Профессор биннз снова помолчал, поджал губы и стал похож на старую сморщенную черепаху.

— Вот что сообщают нам достоверные исторические источники, — сказал он. — Но эти факты затуманивает одна странная легенда, легенда о Комнате Секретов. Она гласит, что Слизерин построил в замке тайную комнату, о которой другие три основателя ничего не знали.

— Слизерин, согласно легенде, запечатал эту комнату таким образом, что никто не мог открыть ее до тех пор, пока в школу не попадет его истинный наследник. Он один будет способен снять печать с Комнаты Секретов, высвободить сокрытый в ней ужас и использовать его для того, чтобы очистить школу от недостойных.

Когда он закончил свое повествование, наступило молчание, но это было не обычное сонное молчание, наполнявшее занятия профессора Биннза. В воздухе повисла напряженность, некое ожидание. Профессор Биннз слегка раздражился.

— Всё это, разумеется, сущий вздор, — подытожил он. — Помещение школы, конечно же, неоднократно исследовали на предмет наличия подобной комнаты, поиски велись самыми опытными колдунами и ведьмами. Комнаты не существует. Это сказка, рассказанная на устрашение легковерным.

Рука Гермионы опять взметнулась вверх.

— Сэр — а что конкретно вы имели в виду под «сокрытым в ней ужасом»?

— Считается, что в комнате скрывается некий монстр, справится с которым может один только Наследник Слизерина, — ответил профессор Биннз своим сухоньким, тоненьким голоском.

Дети обменялись испуганными взглядами.

— Говорю вам, Комнаты не существует, — сказал профессор Биннз, вороша свои записи, — нет Комнаты и нет Наследника.

— Но ведь, сэр, — вмешался Симус Финниган, — если комната может быть распечатана только истинным Наследником Слизерина, то никто другой и не сможет найти ее, правда?

— Чепуха, О’Флаэрти, — отрезал профессор Биннз сварливым тоном, — раз многочисленные директора и директрисы «Хогварца» не смогли ее найти…

— Но, профессор, — пропищала Парватти Патил, — может быть, чтобы открыть комнату, требуется использовать черную магию…

— Некоторые колдуны не пользуются черной магией вовсе не потому, что не умеют, мисс Пеннифизер, — резко оборвал ее профессор Биннз, — повторяю, если люди, подобные Думбльдору…

— Но, может быть, надо быть в родстве со Слизерином, и поэтому Думбльдор не может… — начал было Дин Томас, но профессор Биннз решил, что с него довольно.

— Всё, хватит, — жестко оборвал он. — Это миф! Нет никакой Комнаты! Нет никаких свидетельств! Ничего Слизерин в школе не строил! Даже шкафчика для метел! Я жалею, что рассказал вам эту дурацкую историю! И сейчас, если вы соблаговолите послушать, мы вернемся к настоящей истории, к достоверным, реальным, проверенным фактам!

В течение пяти минут класс вернулся в обычное состояние глубочайшего оцепенения.

— Всегда подозревал, что Салазар Слизерин был невозможный придурок, — сообщил Рон Гермионе и Гарри, когда после урока они пробирались по переполненному коридору в гриффиндорскую башню, чтобы бросить рюкзаки перед ужином. — Но даже не догадывался, что именно он начал всю эту бузу по поводу чистой крови. Я бы за сто миллионов не пошел в его колледж. Честно, если бы шляпа-сортировщица попыталась отправить меня в «Слизерин», я бы убежал! Сел бы на поезд и поехал домой…

Гермиона усиленно закивала, соглашаясь, а Гарри промолчал. Только в желудке у него возникло очень неприятное чувство.

Он никогда не рассказывал Рону с Гермионой, что шляпа-сортировщица всерьез рассматривала возможность зачислить его в «Слизерин». Со всей отчётливостью, так, будто это случилось вчера, помнил Гарри прошлогоднюю процедуру сортировки: стоило ему надеть шляпу, как тихий голос зашептал на ухо: «Ты мог бы стать великим, знаешь, у тебя все для этого есть, и «Слизерин» выведет тебя прямо к славе, в этом нет никаких сомнений»…

Но Гарри, будучи к тому времени наслышан о дурной репутации «Слизерина», о том, что оттуда вышло огромное количество черных магов, отчаянно взмолился: «Только не в «Слизерин»!, и тогда шляпа сказала: «Что ж, если ты уверен — пойдешь в «Гриффиндор»!

Маневрируя в толпе, они наткнулись на шедшего навстречу Колина Криви.

— Э-гей, Гарри!

