Лица, участвующие в договоре, и предмет его

 

§ 21. В общем учении о договорах мы должны обратить внимание на лиц, участвующих в договорах, предмет последних, волю участников, проявляющуюся в соглашении, на форму договоров или их совершение, на действие договоров, их обеспечение, исполнение и прекращение. Но все эти вопросы представляют множество черте, с которыми мы уже имели случай познакомиться прежде, так как понятие о договоре подходить под понятие об обязательстве, понятие же об обязательств подходить отчасти под понятие о юридической сделке, которая в свою очередь подходить под понятие о юридическом действии вообще Поэтому, в учении о договорах нам следует сказать о каждом и предложенных вопросов только то, что специально относится к договорам, не распространяясь о том, что уже было сказано в других отделах науки *(973).

Лица, участвующие в договора, называются договаривающимися лицами, договаривающимися сторонами или контрагентами. Употребительны также названия, обозначающие различные стороны договоров: так, лицо, обязывающееся по договору, называется иногда контуактодателем, а лицо, приобретающее право по договору, контрактоерателем или контрактопринимателем. Кром того, употребляются у нас еще другие названия договаривающихся лиц, относящиеся к определенным видам договоров; так, встречаются названия: продавец, покупщик, заимодавец, должник, векселедатель, векселеприниматель, товарищ, доверитель, поверенный и т. д. Общие определения об участии лиц в юридических сделках подвергаются лишь немногим изменениям по отношении к договорам. Так, нъкоторые договоры предполагают участие лиц известного класса, именно: (договоры, относящиеся к торговому быту, предполагают лиц, при-надлежащих к торговому классу; например, договоры торгового товарищества, торговой доверенности и друг. требуют, чтобы участники их принадлежали к числу лиц, занимающихся профессионально торговлей. Точно также договоре найма на сельские работы или на фабриках предполагают: первый, что один из контрагентов владелец имения, второй что он владелец фабрики и т.д.).

