Секретарю обкома кпсс товарищу ахунзянову Т. И.

СПРАВКА по письму т.т. Мирзагитова А.М., Гареева А.С., Юсупова Т.Ю., Рафикова Б.З.

В письме в обком КПСС т. Мирзагитов А.М. — председатель правления Союза писателей БАССР, т. Гареев А.С. — секретарь партийной организации, т. Юсупов Т.Ю. — зам. председателя правления и т. Рафиков Б.З. — секретарь правления выразили свое несогласие с ходом и итогами отчетного партийного собрания писателей республики, состоявшегося 2 декабря 1986 г. Они пишут, что якобы заранее коллективно подготовленные выступления некоторых ораторов, их «демагогические нападки» в адрес руководителей союза и, наконец, обструкция, устроенная на партсобрании «группой себялюбцев — не лучших представителей нашей литературы», увели собрание в сторону от насущных проблем дальнейшего развития башкирской советской литературы. И делается вывод: сложилась группа, поставившая перед собой цель очернить нынешнее руководство Союза писателей и редакции журнала «Агидель».

Письмо обсуждено в обкоме КПСС с приглашением членов правления, ревизионной комиссии, редколлегии журнала «Агидель» и партбюро Союза писателей БАССР, а также редакторов республиканских газет, секретаря Уфимского горкома КПСС т. Мирсаева Р.Н. и секретаря Кировского райкома КПСС т. Султановой Р.И.

На совещании, как и на партийном собрании шел откровенный, заинтересованный, критический разговор о делах Союза писателей Башкирии. Многие товарищи с озабоченностью говорили о том, что за последние годы работа в союзе заметно ослабла. Партбюро и правление не направляют деятельность писателей на создание высокохудожественных произведений большого гражданского звучания, не мобилизуют их творческие усилия на глубокое осмысление и отображение современной действительности. Зачастую писатели стоят в стороне от насущных экономических, социальных и идеологических вопросов сегодняшнего дня. Союз писателей не координирует и не контролирует работу писательских постов на ударных стройках и предприятиях. Освещение в печати жизни хлеборобов, животноводов, строителей, нефтяников, химиков писателями происходит от случая к случаю, поверхностно. Мало ярких публицистических выступлений. Литературные лектории в городах и районах проводятся непродуманно, однообразно и неэффективно. Много внимания в выступлениях было уделено вопросам подготовки молодой литературной смены. Несмотря на неоднократные напоминания и разговоры на партийных собраниях, партбюро и правление не разработали систему мер по наставничеству. Наставническая работа, как правило, не уходит дальше от составления списка наставников и подшефных. Конференции и семинары с творческой молодежью проводятся нерегулярно, последний альманах «Молодые силы» выпущен еще в 1984 году, а следующий не запланирован даже на 1988 г.

Заседания правления проводятся крайне редко, а в течение 1986 г. оно вообще не собиралось, поэтому многие актуальные проблемы литературного процесса остаются без внимания Союза писателей, его правления.

Выступившие на совещании товарищи выразили единодушное мнение, что отчетное партийное собрание писателей прошло по-деловому, в духе демократии и критического анализа состояния литературных дел, что, к сожалению, не нашло поддержки и понимания со стороны руководства правления Союза писателей, партийного бюро. Совещание еще раз убедительно подтвердила справедливость и объективность критики в адрес т. Мирзагитова, прозвучавшей на партийном собрании. Была неоднократно подчеркнута бездеятельность т. Мирзагитова, как председателя и как драматурга, который за последние годы самоотстранился от работы, что привело к расхлябанности аппарата, и что за последние шесть-семь лет им не создано ни одного произведения. Резкой критике был подвергнут также его порочный стиль работы, как попытка столкнуть писателей между собой. Возомнив себя непогрешимым, доходит до оскорбления коллег, зажимает демократию; открытую, прямую товарищескую критику не воспринимает. Серьезные претензии были высказаны в адрес т. Гареева — секретаря партийного бюро Союза писателей. Он не только не выступает застрельщиком передового и нового в жизни творческого союза, но и не поддерживает почин активных писателей-коммунистов по обновлению как форм партийно-политической, организационно-творческой работы, так и содержания журнала «Агидель», редактором которого является вот уже более десяти лет.

Выступившие товарищи (16 чел.) все без исключительно резко осудили т.т. Мирзагитова, Гареева, Юсупова, Рафикова, пытавшихся прикрыть свою бездеятельность и беспринципность клеветническими измышлениями в адрес других.

