Правила формально-логического умозаключения

 

Правила формально-логического умозаключения, как мы уже знаем, непосредственно вытекают из правил вышерассмотренного умозаключения, как его односторонности; эти правила известны и поэтому мы их здесь не будем рассматривать. Сделаем только несколько замечаний.

Умозаключениями формальной логики в основном являются дедуктивные и индуктивные выводы, т.е. такие, в которых осуществляются переходы от общего к частному и наоборот, т.е. переходы в противоположное, поэтому в основании их лежит диалектическое единство частного и общего, хотя эта диалектика в формальной логике теряется, поскольку здесь внимание обращается только па отношение односторонностей.

Правила силлогистического умозаключения суть правила отношения объемного общего и такого же частного. Здесь осуществляется вывод не частного из общего, а только общего из общего и частного из частного (как это было показано выше). Умозаключение имеет аналитический характер. Переход от общего к частному, как к противоположному, есть разумеется, диалектический переход, что для формальной логики непонятно. Индуктивные умозаключения тоже опираются на объемное и номиналистически понимаемое общее и поэтому имеют вероятностный характер; в них не осуществляется логическая необходимость, поэтому они не представляют собой умозаключений, хотя должны быть таковыми, чего требует объясняющее их основание — диалектика перехода от частного кобщему, диалектическое единство частного и общего.

Объемное общее, как мы уже знаем, есть повторение — явление содержательного. Поэтому всякое умозаключение должно быть объяснено на основании содержательного общего. Этого требует у Аристотеля понятие содержательной общности «среднего». Реализация этого требования возможна только в диалектической логике.

Применение объемного общего в умозаключениях развивается в математической логике так, что логический процесс сводится к исчислению; место общего занимает схема, которая не отличает мысль от предмета и наоборот. Исчисление и схема не подходят к природе логической связи; «логика», опирающаяся на них. приходит к отрицанию логики, хотя она формируется как специальная математическая наука.

Умозаключения логики отношения не отличают отношение вещей от логических связей. Правила отношений во времени и в пространстве или причинных отношений не являются логическими правилами, поскольку они суть правила отношений вещей, а не мыслей.

Как известно, математическая логика есть аксиоматическая система, но из аксиом ничего не вытекает, если не применяются правила вывода, именно, правило подстановки и схема умозаключения. Эти правила являются не логическими, — они не находят место в логической системе, — а металогическими правилами. Когда логика требует металогику, тогда нарушается целостность логики, разрушается логика; здесь имеет место логическая несостоятельность бесконечного регресса.

Применение правила подстановки имеет не логический, а механический характер и природу номиналистической схемы; оно пригодно в математических операциях, но не в логике. Когда в математике применяются символы, тогда мы имеем дело не с общностью, а со схемой, например, символом «а» возможно обозначение бесчисленных чисел, а + в = с обозначает бесконечное множество сумм. Но такие символы представляют схемы, а не общности. Вместо «а» мы можем подставить какое-нибудь число, но это не значит, что общая природа чисел есть «а». Символы — это условные наименования и больше ничего. Если в символе х + а, х есть переменная и если ей придается смысл только после подстановки единичного, то применение способа подстановки должно ограничиться только математической сферой, невозможно его применение (способа подстановки) в логической сфере. Подстановка есть механическое действие, а не логическое.

Логическую ошибку представляет и применение «схемы умозаключения», поскольку нельзя допустить, чтобы умозаключению предшествовал смысл умозаключения. Смысл умозаключения осуществляется в умозаключении а не является какой-то предшествующей схемой-правилом (см. параграф 203 «Аксиоматический метод»).

Ниже специально будет показано, что аксиоматическое построение логики невозможно. Наука, которая строится аксиоматически, есть специальная наука, а не логика, которая может быть только философской наукой.

В завершение надо сказать, что полное умозаключение, как было выяснено, есть бесконечное умозаключение, правила которого определяют правила конечных умозаключений. Конечные умозаключения оправдывают себя только в бесконечном умозаключении[177].

