Старшие арканы: особенности карт

 

 

Старшие арканы – это 22 карты, на каждой из которых традиционно изображается определенный сюжет или персонаж. Их иконография воспроизводилась на протяжении веков и породила достаточно устойчивые клише или стереотипы, которые впоследствии были насыщены особым эзотерическим смыслом.

Существует мнение, по которому Старшие арканы, или «козыри» «trumps» – это изображения «триумфов» эпохи Ренессанса. Во время известных церковных праздников, карнавалов, важных событий в жизни города или в семье правителя государства устраивались процессии, в которых по городу проезжали украшенные повозки с различными аллегорическими фигурами (нечто подобное бытует до сих пор в европейских и американских карнавалах, праздничных шествиях или знаменитом Марли Гра). Религиозными или мифологическими (с аллегориями добродетелей и даже античных божеств – олицетворений планет) пантомимами и «мифодраматическими» праздниками встречали знатных гостей. В таких зрелищах могли участвовать персонажи, изображающие древних героев и героинь: Персея и Андромеду, Диониса и Ариадну, Орфея, Ахилла, Геракла… Греческим богам и богиням и философским аллегориям отводились свои роли в таких представлениях наравне с христианскими ангелами и святыми. Так и среди Старших арканов мы видим Дурака и Фокусника, Императора и Императрицу, Папу и Папессу, Силу и Смерть, Предателя и аллегории добродетелей. Дьявола и божества небесных светил…

Старшие арканы в наше время обозначают архетипические силы, представленные через персонажей или сюжеты. Подразумеваются архетипы в юнговском понимании: стихийные силы коллективною бессознательного, а вовсе не ролевые архетипы постъюнгианцев (ролевыми архетипами в той или иной степени можно считать скорее Придворные карты). Это мощные Голоса и Сценарии, которые завладевают нами – и ситуацией в целом – и которые можно лишь пережить (в единении или сопротивлении, идентификации или проживании процесса), но прекратить их существование или влияние невозможно. И точно так же невозможно увидеть сквозь них реальность: нет, реальная бытовая действительность увидится нам лишь через Числовые карты. А Старшие арканы властно захватывают наш мир и требуют совершенной вовлеченности.

На этом основана практика «проживания» Старших арканов день за днем, при которой мы вглядываемся и вовлекаемся в исследование Большого Сюжета своей жизни. В ходе этого можно переживать непостижимую и загадочную захваченность картой, под влиянием которой наше состояние и восприятие подчас теряют связь с текущими событиями (поэтому для данной практики лучше выдели и, удобное время), а подчас события начинают развиваться точно в русле «проживаемой» карты.

В раскладах Старшие арканы говорят не столько о картине объективной реальности, сколько о силе процесса и его мифологическом смысле. Впрочем, зачастую это и есть то, что в действительности движет людьми и миром.

 

 

Порядок Старших арканов

 

Порядок добродетелей – довольно принципиальный момент. В разных традициях игрального Таро его меняли достаточно часто (в отличие от порядка карт Дьявол-Башня–Звезда–Луна–Солнце). Например, Справедливость могла помешаться между Страшным судом и Миром и представлять архангела Михаила (он, кстати, часто присутствует на старых картах Справедливости, означая само Правосудие). Оставшись вдвоем, Умеренность и Сила оказываются наедине с противниками: Умеренность противостоит Любви (Влюбленным), а Сила как стойкость – безудержной Колеснице.

В Марсельском Таро, потомке «миланской версии» XV века, оставшиеся добродетели идут одна следом за другой, уступая свободное место двум картам. «Справедливость» обозначена VIII номером, «Сила» – XI, «Умеренность» – XIV. В оккультном Таро эпохи выходцев из ордена Золотой Зари перестановке (по сравнению с французской Марсельской колодой) подверглись также две добродетели: Сила и Справедливость. «Справедливость» стала XI номером, а «Сила» – VIII.

