Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Чистейший этот воздух поглощая
Ноздрями-кубками, раскрытыми широко, Без будущего, без воспоминаний, Сижу я здесь, прелестные подруги, И все смотрю, смотрю на эту пальму, Которая, подобно танцовщице, Так изгибается и ластится, качаясь... Что, заглядевшись, станешь делать То же Подобно танцовщице, долго-долго, Опасно долго, на одной лишь Ножке Она стояла до того, что, право, Будто О той другой и вовсе позабыла. По крайней мере, тщетно я старался Сокрывшуюся прелесть разглядеть, Обоих близнецов единства прелесть, -- Конечно, именно вторую ножку, В священной близости изящных и воздушных Блестящей юбочки порхающих зубцов. И если мне, прекрасные подруги, Готовы верить вы охотно -- прелесть Эту Она утратила. Уж нет ее! Утраченная ножка Навек потеряна, как жалко милой ножки! Где, одинокая, она грустит в разлуке, Покинутая, где она тоскует? Быть может, в ужасе пред белокурым Чудовищем со львиной гривой или, Быть может, уж обглодана до кости Она, увы, изъедена! Села. О, да не плачьте же, не смейте плакать Вы, нежные сердца! В беломолочной груди, словно финик, Сердечко ваше, кошелек-мешочек Со сладким корешком. Зулейка, будь мужчиною, довольно! Бодрей, бодрее, бледная Дуду, Не плачь же больше! -- -- Иль, может быть, Уместней здесь иное средство, сердце, Способное легко унять -- скрепить? Как назидательное изреченье, к слову -- Или воззвания торжественный призыв? Да, да, зову тебя, Достоинство, на сцену, Честь европейца! Ты добродетелью надутый мех, Шипи, свисти и дуй еще, Ха! Еще раз прореви Морали ревом, Рыкая львом пред дочерьми пустыни, Морали львом! Ведь, милые мои!.. Вой добродетели в Европе заглушает Весь жар души, всю страстность европейца И европейца волчий аппетит. И вот я перед вами, европеец, И не могу, о Господи, иначе. Да будет так! Аминь. Пустыня ширится сама собою: горе тому, кто сам в себе свою пустыню носит! Пробуждение После песни странника и тени пещера наполнилась вдруг
Шумом и смехом; и так как собравшиеся гости говорили все сразу И даже осел, при подобном поощрении, не остался безмолвен, то Заратустрой овладело некоторое отвращение и насмешливое чувство К посетителям своим, -- хотя его и тешила радость их. Ибо она Казалась ему признаком выздоровления. Он незаметно вышел из Пещеры на чистый воздух и стал говорить со зверями своими. "Куда же девалось теперь несчастье их? -- спросил он и уже Сам вздохнул с облегчением от своей маленькой досады. -- У меня разучились они, как мне кажется, кричать о помощи! -- хотя, к сожалению, не разучились еще вообще кричать". И Заратустра заткнул уши себе, ибо в тот момент ослиное И-А Удивительно смешивалось с шумом веселья этих высших людей. "Они веселы, -- продолжал он, -- и кто знает? быть может, На счет хозяина их; и если научились они у меня смеяться, то не моему смеху научились они. Ну что ж! Они старые люди: они выздоравливают по-своему, Они смеются по-своему; мои уши выносили еще худшее и не Увядали. Этот день -- победа: он удаляется уже, он бежит, дух тяжести, мой старый заклятый враг! Как хорошо хочет Кончиться этот день, так дурно и тяжело начавшийся. И кончиться хочет он! Уже настает вечер: по морю скачет он, добрый всадник! Как он качается на своих пурпурных седлах, он, блаженный, возвращающийся домой! Небо ясное смотрит, мир покоится глубоко: о все вы, странные люди, пришедшие ко мне, право, стоит жить у меня!" Так говорил Заратустра. И снова крик и смех высших людей послышался из пещеры. И Заратустра продолжал: "Они идут на улочку, приманка моя действует, и от них Отступает враг их, дух тяжести. Уже учатся они смеяться сами Над собой -- так ли слышу я? Моя пища мужей действует, мои изречения сочные и сильные -- и, поистине, я не кормил их овощами, от которых пучит живот! Но пищею воинов, пищею завоевателей новые вожделения пробудил я В них. Новые надежды забились в руках и ногах их, сердце их
