Возникновение символизма. Старшие символисты, смысл этого понятия.

Новое литературное направление явилось порождением глубокого кризиса. Разочарование в прежних общественных идеалах, ощущение неотвратимой гибели существующего строя жизни. Негативная оценка прогрессивных общественных идей и пересмотр моральных ценностей, утрата веры в силу научного познания. Русский символизм зарождался в годы крушения народничества и широкого распространения пессимистических настроений в обществе, мысль о бесперспективности освободительного движения.

Символизм был своеобразной попыткой уйти от противоречий действительности в область «вечных» идей и истин. Отход символистов от традиций демократической русской мысли и от гражданских традиций русской литературы к философско-идеалистической реакции в эстетике.

Представители нового литературного направления не могли не испытать на себе воздействия исключительно напряженной общественно-политической обстановки, обусловленной вступлением России в период войн и революций.

В начале 1900-х гг. внутри символизма обозначились три течения.

Первое из них было представлено группой писателей (Мережковский, Гиппиус), связавших искусство с богоискательскими идеями, с идеями «религиозной общественности». В 90-е гг. эти писатели отказались от прогрессивных традиций русской литературы и провозгласили «новые» принципы искусства, восходящие к принципам зарубежного модернизма. Критика тогда же назвала их декадентами.

Второе течение (Брюсов и Бальмонт), заявившее о себе во второй половине 90-х гг., рассматривало новое направление как чисто литературное явление, как естественную закономерность в поступательном движении искусства слова. Этим писателям было свойственно импрессионистическое восприятие жизни и стремление к чисто художественному обновлению русской поэзии.

Младшие символисты выступили как приверженцы философско-религиозного понимания мира в духе поздней философии Соловьева.

Все три группы не были отделены друг от друга стеной. М ежду ними существовало родство в восприятии и разработке сходных проблем, в создании близких художественных образов. Они были объединены общим неприятием реалистического искусства. Сотрудничество представителей всех течений в журнале «Весы», возглавляемого Брюсовым. В то же время в среде самих символистов постоянно шли ожесточенные споры. Белый воевал с Ивановым и Блоком; Блок в отдельные периоды своего творчества резко противостоял и «старшим», и «младшим» символистам; Брюсов не принимал мистических порывов и «прозрений» «младших» символистов.

Первой развернутой эстетической декларацией декадентства в России стала книга Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы». Мережковский отклонил демократическую общественную проблематику, отверг философский материализм и сурово осудил реализм русской литературы, сводимый им к натурализму. Книга призывала к созданию нового идеального искусства, грядущего в России на смену утилитарному пошлому реализму. Он пересматривает заново старое наследие, видя ценность созданного не в самом существе творчества крупнейших авторов, а в их обращении к религиозно-мистическим темам, в их философской символике и в проявлении импрессионистской манеры письма.

Поэзия Мережковского носила в 90-х гг. декларативный характер. В ее прямую задачу входило постижение мистической сущности явлений, их религиозной основы, и непосредственное обоснование новой литературно-эстетической программы. Поэтической декларацией явился и сборник стихотворений Мережковского «Символы» (1892). Свое эстетическое воззрение на мир Мережковский наиболее отчетливо выразил в стихотворении «Дети ночи» (1896).

Мы неведомое чуем

И, с надеждою в сердцах,

Умирая, мы тоскуем

О несозданных мирах.

Наши гимны — наши стоны;

Мы для новой красоты

Нарушаем все законы,

Преступаем все черты.

Отказ от социально и граждански направленного искусства повлек за собой появление особой проблематики. Мережковский воспевает пессимизм, одиночество человека, влекущее за собой утверждение индивидуализма, стремление к потустороннему, неведомому миру. Мережковский сыграл определенную роль в развитии принципов новой поэзии, утвердив в ней ряд устойчивых тем и образов.

Возникновение русского символизма связано с появлением трех выпусков поэтических сборников «Русские символисты» и выходом первых книг Бальмонта, Брюсова. Маленькие сборники «Русские символисты». Душой сборников, главным автором и редактором был Валерий Брюсов. Чтобы создать впечатление многочисленности своих единомышленников, он прикрылся несколькими псевдонимами. Брюсов всячески старался привлечь внимание к новому отряду литераторов. Брюсову хотелось, чтобы символисты воспринимались в качестве «отверженных» в русской литературе.

К 1901 г. мировоззренческая позиция символистов еще не была достаточно проявлена. В декларативном предисловии к первому выпуску «Русских символистов» Брюсов характеризовал символизм как литературную школу, близкую к импрессионизму. В начальный период развития символизма Брюсов настойчиво подчеркивал необходимость обновления поэтических художественных средств. К этой точке зрения примыкал Бальмонт, не принимавший участия в первых сборниках символистов. На первый план оба поэта выдвигали личность художника, его внутренний мир. Они не считали необходимым связывать свою поэзию исключительно с религией и идеалистической философией.