Руководству правления и партбюро поручено обсудить сложившуюся ситуацию на расширенном заседании правления и партбюро, разработать комплекс конкретных мероприятий по улучшению организационно-творческой и политико-воспитательной работы по оздоровлению морального климата в коллективе, сделать для себя правильные выводы и определить позицию.

Отделу Культуры обкома партии, Уфимскому горкому и Кировскому райкому КПСС рекомендовано повысить требовательность к работе правления и партбюро Союза писателей БАССР, уделять постоянное внимание повышению боевитости и авторитета первичной партийной организации Союза писателей, укреплению ее авангардной роли, неустанно и активно заниматься интернациональным воспитанием среди творческой интеллигенции, создавая обстановку деловитости и требовательности, дух творческой доброжелательности и высокой ответственности.

Зав. отделом Культуры обкома КПСС А. Дильмухаметов. 8.01.1987.

Һәм бына «кәбәнде ослау»:

 

Обком КПСС.

СПРАВКА по письму т.т. Мирзагитова А.М., Гареева А.С., Юсупова Т.Ю., Рафикова Б.З.

Письмо т.т. Мирзагитова А.М., Гареева А.С., Юсупова Т.Ю. и Рафикова Б.З., в котором они выражают свое несогласие с критикой, прозвучавшей на отчетно-выборном собрании писателей 2 декабря 1986 г., обсуждено в обкоме КПСС совместно с членами правления, ревизионной комиссии, редколлегией журнала «Агидель» и партбюро Союза писателей БАССР. В обсуждении участвовали также редакторы республиканских газет, секретари Уфимского ГК КПСС т. Мирсаев Р.Н., Кировского РК КПСС т. Султанова Р.И.

Все выступившие на совещании (16 чел.) единодушно отметили, что партийное собрание прошло по-деловому, в духе широкой гласности и критического анализа состояния дел в башкирской литературе, подтвердили справедливость и объективность критики в адрес т. Мирзагитова за его бездеятельность как председателя и как драматурга. Коммунисты говорили, что он за последние годы самоотстранился от работы, что привело к расхлябанности аппарата, и что за прошедшие шесть-семь лет им не создано ни одного произведения. Резкому осуждению был подвергнут его порочный стиль работы, факты сталкивания писателей между собой. Возомнив себя непогрешимым, он нередко доходит до оскорбления коллег, открытую, прямую товарищескую критику не воспринимает. Серьезные претензии были высказаны и в адрес т. Гареева — секретаря партийного бюро, который не заботится о совершенствовании форм партийно-политической, организационно-творческой работы, игнорирует мнения писателей-коммунистов. Много претензий предъявлено т. Гарееву как редактору журнала «Агидель», идейно-художественный уровень и тираж которого падает из года в год.

Жалоба вышеуказанных лиц является не чем иным, как попытка прикрыть свою бездеятельность и беспринципность клеветническими измышлениями в адрес других. Вместо того, чтобы сделать правильные выводы из справедливой критики, они встали на путь очернения своих коллег.

Позицию, занятую зав. отделом Культуры обкома КПСС т. Дильмухаметова А.М. на собрании считаю правильной, отвечающей установкам съезда.

Вопросы организационно-творческой и политико-воспитательной работы партийного бюро и правления союза решено обсудить на открытом партийном собрании в ближайщее время [50]. Предложено разработать комплекс конкретных мероприятий по улучшению деятельности союза. От отдела Культуры обкома партии (т. Дильмухаметова), Уфимского горкома (т. Мирсаева) и Кировского райкома (т. Султановой) потребовано повысить требовательность к работе правления и партбюро Союза писателей БАССР, принять неотложные меры по повышению боевитости и авторитета первичной партийной организации Союза писателей, усилению ее руководящей роли, улучшению интернационального воспитания среди творческой интеллигенции, создать обстановку деловитости и требовательности, дух творческой доброжелательности и высокой ответственности в коллективе.

Авторы письма в индивидуальной беседе признали, что поддались мелочной обиде, пошли на поводу самолюбия.

Секретарь обкома КПСС

Т. Ахунзянов. 9.01.1987.

 

Ошоноң менән яман шеш ҡырҡып ташланды, мәсьәлә хәл ҡылынды, һуңғы нөктә ҡуйылды, тип әйтеү дөрөҫ булмаҫ ине. Был иһә Т.И. Ахунйәновтың һығымталы аңлатмаһынан да күренә: «Вопросы организационно-творческой и политико-воспитательной работы партийного бюро и правления Союза писателей решено обсудить на открытом партийном собрании в ближайщее время». Ғәҙеллек һәм хаҡлыҡ өсөн көрәш әле тынмаған, алда яңы бәрелештәр бар ине.

