Философия любви (любовь как Ценность)

 

Сущность философии заключается не только в мудрости и знаниях. Философия есть, прежде всего, любовь, на что указывает первая часть этого слова – «phileo», по-гречески означающая «я люблю». Философом в полном смысле этого слова можно назвать только того, кто любит мудрость, искренне стремится к ней, находит удовольствие в поиске истины. Возможно, что самая большая мудрость философии заключается не в том, чтобы знать и уметь, а именно в том, чтобы любить.

В любви и через любовь проявляется человечность. Не случайно тема любви возникает в философии с момента её зарождения и остаётся одной из ведущих тем на всём протяжении её развития.

Философский анализ любви разворачивается в нескольких направлениях, которые можно передать такими вопросами: что есть любовь? Какова её природа и сущность? В чём проявляется многообразие любви? Что такое псевдолюбовь? Каким образом философия объясняет сексуальность? Как связаны любовь и семейные отношения?

 

Природа и сущность любви.

 

Природа любви так же сложна,как и природа самого человека. В ней соединяются смыслы счастья и страдания, взаимности и безответности, духовности и сексуальной близости. Многообразны и объекты любви: они варьируются в широких границах от любви к истине до любви к власти; от абстрактной любви к человечеству до конкретной и уникальной любви к близкому человеку.

Словарь синонимов русского языка (М., 1994) даёт такое определение любви: «Любовь – влечение, увлечение, привязанность, склонность, наклонность, слабость (к чему), страсть, пристрастие, преданность, тяготение, мания, симпатия, верность, благоволение, благорасположение, благосклонность, доброжелательноство, предрасположение».

Описать любовь во всех её качествах, признаках и проявлениях невозможно. Такой список можно дописывать бесконечно, но он всегда будет далёк от завершённости, поскольку каждое конкретное проявление любви само по себе уникально и неповторимо.

Наука в силу своей объективности и отстранённости не способна описать глубокие эмоциональные состояния в чётких понятиях и терминах, не потеряв при этом самой сути чувств человека. Художественное познание (например, поэзия или музыка) подходит к раскрытию природы любви ближе всего, но в сложных художественных символах трудно отделить универсальные признаки от индивидуальных авторских переживаний. Философия, где научное понятие и художественный образ сливаются, стремится показать природу любви в её целостности и разнообразии, пользуясь и образами, и понятиями. В этой двойственности содержатся как положительные моменты (философия способна охватить свой предмет целиком), так и отрицательные (говоря о любви, философия должна балансировать на неустойчивой границе между научной официальностью и художественной метафоричностью).

В центре философского рассмотрения находится самая богатая смыслами и переживаниями форма любви – любовь, связывающая мужчину и женщину. Именно здесь сливаются потребность и ценность, биологическое духовное, природа и культура: такая любовь может рассматриваться как исходный образец и самая общая парадигма любви как таковой.

Лишь тебя увижу,

Уже я не в силах вымолвить слово.

Но немеет тотчас язык,

Под кожей быстро лёгкий жар пробегает,

Смотрят, ничего не видя, глаза,

В ушах же – звон непрерывный.

Потом жарким я обливаюсь,

Дрожью члены все охвачены,

Зеленее становлюсь травы, и вот-вот

Как будто с жизнью прощусь я.

Сафо, греческая поэтесса (VII в. до н.э.)

Природу этой любви легче всего раскрыть через совокупность явных признаков, отличающих её от других чувств. В самом общем смысле любить – значит выделять кого то из массы людей; искать общения с ним; видеть в другом то, что не способны увидеть и оценить другие; радоваться встречам и испытывать грусть в разлуке; искать подтверждений взаимности и страдать от невнимания; сопереживать другому, печалиться вместе с ним, радоваться, когда ему хорошо; испытывать к нему духовное и физическое влечение и т.д.

Конечно, все эти признаки способны отграничить любовь от других состояний только в том случае, если они присутствуют в связном единстве. Так, сопереживание возможно без любви, но любовь невозможна без сопереживания. То же можно сказать о любом из явных признаков любви.

Т.О., природа любви включает в себя биологические, психологические, нравственные и культурные составляющие; по своей сложности и многообразию она сопоставима с природой самого человека.