Определения о предмете договора представляют также некоторые ограничения, стесняющие общие определения о предмете юридических сделок и обязательств. Так, по определении законодательства, некоторые имущества не могут быть предметом известных договоров: например, не дозволяется заключить договора купли-продажи относительно заповедных недвижимых имуществ *(974). В иных случаях известные имущества не могут быть предметом договора по самому существу его: например, не всякие вещи могут быть предметом займа, а только вещи, определяемый мерою, весом и счетом: деньги, хлеб и т.п. За исключением же этих немногих ограничений, общие положения о предмете сделок и обязательстве, в особенности положения о предмете обязательстве, применяются и к договорам. Так, подобно тому, как и предметом обязательства вообще, предметом договора всегда представляется право на чужое действие, и притом действие возможное физически и нравственно *(975). В учении об обязательствах мы указали уже, какие затруднения возникают из того требования, чтобы действие, предмет обязательства, было нравственно-возможно. Здесь, поэтому, заметим только, что именно по отношении к договорам всего чаще встречаются такие затруднения. Например, весьма часто встречаются в действительности так называемые договоры об отсталом, т.е. договоры, по которым один контрагенте, с целью заключить более выгодный для себя договоре с сторонним лицом, обыкновенно с казною, обязывает за известную плату другого контрагента не принимать участия в торге. Правда, что договоры эти большею частью существуют втайне или облекаются в другую сделку; но если существование такого договора будет обнаружено, или существо сделки будет раскрыто и договоре подвергнется судебному разбирательству, то спрашивается, должно ли признать его ничтожным? По нашему мнению, договор об отсталом должно признать недействительным, как договоре безнравственный; потому что цель его - принуждение стороннего лица к заключению невыгодного для него договора. Но не следует думать, что договоре об отсталом недействителен потому, что он вредите интересам казны. В этих основаниях, различных по существу своему, есть и практическая разница: если признавать договоре об отсталом недействительным только потому, что он клонится к ущербу казны, то предварительно должно исследовать, произошел ли, действительно, от договора убыток и именно для казны; если же признавать договоре об отсталом недействительным по его безнравственности, то должно признать его недействительным совершенно независимо от вопроса об убытке для стороннего лица и, точно также, совершенно независимо от прикосновения договора к интересам казны. Далее, в общем учении о договорах относительно их предмета должно еще сказать, что право на чужое действие, составляющее предмет договора, сопровождается обыкновенно известною обстановкою, подвергается точнейшим, подробнейшим определениям, которые в совокупности составляют содержание договора и известны под именем его условии, почему и самый договоре называется иногда также условием, в смысл совокупности отдельных условий договора *(976). Между этими условиями различаются иногда главный и второстепенный на том основании, что неисполнение одних условий влечет за собою более тягостные последствия, нениели неисполнение других. Но это различие не имеет юридического значения, потому что каждое определение договора должно быть исполнено, в противном случае является нарушение права и для лица нарушившего возникает обязательство произвести вознаграждено, а величина его с юридической точки зрения безразлична: в области права имеют значение только юридические моменты, только они видоизменяют юридические определения; понятие же о ценности - понятие экономическое и относится к области гражданского права лишь настолько, что каждое гражданское право, как право имущественное, должно представлять собою известную ценность, а как велика или мала эта ценность,- это уже все равно. Но вот различие условии договора, имеющее практическое значение: иные условия, будучи ничтожны, влекут за собою недействительность всего договора, иные же, хотя бы и были недействительны, все-таки не поражают целого договора. Например, лицо. не вправе вступить в договоре, а вступает в него (участие лица в договоре также составляет одно из его условий); или договоре постановляет о праве, не принадлежащем участникам договора; или договоре противен определениям законодательства: во всех этих случаях договоре недействителен *(977). Но, например, договоре, между другими определениями, возлагает также обязательство на стороннее лицо, не участвующее в его договоре: во всех других условиях договоре действителен, а недействительно только то условие, по которому на стороннее лицо возлагается обязательство: или, например, с договором связывается условие о другом договоре, на заключение которого нет какого-либо законного условия: условие о заключении другого договора недействительно, но его недействительность не касается целости самого договора. Спрашивается, какие же эти условия, которых недействительность поражает недействительностью весь договоре, и какие условия, которых недействительность падает только на них сам их, но не касается действительности и целости всего договора? Основное различие между различными условиями в приведенных нами примерах заключается в том, что они касаются сущности договора, другие ее не касаются: и вот первые-то условия, касающиеся сущности договора, будучи недействительны, разрушают договор, тогда как вторые, не касающиеся сущности договора, в случае недействительности, только сами не имеют значения, но не делают недействительным всего договора, подобно тому, как в духовном завещании одни недействительные распоряжения разрушают все завещание, тогда как другие только сами ничтожны *(978). В практике очень часто возникает вопрос о связи отдельного условия договора с целым его составом, о влиянии недействительности одного условия на целость договора. Наконец, по отношению к предмету договора должно обратить еще внимание на то, что нередко трудно бывает определить, один ли договоре представляется в данном случае, или несколько договоров, так как право на чужое действие, предмет договора, может быть и не на одной стороне, а на обеих, и даже большею частью бывает так, что каждая из договаривающихся сторон приобретает какое-либо право на действие противной стороны; при том, право это в договоре может подвергнуться различным определениям и представиться в самой разнообразной обстановке *(979). Например, А уступает В свою вещь за известную цену; но кром того, В обязывается также за известное вознаграждение представить А другую вещь в пользование: один ли это договоре, или условие о предоставлении вещи в пользование составляет особый договоре, отдельный от договора о передаче вещи в собственность? Разрешение вопроса будет еще затруднительнее, если мы в нашем примере допустим предположение, что сама по себе цена, которую В дает А за вещь, не соответствует ее ценности, но вместе с тем и вознаграждение со стороны А за предоставляемое ему пользование другою вещью не соответствует ценности пользования. Но бывает и наоборот: один договоре заключается в виде нескольких отдельных договоров. Например, иногда, вместо того, чтобы выдать одно заемное письмо на 5000 руб. и рассрочить платеж долга по нему на пять лете, должник выдает заимодавцу пять заемных писем, каждое на 1000 руб. и каждое последующее на срок годом продолжительнее предыдущего; каждое заемное письмо представляет отдельный договоре, так что всего является пять договоров. И вообще можно сказать, что каждое право на чужое действиe может быть предметом отдельного договора, и, наоборот, несколько прав на чужие действия, если только они сходны, можно отнести к одному договору. Но один ли, действительно, договоре представляется в данном случае, или совокупность договоров, - разрешение этого вопроса зависите ближайшим образом от существа соглашения контрагентов, от той обстановки права на чужое действие, которую они ему дали: если одно право существенно связано с другим, так что оба взаимно определяют друг друга (как в первом нашем примере), то должно признать единство договора, а в противном случай - совокупность договоров, хотя бы, по форм заключения их, они и представляли видимое единство.