 

 

Фетнәселәр төңөлмәй

 

Етәксе-чиновниктарыбыҙҙың беҙҙең өҫтән шикәйәтнамәһен тикшереү һәм хөкөм итеү ултырышында мин ҡатнашмағанлыҡтан (саҡырманылар), ундағы дауыллы һөйләшеүҙең асылын һәм һығымталарын, «Мирзаһитов янған икән», тигән имеш-мимешпе дөйөм төшөнсәнән башҡа, белеп еткермәй инем. Һәм баяғы партия өлкә комитеты ҡарарына ярашлы яҙыусыларҙың оҙаҡламай — 1987 йылдың 27 февралендә саҡырылған дөйөм партия йыйылышының да туранан-тура баяғының шаңдауы икәнлеген абайлап еткермәһәм дә, ғәҙәтемсә эштән һуң төн ултырып, етди фекер алышыуға иҫәпләнгән телмәр әҙерләп барҙым да һөйләнем (шуның менән дошмандарымдың үсен уғата ҡабарттым, яңы дошмандар яһаным):

 

 

Наш больной организм

К сожалению, в последние 10 лет мы все являемся свидетелями застарелой болезни нашей писательской организации. Главный симптом болезни: доверие (со стороны верхстоящего руководства) определенному меньшинству и недоверие большинству. Такое разделение осуществила не кто иной, а бюрократическая машина, она решила кого считать достойным, кого — нет. Для того, чтобы легко было управлять, из этих «доверенных» сколотила нерасторжимый порочный круг, олицетворяющей, по ее бюрократическому мнению, весь коллектив. На плечи каждому из этих «избранных» ею возложены одновременно по несколько обязанностей и должностей: в одно и то же время являются они и членами правления, и его секретариата, и членами бюро творческих секций, и членами редколлегий, и членами худсовета издательства — везде одни и те же лица, как будто в нашей большой организации нет других достойных. Одни и те же лица сидят в президиумах наших собраний, восхваляются в списках отчетных докладов и печатных статей; они же согласно заранее составленному сценарию и списку выступают от имени всех на съездах, эти же лица делегируются на писательские съезды РСФСР и СССР, они же скопом отправляются почетными гостями и представителями на разные мероприятия в Москву и союзные республики. В этом кругу, конечно, есть немало и заслуженных, достойных людей, но и ржавых звеньев не мало. Вот такие заржавелые и составляют некий бюрократический механизм, обладающий монополией говорить и решать от имени всех, но делать только для себя — своего круга. За примером далеко ходить не надо: сошлюсь на прошлогоднюю практику единственного нашего журнала «Агидель». (Ведь там, как на зеркале, отражается вся наша жизнь — и хорошее, и худое). Грубо говоря, порочный круг уже с первого номера успел наложить свою лапу на все: место прозы — фундамента журнала — целиком было оккупировано заурядными путевыми заметками заместителя главного редактора Р. Султангареева и члена редколлегии Р. Бикбаева[51]. Из всего 144 страниц журнала заняли они сразу 72 — половину издания и с чем — заурядным газетным материалом! Это был удар прямо в сердце подписчиков, на тираж.

На 7-8-ом номерах напечатано прозаическое произведение «Хикмәтле тормош» уважаемого ученого, критика и члена редколлегии Г. Хусаинова. Знаем мы его некоторые неплохие исторические повествования, но последнее названное, к сожалению, не оправдал больших надежд: никакой новизны (а выбранный им жанр требует именно этого!), все его авторские премудрости современному читателю давно уже известны из различных энциклопедий, справочников, высказываний замечательных людей. Один из наших известных прозаиков по этому поводу сказал: «Я узнал от нашего профессора, что дважды два — четыре, а Волга впадает в Каспийское море»... Очень жаль так нерационально растраченного профессорского времени и площадь журнала. Тем более, за 2-3 года до этого приблизительно такую же, но совершенно оригинальную книгу успел выпустить академик Д.С. Лихачев...

Место прозы 9-го номера тоже в явочном порядке занято явным литературным браком — так называемой повестью главного редактора А. Гареева. Опус этот завершается с угрожающим предупреждением: «Конец первой части повести». Значит, мы еще и в будущем не гарантированы не иметь этого прискорбного явления. Но главное вот в чем: никто из членов редколлегии не сказал своевременно автору: «Дорогой товарищ, воздержись! Не позорь себя и в своем лице руководителя!» Потому что, как видели выше, у всех была собственная цель любой ценой печататься, и все были, как говорится, связаны одной веревочкой...