3. ПОЛНОТА ЛОГИЧЕСКОЙ ФОРМЫ МЫСЛИ

 

Содержание и форма бесконечного умозаключения

Содержание бесконечного умозаключения есть единство его элементов — утверждения и отрицания; а форма есть способ этого единства (понятно, не любое соединение этих элементов дает умозаключение, или опосредствованную связь). Этот способ есть определенность этого единства; только определенное единство утверждения и отрицания есть бесконечное умозаключение.

В содержании бесконечного умозаключения элементы являются «материей» — материалом; утверждение и отрицание представляют собой частные средства, суждения, односторонности; они имеют конечную природу. Единство бесконечного умозаключения, как содержание, есть сама логическая бесконечность, которая представляет собой определенное самоутверждение — самоутверждение внутренним отрицанием. Единство бесконечного умозаключения есть общность, содержательная общность, для которой характерна полнота, поскольку оно есть единство противоположностей (оно исключает третье).

Общность имеет форму; единство, как общность, есть содержание; у него имеется форма, как было сказано, форма общности; согласно Ф. Энгельсу, есть форма бесконечности, которая есть то же самое, что и форма внутренней полноты. Эта форма бесконечного умозаключения, именно утверждение нечто его же отрицанием, или отрицанием нечто его же утверждение.

Так как умозаключение есть опосредствованная связь — единство, — оно должно иметь форму триплицитета (это отметил Гегель, но не смог осуществить, поскольку он не смог установить форму бесконечного умозаключения, хотя этого требовала его диалектика. У Гегеля среднее умозаключения, как было показано, было «деревянным железом», скрывающим противоположность и противоречие, т.е. извращало диалектику).

Бесконечное умозаключение есть единство логического противоречия; оно таково как по форме, так и по содержанию; бесконечное умозаключение есть полная рефлексивность; оно есть самоутверждение: самооснование и самоследствие. Поэтому в бесконечном умозаключении форма и содержание, с определенной стороны, совпадают друг с другом. В рефлексивности иначе и не может быть.

Как мы уже знаем, в бесконечном умозаключении подразумевается: 1) нечто, которое отрицается; это есть непосредственное; 2) отрицание этого нечто, 3)отрицание этого отрицания; это есть утверждение отрицанием того, что первый раз мы отрицали; 4) но утверждение есть отрицание отрицания, т.е. здесь имеется двойное отрицание отрицания, что дает единство противоположностей, отрицанием нечто его же утверждение — бесконечное умозаключение, которое представляет собой полную форму умозаключения; это есть форма единства определенных моментов.

Как «отрицание», так «утверждение» представляют логические формы; это — формы суждения; «утверждение» есть положительное суждение, а «отрицание» — отрицательное суждение. Их единство — утверждение отрицанием — представляет собой форму умозаключения. Эта форма бесконечного умозаключения. Эта не чистая форма, поскольку общность есть содержание и она имеет общую форму. Общность не есть только форма (как это представлял Кант, и как после него распространилось в логике и в гносеологии). Кант сводил содержание кмногообразию. Он и не знал общности содержания и содержательности общности^[178]. Такая общность для формальной логики непонятна и сегодня. Более того, математическая логика форму мысли сводит к символам, к схемам, которые уже не есть формы мысли. Аксиоматический метод в математической логике опирается именно на освобождение от содержания; а отрицание содержания вообще, как мы уже знаем, невозможно, представляет собой логическую ошибку. Отрицание тоже имеет определенное содержание, отличное от содержания утверждения.

В бесконечном умозаключении, как было отмечено, главное есть отрицание, которое не только отрицает, но, вместе с тем, и утверждает. Эта «двузначность» и единство этой двузначности есть как содержание, так и форма бесконечного умозаключения, поскольку отрицание как отрицает, так и утверждает, здесь осуществляется единство противоположностей.

