколько смешною. Если по закону религиозному супруги должны быть едины духом, едины плотью, если по закону нравственному жена должна быть подругою мужа, его советницею и помощницею, то странно говорить о каком-либо праве мужа по отношение к жене и наоборот. Конечно, не семейный круг та почва, на которой развиваются и действуют юридические начала: напротив, применение юридических начал к семейственным отношениям указывает уже на упадок семейного быта. Горе тому обществу, в котором мужья во имя закона требуют от жен исполнения их обязанностей, отцы требуют покорности от детей, ссылаясь на свои права! Но так как и при благоприятном вообще состоянии семейного быта все-таки могут встретиться отдельные болезненные случаи, то науке приходится иметь в виду и юридические правила, определяющие отношения между супругами. Существо этих правил заключается в праве власти мужа над лицом жены, власти, которую законодательство ставит дание выше власти, присвояемой родителям над детьми, т. е. в случае столкновения права власти мужа с правом власти родителя, законодательство право мужа признает сильнейшим *(1426). По праву власти муж может требовать от жены повиновения тем или другим его приказаниям, не выходящим за пределы закона, в особенности же муж вправе требовать, чтобы жена находилась при нем, в его квартире, и без воли его она не может дание временно пребывать в другом месте *(1427). Но с правом власти мужа соединяются также и обязанности его по отношению к жене: на муже лежит обязанность заботиться о приличном содержании жены; муж обязан верностью жене, и нарушение этой обязанности со стороны мужа точно так же составляет преступление, как и нарушение ее со стороны жены, и т.д. *(1428) в действительности усматриваем, что право власти мужа над женою в различных классах народа проявляется различно. в классы образованных граждан это право власти мужа проявляется довольно мягко, под влиянием современных понятий о высоком значении женщины, о ее равенстве с мужчиною. Но в классе необразованному составляющем значительное большинство народонаселения нашего отечества, право власти мужа над женою выступает довольно резко и грубо: муж не только считает себя как бы господином жены, не только признает за собою право требовать от жены работы, но считает себя вправе дание бить жену.