В 12-ом номере по части поэзии опубликована, мягко говоря, чтобы не сказать опять явный брак, несостоявшаяся поэма также доктора наук, профессора, вечного и незаменимого члена редколлегии Г. Рамазанова. Характерный один штрих: знаменитый всему прогрессивному миру американский ветеран второй мировой войны Джо Половски там дважды назван (в тексте поэмы и в авторском примечании) как Джо Палацки (вот вам профессор!) ... 20 декабря 86-го года поэма эта в великолепном исполнении артиста И. Юмагулова прогремела по радио, но с теми же умопомрачительными признаками авторского невежества и бескультурья...

А место прозы в этом номере, начиная с 10-го номера, занят неплохо написанным, но в концептуальном отношении порождающим некоторое беспокойство историческим романом оргсекретаря правления и члена редколлегии Булата Рафикова[52]. Как все, наверное, помните, еще задолго до опубликования, даже задолго до обсуждения рукописи в секции прозы, из разных трибун в адрес этого начальствующего автора как из рога изобилия полились дифирамбы. Сочинителями этих гимнов выступали лица того же круга. Например, уже в конце 85-го года в своем творческом вечере, показанном по телевидению, первую хвалебную речь держал Г. Рамазанов. 27 января 86-го года на партсобрании высоко отозвался сам председатель Мирзагитов, это было отражено в проекте решения собрания. Повторяю, все это происходило еще задолго до обсуждения рукописи в секции. Беспрецедентный случай. Было это как восхваление нерожденного еще молодца. Вряд ли так рьяно постарались бы его хвалители, если бы не нынешнее служебное положение автора. На примере таких скоропалительно провозглашенных в гении мы видим и знаем, как отзывались о них раньше, когда не принадлежали они властвующему кругу, и какими стали они теперь, после оседлания ими чиновничьих кресел... Но не слишком ли рано мы радуемся, особенно в таком ответственном деле, как исторический роман? Может быть, нам всем, прежде чем окончательно захваливать «Карасакал», стоило бы уяснять следующее: кем был в действительености этот таинственный пришелец и верно ли мы представляем суть программы карасакаловского движения? А из этого вытекает самое главное: правильно ли построил автор концепцию романа? Если на данный вопрос получим политически верный ответ, тогда будет оправдано и наше ликование.

Привел я маленький пример из порочной деятелдьности так называемого “тесного” круга. Круг этот состоит, как видно из примера, из некоторых прозаиков и поэтов плюс некоторых критиков. Критики, благодаря потери ими гражданской ответственности и согласно некоторых корыстных побуждений в течение ряда лет способствовали размыванию художественных критерий, после чего через образовавшиеся прораны хлынули в печать и они сами — со своими серенькими рассказами, поэмами, повестями да романами... Действует как бы тайный литературный кооператив ловкачей: «Я — тебе, ты — мне, и все мы в одном кругу!» Иначе говоря, наши ведущие критики собственными руками искалечили критику и сами же с этим ловко воспользовались... Пока не будет разорван этот порочный круг, хронический недуг охвативший нашу организацию будет продолжаться

Йыһат Солтанов. 27.02.1987.

 

Сығыш яһаусы башҡа коммунистарҙың да байтағы туған әҙәбиәтебеҙҙәге, «Ағиҙел» журналындағы «төҙәлмәҫ шеш» (раковая опухоль) өсөн янып-көйөүҙәрен ярып һалды уртаға, йыйылыш шау-шоулы үтте. Әммә шау-шоуҙың тағы ла көслө дауылға әүерелеше алдарак икән әле...

Март урталарында һәр беребеҙгә саҡырыу ҡағыҙы килде: «19 марта 1987 года в 15.00. в Союзе писателей состоится открытое партийное собрание. Повестка дня: «Проблемы ускорения и перестройки и задачи башкирской литературы в свете решений XXVII съезда КПСС и Январского (1987) Пленума ЦК КПСС». Докладчик Мирзагитов А.М.».

Мәсьәләгә партияһыҙ яҙыусылар ҙа (тимәк, барлыҡ әҙәби йәмәғәт) йәлеп ителер булғас, бөтә ҡәләмдәштәргә үҙ фекеремде еткереүҙе бурысым һанап, ҡат-ҡат ныҡыша торғас, йыйылышты күҙәтә һәм төҙәтә килгән юғарылыҡлы түрәбеҙ Ә.М. Дилмөхәмәтовтан трибунаға сығырға рөхсәт алдым.