— Привет, Колин! — автоматически ответил Гарри.

— Гарри! Гарри! Один мальчик из нашего класса говорит, что ты…

Но тут Колина, слишком маленького для того, чтобы сопротивляться потоку, унесло по направлению к Большому Залу; он лишь прокричал напоследок: «Увидимся, Гарри!» и исчез.

— Интересно, а что говорит о тебе мальчик из его класса? — заинтересовалась Гермиона.

— Что я Наследник Слизерина, надо думать, — вздохнул Гарри, и в животе стало еще неприятнее: он вспомнил, с каким ужасом убежал от него Джастин Финч-Флетчи.

— Что за народ, готовы поверить в любую ерунду! — возмутился Рон.

Толпа немного поредела, и по следующему лестничному пролету им удалось пройти без затруднений.

— Как ты думаешь, Комната Секретов и правда существует? — спросил Рон у Гермионы.

— Не знаю, — нахмурилась она, — Думбльдор не смог расколдовать миссис Норрис, и это наводит на мысль, что тот — или, скорее, то — что на нее напало, не было… ммм… человеком.

В это время они завернули за угол и очутились в том самом коридоре, где было совершено нападение. Они остановились и огляделись. Всё было в точности так, как в тот вечер, разве что окоченевшее тело кошки не свисало с факелодержателя, и возле стены со зловещим сообщением: «Комната Секретов снова открыта» стоял стул.

— Это пост наблюдения Филча, — пробормотал Рон.

Ребята переглянулись. В коридоре никого не было.

— Ничего страшного, если мы немножко тут поисследуем, — сказал Гарри, бросил рюкзак, опустился на четвереньки и приготовился искать улики.

— Следы сажи! — выкрикнул он. — Вот!… И вот…

— Иди-ка взгляни! — позвала Гермиона. — Как странно…

Гарри поднялся и подошел к окну рядом с надписью. Гермиона показывала на стекло на самом верху. Там скопилось штук двадцать пауков, и каждый из них, по всей видимости, сражался за право первым пролезть в маленькую щель. Длинная, серебристая паутина свисала подобно веревке, по которой все они вскарабкались, торопясь попасть наружу.

— Ты когда-нибудь видел, чтобы пауки так себя вели? — удивленно спросила Гермиона.

— Нет, — ответил Гарри, — а ты, Рон? Рон?

Он оглянулся через плечо. Рон отошел далеко назад и, похоже, отчаянно боролся с желанием удрать.

— Ты что? — испугался Гарри.

— Я — не — люблю — пауков, — напряженно выговорил Рон.

— Я не знала, — сказала Гермиона, с изумлением глядя на Рона, — ты же столько раз работал с ними на зельеделии….

— Когда они дохлые — другое дело, — сказал Рон, который старался смотреть куда угодно, только не на стекло, — я не люблю, когда они ползают…

Гермиона хихикнула.

— Ничего смешного, — рассердился Рон, — если хочешь знать, когда мне было три года, Фред превратил моего… игрушечного мишку… в огромного мерзкого паука… за то, что я сломал его игрушечную метлу… Ты бы тоже их ненавидела, если бы у твоего мишки вдруг выросло столько ног и…

Он оборвал свою речь и содрогнулся. Гермиона изо всех сил старалась не расхохотаться. Чувствуя, что пора сменить тему, Гарри спросил:

— Помните, сколько воды тут было на полу? Откуда она взялась? Кто-то всё вытер.

— Она вот досюда доходила, — сказал Рон, который пришел в себя настолько, что смог обойти стул Филча и показать рукой: — Вровень с этой дверью.

Он взялся было за медную ручку, но вдруг отдернул пальцы как от раскаленного утюга.

— Что еще? — спросил Гарри.

— Я туда не пойду, — мрачно заявил Рон. — Это женский туалет.

— Брось, Рон, там никого нет, — сказала Гермиона, подходя ближе, — тут обитает Меланхольная Миртл. Давай посмотрим, что там.

И, проигнорировав большую вывеску «НЕ РАБОТАЕТ», она отворила дверь.

Это была самая мрачная, самого угнетающего вида туалетная комната, которую Гарри когда-либо видел. Под длинным, треснутым и заляпанным зеркалом шел ряд обколотых раковин. Пол был сырой, в нем отражался тусклый свет нескольких огарков, криво торчавших в подсвечниках; краска на деревянных дверях кабинок облупилась, одна из дверей болталась на верхней петле.

Гермиона приложила палец к губам и прошла к самой дальней кабинке. Остановившись перед ней, она спросила:

— Эй, Миртл! Привет! Ты тут?