Философия не ограничивается только явными признаками любви, пытаясь выявить в ней и глубинные, сущностные черты. Если сложить все высказывания о любви, то можно сформулировать общий список этих черт:

· любовь – яркое личностное чувство и поэтому она свойственна только человеку;

· любовь проявляется свободно независимо от внешнего давления: никого нельзя заставить любить;

· из всех человеческих ценностей любовь наиболее эмоциональна;

· любовь иррациональна – она возникает без помощи рассудка и даже иногда вопреки его доводам;

· любовь подразумевает сложный комплекс чувств, таких, как восхищение, уважение, забота, интерес, и невозможна вне этих чувств;

· любовь – это творческая созидательная активность;

· любовь имеет глубокое нравственное значение и подразумевает ответственность за другого человека;

· любовь - объединяющее чувство, вовлекающее человека в сферу личной жизни другого.

Хотя эти и подобные им перечисления способны более точно указать на любовь, отграничив её от других человеческих чувств, но они не способны дать ответ на вопрос «Что такое любовь?», т.е.раскрыть сущность любви.

В истории философии представлено множество вариантов понимания того, что составляет эту сущность, самые известные из них:

· Любовь есть жажда целостности и стремление конечного существа к совершенной полноте бытия и красоте. Платон (427-347 до н.э.).

· Любовь состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом и, однако, в этом же исчезновении и забвении впервые обрести самого себя и обладать самим собою. Георг Гегель(1770-1831).

· Любовь есть чувственное и страстное отношение между полами. В любви мужчина и женщина дополняют друг друга и в единении представляют собой совершенного человека. Людвиг Фейербах (1804-1872).

· Любить – значит жить жизнью того, кого любишь. Лев Толстой (1828-1910).

· Любовь - признание за другим безусловно центрального значения, которое в силу эгоизма мы ощущаем только в самих себе; это полное и постоянное утверждение себя в другом. Владимир Соловьёв (1853 -1900).

· Любовь есть ответственность Я за Ты. Мартин Бубер (1878-1965).

· Любовь есть активная сила в человеке, которая рушит стены, отделяющие человека от его ближних; которая объединяет его с другими; помогает преодолевать чувство изоляции и одиночества; при этом позволяет ему оставаться самим собой, сохранять свою целостность. Эрик Фромм (1900-1980).

Несмотря на различия в понимании любви разными философами, почти во всех определениях можно найти нечто общее. Любовь чаще всего рассматривается как раскрытие ценности в другом, выраженное в стремлении единения с ним. В любви всегда представлены два равноправных человека, каждый из которых дополняет другого, оставаясь при этом самим собой.

 

Типология любви.

Слову «любовь», существующему в русском языке и многих других языках современной Европы различные слова в древних языках. Так, в Древней Греции можно выделить по крайней мере четыре понятия, обозначающие «любовь»; каждое из них имеет своё значение и особое употребление:

· эрос (eros) – любовь-вожделение;

· филия (philia) – любовь-дружба;

· строге (sroge) – любовь-забота;

· агапэ (agape) – любовь-самоотдача.

Эрос – пылкое чувство, страстное желание полного обладания своим объектом. Это глубокое эмоциональное желание того, чего лишён человек. В чистом виде эрос есть стремление к объединению дополняющих друг друга противоположностей и, следовательно, к восстановлению целостности.

В диалоге Платона «Пир» Аристофан (ок.444- после 387) объясняет происхождение эроса, используя древний миф об андрогинах. Согласно этому мифу, некогда мужчины и женщины были двуполыми существами – андрогинами, объединяющими в себе лучшие черты обоих полов. Они были умнее и физически сильнее обычного человека и решили завоевать Олимп, заняв место богов. Зевс, разгневавшись на дерзость, разделил их на части – мужчин и женщин, разбросав их по всему миру:

«Каждый из нас – это половинка человека, рассечённого на две камбаловидные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину… Таким образом, любовью называется жажда цельности и стремление к ней».