Имущественные отношения между супругами сводятся к обязательству мужа содержать жену и к праву каждого супруга, по смерти другого без завещания, получить известную часть его имущества. Обязательство мужа содержать жену, т. е. доставлять ей продовольствиe, приют, одежду основывается непосредственно на законе; но в точности оно не определено законом, а о мере его законодательство постановляет лишь, что содержание должно быть сообразно состоянию мужа, с другой стороны, это право жены на получение содержания от мужа нисколько не зависит от того, имеет она собственное имущество, или нет. Переживающий супруг получает так называемую указную часть из имущества умершего супруга, - 1/7 из недвижимого и 1/4 из движимого, - и это имущество, достающееся переживающему супругу на указную часть, признается имуществом благоприобретенным *(1429). Затем и нет, собственно, никаких имущественных отношении между супругами: основное начало нашего права относительно этого предмета то, что брак не оказывает влияния на имущественную сферу супругов, и они точно так же чужды друг другу по имуществу, как и лица совершенно посторонние *(1430). Отсюда, между супругами могут иметь место всякого рода сделки. Например, муж может продать имущество жены, нанять ее имущество, например, нанять квартиру в ее дом, быть поверенным по ее делами, и обратно в действительности между тем мы усматриваем, что супруги сообща пользуются и распоряжаются принадлежащим имуществом и ни муж, ни жена. не считают своего имущества отдельным, не говорят, например, "мой дом", "мои деньги", а говорят: "наш дом", "наши деньги". Спрашивается, откуда же разлад между определениями законодательства о совершенном разъединена имущественных прав супругов и понятиями относительно этого предмета, господствующими в действительности? Откуда этот разлад между определениями законодательства о личных отношениях супругов и определениями насчет имущественных отношений между ними? как лицо, жена подвластна мужу; но если у мужа нет состояния, а жена богата, то муж может, пожалуй, быть батраком или приказчиком у жены. Обыкновенно объясняют это аномальное явление нашего законодательства царствованием императриц: говорят, что императрицы Елизавета и Екатерина II, сочувствуя интересам своего пола, желали оградить имущество жен от власти мужей и, воспользовавшись неопределенностью нашего древнего права насчет имущественных отношений между супругами, установили начало разъединения имущественных прав супругов. Действительно, явственные определения законодательства о разъединена имущества супругов относятся к этим двум царствованиям, и, быть может, действительно законодательницы руководились желанием оградить интересы своего пола. Но это еще не причина, почему рассматриваемое юридическое начало сохраняется и в современном законодательстве: история права знакомить нас со многими определениями, которых существование было весьма кратковременно. Не сохранился же, например, закон Петра Великого о единонаследии. Так отчего же начало разъединения имущества супругов, установленное императрицами, сохранилось до настоящего времени и вошло в составь действующего законодательства, несмотря на то, что понятия действительности расходятся с этим началом и в то же время оно не соответствует сущности личного права, присвояемого мужу по отношению к жене? Я объясняю это явление нашего права тем, что при нормальном состоянии брачного быта нет, собственно, надобности в законодательных определениях об имущественных правах супругов. Когда брак соответствует своей идее, т. е. когда, действительно, представляется единение супругов духом и плотью, то не возникает никакого столкновения между их имущественными интересами, а супруги считают свое имущество общим и сообща употребляют его на удовлетворено своих потребностей. Действительно, есть тысячи браков, в которых именно таковы имущественные отношения. в тех же сословиях, в которых право власти мужа выступает несколько резче, имущественные отношения фактически подчиняются власти мужа, как главы семейства. Например, в купеческом быту, какие бы капиталы ни были у жены, они находятся в распоряжении мужа. Конечно, и при гармоническом сожительстве супругов встречаются случаи, что определения законодательства о разъединении имущественных прав супругов оказывают влияние, но только то влияние, что требуют соблюдения некоторых формальностей, не особенно, впрочем, обременительных. Например, случается, что мужья продают недвижимое имущество, принадлежащее жене: все действия по этой продание, какие могут быть совершены без законного полномочия, муж совершает от своего лица, а затем, когда оказывается надобность в формальном полномочии жены, муж беспрепятственно получает от нее доверенность. Но иногда идея брака не осуществляется на деле: муж не только не ограждает интересов жены, но предается кутежу или пускается на разные аферы и проматывает как свое, так и женино состояние; или, наоборот, жена берет перевес над мужем и, увлекаясь требованиями моды, роскоши, разоряет своего мужа; вместе с тем и согласия между супругами нет, так что они не только чужды друг другу, но дание враждуют друг против друга. При таких отношениях, составляющих к счастью исключение, хотя к несчастью не слишком редкое, разъединение имущественных прав супругов оказывается благодянием со стороны законодательства. Когда жена находится в зависимости от мужа, и он имеет полную возможность во зло употребить эту зависимость, тогда законное разъединение имущества супругов составляет единственный оплот для интересов жены. Равным образом, одна самостоятельность имущественных прав мужа только и может обуздать неумеренные требования жены. Оказывается, таким образом, что когда coглaсие между супругами не нарушается, законное начало разъединения их имущества на деле не существует и не составляет никакого препятствия к пользованию и распоряжению имуществом супругов сообразно идее брака, а продолжает лишь некоторые формальности, которые легко могут быть соблюдены; но когда идея брака попирается в действительности, то, конечно, определения законодательства о разъединении имущества супругов получают применение, - да и слава Богу, что получают! И вот, вероятно, причина, побуждающая законодательство сохранить начало разъединения имущественных прав супругов, хотя начало это и не соответствует идее брака. Притом же, определения законодательства о разъединены имущества супругов разделяют общее свойство определений гражданского права, т. е. получают силу там, где нет самоопределения граждан, нет никакого законного препятствия супругам заключить брачный договор, по которому бы все имущество супругов считалось общим и состояло или в обоюдном их распоряжении, или в распоряжении одного лица; или жена может передать мужу и право собственности по своему имуществу; словом нет препятствия супругам установить свои имущественные отношения на началах, подходящих к той или другой систем имущественных отношений между супругами, какие существуют в государствах западной Европы. Однако же, так как начало разъединения имущественных прав супругов только и проявляет свою силу при несчастном брак, а при сколько-нибудь счастливом сожительстве супругов имущество их фактически признается общим, то на практика такие сделки между супругами почти не встречаются. Если же и заключаются сделки между супругами, то большею частью они заключаются по мысли о смерти, по желанию обеспечить другого супруга на время вдовства. Например, муж не может завещать свое имущество в пользу жены, как это ему желательно и вот он, под видом купли-продажи, передает ей свое имущество еще при своей жизни.