 

 

Ā

A

Ā

A

(A ↔Ā) ↔ , или (A ↔ Ā) ↔ , или

Схематическое (условное) выражение бесконечного умозаключения выглядит так:

Ā Ā

 

 

 

 

или же

 

«А» есть непосредственное нечто, «» есть отрицание его, утверждение этим отрицанием дает то же «А», но утвержденного положительно, снявшего и сохранившего отрицание; иным образом отрицание отрицания не осуществляется.

Знак «↔» означает что здесь не одностороннее движение а определенная рефлексия. Отрицание есть не внешнее, а внутреннее. Как утверждение, так и отрицание осуществляются в одной и той же сфере, в сфере нечто (А).

Эта формула или схема бесконечного умозаключения есть корень формул рассмотренной выше восьмисторонности, формула первого логического. Но надо сказать, что природу умозаключения адекватно не может выразить никакая схема.

 

§ 181. Бесконечное умозаключение и понятие

Как это выяснилось выше, понятие есть общая мысль умозаключения. Обыкновенные умозаключения доходят до понятия. Мы выше рассмотрели понятие именно так, но в бесконечном умозаключении это обстоятельство, а именно связь умозаключения и понятия, их отношение, единство, представлено более полно. Это потому, что бесконечное умозаключение, как было сказано, есть однопонятийное умозаключение. В нем полностью, в развернутом виде представлено одно понятие. Логическая полнота состоит в полном представлении логической необходимости, что осуществляется только в бесконечном умозаключении, а не в понятии — как в единой нераздельной мысли. Единство, как нераздельность, не в силах представлять опосредствованность. Для опосредствованности, как мы знаем, необходимо внутреннее различие, внутреннее отрицание, что может быть осуществлено только в умозаключении. Полная опосредствованность в логической сфере, как это выяснилось выше, существует в виде бесконечного умозаключения.

Бесконечное умозаключение, именно вследствие здесь отмеченного, логически стоит выше, чем суждение-умозаключение-понятие. Бесконечное умозаключение есть высшая форма умозаключения. Оно есть единство суждения и понятия.

Бесконечное умозаключение есть однопонятийное умозаключение. В бесконечном умозаключении участвует не каждое, а особенное понятие — категория; причем не каждая категория, а только некоторые, а именно те, которые мы назвали «категориями логического». И само «логическое» есть категория логического.

Логическое отрицание логического невозможно, поскольку это отрицание само есть логическое и категория логического. Логическое отрицание логического утверждает логическое-же. Вместо «логического» мы можем применять «мысль» и сказать, что отрицание мысли утверждает мысль. Отрицание мысли применяет мысль как основание-средство и поэтому при этом отрицании утверждается само отрицаемое, утверждается то, что отрицается. В утверждении логического отрицанием логического есть одно понятие, понятие мысли.

В утверждении отрицания отрицанием отрицания есть одно — понятие отрицания. В утверждении истины отрицанием истины есть одно, — понятие истины. В утверждении бесконечности отрицанием бесконечности есть одно — понятие бесконечности. В утверждении частного отрицанием частного действует одно, именно, понятие частного и т. д. Это относится к каждому бесконечному умозаключению, в котором действует категория логического.

Общая мысль бесконечного умозаключения есть категория логического — понятие. Категория логического существует в полном виде в форме бесконечного умозаключения. Таково отношение понятия и умозаключения, которое неполно было рассмотрено выше.

Отношение умозаключения и понятия может быть выражено и другими примерами, например: понятие движения определяется, как единство прерывности и непрерывности времени и пространства[179]. Это единство противоположностей, которое в виде опосредствованной связи представляет собой умозаключение, как развернутую форму понятия движения (этого одного понятия). Истина состоит в единстве относительного и абсолютного, как опосредствованной связи, где действует только одно понятие — понятие истины и т. д.

Таким образом, умозаключение и понятие находятся в неразрывном единстве; но умозаключение логически более полно, чем его общая мысль — понятие. Как было выяснено выше, понятие в умозаключении есть «среднее». Это обстоятельство осуществляется в более полном виде в однопонятийном умозаключении, в бесконечном умозаключении, где одно понятие есть «среднее» как единство противоположностей, единство утверждения и отрицания. Бесконечное умозаключение, понятно, более полно, чем его «среднее» (см. выше о «среднем понятии»).