Рәсми протоколдан күренеүенсә, дары кеүек ҡыҙышҡан залдан 22 яҙыусы телмәр һөйләгән, шулар араһынан, партия өлкә комитетының яуаплы бер хеҙмәткәре үҙ ҡулы менән яҙып билдәләүенсә, идара аппаратын тәнҡитләүселәр:

1. Ғ. Шафиҡов,

2. И. Абдуллин,

3. А. Хәлим,

4. Ә. Таһирова,

5. Н. Мусин,

6. Я. Хамматов,

7. Й. Солтанов;

идара аппаратын яҡлаусылар:

1. Р. Байымов,

2. Р. Солтангәрәйев,

3. А. Филиппов,

4. Б. Рафиҡов,

5. Р. Сафин,

6. Т. Йосопов,

7. М. Чванов,

8. Р. Паль;

битарафтар:

1. Муса Ғәли,

2. Р. Байбулатов,

3. Ғ. Хөсәйенов,

4. Н. Нәжми һ.б.

Тәнҡитләүселәрҙән ул ваҡытта әле башҡорт милләтле һәм башҡорт яҙыусыһы булып йөрөгән Айҙар Хәлимдең (һуңынан ул башҡорттарҙы күрә алмаусы һәм уларға ҡара яла яғыусы яһил татарға әүерелде) оҙон телмәре (тулыһынса һөйләргә ваҡыт бирмәнеләр), дөрөҫөн әйтергә кәрәк, үҙенең ҡыйыулығы, байтаҡ ғәҙел күҙәтеүҙәре менән айырылып торҙо. Мәҫәлән, бына шунан бер өҙөк:

 

Я как рядовой член нашей организации, наверное, имею право дать свою оценку творческим и личностным качествам своих руководителей, у которых должен учиться. К сожалению, ни у одного у них учиться нечему. Мирзагитова я лично уважал и возлагал большие надежды. Начавший свой творческий путь как драматург интересный, дальше в своих пьесах на скудном пайке знания современной жизни не смог укрепить свой литературный авторитет. Мудрый и умный, он нуждался в помощнике-организаторе по творчеству, но Р. Сафин за долгие годы работы не смог оправдать на этом поприще. Пришедший к нему на смену Тимер Юсупов, выглядевший на фоне башкирской поэзии неплохим поэтом, но терявшийся в мареве тумана на фоне поэзии всесоюзной, человек хороший при своем безволии, нерешительности, некомпетентности, инертности и не имеющий своего мнения оказался у власти более всего потому, что не имел необходимых для этого качеств. Он не решался даже подписать справку для ЖЭКа без разрешения на это Булата Рафикова. И постепенно и Мирзагитов, и Юсупов оказались в паутинах тенет, расставленных «мозговым центром» Союза писателей Булатом Рафиковым — пусть разжиженным, но все же мозговым центром.

Булат Рафиков — это целая полоса... Его появление в «Агидели», а потом в союзе — вообще опутано мраком тайны. С его приходом пришла в нашу организацию одно из смутных времен в истории союза и явление булаторафиковщины, включающей в себя такие качества: создание вокруг себя из угодных людей микромир, расстановка своих приближенных во всех творческих организациях; шпиономание и наушничанье; слежка друг за другом и противопоставление одних другим; запускание ложных слухов о неугодных им людях и тончайшее интриганство; высокомерие, национальная ограниченность и феодально-байские замашки при китайской улыбке. Он пришел в союз с великим запасом злости на других, на способных, успевших что-то сделать в литературе, и он, проведший свои лучшие годы не за письменным столом, а там, где хорошо размножается репей, стал им мстить.

И в условиях, когда, несмотря на отдельные успехи, дела литературные шли неважно, особенно в прозе, он почувствовал себя там мастаком. От него ждали организационной весны, а он влил нам струю дезорганизации. Очевидцы рассказывали, как он в сопровождении целой группки молодых башкирских пистелей, словно в паланкине, торжественно въезжал в Пицунду лет пять-шесть тому назад. Молодые, кроме одного, все приняты в союз, а тот, неприятный, оказался не той платформы. И человек, не написавший за свою жизнь ни одной запомнившейся статьи, заурядный газетчик и цветастый поэт, не написавший ни одного толкового рассказа, приступив к своим повестям и романам, очень искусно использовал свой пост для их продвижения в печать. Кроме повести «Тауҙарҙа ҡар иртә ята», где, несмотря на налет журнализма, чувствуется знание жизни и романтика труда, трудно назвать что-то другое, в эстетическом плане съедобное. Назвать романы «Седая ковыль» и «Карасакал», повесть «Үр елдәре» художественным произведением не поднимается язык. Это уровень показателя того, как не надо писать — это же такое убожество! Несмотря на то, что Булат Рафиков теперь активный трезвенник, мне кажется, что его произведения пишутся в какой-то черной горячке, не всегда уяснив, для печатного органа какого идеологического лагеря, допустим, пишется какой-то его опус. Если бы вы прочли «Үр елдәре», то убедились бы в этом, там сплошные дегенераты, в том числе и партийный работник! Великая амбиция при малых творческих возможностях совершило бесконечное зло. Ибо имелась власть. Был взят на учет каждый способный литератор, если он имел свое мнение, он внутренне объявлялся врагом. Булат Загреевич собирал доносы и давал указания. Сгруппировались вокруг него именно те, на станциях души которых собралось столько неразгруженных составов амбиций и самолюбования, великомании, что если бы их раздать всем честным литераторам мира, то все равно осталось бы еще немало составов неразгруженными...