Эрос – не только соединение противоречий и жажда единения, это чувство противоречиво и внутри себя. Платон писал о полярных видах такого чувства, разделяя «простонародную любовь» - любовь к телу, и «небесную любовь» - к душе, к идее, к прекрасным деяниям и высоким нравственным достоинствам. Если первая – эротическое желание физического обладания, то второе - страстное стремление души воссоединиться с прекрасным «миром идей», с красотой и истиной, отблески которых он видит в любимом человеке. «Небесная любовь» - любовь к истинному миру добра и красоты называется также платонической.

В отношениях мужчины и женщины эти полярные виды эроса соединяются: любовь к чистым идеям сама по себе слишком абстрактна, а любовь без эротизма превращается в дружбу.

Филия более спокойна. Это единение близких в духовном отношении людей с похожими взглядами на жизнь и общими интересами. Такая любовь избирается свободно на основе симпатии, приязни, внутренней склонности. В филии человек ищет не того, чего он лишён, а того, что приносит ему радость («Любить – значит быть радостным, писал о такой любви Аристотель). В самом общем понимании филия – это поиск блага и счастья и в отличие от эроса здесь сложно говорить о муках неразделённой и несчастной любви. Филия многообразна в своих проявлениях и распространяется на множество объектов, не только одушевлённых. Например, возможна любовь ко всему человечеству - «филантропия» или любовь к мудрости – «философия». Часто слово «philia» переводится как дружба. Однако это понятие гораздо шире – оно употребляется и по отношению к детям, к взаимоотношениям между супругами. Так, фраза «я тебя люблю» по-гречески переводится как «philio sou». Поскольку все виды любви могут смешиваться, в филии могут присутствовать и элементы эроса. Такое сочетание страсти и дружбы, как правило, обеспечивает наиболее крепкую эмоциональную связь между влюблёнными.

Строге – надёжная семейная любовь, возникающая из родственного тяготения. Она подразумевает не вожделение, а благожелательность. Это уже не поиск чего-либо недостающего или стремление к радости. Скорее это желание спокойствия, уверенности в родственной поддержке. Строге основывается на доверии и выражается в нежности отношений между любящими. Такова любовь между родителями и детьми, супругами. Этим же словом греки выражали основанную на доверии любовь граждан к государству, отечеству. Первоосновой строге является любовь матери к ребёнку, подразумевающая высокую степень заботливости и безусловное принятие на себя ответственности за всех, кто зависит от другого и нуждается в помощи. В таком аспекте строге – моральное чувство, ставшее основой для формирования ценности и добродетели ответственности.

Агапэ – духовная любовь, основанная на жертвенности и самоотречении. Это любовь активная, страстная, мироутверждающая и предельно альтруистическая в своих основах. Понятие «агапэ» появилось довольно поздно: его не употребляли ни Платон, ни Аристотель. Необходимость в таком слове возникла вместе с христианством, провозгласившим «Бог есть любовь» и «Любите врагов ваших». Для обозначения такой любви не годятся ни понятия страсти, ни дружбы, ни нежной заботы. Такая любовь не основывается на жажде слияния, радости или нежности. Это и не предрасположенность к любимому, другу или родственнику. Агапэ – любовь ко всякому человеку безотносительно от того, кем он нам приходится, и независимо от его ценности, даже от его отношения к нам, поскольку он может быть и врагом. Такая любовь проявляется как милосердие, способность прощать и умение не разделять людей на своих и чужих. Это же слово обозначает и любовь бога к людям (христианство основано на жертвенном поступке. Христа ради спасения людей). Нравственная заповедь любви в Новом Завете (2возлюби ближнего как самого себя») построена именно на любви-агапэ.

Некоторые философы помимо вышеперечисленных выделяют и другие разновидности любви.

Любовь-игра – это любовь в поисках удовольствий, приключений побед. Иногда для такой любви используют понятие «людус» (от лат. ludus – игра). В окончательном виде людус оформился в римской поэзии I в.до н.э., прежде всего в поэме «Наука любви» Овидия (43 до н.э. -18). Здесь любовь поэтизировалась и эстетизировалась, приобрела, игровые моменты и особые правила. Овидий подробно описывал способы завоевания женской и мужской любви и приёмы соблазнения, и давал практические советы влюблённым: как разжечь страсть, как удержать и подчинить себе партнёра и т.д.