Русский символизм возник в канун революции 1905 г., и это не могло не сказаться на темах, настроениях, предчувствиях его представителей.

Воздух 1890-х — начала 1900-х гг. был насыщен тревожным ожиданием социальных потрясений, о близости которых беспрерывно напоминали рабочие забастовки, крестьянские волнения, студенческие беспорядки. Настроения широких масс русского общества определялись симптомами назревающего социального взрыва, который не заставил себя ждать. Но все это в канун революции 1905 г. почти не замечалось символистами, погруженными в свой собственный внутренний мир.

Для Брюсова символизм — литературная школа, в задачи которой входило п реодоление художественного упадка русской литературы 80–90.

Старшие и младшие символисты чурались социальности, и это сближало их. Но в отличие от старших символисты младшего поколения воспринимали символизм не в собственно эстетическом, а в философско-религиозном плане.. Родствен был духовный максимализм, стремление к высшему идеалу. В то же время неприятие современного мира было у символистов социально пассивным. Различное понимание целей символистского искусства вызвало у отдельных символистов резкие разноречия в понимании ими роли поэта. По мысли Брюсова и Бальмонта, поэт — прежде всего творец сугубо личных и чисто художественных ценностей. Белый и Иванов, опираясь на религиозно-мистическую философию Соловьева, выступают в защиту теургии, соединения творчества и религии, искусства и мистики. Искусство— средство преображения и изменения жизни. «Последняя цель искусства — пересоздание жизни: в искусстве скрыта непроизвольно религиозная сущность», — Белый. Поэт — теург, хранитель мистического дара прозревать высшее, устроитель жизни.

Символизм не обладал стройной эстетической системой. Идеалистическая в своей основе эстетика символизма не опиралась на какую-либо избранную философскую концепцию, но все противостояли пониманию искусства как отражения действительности. В процессе своего развития символисты преодолевали владевшие ими ранее философско-эстетические концепции, дополняя или видоизменяя их. Это особенно характерно для творчества Белого и Блока, начавших с увлечения поздней философией Соловьева, а затем преодолевших это. Одним из источников философских воззрений символистов являлась идеалистическая философия Шопенгауэра, утверждавшая, что силы, лежащие в основе бытия, могут быть познаны лишь интуитивным путем, а не разумом. Большое значение приобретал личный опыт. Символистами была усвоена мысль об искусстве как интуитивном познании бытия; его философия стала одним из истоков культа индивидуализма и субъективизма в ранней поэзии символистов.

Возникают издательство «Скорпион» и боевой журнал символистов «Весы». Оба названия заимствованы из мира созвездий. В 1906 г. возникает журнал «Золотое руно», ставший органом «младших» символистов.

Брюсов интерпретировал искусство как интуитивную форму художественного познания. Старшие тяготели к многогранному импрессионистскому воссозданию реальной действительности, для младших было характерно противопоставление в духе соловьевского учения о «двоемирии» — мира идей и мира явлений. Художник должен стремиться к интуитивному познанию высшей реальности, идеального потустороннего мира. И если старшие символисты устанавливали главным образом соответствия между душевными движениями человека и окружающим его реальным природным миром, то младшие искали соответствий между высшим вечным и земным миром, устанавливая таким путем его единство. Реальное как таковое не отвергается младшими символистами, но для них оно только неизбежная оболочка образа, при помощи которого художник отражает ирреальную действительность. Символисты ищут в реальном его тайный смысл, отсюда зашифрованность их поэзии. Вводимые ими символы, внешне не порывающие связи с действительностью, должны были отражать высшую, интуитивно познанную действительность. Отсюда многогранность символа. Создается своя особая система образов, своя лексика.

Старшие символисты внесли в поэзию стремление запечатлеть текучую мгновенность жизненного процесса, преломленную сквозь сложно-утонченное душевное переживание. Младшие - мистическое чувство и философско-религиозный аспект в восприятии мира.

Немалое влияние на эстетику русского символизма оказал Ницше, облекавший свои идеи в художественные образы, мифологические по происхождению и символические по смыслу. Учение Ницше о господстве «воли к власти», так же как и его учение о высшем проявлении этой воли — сверхчеловеке, стоящем по ту сторону добра и зла, не привились прочно на русской почве, но отголоски этих идей нашли выражение в воспевании индивидуализма в творчестве символистов.