Булмышы менән А. Хәлимгә ҡапма-ҡаршы тәбиғәтле Рәми Ғарипов та, баҡтиһәң, әлеге түрәкәйебеҙ “ Б. ” мырҙаның (Булаттың) әле әйтелгән шөҡәтһеҙ кешелек сифаттарының бөрөләрен үҙ заманында уҡ һәм беҙҙәрҙән бик күпкә элегерәк — шанлы партиябыҙ йәштәр араһындағы тар балаҡлы «стиляга»ларға ҡаршы аяуһыҙ һуғыш асҡан һәм урамдарға ошо Б. мырҙа ише йәш тәртип һаҡсыларын һағауылларға сығарған 1958 йылда уҡ күреп, ытырғана биреп күҙәткән имеш: «Марат... урамда «тәртип һаҡларға», ә мин «тәртип боҙорға» киттем. «Октябрь»ҙә яңы картина ҡараным... Ҡайтҡанда тағы Маратты, Булатты (Булат Рафиҡовты. — Й.С.) осраттым да «стилягалар донъяһын» ҡарарға киттем. Урамдан төрлө ҡыҙҙарҙы, иҫеректәрҙе, бала-сағаны тотоп индерәләр ҙә һорау алалар. Йәштәр араһындағы боҙоҡлоҡҡа комсомол походы! Яҡшы! Ләкин ысын көрәш юҡ, ысын яныу юҡ. Беҙҙең агитаторҙарҙан милиционер яҡшыраҡ эшләй. Матур ғына кейенгән ҡыҙҙарға Б. (Булат Рафиҡов. — Й.С.): «Стиляга булыу оят түгелме?» — тип нотоҡ һөйләй. Үҙенең бөтә һын-ҡиәфәте, һөйләүе, өҫ-башы кире ҡаҡсытып тора. Исмаһам, аҙнаһына бер генә сәсен генә тарап йөрөһәсе! Ултырған өҫтәл эргәһендә («Родина» кинотеатрының уҡыу бүлмәһендә) үҙе борлатып тәмәке тартып ултыра, үҙенең сәсе ялбырҙап тора, ботинкаһы батҡаҡҡа сумып ҡатып бөткән — ә үҙе нисек итеп ысын культуралы булырға өйрәтә. Күңел болғандырғыс, уҡшытҡыс бер демагогия! Эйе, бындай демагог йөҙ стиляганан да хәтәрерәк!

Аҙаҡ үҙе ҡайҙалыр Иҙел буйындағы өйҙәрҙең береһенә — аулаҡҡа китте. Икенсе ҡыҙҙарға!.. Улар ниндәй һүҙ һөйләйҙер — быныһы инде уның «шәхси эше» — ҡараңғы... Бөтә бысраҡлыҡ күберәк ҡараңғыла эшләнә бит?!.

Бына һиңә шағир, бына һиңә әҙәбиәтсе! Һинең дуҫың да булырға мөмкин, бер көн килеп, һине һатырға ла мөмкин. Уйлап ҡараһаң, ниндәй күңелһеҙ хәл!.. Ләкин беҙ быға күнеккәнбеҙ, ғәҙәти хәл итеп күрергә өйрәнгәнбеҙ. Етмәһә, теләктәшлек белдерәбеҙ... Бына шундай «егеттәр» инде донъяны, тормошто, йәшлекте ҡап-ҡара дегеткә буяп йөрөйҙәр ҙә»... (Рәми Ғарипов. Әҫәрҙәр, II том. Өфө «Китап», 1998; 288 — 289-ынсы биттәр).

Тағы ла баяғы йыйылыштағы баяғы уҡ А.Х. мөртәт һөйләгән ярһыулы телмәрҙән өҙөк:

 

...Был максимально приближен в союз такой же нечистоплотный, как он сам, Газим Шафиков, который в своей повести словно поставил цель поиздеваться над светлейшими личностями нации Акмуллой и Ризой Фахретдиновым, которые глушат водку и пиво как в кабаке, так и дома... Газим Шафиков — опасная личность, который исказил и обезобразил через свои переводы ряд наших великолепных эпосов, таких, как «Урал батыр» [53] — в чем нам надо немедленно разобраться и предать его суду совести. Но он в конторе Рафикова расцветал, ибо выполнял личные поручения»...