Цель чувственной любовной игры – победа, а глубина отношений не играет роли и даже мешает насладиться тонкой игрой. Влюблённые не спешат раскрывать друг перед другом душу или привязываться друг к другу, поскольку победа, по сути означает, что игра окончена и пора начинать новую игру. Отношения в любви-игре беззаботны и не отягощены размышлением о будущем, а сексуальное влечение воспринимается как естественное и свободное от большинства запретов. Любовь-игра в чмстом виде – наиболее поверхностная разновидность любви, страсть в ней заменяется кокетливостью, близость интересов, забота и тем более жертвенность отсутствуют. Многие философы на этом основании считают любовь-игру псевдолюбовью, суррогатом настоящей любви. В тоже время для сексуальной любви всегда важен игровой элемент, позволяющий поддерживать чувства в напряжении и получать удовольствие от игровых отношений. Игра ценна и тем, что она может стать стартовой точкой, в которой могут возникнуть более глубокие чувства.

Романтическая любовь имеет свои непосредственные истоки в средневековой культуре, в возвышенной и галантной любви рыцаря к прекрасной даме. Подобная любовь, называемая куртуазной, вдохновляла на подвиги, требовала жертвенной преданности и верности. Это - восторженное служение и преклонение, построенное на преодолении трудностей. В завершенном виде романтическая любовь оформляется в XVIII-XIX вв. Можно сказать, что оно представляет собой агапэ, но обращённое не на Бога, а на идеализируемого возлюбленного. Такая любовь возвышенна, эстетична, лирична, поэтична и понимается как прорыв из приземлённого мира повседневности в иной, прекрасный мир высоких чувств и идеальных отношений. Романтическая любовь – любовь свободная от любых расчётов и выгод.

Прагматичная любовь полностью противопоставлена романтической. Она предельна, рассудочна, приземлена и направлена на повседневность, «земную жизнь». Прагматик спрашивает не о чувствах, а о том, насколько хорошо ему будет с другим, какие выгоды он получит от предполагаемого союза. Прагматическая связь расчётлива и малоэмоциональна, хотя и не отрицает симпатии и привязанности. Большая часть философов не усматривает в такой разновидности любви какого-либо ценностного значения. Тем не менее, во многих традициях (например, в этике протестантизма) семейная любовь как любовь по расчёту принималась как должное. Например, Артур Шопенгауэр считал брак по расчёту более крепким, чем брак по любви. Он полагал, что страсть рано или поздно угасает и люди обнаруживают, что их ничего, кроме этой страсти, не связывало. Если люди сошлись ради взаимной пользы, то у них больше шансов не разочаровываться друг в друге и сохранять отношения.

Философским представлениям о любви свойственна тенденция к обобщению. Целостная любовь объединяет и гармонизирует элементы страсти и удовольствия, заботы и прощения, поэтичности и рассудочности, не абсолютизируя при этом значения ни одного из этих элементов. Гармоничная любовь – сплав лучшего из всех существующих форм любовных отношений.

 

Превратности любви.

 

Многие философы обращают внимание на уязвимость любви в современном мире. Философ и психоаналитик Эрих Фромм (1900-19800 в «Искусстве любить» пишет, что в обществе потребления процветает собственническая психология, заключающаяся в том, что человек стремиться иметь, а не быть. Он пытается удовлетворить свои потребности штампованными увеселениями – модной музыкой, фильмами, алкоголем, лишаясь, при этом своего Я и, превращаясь в автомат для потребления. Всё становится продуктом обмена, покупки и продажи, в том числе и любовь, которая превращается из формы духовного единения в форму «справедливой сделки».

Английский социолог Энтони Гидденс (р.1938) в этом контексте говорит, что в современности формируется новая форма любви, которую он называет конфлюэнтной (от англ. сonfluent – текущий, преходящий). Основой такой любви является исключительно сексуальность. Она подразумевает лёгкость завязывания отношений и их разрыва, отсутствие планов на будущее, отказ от института семьи и всё чаще от традиционных сексуальных норм.

