Аллегория добродетели (этической ценности)

 

Эта карта обозначает Справедливость как человеческую добродетель, моральное качество, а вовсе не подразумевает некий внешний акт оценки действии и вынужденной расплаты (или вознаграждения), каким представляется Правосудие. Функцию же Правосудия, причем более жесткую, в Старших арканах Таро исполняет аркан XX – «Страшный суд». Хотя интересно, что в восточно-итальянской традиции игрального Таро Справедливость иногда помещалась между «Ангелом» (ныне – «Страшный суд») и «Миром», символизируя как раз Правосудие. В Марсельском Таро эта карта имеет VIII номер. Однако в свое время Мазере, руководитель магического ордена Золотой Зари, предложил поменять местами Силу и Справедливость, поэтому в колоде Уэйта и ее потомках «Справедливость» имеет XI номер.

Иконографически карта «Справедливость» почти неизменна. На ней изображена сидящая или стоящая женщина с весами в левой руке и мечом – в правой. Весами она отмеривает заслуги, деяния и проступки человека, а мечом способна покарать. Над фигурой Справедливости, начиная с самых ранних карт, присутствует фигура рыцаря на коне и с мечем. Полагают, что это – архангел Михаил (глава ангелов, стоящий на страже божественного закона). Аллегория Справедливости впоследствии именно Правосудия, богини Фемиды, и ее стали изображать с повязкой на глазах, символизирующей предвзятость суждений. Однако в Таро повязка на глазах у Справедливости – совершенно невозможная вещь. В символике Таро она символизировала бы духовную слепоту и беспомощность.

Добродетели в эпоху Возрождения, уже христианскую, были алегоризированы наравне с небесными сферами (Луной, Солнцем и Звездами). По статусу в драматических символических представлениях Ренессанса они приближены к силам ангельским и уступают по значимости трем теологическим добродетелям – Вере, Надежде и Любви. Потому «Справедливость» старых колод обычно интерпретируют как человеческую добродетель, а не божественную – то есть достаточно приближенную к античному представлению о справедливости как об этическом правиле социальных взаимоотношений.

Платон в «Протагоре» говорит о ней как об особой и возвышенной над другими добродетели, отличающей человека от всех других существ, однако осознанно воспитываемой и развиваемой:

«Когда же дело касается справедливости и прочих гражданских добродетелей, тут даже если человек, известный своей несправедливостью, вдруг станет сам о себе говорить всенародно правду, то такую правдивость, которую в другом случае признавали рассудительностью, все сочтут безумием: ведь считается, что каждый, каков бы он ни был на самом деле, должен провозглашать себя справедливым, а кто не прикидывается справедливым, тот не в своем уме. Поэтому необходимо всякому, так или иначе, быть причастным справедливости, в противном случае ему не место среди людей.

Вот я и говорю: раз считается, что всякий человек причастен к этой добродетели, значит, можно всякого признавать советчиком, когда о ней идет речь. А еще я попытаюсь тебе доказать, что добродетель эта не считается врожденной и возникающей самопроизвольно, но что ей научаются, и если кто достиг ее, так только прилежанием».

«Справедливость» в колоде Уэйта относится скорее к божественному персонифицированному Правосудию. У него это сама Фемида, сидящая между колонной Милосердия и колонной Суровости, – карта отчасти повторяет интерьер в «Жрице». Здесь актуализируется тема власти высшей судебной божественной инстанции нал человеком: «Это божественный судия, которому дано сокращать, урезать, корректировать и устранять, приводя к равновесию безудержное изобилие жизни» (Таро А. Э. Уэйта, с. 74). Обратим внимание, с одной стороны, на персонификацию, даже антропоморфизацию высшего судьи, достаточно характерную для «бытового христианства», с другой стороны – вынесение его за пределы «жизненного пространства» и, наконец, на преимущественно «карательную» фиксацию его функций.