Бәй, был ни хәл? Барыбыҙ ҙа һуҡыр түгел икән дә! Ғ.З. тигән шөһрәтле был «азамат»тың әленән-әле боғаҙына «йәшел йылан» уралғанында быуыла-сәсәй әтмәләүенә оҡшаған повестәр китабындағы бөйөк бабаларыбыҙ Аҡмулла менән Фәхритдиновты белепме, әллә белмәйме мәсхәрәләүҙәрен үҙемдән башҡа бер кем дә күреп йәберһенмәйҙер тип йөрөһәм... Мөртәт А.Х. беҙҙең мәшһүр Ғ.Ш. уҙаманға, моғайын, яла яғалыр, тип шикләнеүселәргә әле әйтелгән “сочинение”ларын (ул урыҫ телендә яҙа) ентеклерәк уҡып ҡарарға тәҡдим итәм.

Миңә ҡалһа, мырҙабыҙҙың мәсхәрә хәленә ҡалдырғыс “хәмерхитаб”ын (тәүбә-тәүбә!) уҡыуым барышында уҡ ытырғанып, тегәнәктәй сәнсеп күҙгә төртөлгәндәрен элгәнмен икән дәһә ҡәләм осона:

 

Г. Шафиков. Последняя вспышка лампы. Повести. Башкнигоиздат — Уфа, 1986.

Повесть «Акмулла» (ҡарап-ҡарайыҡ әле):

7-нсе бит (артабан бит һандары ғына ҡуйыла). Урал батыр йәншишмәне эсмәй, донъяға бөркә, быныһы билдәле. Ә Мифтахитдиндең атаһы Камалитдин хәҙрәт (яуыз һәм ҡомһоҙ!) уны төбөнәсә үҙе эсер ине, ти...

Ҡаҙаҡ аҡыны Аҡбай менән «яростный» (ҡырағайҙарса) әйтеш...

15. Аҡмулла атаһының атын урлай (ҡанына һеңгән ҡараҡлыҡ).

17. «Ах мама, мама! Если бы ты могла видеть сына своего в яростных айтышах, поэтических дуэлях, когда змеиное жало его языка разит наповал самых речистых сэсэнов и акынов!» — ти йылан Аҡмулла.

(Урыҫ уҡыусы алдында фәстерелгән ҡырағайлыҡ, йыртҡыслыҡ. Был төркиҙәрҙең аҡындары, сәсәндәре шулай булғас, ҡалғандарынан ни көтөргә?..)

Тыумыштан уҡ ҡараҡ Мифтахитдин (шәкерт) үҙен уҡытҡан остазының — хәҙрәттең оҫталыҡ балтаһын урлап ҡаса:

«Прихватил не только потому, что хотел досадить хазрету — подумаешь, потеря! — но и по привычке, которая неведомо как к нему пристала. Во всяком случае, он не мог равнодушно пройти мимо того, что плохо лежит. И уже бывало такое, что ему крутили ухо за какую-нибудь умыкнутую вещичку, и в тюрьму грозились засадить. А в нем по-прежнему нет-нет да и вспыхивал окаянный воровской огонек, и мочи не было никакой с ним сладить.

Мирхәйҙәр — ат ҡарағы.

Камалитдин мулла (Мифтахитдин-Аҡмулланың атаһы) ат ҡарағы Мирхәйҙәрҙе «азаматһың» тип ҙурлай...

Мифтахитдин-малай иһә күршеләренең себешен урлап, һуйып ашай.

19. Йылдар үткәс тә... ҡараҡ килеш ҡала бирә Аҡмулла. «И все же нет-нет да и прикладывалась его рука к тому, что плохо лежит, валяется без присмотра, тут он ничего с собой не смог поделать».

Һәм автор был раҫлауҙарын Аҡмулланың үҙенең шиғыры.менән нығыта:

С юных лет был немножечко вор я...

Ләкин Аҡмулланың шиғырҙа үҙ-үҙен ҡамсылауын бөтөнләй башҡаса аңларға кәрәк түгелме?.. Мәҫәлән, Рәсәй батшалығы режимына буйһынырға теләмәүселәрҙе лә “вор” тип тамғалағандар бит.

«Топорик со двора хазрета стал единственным предметом, который принес ему не страдания, а истинную радость».

(Уғрылыҡ ҡыуанысы. Аҡмулланың оҫталығы ошо уғрылыҡтан башлана... урланған балта ғүмере буйына уғрыға хеҙмәт итә...).