Сведение любви к потреблению и поверхностным отношениям значительно ограничивает её лишая целостности. Конечно, нельзя не признать, что в реальной жизни целостная любовь является редкостью. Однако причина этого – не только в том, что в жизни сложно встретить того, кто полностью будет соответствовать мечтам и ожиданиям. Основная причина – нежелание самого человека каждодневно трудиться над налаживанием отношений с другими: гораздо проще довольствоваться видимостью любви.

Различные варианты «подделок под любовь» Фромм называл формами псевдолюбви.

Псевдолюбовны отношения, основанные только на сексуальных наслаждениях. Сам по себе секс важен и необходим для любви между мужчиной и женщиной. Но любовь остаётся любовью и после удовлетворения сексуальных потребностей, а секс без любви только технологичен, он не избавляет от одиночества, а усугубляет его:

Эрик Фромм в «Искусстве любить » пишет: «Половое влечение создаёт на краткий миг иллюзию единства, однако, без любви это единство оставляет чужих такими же чужими друг другу, какими они были прежде, иногда оно заставляет их стыдиться и даже ненавидеть друг друга, потому что когда иллюзия исчезает, они ощущают свою отчуждённость ещё сильнее чем прежде».

Псевдолюбовью являются и чисто функциональные отношения, основанные не на чувствах, а на принятых образцах. В такой ситуации внешне отношения могут казаться счастливыми: партнёры обмениваются любезностями, помогают друг другу в жизни. Однако внутренне они не испытывают никаких чувств; тогда это не любовь, а поиск убежища от одиночества, своеобразный взаимовыгодный «эгоизм вдвоём», социально смоделированная патология.

Патологична любовь-поклонение, когда любящий полностью растворяется в любимом, теряя своё Я. Такая одержимость другим была известна ещё в Древней Греции и носила имя мании. Мания или близка к душевной болезни, или является таковой. Рабская зависимость мании не тождественна жертвенности: в ней нет нравственных ограничений. Любящий готов на аморальные поступки и преступления и ради своей любви и тогда, когда он считает себя отвергутым. Такая псевдолюбовь часто сопровождается чрезмерной ревностью и легко переходит в ненависть.

Г.Торо писал: «Буйной любви надо страшиться так же, как ненависти. Когда любовь прочна, она всегда ясна и спокойна».

Патологией является и инфантильная любовь, когда человек переносит на партнёра чувства, которые он испытывает к отцу или матери, и требует родительской заботы, тепла, заботы и восхищения, решения за него всех проблем. Такая невротическая любовь часто приводит к конфликтам и обвинениям в невнимательности и небрежении, инфантильной ревности к работе, родственникам, окружению и т.д.

Другая форма псевдолюбви – сентиментальная любовь. Человек, склонный к ней, черпает представления о любви в романах, фильмах, модных журналах. Его искренне волнуют вымышленные любовные истории. Но в мире реальности он оказывается неспособным на глубокие чувства к конкретному человеку, объясняя свою холодность неромантичностью и приземлённостью окружающих.

Любовь в современном мире чрезвычайно уязвима. Даже гармоничная любовь, лишённая всякого притворства невозможно без конфликтов и разногласий. Тем не менее, эти конфликты вторичны и малозначимы на фоне настоящего единства и глубины чувств: «Любя, мы осознаём, что именно такой способ существования по-настоящему естествен – в отличие от унылого самоутверждения и скудоумной прагматики, по сути лишь подставляющих на место подлинного человеческого Я продукта его распада» (Малахов В.А. Уязвимость любви).

 

Любовь и секс.

Сексуальность обычно рассматривается как необходимая составляющая часть любви, хотя далеко не единственная. Поскольку любовь понимается как единение биологического и духовного начал, сексу отводится место низшей, биологической составляющей и его обычно противопоставляют элементам более возвышенным – нравственным, эстетическим и т.д. Но человеческая сексуальность более сложна.