Алистер Кроули вновь меняет порядок: Сила (в его системе – «Вожделение») вновь оказывается VIII, а Справедливость (в его системе – «Исправление») – XI, поскольку, по его мнению, «Таро представляет собой осознанную попытку представить принципы каббалы в графической форме».

Для обычных раскладов, как мантических, так и диагностических, порядок карты не принципиален. Если же

это по каким-то причинам имеет значение в практике, то следует ориентироваться на ту колоду, с которой вы работаете.

 

Глава 7

 

«ШУТ» («ДУРАК», «БЛАЖЕННЫЙ») (0) [9]

 

 

«Дурак» или «Шут» – карта, долгое время не имевшая постоянного места. Она помешалась либо в начале, либо в конце последовательности Старших арканов, В результате в большинстве колод она получила номер 0 и до сих пор предстает то в начале колоды, как олицетворение потенциальной силы еще не сотворенного космоса Таро, то после карты «Мир», как звено, замыкающее Старшие арканы Таро в круг[10]. «Шут» – одна из трех карт Таро, в традиционной оккультной системе не относящаяся ни к планете, ни к знаку зодиака, только к стихии; и в случае «Шута» это Воздух[11].

Классическая иконография. Молодой человек идет к самому краю обрыва, не глядя под ноги. На плече он держит узелок на палочке, в другой руке у него цветок. Иногда его глаза завязаны повязкой, как в игре в жмурки. Позади него бежит (или вцепляется ему в штаны) маленькая белая собачка. В водной пучине под обрывом притаился крокодил[12].

 

 

Блаженный (нищий, юродивый, сумасшедший) – связной с трансцендентностью

 

Нищие, блаженные и юродивые были наделены особым статусом в средневековом мире. В отношении к ним в христианской культуре смешивались привычный страх и брезгливость, суеверия с осознанием сакральности и особенности выбранного ими пути жизненных испытаний. Нищета была более угодна Богу, чем богатство, а странствия в поисках подаяний расценивались как духовный подвиг. Потому подаяние нищим считалось богоугодным делом. Богословие различало юродство природное и юродство добровольное, «Христа ради». Многие сияние и подвижники осознанно избирали для себя путь «глупца Христа ради», нищего странника, а юродивые и блаженные почитались за святых. Им приписывался дар ясновидения и ведовства. Чуждый миру людей, блаженный вступает в контакт с трансцендентным. Здесь безумие выступало уже «божьей болезнью», в которой юродивый мог безнаказанно высмеивать узаконенную священность: высокое превращалось в низменное, и наоборот. Насмешка и безумный хохот, эмоции и чувства вразрез с общепринятыми были знаковыми привилегиями статуса блаженного дурака. Он был своего рода Тенью-Трикстером средневекового общества, высказывая то, «о чем молчат».

Так, Юродивого в «Борисе Годунове» легко доводят до слез злые мальчишки, и тот будто простодушно жалуется на них царю: «Вели их зарезать, как ты зарезал маленького царевича», озвучивая то, о чем думают, но молчат в народе. А затем выносит жестокий приговор самодержцу, отказывая в молитве за него: «Нельзя молиться за царя Ирода, Богородица не велит!» Здесь он выступает спонтанным носителем божественной власти, признаваемой самим царем.

Ближе всего к этой трактовке Шута стоит карта одной из первых колод – Висконти-Сфорцы (а потому мы можем предположить, что таковым было изначальное ее значение) и ее сестры-современницы, колоды Мантенья. Такого нищего и юродивого Шута перенес к себе в колоду Луиджи Скапини («Средневековое Таро Скапини»).

 

 

Путь дурака

 

Дурак, или Глупец (как одна из ипостасей архетипа Шута), в Таро –■ это, прежде всего, сказочный дурак, наивный глупец, бесхитростный и непредсказуемый. Ему удается сделать то, что не удавалось другим, «умным братьям»: то, чего не хотел делать никто, и что казалось совершенно бессмысленным и невозможным. Происходи! это, как ни странно, во многом благодаря особой коммуникации Дурака с неизведанным[13], к которому он подходит спокойно и практично, со своей «дураковской» точки зрения. Эти простые ходы и помогают – не разрубить даже, а именно развязать гордиев узел: это простое, по-своему неловкое и как будто случайное превращение спутанного клубка в ровную нить судьбы. Это взгляд и решение человека вне игры и вне ситуации, как будто со стороны, или из своей непривязанности. В сложных и запутанных ситуациях подход Дурака зачастую может оказаться спасительным.