Другие законодательства иначе определяют имущественные отношения между супругами, так что, вообще, можно различать четыре системы имущественных отношении между супругами. И мы считаем нелишним дать о них хотя поверхностное понятие: 1-я система - так называемая система общности имущества супругов (communio bonorum): имущество двух лиц разного пола, вследствие брака их между собою, становится общим, при чем, однако же, право распоряжения принадлежит мужу, как главк семейства. Во многих странах господствует эта система, например, в северной Франции *(1431). Вообще должно сказать, что общность имущества супругов считается германским началом, и немецкие юристы когда-то чрезвычайно хвалились им, считали его одною из самых светлых сторон германского юридического быта. Действительно, идея брака обнаруживается здесь вполне, проводит объединение между супругами до самых мелких материальных интересов. И прекрасно, если идея брака так сильна, что она охватывает и материальную сторону супружеского быта! Но сообразно прежде сказанному, мы все-таки признаем, что осуществление идеи брака в общности имущества супругов, как учреждена юридическом, не совсем благоразумно, потому что самая идея брака не всегда осуществляется на деле, и тогда как невыгодна оказывается общность имущества супругов, тем не менее установившаяся вследствие брака! И вот, вероятно, поэтому-то в странах, где господствует система общности имуществ, она обыкновенно умеряется брачными договорами, так что не все имущество супруга, а только известная часть его делается общим с имуществом другого супруга. (Завершилось, однако, развитие имущественных отношении супругов в Германии не торжеством начала общности, а низведенем его в степень начала, могущего быть установленным лишь договорным соглашением. Германское гражданское уложение нормирует отношения супругов по имуществу двояко: подобно законному и завещательному порядку наследования, установлены нормы супружеских отношений по закону и нормы этих отношений по договору; первые вступают в силу при отсутствии договора; вторые применяются в тех случаях, когда договор установляет данный порядок отношений. Нормы первого рода основы на начале детальном, т. е. мужу принадлежит право управления и пользованы имуществом жены, нормы второго рода, предоставляя супругам определять свои отношения по началам общности полной либо частичной, или раздельности, упорядочивают отношения, смотря по тому, какое из предложенных начал выбрано супругами *(1432).)

2-я система - так называемая система детальная (regime dotale): имущество жены, доставшееся ей от родителей или других лиц, поступает в пользование и распоряжение мужа; жене же, в обеспечение ее права собственности по приданому, предоставляется право залога на имущество мужа. Основная мысль этой системы та, что право собственности жены на ее имущество вступлением ее в брак не должно быть нарушено; однако же, на жен лежит обязанность, по мере средств, содействовать приличному содержание дома; поэтому и ее имущество должно идти на общие расходы; а так как муж считается главою дома, то распоряжение имуществом жены должно принадлежать мужу. Эта система установилась прежде всего в позднейшем римском праве, заменив собою древнюю суровую систему, по которой жена находилась а безусловной зависимости от мужа и вследствие того все имущество ее ео ipso считалось имуществом мужа; под влиянием же римского права детальная система получила силу и у многих новых народов, особенно в странах, где римское право пустило более глубокие корни, например, в Италии, южной Франции *(1433), Германии. Впрочем, и там, где эта система составляет норму имущественных отношений между супругами, большею частью допускаются договоры, которыми она вовсе устраняется, например, как мы видели, в Германии заменяется системою общности или раздельности имуществ.

3-я система - система древне-римского права: муж становится собственником имущества жены. До 1882 г. эта система господствовала в Англии, хотя и с немалыми ограничениями. (Принцип, что муж собственник имущества жены - смягчался судебною практикою (in Equity), а также и законом, признающим полное право собственности жены на заработанное ею, на имущество унаследованное, хотя и в размер не свыше 200 ф. с. и т. п.; с 1882 г. английское законодательство приняло полностью начало раздельности имуществ супругов.)

Наконец, 4-я система - система совершенного разъединения имущественных правь супругов, так что брак не оказывает, собственно, никакого влияния на их имущественные отношения. Система эта, как известно, принята нашим законодательством и, полагаю, мы уже достаточно знакомы с ее существом и ее выгодами при несчастных браках.