Ещё в философской мысли древнего мира, особенно в Индии, Китае и Персии, где появились первые трактаты по искусству любви, сексуальность рассматривалась с точки зрения не только телесных аспектов, но и духовных качеств. В целом такой подход был следствием мифологического сознания, где все стороны жизни воспринимались слитыми воедино, душа и тело мысль и чувство, человек и природа мыслились только в нераздельной целостности. Например, в индийском трактате «Камасутра» специально оговаривается, что любовь – возвышенное, священное, целостное чувство, а любая сексуальная техника – лишь её часть и сама по себе пуста и бесполезна без любви:

«Влечение человека имеет три истока – душу, разум и тело. Влечение души порождает дружбу, разум – уважение, тело – желание близости. Соединение трёх влечений порождает любовь. Любовь же несёт восторг, облегчение и нежность» (Камасутра, СПб., 1988. С.4)

В библейской Песне Песней любовь описывается как страстная и полная вожделения:

«Положи меня, как печать, на сердце твоё, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы огненные; она – пламень весьма сильный» (Библия. Книга Песни Песней соломона,7:6.

Эротизмом проникнуты поэзия и изобразительное искусство эпохи античности; в философской мысли Древней Греции любовь также никогда полностью не отрывается от чувственности, даже если эта любовь направлена не на другого человека, а на божественный «мир идей».

В средневековье ситуация значительно меняется: душа и тело разводятся по разным мирам. Душа причастна «горнему миру», поскольку хранит в себе отражение бога, а плоть принадлежит «миру дольнему», так как сама по себе она бездуховна и греховна. Всё духовное приближает к богу, дьявол же в полной мере использует слабости плоти, чтобы сбить человека с истинного пути. Сильное сексуальное желание в христианстве, объявлялось животной похотью, и было зачислено в список самых тяжких пороков. Вожделение осуждалось; секс мог оправдываться только необходимостью деторождения.

Христианская любовь к ближнему и богу (агапэ) предельно духовна и лишена любых плотских оттенков. Более эротична куртуазная любовь. Однако и здесь при всём стремлении рыцаря к прекрасной даме эта эротичность не могла реализовать себя в физическом обладании. Рыцарь должен был восхищаться своей дамой издали: низкая реальность разрушает прекрасный идеал. В целом средневековая любовь есть любовь не к телу, а к образу совершенства. Однако всё это не означает, что культура Средневековья полностью подавляет сексуальность. Она скорее вытесняет её в другую сферу – неофициальной народной культуры. Самые жёстские ограничения на отношения между полами снимались на народных праздниках и карнавалах с их скабрезностями, непристойностями, неприкрытым эротизмом и богохульством. Однако в официальной культуре влияние христианств было настолько сильным, что тема сексуальности вплоть до конца XIX в. оставалась непристойной, греховной и запретной.

Новое время, хотя и освободилось от всеобщей религиозности в обыденной жизни, в области сексуального повендения стремилось установить ещё более жёсткий контроль над человеком. Распущенность объявлялась формой умственной отсталости; педагоги и моралисты резко осуждали любые отклонения от узкой нормы. Подавленная сексуальность становилась причиной неврозов, патологий, девиаций, а запреты приводили к возрастающему соблазну их нарушить.

Стремление к «запретным плодам» рождало крайности, примером которых явилась философия маркиза Донасьена де Сада (1740-1814). В своих произведениях де Сад обосновал право на наслаждение, оплаченное страданием других. Такой разрушенный эротизм, ненормальную страсть к жестокости сейчас принято называть садизмом.

В философской мысли особый интерес к сексуальности как к нерациональному комплексу чувств и важной составляющей человеческой природы начала проявлять философия иррационализма XIX-XX вв. Артур Шопенгауэр, стоявший у истоков этого направления, объявляет, что любовь есть прежде всего половой инстинкт, стремление жизненной воли к воспроизведению совершеннейших представителей рода.

На вопрос о причине выбора того или иного человека как объекта любви Шопенгауэр отвечает предельно просто: любовь вызывает не тот, кто обладает красотой, умом или иными качествами, а тот, кто может стать родителем самого совершенного ребёнка. Мы не можем рационально объяснить причины любви: выбор совершает не разум, а бессознательный инстинкт, «чувство рода».