Потягивается. Они находят новые слова, скоро дух их будет Дышать дерзновением. Такая пища, конечно, не для детей и не для томных женщин, молодых и старых. Нужны иные средства, чтобы убедить их нутро; Я не врач и не учитель их. Отвращение отступает от этих высших людей: ну что ж! Это -- моя победа. В царстве моем они чувствуют себя в Безопасности, всякий глупый стыд бежит их, они открываются. Они открывают сердца свои, хорошее время возвращается к Ним, они празднуют и пережевывают, -- они становятся благодарными. Это считаю я за лучший признак: они становятся Благодарными. Еще немного, и они начнут придумывать себе Праздники и поставят памятники своим старым радостям. Они -- выздоравливающие!" Так говорил Заратустра Радостно в сердце своем и глядел вдаль; звери же его теснились К нему и чтили счастье его и молчание его. Но внезапно испуган был слух Заратустры: ибо в пещере, дотоле полной шума и смеха, сразу водворилась мертвая тишина; Нос же его ощутил благоухающий дым ладана, как будто горели Кедровые шишки. "Что тут происходит? Что делают они?" -- спрашивал он себя И подкрался ко входу, чтобы незаметно смотреть на гостей своих. О чудо из чудес! что пришлось ему там увидеть своими собственными глазами! "Все они опять стали набожны, они молятся, они безумцы!" -- говорил он и дивился чрезмерно. И действительно! все эти высшие люди, два короля, папа в Отставке, злой чародей, добровольный нищий, странник и тень, Старый прорицатель, совестливый духом и самый безобразный Человек, -- все они, как дети или старые бабы, стояли на Коленях и молились ослу. И вот начал самый безобразный человек Пыхтеть и клокотать, как будто что-то неизрекаемое собиралось Выйти из него; но когда он в самом деле добрался до слов, Неожиданно оказались они благоговейным, странным молебном в Прославление осла, которому молились и кадили. И этот молебен так звучал: Аминь! Слава, честь, премудрость, благодарение, хвала и сила Богу нашему, во веки веков! -- Осел же кричал на это И-А. Он несет тяготу нашу, он принял образ раба, он кроток Сердцем и никогда не говорит нет; и кто любит своего Бога, тот Бичует его. -- Осел же кричал на это И-А. Он не говорит; только миру, им созданному, он вечно Говорит Да: так прославляет он мир свой. Его хитрость не Позволяет ему говорить; поэтому бывает он редко не прав. -- Осел же кричал на это И-А. Незаметным проходит он через мир. В серый цвет тела своего Закутывает он добродетель свою. Если есть в нем дух, то он Скрывает его; но всякий верит в длинные уши его. -- Осел же кричал на это И-А. Какая скрытая мудрость в том, что он носит длинные уши и говорит всегда Да и никогда Нет! Разве не создал он мир по Образу своему, т. е. глупым насколько возможно? -- Осел же кричал на это И-А. Ты идешь прямыми и кривыми путями, и беспокоит тебя мало, Что нам, людям, кажется прямым или кривым. По ту сторону добра И зла царство твое. Невинность твоя в том, чтобы не знать, что Такое невинность.
-- Осел же кричал на это И-А. И вот ты не отталкиваешь от себя никого, ни нищих, ни Королей. Детей допускаешь ты к себе, и, если злые мальчишки Соблазняют тебя, ты говоришь просто И-А. -- Осел же кричал на это И-А. Ты любишь ослиц и свежие смоквы, ты неразборчив на пищу. Чертополох радует сердце твое, когда ты голоден. В этом Премудрость Бога. -- Осел же кричал на это И-А. Праздник осла Но на этом месте молебна не мог Заратустра больше Сдерживать себя, сам закричал И-А еще громче, чем осел, и бросился в середину своих обезумевших гостей. "Что делаете вы Здесь, вы, человеческие дети? -- воскликнул он, поднимая Молящихся с земли. -- Горе, если бы вас увидел кто-нибудь другой, а не Заратустра: Всякий подумал бы, что вы с вашей новой верою стали Худшими из богохульников или самыми неразумными из всех старых баб! И ты сам, ты, старый папа, как миришься ты с самим собою, что в таком образе молишься ослу здесь, как Богу?" -- "О Заратустра, -- отвечал папа, -- прости мне, но в вопросах Бога я просвещеннее тебя! Так лучше. Лучше молиться Богу в этом образе, чем без всякого образа. Поразмысли об этом изречении, мой высокий друг -- и ты скоро Убедишься, что в этом изречении скрывается мудрость. Тот, кто говорил "Бог есть дух", -- тот делал до сих пор На земле величайший шаг к безверию: такие слова на земле не легко исправлять! Мое старое сердце бьется и трепещет от того, что еще есть
|
|||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-04-19; просмотров: 276; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.207.240.205 (0.063 с.) |