После всего этого представляется вопрос, каково же юридическое значение приданого, и в какой связи оно с браком? Известно, что в нашем юридическом быту, при выходе лица женского пола в замужество, оно снабжается обыкновенно известным количеством имущества, которое и называется приданым. О передаче этого имущества составляется особый акт, рядная запись; когда приданое состоит из недвижимого имущества, рядная запись совершается крепостным порядком, а когда приданое состоит из имущества движимого, порядком домашним *(1434). Приданое, таким образом, составляет отчуждение имущества лицу женского пола, вступающему в замужество *(1435). Следовательно, брак имеет только случайное значение для приданого: он составляет только повод, по которому оно назначается, или точнее, условие его назначения, точно так же, как можно себе представить и другое какое-либо обстоятельство, под условием которого дарится кому-либо имущество. Но брак не оказывает никакого влияния на самые юридические отношения, возникающие по приданому: имущество дарится лицу женского пола под условием выхода его в замужество; как скоро условие наступает, имущество становится собственностью этого лица, и делу конец. Лишь немногие особенности отличают приданое от дарения в тесном смысле. из них главная та, что назначена приданого дочери соответствует выделу имущества сыну. Отсюда; а) приданое может обнимать родовое имущество лица, назначающего приданое, (но лишь в доле причитающейся дочери по праву законного наследования;) в) как имущество, выделенное родителями сыну, впоследствии зачитается ему в наследственную долю, так точно и дочери зачитается в наследственную долю имущество, переданное ей родителями в качестве приданого, (развееы она при выдаче приданого отреклась от участия в наследстве; тогда она конечно ничего не получает *(1436).)

 

Прекращение брака

 

§ 51. как все земное, брак прекращается. Конечно, в строгом смысле церковь понимает брак союз двух лиц разного пола, продолжающийся дание и за пределами земной жизни; но сама же церковь делает уступку потребностям гражданской жизни, установляет различные способы прекращения брака и таким образом допускает понятие о его прекращении. Все способы прекращения брака можно свести к двум видам: или брак прекращается непосредственно, сам собою, или прекращение брака предполагает акт общественной власти, т. е. брак должен быть признан прекратившимся со стороны общественной власти, а пока нет такого признания, то хотя бы все условия для прекращения брака были налицо, он все-таки считается существующим. Например, смерть лица непосредственно прекращает его брак, не предполагая никакого акта со стороны общественной власти. Но, например, лишение лица всех прав состояния способно повлечь за собою прекращена брака, - однако же, пока суд не произнесет приговора о прекращении брака, вследствие лишения супруга всех прав состояния, брак считается существующим.