В XIX в. сексуальность становится объектом интереса науки, возникает дисциплина сексология, говорящая о сексе строгими научными терминами. Престиж науки в то время был столь велик, что общество одобряло любые её выводы, даже радикальные. Благодаря этому сексуальные отношения постепенно превращались из закрытой темы в предмет публичного обсуждения.

Научные термины и философия были соединены Зигмундом Фрейдом. Он пошёл гораздо дальше Шопенгауэра, усматривая во всех формах любви (включая любовь к родителям, богу, своей стране) сексуальные основания, отклонённые культурой и перенаправленные на иные объекты. Так, любовь к красоте и искусство в целом он объяснял перенесением на творчество неудовлетворённых сексуальных желаний. Идеи Фрейда и его последователей стали одними из наиболее влиятельных в XX в.

Ученик Фрейда Вильгельм Райх (1897-1957) в работе «Сексуальная революция» (1936) писал, что в обществе господствует система подавления сексуальности. Институт семьи, политика и культура поддерживают ханжество и невежество, ограничивают естественные желания, что приводит к политической несвободе и массовым неврозам. Свобода сексуальных отношений, по мнению Райха, должна была раскрепостить людей, уничтожить эксплуатацию и привести человечество к гармонии.

Значительные сдвиги в этом направлении проходили в начале XX в. и во второй его половине. Пик сексуальной революции в Западной Европе пришёлся на 1960-е гг.: поведение молодёжи стало более свободным, были реабилитированы добрачный секс и разводы. Начало половой жизни сменилось на более ранние этапы, эротизм был включён в состав культуры. Секс быстро стал элементом массовой и коммерческой культуры и переместился из личной сферы в публичную.

Тем не менее, уже к концу XX в. стало ясно, что надежды на построение «культуры полной свободы» оправдались только отчасти. Ханжество консервативной культуры действительно сменилось более здоровым реализмом. Но раскрепощение отношений не привело к улучшению их качества, а ускоряющееся распространение СПИДа, болезней передающихся половым путём, и сексуальных отклонений только усугубило ситуацию. Современная молодёжь всё чаще возвращается к ценностям семьи, говоря о приоритетах постоянства, верности. Качественности сексуальных отношений, а политика и право всё жёстче относится к свободным проявлениям сексуального желания.

 

Любовь и семья.

Понятия семьи и брака тесно взаимосвязаны, однако не тождественны: семья может существовать без оформления брака, так же как не всякий брак является показателем реальности и прочности семейных отношений.

Семья – это социально-культурный институт, связывающий индивидов общностью быта и взаимной моральной ответственностью. Основаниями семьи являются совместная жизнь и хозяйство, взаимопомощь, духовное общение. В семье осуществляется воспроизводство человека, обеспечиваются воспитание новых поколений и забота о стариках. Все стороны семьи связываются в единое целое чувствами супружеской и родительской любви, заботы и привязанности. Согласно Аристотелю, семья -фундамент общества, именно она формирует все качества человека и вводит его в мир социальных отношений.

Брак – это юридически оформленный добровольный союз женщины и мужчины. Основаниями брака признаются правовые нормы, а не моральные: брачный союз лишь определяет систему прав и обязанностей. Таким образом, брак есть средство оформления семьи и форма общественного контроля над ней. Как правило, брак подразумевает регистрацию в государственных органах или религиозных институтах, наделённых соответствующими полномочиями.

Любовь, семья и брак во многом являются культурными и социальными следствиями физиологической противоположности мужского и женского пола, характерной для высокоразвитых форм жизни. Каждый пол сам по себе ограничен, поэтому для создания новой жизни и возмещения своей ограниченности он должен стремиться к другому полу. В этом стремлении усматривается биологическая основа для формирования социальных связей.

Тем не менее, на самых ранних этапах развития человека семьи не существовало. Многие исследователи говорят о промискуитете – состоянии, когда каждый мужчина и каждая женщина в равной мере принадлежали всем другим. Половые связи были беспорядочными и не ограничены запретами. На этапе родового общества возникает понимание того, что близкородственные отношения ведут к ослаблению рода, и на подобные связи налагается табу. В это время появляется групповая семья, в которой все женщины одного рода принадлежат мужчинам другого. Групповая семья, однако, является ещё не семьёй в полном смысле слова, а только переходной формой к ней.