«Сказочное Таро» Карен Махони и Алекса Уколова построено по системе Уэйта, однако благодаря ориентации каждой карты на свою отдельную сказку получилась уникальная колода, предполагающая достаточно причудливую систему с ней работы. К этой карте в колоде привязана немецкая сказка «Можжевеловое дерево» (записанная братьями Гримм). И хотя тема «высшего правосудия» проявляется здесь достаточно отчетливо, благодаря фольклорному источнику она оказывается в очень сильной степени продуктом коллективного бессознательного. И Справедливость предстает как связь наличия или недостатка этой добродетели у реальных людей (мачеха неприязненно относилась к пасынку), их благих и неблаговидных поступков (она убила пасынка и дала съесть его мясо отцу, а ее дочь оплакала его и не стада есть) вследствие этого и в результате ужасных и сверхъестественных последствий (мачеха была убита мельничным жерновом, свалившимся с неба, а сводная сестра получила красивые башмачки). Здесь мы связь реальной добродетели с безличным правосудием фатума. Представление о такой связи появилось в последнее время не только в религиозных и религиозно-мистических учениях, но и в психотерапевтической практике. Особенно сильно это заметно в долгосрочных исследованиях судьбы не только человека, его семьи и рода.

 

 

«Исправление» по системе Алистера Кроули

 

В колоде Тота Кроули «Справедливость» превратилась в «Adjustments, что означает «исправление, регулирование, корректировка, приспосабливание, настройка». Вот что он пишет об этом:

«В старых колодах эта карта называлась «Справедливость». Но в этом слове нет ни малейшего смысла, кроме чисто человеческого, а значит, относительного; поэтому его невозможно рассматривать как одно из явлений Природы. Справедливость в каком бы то ни было теологическом или этическом понимании Природе не присуща; однако Природе присуща точность.

Эта карта соответствует знаку Весов – обители Венеры и знаку экзальтации Сатурна. Она символизирует равновесие всего сущего. Это последнее исправление, вносящееся в формулу Тетраграмматона, когда Дочь, обретшая искупление через бракосочетание с Сыном, восходит на престол Матери и так, наконец, «освежает Дряхлость Всеотца» (Кроули А. Книга Тота. Перевод А. Блейз).

Здесь женская фигура олицетворяет божественную и безличную справедливость и правосудие. Это женщина в маске, что говорит нам об анонимности; она стоит на цыпочках, что говорит о предельной концентрации и точности, но при этом балансе. Весы здесь огромны, и именно они ограничивают и предопределяют композицию карты, а также позу и пространство женской фигуры. Это может символизировать приоритет божественного закона даже над персонификацией Справедливости. На чашах весов – греческие буквы альфа и омега, символы начала и конца вселенной; и сила «Исправления» присутствует в мире на протяжении всего отведенного ему времени. Баланс фигуры поддерживается устойчивостью меча, острие которого направлено вниз. Это сама мировая гармония, смысл которой – в равновесии происходящего. И все, что может быть представлено человеческой фигурой на этой карте, – это воля вселенной, стремящаяся к постоянному восстановлению своего равновесия.

В колоде Хайндля эта карта называется «Gleichgewicht» («уравновешенность, сбалансированность»). Здесь человеческая фигура вовсе отсутствует. Нет и меча. Мы видим весы, веер собранных павлиньих перьев и его основание, похожее на древний древесный ствол. Весы – с серебряной и золотой (а значит, лунной и солнечной природы) чашечками, над которыми зависли прозрачные шарики, – подтверждают двойственность равновесия. Павлиний веер – знак красоты и разнообразия мира, но вместе с тем и его бдительности. Ничто не остается без внимания или ответа вселенной. Древесный ствол в основании веера я бы соотнесла со стволом Мирового Древа, которое и есть матрица структуры вселенной.

В «Таро Элементов» это карта «Закон–Система». Иконографически она совмещает в себе традиционный образ сидящей фигуры с преобладанием в верхней части карты образа весов, мечом, острие которого направлено вниз, – черт, характерных для «Таро Тота» Кроули. Фон картины «над горизонтом» составляют разбросанные наблюдательные глаза, а внизу – семена, летящие к земле, почве. Так лаконично и предельно ясно выражается суть Деяний или намерений, отношений, эмоций и чувств, каждое из которых способно дать всходы в реальности и быть увиденным, отслеженным и оцененным силой безличного божественного закона. Редкая деталь – здесь фигура сидит с повязкой на глазах. При этом авторы колоды соотносят эту карту скорее с субъективностью и условностью человеческого закона. Несмотря на это, каждый практик может выбирать самостоятельно, какой интерпретации ему следовать. По своей символике карта идет скорее в духе посткроулианских колод, и для практиков этой традиции удобнее будет последовать ей. В то время сторонники «личных отношений» с правосудием могут интерпретировать ее как свои отношения с Системой.