Непосредственно прекращается брак только смертью одного изо супругов *(1437). Но этот способ прекращения брака не требует с нашей стороны никакого дальнейшего изъяснения. Переживали супруг считается вдовым, и может, пожалуй, тотчас же заключить новый брак, если нет к тому какого-либо препятствия. Обычай требует, правда, чтобы до вступления овдовевшего супруга в новый брак прошло, по крайней мере, шесть недель со времени смерти прежнего супруга, и в действительности этот обычай почти всегда соблюдается, но он не имеет юридического значения, не обязателен. Нашему законодательству, таким образом, совершенно чужды определения римского права о траурном годе, равно как не знает оно никаких невыгодных последствий нового брака, какие определяет римское право на те случаи, когда у овдовевшего супруга останутся дети от прежнего брака. Прекращение брака актом общественной власти называется расторжением брака. Брак расторгается: 1) вследствие лишения одного из супругов прав состояния *(1438). Супруг лица, лишенного за преступление всех прав состояния или сосланного на житье в Сибирь с лишением всех особенных прав и преимуществ, может просить духовное начальство о расторжении брака. Но без такого расторжения прежнего брака он признается существующим, так что невинный супруг может следовать в ссылку за другим осужденным супругом для продолжения с ним супружеского сожития; или, когда супруг, лишенный всех прав состояния, впоследствии возвратится из ссылки, его брачное сожительство с другим супругом возобновляется *(1439). (Но просить о расторжении брака может и сам виновный супруг, если, конечно, супруг невинный не пожелал следовать за ним на место ссылки и если истекли определенные в законе сроки; а именно, относительно ссыльно-каторжных - сроки, по истечении коих дозволяется вступить в брак холостым, вдовым и разведенным каторжникам (1,2 и 3 года *(1440), а относительно сосланных на поселение и житье - два года со времени вступления в силу приговора суда *(1441).) 2) Продолжительное безвестное omcymcтвиe одного из супругов, т. е. потеря всякого следа о месте его нахождения, признается основанием для расторжения брака, конечно, по тому соображению, что при таком отсутствии супруга брак его фактически не существует зачем же существовать ему юридически? При том же, если лицо продолжительное время находится в безвестном отсутствии, то есть. значительная вероятность, что лицо это уже умерло и, следовательно, брак уже прекратился сам собою. И вот, супругу лица, находящегося в безвестном отсутствии не менее пяти лет *(1442), дозволяется просить духовное начальство (о признании его безвестно отсутствующим и) о разрешении назаключение нового брака. (Консистория, получив просьбу, в которой должны содержаться всевозможные сведения касательно семейного и общественного положения отсутствующего и доказательства, производить розыск, т. е. допрашивает родственников отсутствующего, сносится с губернским правлением по последнему его месту жительства, производить публикации в церковных ведомостях и т. п. Если по истечении года со дня публикации отсутствующий не будет разыскан, не получатся сведения о смерти того или другого из супругов, не будет возбуждено сомнений о безвестном отсутствии, то по новой просьбе супруга консистория приступает к рассмотрению дела и постановляет решение о признании лица безвестно отсутствующим, о расторжении брака и о разрешении вступить в новый. Решение консистории подлежит утверждению со стороны святейшего синода. *(1443).) 3) Общественная власть признает брак подлежащим расторжению и по неспособности к брачному сожительству. Неспособность супруга к брачному сожительству препятствует осуществлению физической стороны брака, слиянию супругов в одну плоть, и потому составляет причину расторжения брака. Но соблюдаются следующие условия: 1) неспособность супруга к брачному сожительству должна быть природная или, по крайней мере, должна наступить до заключения брака, если же она наступила уже во время существования брака, то не может служить основанием к его расторжению *(1444). Законодательство, вероятно, держится той мысли, что когда неспособность которого-либо супруга к брачному сожительству открывается уже во время брака, то она должна считаться несчастием, и супруги должны терпеливо переносить его, памятуя свои супружеские обязанности, сознавая всю святость брака, тогда как если эта неспособность открывается еще до заключения брака, то для супруга, не разделяющего неспособности, взгляд на обязанности по отношению к другому супругу изменяется. Природная неспособность лица к брачному сожительству, конечно, может быть дознания без особенного труда. Но чрезвычайно трудно определить время, когда наступила неспособность, приобретенная (не природная): до брака, или уже во время брака? И вот, легко возможно, что неспособность супруга к брачному сожительству, наступившая уже во время брака, будет выдана за неспособность, открывшуюся еще до брака, и послужит причиною его расторжения. Попытки подобного рода, действительно, встречаются и имеют успех, при чем жены делают решительную насмешку над стыдливостью своего пола. 2) Иск о расторжении брака по неспособности супруга к брачному сожительству может быть начат не ранее трех лет по совершении брака *(1445). Законодательство при этом; вероятно, имеет в виду, что неспособность супруга может быть еще только временным болезненным состоянием, которое поддастся врачебному искусству, и что только по истечении более или менее продолжительного времени по заключении брака можно признать эту неспособность неизлечимою, действительною неспособностью. 4) Прелюбодеяние, т. е. половое совокупление одного из супругов с лицом сторонним - все равно, состоящим в браке или не состоящим, - потому составляет основание для расторжения брачной жизни, так что нарушение ее есть нарушение самого таинства брака; его идея считается оскорбленною, пораженною. Однако же, по причине прелюбодеяния супруга, брак расторгается лишь при следующих условиях: 1) требуется иск о расторжении брака со стороны оскорбленного супруга *(1446). Отношения между супругами таковы, что не допускают вмешательства какого-либо стороннего лица, ни вмешательства общественной власти. При том, иск должен быть именно направлен к расторжению брака, так что дание иск мужа о незаконности дитяти, рожденного его женою, сам собою не ведет к расторжению брака. Пусть, например, муж докажет, что по его отсутствию дитя не могло быть зачато от него: дитя будет признано внебрачным, но если муж в то же время не требует расторжения брака, то брак его не прекращается. Или, например, пусть производится дело о расторжении брака по прелюбодеянию супруга; но истец объявляет, что он прощает обвиняемого супруга, и - дальнейшее производство дела прекращается. 2) Прелюбодеяние супруга должно быть доказано *(1447). Но прелюбодеяние одно из тех преступлений, которые доказываются с большою трудностью. Не принимается тут само по себе за доказательство и собственное признание обвиняемого супруга, как и вообще в уголовных делах признание обвиняемого не принимается за доказательство, когда нет других доказательств или, по крайней мере, улик. Законодательство относительно прелюбодеяния дание особо постановляет, что собственное признана обвиняемого супруга не принимается за доказательство, когда оно не подтверждается обстоятельствами дела и другими доказательствами *(1448). Это потому, что практика знакомить нас с примерами, что супруги иногда ложно сознаются в прелюбодеянии, лишь бы добиться прекращения брака. Конечно, прелюбодеяние влечет за собою не одно прекращение брака, а также и наказание виновного супруга; но тем не менее в действительности встречаются случаи, что супруги предпочитают нести незаслуженное наказание, нежели, оставаться в брак. И вот, с одной стороны, по трудности доказать прелюбодеяние супруга и, с другой, потому, что процесс о прелюбодеянии супруга в высшей степени скандалиозен, подвергает оскорбленного супруга общественному посмеянию, хотя и незаслуженному, но тем не менее весьма оскорбительному для его чести и дание ощутительному для его интересов, - по этим-то причинам положение церкви, что прелюбодеяние посягает на существо брачного союза, разрушает его, в действительности сводится к самому ничтожному числу случаев. Если справедливо, что слухи о прелюбодеянии большею частью оказываются неосновательными, то с другой стороны справедливо и то, что большая часть случаев, в которых, действительно, есть прелюбодеяние, остается без преследованы со стороны оскорбленного супруга и только чрезвычайно редко прелюбодеяние влечет за собою расторжение брака. Наконец, 5) брак расторгается и в том случае, когда оба бездетных супруга по взаимному соглашение поступают в монашество *(1449).