С распадом родоплеменного общества возникают три развитые формысемьи, особенности которых обусловлены культурно и социально:

· моногамия - представляет собой брак одного мужчины с одной женщиной. Такая форма семьи возникла в период, когда развитие земледелия позволило супружеской паре прокормить и воспитать детей без помощи всего рода; с тех пор она является наиболее распространённой;

· полигамия - представляет собой брак одного супруга с несколькими супругами. Полигамия бывает двух видов: полигиния – брак одного мужчины с несколькими женщинами и полиандрия – брак одной женщины с несколькими мужчинами. Полигиния форма семьи, традиционная для исламской культуры и некоторых первобытных обществ. В Древней Греции существовала и временная полигиния: после больших войн, резко сокращавших мужское население, мужчинам разрешалось иметь несколько жён. После восполнения потерь населения такие браки официально отменялись. Полиандрия достаточно редка и существовала в труднодоступных районах Индии, Тибета, Крайнего Севера и некоторых островов Полинезии Причиной многомужества, как правило, выступала необходимость ограничить численность населения на территории со скудными ресурсами. У примитивных народов полиандрия обычно сопровождалась жестокой традицией умерщвления большей части девочек после рождения.

В европейской культуре при господстве иудеохристианских традиций семейными признаются только моногамные отношения. Религия и сейчас является ведущим институтом, поддерживающим традиционную семью и наиболее последовательно выступающим против разводов, абортов, внебрачного секса и т.д. Традиционной, как правило, считают сложную семью, состоящую из представителей разных поколений и обеспечивающую развитую систему взаимопомощи. Такие семьи обычно не только многопоколенны, но и многодетны.

С развитием буржуазных отношений и улучшением качества жизни формируется нуклеарная семья - это семья, состоящая из родителей и их детей, то есть из двух поколений (без бабушек и дедушек). Такая семья отличается мобильностью, самостоятельностью в принятии решений и свободой самовыражения. Эти качества более соответствуют современности, поэтому нуклеарная семья сейчас является самой распространённой.

Сексуальная революция XX в. противопоставила семье как «институту порабощения» свободу половых отношений. Идеологи революции призывали вернуться к групповому браку и промискуитету. В скандинавских странах в 1960-х гг. создавались многочисленные молодёжные коммуны «групповых семей». Но в реальности, ни одна из них не просуществовала достаточно долго: возникновение симпатий и антипатий заставляло людей или покидать коммуну, или формировать устойчивые отношения только с одним партнёром.

В современную эпоху крайности сексуальной революции мало кем воспринимаются как оправданные, а ценность семьи признаётся большинством в качестве первостепенной для сохранения стабильности в обществе. Тем не менее на практике институт семьи переживает самый разрушительный в истории кризис. Сложные семьи сохранились практически только в традиционных сообществах, где важную роль играет религия. Неуклонно сокращается и число нуклеарных семей. Многие молодые люди вступают во временные отношения без образования семьи или образуют такую семью, где не планируется рождение детей. Увеличивается число неполных семей (где отсутствует один из родителей) и т.д. Показателем разрушения традиционных институтов является и узаконивание в некоторых странах однополых семей.

Кризисные изменения могут привести к исчезновению семьи как важной формы воспроизводства культурного, социального, национального наследия. Уже сейчас они - основная причина сокращения населения ряда стран. С конца XX в. правительства многих западных государств принимают масштабные программы по укреплению роли семьи и улучшению демографической ситуации. Как правило, их результаты незначительно изменяют ситуацию. Различные меры по «очищению общественной морали» в виде отмены сексуального образования, введения тотальной цезуры над средствами массовой информации, обязательного религиозного воспитания часто приводят к противоположной реакции. По мнению большинства философов, кризис семейных отношений – глобальный процесс, охвативший все развитые страны и регионы. Его причины – не в политике государств и не в упадке морали его граждан. Это исторически обусловленное и закономерное следствие перехода к информационной цивилизации. Для традиционного общества была необходима сложная семья (большое число членов семьи – много работников). Индустриальное общество требовало са