Человек – существо смертное и сложное. Ни один из нас не способен воплотить в себе целиком весь архетип. Однако Дурак был особенно надежно и давно, пожалуй, еще с эпохи Просвещения, вытеснен из пантеона значимых образов. Немного свободы было дано лишь «естественному человеку» Руссо (а затем и идеализированным пролетариям, например), но это совсем другое. Не случайно в колодах XVIII–XIX веков Дурак выглядит нелепо, не смотрит, куда идет, и вот-вот свалится в пропасть. Даже собачка рядом с ним не то преследует идиота, не то пытается его остановить. Ушли в прошлое и оказались непонятны безумные выходки греческого Диониса… нищие стали вызывать только страх, брезгливость или же сострадание… быть дураком в технократическом обществе тоже стало как-то… неэффективно. Но Дурак вернулся – в области полуреального и полусакрального, полушутовского и полупрактичного. Современный человек устает быть всегда собранным, дисциплинированным и ориентированным на будущее… тем более что эта модель, как и любая другая (и высокая идея, ролевой архетип), не может быть единственно верной. И тогда появляется Дурак… он приходит во время карнавальных офисных вечеринок и спонтанных дурацких приключений, в соединении с толпой на государственных карнавальных праздниках и на семинарах новоиспеченных гуру, предлагающих странное нечто (о, мы уже можем догадаться, зная бесхитростный юмор Шута!) в блестящей обертке с надписью «путь дурака… и вы исцелитесь».

В «Сказочном Таро» («Fairytale Tarot» Алекса Уколова и Карен Махони) мы видим классического сказочного дурака. Эта карта соотносится со сказкой «Бедный работник с мельницы и кошечка» о дураке Гансе, самом глупом работнике мельницы, который поступил в услужение к кошечке… а она оказалась королевной и взяла его себе в мужья. А та самая мельница, ради которой он старался, так и вовсе ему оказалась не нужна.

В настоящее время эта карта в целом перестала обозначать «идиота, которым лучше не быть», – наоборот, она чаще указывает на непредсказуемый счастливый случай. Хотя, безусловно, в отдельных случаях она может обозначать тему «идиотской ситуации», которая нас вовсе не устроит, – и тогда эта карта вновь предстает в свете старых и практичных толкований. Кроме того, не стоит избегать правды: все мы время от времени оказываемся в совершенно дурацкой – в буквальном смысле слова – роли. Важно уметь пережить это и прочувствовать, чтобы суметь подняться из глубины своего переживания и идти дальше.

 

 

Неискушенность реальностью

 

Безумие и глупость сменились беспечностью Дурака в колоде Уэйта. Здесь мы видим скорее фигуру легкомысленного молодого человека. Легкость или легковесность, наивность или оптимизм… акценты всякий раз расставляются по-разному, в зависимости от реальной ситуации и интуиции толкователя. Здесь Дурак кажется совершенно не искушенным реальностью… но последствия этого нам тоже неизвестны. Мы видим лишь самое начало.

Колода «Богемские Барочные коты» изображает Шута как Легкомысленного Юнца, прекрасного в своих оптимистичных и совершенно нереалистичных ожиданиях, возлагаемых на реальный мир. Это скорее представитель золотой молодежи (или, если угодно, кошачьего племени), чем «прожигатель жизни»; это доверчивый, радостный и открытый миру любитель прекрасного и изящного. В жизни так многое удается! А значит, этот мир не может быть плох. Соответственно, на этой карте нет собачки (все-таки собака – это угроза для кошки), зато есть золотой ангел на крыше – защита и спасение для таких не потрепанных жизнью прекраснодушных дурачков.