Вот и все основания, по которым допускается развод для лиц православного исповедания, равно как и для лиц, состоящих только в браке с православными. Кормчая книга знает еще много и других причин к прекращению брака - все те основания развода, которые признаны были в греко-римском мире при упадке его гражданственности, когда обыкновенно увеличивается потребность разводов. Но определения Кормчей книги относительно этого предмета не привились к нашему юридическому быту и не вошли поэтому ни в современное церковное, ни в светское законодательство. Еще более строга по отношению к прекращена браков римско-католическая церковь: собственно расторжение брака она вовсе не допускает, а она допускает только фактическое разлучение супругов от стола и ложа (separatio cubiculi et mensae), т. е. по известным причинам предоставляет супругам жить отдельно; но юридически брак их продолжается. Можно возразить на это, что если уже в иных случаях римско-католическая церковь признает необходимым допустить фактическое разлучение супругов, то лучше бы ей уже в этих случаях допустить прекращение брака, потому что фактическое разлучение супругов на деле имеет то же значение, что и прекращение брака, а между тем оно не допускает заключения нового брака и, следовательно, сопровождается всеми неудобствами запрещения расторжения брака. Гораздо щедрее на поводы к расторжению брака лютеранская церковь: она допускает, например, развод по жестокому обращен!" супруга, по причине умопомешательства или заразительной болезни супруга и т. д. в особенности же нехристианские исповедания очень легко допускают расторжение брака. Должно сказать, однако же, что если идея о неразрывности брака необходимо подвергается в действительности ограничениям или изменениям, то, с другой стороны, легкая возможность прекращения брака, возможность развода, составляет новое и весьма ощутительное зло для гражданского быта. По опыту государств, в которых развод доступен для большинства народонаселения, оказывается, что чем более законодательство склонно к разводу, чем легче оно его допускает, тем более встречаются потребности в развод; возможность развода располагает к легкомысленному заключению браков, и при возможности развода нередко временная распря между супругами ведет к прекращению брака; невозможность развода заставляет предварительно одуматься, рассмотреть, представляются ли в предполагаемом браке виды на счастливое сожительство, и при невозможности развода очень часто распря между супругами скоро прекращается. Конечно, для отдельного случая невозможность прекращения брака иногда представляется истинным несчастьем. Но для оценки какого бы то ни было юридического учреждения нужно принимать в соображение не отдельные случаи, в которых тем или другим лицам, быть может, приходится страдать, а целые массы случаев.