Революция 1905 г., показавшая, что Россия не только жаждет коренных социальных перемен, но и сражается за них с оружием в руках, оказала значительное воздействие на мировосприятие символистов. Воздействие это было сложным, противоречивым и не ограничивалось прямыми откликами на революционные события. Откликов этих было уж не столь много, и шли они в общем русле восприятия революции далекими от нее интеллигентами. Важно было не сразу приметное расширение взгляда на мир, обращение взора на то, что делается вокруг.

В период революции символисты обратились к редкой для них ранее гражданской теме.

Брюсов создает своего знаменитого «Каменщика». Сологуб писал оппозиционные стихи и сотрудничал в сатирической печати. В 1905 г. некоторые символисты сотрудничали в первой легальной большевистской газете «Новая жизнь». Наиболее активно сотрудничал в газете Бальмонт, опубликовавший на ее страницах несколько стихотворений («Русскому рабочему», «Поэт — рабочему», «Мещане», «Начистоту»).

Оторванные от общественной жизни, символисты смутно представляли задачи революции. Она казалась им страшной разрушительной силой, угрожающей гибелью культуры. К этой мнимой угрозе символисты относились по-разному. Брюсов более чем кто-либо из символистов был увлечен стихийной мощью революции, но, не обладая ясным представлением об ее движущих силах, метафорически говорил о нашествии новых гуннов и, преувеличивая свою связь с уходящим в прошлое миром, причислял себя к последним верным хранителям тайны и веры.

Своеобразным откликом на события 1905 г. и явилось возникновение нового течения внутри символизма — мистического анархизма.

Первые декларации «мистических анархистов» (Иванова), опубликованные в религиозно-философском журнале «Вопросы жизни», не произвели большого впечатления. Анархизм в понимании этой литературной группы (к ней были вначале причастны А. Блок и С. Городецкий) был далек от анархических воззрений Бакунина и Кропоткина и не проецировался в реальную жизнь. Метафизическая идея неограниченной свободы личности. Иванов остается верен своей утопической мечте о религиозном преобразовании жизни путем искусства. Помимо идейно-эстетического размежевания в лагере символистов, помимо ощущения самими символистами того, что они переросли рамки созданного ими направления, кризису символизма в конце 1900-х гг. содействовало также появление большого числа подражателей символистской поэзии. В 1909 г. журналы «Весы» и «Золотое руно» объявили о прекращении их выхода, так как они выполнили свою основную задачу — распространить идеи символизма и возглавить литературное движение нового времени.

Было очевидно, что некоторые из них начинают отходить от своих ранних идейно-художественных верований. Борьба, которую символисты вели с реалистами, прежде всего с Горьким, была борьбой за решение вопроса, по какому пути («мы» или Горький) пойдет современная литература. Закрытие журналов, свидетельствовавшее о кризисе, а не о победе символизма над противостоящим ему реализмом, вызвало появление в печати ряда статей, ставивших вопрос: «быть или не быть» символизму?

Весьма характерна дискуссия между самими символистами, развернувшаяся на страницах журнала «Аполлон» и показавшая, что вопрос о новом этапе в развитии символизма нельзя решить без выяснения принципиального вопроса об отношении искусства к действительности.

Иванов и Блок считали, что современный кризис символизма не означает крушения его философско-мистических и эстетических основ. В статье Иванова «Заветы символизма» подтверждалась трактовка символизма как философско-религиозного искусства и отстаивалось понимание его роли как жизнестроения. Символизм не мог быть только искусством. Блок поддержал в статье «О современном состоянии русского символизма» пафос статьи Иванова о символизме как поэзии теургической.

Для Брюсова символизм был знаменательным, но уже пройденным этапом в истории литературы. В 1906–1907 гг. он говорит о том, что устал от символистов. Но, считая себя вождем нового направления, Брюсов продолжал в эти годы поддерживать деятельность своих соратников.

В ответ Брюсов публикует статью «О речи рабской в защиту поэзии», вновь подтверждая свое понимание символизма как литературной школы, заявляя, что литература не должна непосредственно подчиняться общественности, религии или мистике.

Вскоре и Блок придет к выводу, что символизм как определенная философско-эстетическая доктрина становится все более тесным для творческой личности. Неизменным в своей приверженности философско-религиозному символизму до Октября остается лишь Иванов.

Поэтика символистов связана с метафорическим восприятием мира. Метафора в их поэзии обычно выходит за пределы узкого значения отдельного образа и получает дальнейшее самостоятельное развитие, подчиняя себе другие, вытекающие из нее детали, или даже кладется в основу целого поэтического произведения.

Символисты нередко прибегали к высокому стилю. Одним из его выражений было обилие архаизмов, доведенное до предела в стихах Иванова. Необычности поэтического языка символистов соответствует его звучание: частые аллитерации, мелодическая песенная или романсовая интонация, многообразие ритмов.