21. «На этот раз он ничего не своровал.

Но ведь недаром говорят: все ветры дуют нищему в лицо. Подозрение в похищении из медресе самовара пало именно на него». (Мәҙрәсәнән ҡаса).

23. Атаһы Камалитдин мулла Мифтахитдингә: «Опять нашкодил, стервец!»

34. Мифтахитдин «запомнил... батыра — Алдара, чей брат погиб в поединке с черкесским богатырем перед началом Азовской битвы (киреһенсә, сиркәш батыры менән Алдар үҙе алыша һәм уны үлтерә! — Й.С.)... Алдар поднял великое народное восстание против царского трона, и был схвачен и повешен за ребро в городе Казани» (Ҡазанда түгел, ә Минзәләлә аҫып үлтерәләр. «Юродивый Бадри» һөйләй ҙә ул быны, һөйләүен, ләкин автор төҙәтмәй ҙәһә “юродивый” юрттыртҡан ошо хатаны!..).

44. Күҫәк-бей (эпостағы): «попросил свою мать пожарить ему курмас, а потом зачерпнул в ладонь каленые зерна и вложил их в материнскую горсть». (Киреһенсә, әсәһе ҡурмасты услап алып биргәнендә Күҫәк уның ҡурмаслы усын ҡуш усы менән ҡыҫып йомдорта).

45. «Изжарил Кусяк-бий в сковороде начавшее оплывать старческим жиром тело Каракулумбета» (табаға түгел, ә ҡаҙанға һала уны).

46. «В сторожке было пусто... Забыв об осторожности и всякой умеренности, он (Акмулла. — Й.С.) жадно набросился на еду и за несколько минут начисто с нею покончил. И только после этого сообразил, как бессовестно поступил в отношении хозяина». (Ваҡиға урыҫ ҡарағының өйөндә бара — ҡараҡтыҡын ҡараҡ урлап ашай).

48-49. Автор башҡорттоң Брагин тураһындағы билдәле легендаһын урыҫ ауыҙынан һөйләтә — башҡорт фольклористикаһындағы браконьерлыҡ!..

78. Мифтахитдин туй ашы бешкән ергә килеп юлыға. «Приметил, что все эти очаги, таганки, котлы и деревянные жбаны с кумысом оставлены без всякого надзора. Женщины и старухи, занимавшиеся приготовлениями, ушли встречать гостей... Мифтахитдин... в два прыжка оказался возле очага и, не раздумывая, выхватил из него торчащую из густого, жиром исходящего бульона мосластую кость. Еще неколько прыжков оказалось достаточно, чтобы забраться в ивняк и выбрать там место поукромнее. Обжигая руки, так и этак вертя огромную мясистую добычу, он рвал от нее куски, по-звериному хищно урча, и проглатывал их, почти не прожевывая... Тут же, без передыху, Мифтахитдин принялся за мослы и сухожилия, с хрустом и треском вонзаясь в них крепкими зубами»... (Ҡараҡтың ҡарағы булыу менән бергә, һөйәктәрҙе шытырҙатып сәйнәүсе йыртҡыс-бүре лә икән был Аҡмулла!..).

80-81. «Спасибо за то, что приняли как своего, никто слова не сказал, взглядом подозрительным не измерил.

Вскоре Мифтахитдина опять закружило в людской круговорот, обдало жарким хмелем кумыса и терпкой сладостью меда; а от мяса и бишбармака спасу не было и он запоздало пожалел о том, что так бесстыдно, по-воровски набил свою утробу полуваренными кусками конины. Теперь он уже не смог есть мясо и нажимал на всякие горячительные и прохладные напитки, время от времени скрываясь в зарослях тальника”... (Ха-ха!..).

93-94. Аҡмулла үҙен туйҙа һыйлаған башҡоҙа Ҡулбарисҡа хыянат ҡылып (барымтаға барғанда), уның менге атын урлап ҡаса... “Как бы то ни было, Мифтахитдин совершил свое самое большое преступление за все время, и да оградит его Аллах от новых гнусных соблазнов!”

145-146. Аҡтүбә ҡалаһында ике аҡын әйтеше. Ташбулатов тигән аҡын еңелә, халыҡ уны шуның өсөн ҡанын туҙҙырып тапап ташлай майҙанда... йыртҡыстар өйөрөләй... (Бына ниндәй йыртҡыс икән ул төрки халыҡтар!..).

159. “Так встретились два самых известных человека той эпохи: Мифтахитдин Акмулла и Мухаметсалим Уметбаев, два гения башкирского народа”.