(Новейшее законодательство ввело и у нас институт разлучения или раздельного жительства супругов. Но при нашей паспортной системе вопрос о раздельной жизни супругов сводится к вопросу о выдаче жене отдельного от мужа вида на жительство. До закона 12 Марта 1914 г. вопрос этот находился в таком положении: мужья добровольно выдавали женам отдельные виды на жительство, на срок или бессрочно; только в последнем случае вполне обеспечивалось отдельное жительство; отобрать раз выданный вид муж права не имел; в первом же случае, каждый раз по истечении срока, муж мог выдать или не выдавать вида. Другой способ: выдача женам отдельных видов губернаторами, градоначальниками и земскими начальниками без согласия мужей. Эти виды выдавались только на короткиe сроки. Вопросы о судьбе детей, и о выдаче жене содержания вовсе не были разрешены: разрешение их было предоставлено судебной практике.

Закон 12 марта 1914 г. внес в наше законодательство совершенно новое начало: замужние женщины, независимо от возраста их, имеют право получать отдельные виды на жительство, не испрашивая на то согласия своих мужей *(1450), а для замужних женщин, уже живущих отдельно от мужей, т. е. уже получивших отдельные виды от мужей или без согласия мужей от органов администрации, конечно, по истечении срока этих видов, допущено дание облегчение в том смысле, что они могут получать виды не только от учреждений в общем порядке ведающих выдачей видов, но и от полиции, дание по месту временного их пребывания *(1451). Но не следует думать, что новым началом, внесенным в закон, отменен коренной принцип брачного права: супруги обязаны жить вместе *(1452), иначе: каждый из супругов имеет право требовать, чтобы другой супруг жил с ним вместе. Это прямо признано законом 12 Марта 1914 г.: если супруги жили отдельно, т. е. жена так или иначе получила отдельный вид, то муж может судебным порядком требовать восстановления совместной жизни, при чем суду принадлежать широкие права в определении наличности обстоятельств, могущих служить поводом к раздельной жизни *(1453). Суд может отклонить требование о восстановлении совместной жизни при наличности обстоятельств, делающих совместную жизнь невыносимой; обстоятельства эти прямо в законе указаны, а именно: требование мужа подлежит отклонению или по причинам в его лице лежащим или по причинам лежащим в лиц жены; к первым закон относить: 1) жестокое обращение с женой и детьми; 2) нанесение тяжких оскорблений и вообще явное злоупотребление принадлежащими ему в силу брака, правами и явное нарушение, основанных на браке обязанностей; 4) бесчестное и порочное его поведение, и 5) болезненное его состояние, а именно: тяжкое умственное расстройство и такая прилипчивая и отвратительная болезнь, которая представляет опасность для жизни или здоровья жены и потомства. К обстоятельствам, лежащим в лице жены закон относить такую болезнь жены, при которой супружеское сожитию является опасным для ее жизни или здоровья *(1454). Если же суд не признает наличности ни одного из перечисленных обстоятельств, то постановляет решение о восстановлении совместной жизни. Сила этого решения заключается в том. что аннулируется выданный жен отдельный вид на жительство и если она не вернется к мужу, то за проживательство без вида, подвергается тяжким уголовным и полицейским последствиям, так называемой бесписьменности....

Что касается вопросов о судьбе детей и о праве жены на содержание при раздельной жизни супругов, то вопрос у кого из родителей должны остаться несовершеннолетние дети зависит от их соглашения; если соглашения не состоится, то мировой судья, приняв во внимание все обстоятельства и благо детей, решает у кого должны остаться дети; но они не могут быть оставлены при муж, если раздельная жизнь состоялась по его вине и жена не пожелает их при нем оставить; мировой судья может дание воспретить ему свидание с детьми. Во всяком случае он обязан участвовать в издержках на содержание детей *(1455). Вопрос о правь жены получать от мужа содержание, при невыносимости совместной жизни законодательство решает в смысле сохранения за нею этого права *(1456).