Так как бесконечное умозаключение представляет логическое в полном виде, т.е. понятие представлено в логически развернутом виде, поэтому диалектическая логика есть логика умозаключения, а не понятия.

 «Логика» Гегеля, по его же мнению, есть логика понятия. Понятие есть для него мощь абсолюта. Поэтому его «Логика» идеалистична. В ней диалектико-логическое мистифицировано. «Субъективность» понятия Гегеля без мистического момента не осуществляется. В нашем бесконечном умозаключении логическая рефлексивность осуществляется полностью и в научном, логическом смысле. Диалектическая логика построена на научной основе и сама представляет науку только тогда, когда представляет собой материалистически-диалектическую логику.

§ 182. Бесконечное умозаключение как доказательство

Как известно, один из признаков отличия доказательства от умозаключения состоит в том, что для превращения в доказательство посылки умозаключения требуют оправдания. Поэтому возникает в доказательстве опасность бесконечного регресса. Так как посылки должны быть доказаны другими посылками, поэтому нигде не видно то, что приостановило бы этот процесс и оправдало бы доказательство — сделало бы его возможным.

Бесконечное умозаключение не требует такого оправдания, поскольку: 1) У него нет и ему не требуются внешние — другие посылки; именно внешние посылки вызывают бесконечный регресс; если доказательство отождествляется с применением внешнего основания, то бесконечный регресс естественно, сам по себе, не остановится; мы можем удовлетвориться только его искусственным приостановлением. 2) Основание бесконечного умозаключения находится в самом этом умозаключении, а не вне его. В нем действует внутреннее основание, самооснование; бесконечное умозаключение есть умозаключение, осуществляющее самооснование и самоследствие, оно есть самоутверждение. 3)Бесконечное умозаключение, как мы уже знаем, представляет собой не прямую линию, а круг (самоутверждение); оно замкнуто в самом себе. Поэтому опасность бесконечного регресса снимается и это умозаключение представляет собой также и доказательство. 4) Бесконечное умозаключение, вместе с тем, есть и доказательство, поскольку в нем имеет место обратимость, рефлексивность, именно то, что начало доказывается следствием (и не остается недоказанным), то, что было непосредственным, опосредствуется-утверждается-доказывается в самом умозаключении. Бесконечное умозаключение опосредствует и доказывает непосредственное тем, что применяет отрицание, средством которого используется само отрицаемое. Оправдание рефлексивности категории логического в умозаключении превращает это умозаключение в доказательство. 5) Отрицание бесконечного умозаключения невозможно, так же как и невозможно мыслить, что я не мыслю (Декарт).

По Аристотелю, доказательство есть умозаключение, среднее понятие которого установлено определением, выражающим сущность предмета. Бесконечное умозаключение имеет одно понятие — оно есть однопонятийное умозаключение; имеющееся в нем одно понятие есть «среднее», как полное «среднее» — оно единство (о котором говорилось выше). В бесконечном умозаключении действует одно понятие и суждения, а именно, утверждение и отрицание, единство которых представляет понятие. Поэтому бесконечное умозаключение есть единство суждения и понятия, именно, категориальное единство. Бесконечное умозаключение, как единство, утверждения и отрицания, есть единство противоположностей, оно есть опосредствованная связь, имеющая природу сущности — единства противоположностей (поэтому эта не мистическая сущность, какой была «Усия» Аристотеля, перенесение которой в логическое и представление ее в роли среднего понятия было, правда, необходимо, но не осуществилось).

В этом умозаключении суждения — утверждение и отрицание — (категориально представленные суждения) представляют собой односторонние опосредствования, а само бесконечное умозаключение есть двустороннее — рефлексивное логическое опосредствование. В нём логическая необходимость осуществляется в полном виде. Невозможно «больше» той необходимости, чем необходимость отрицанием нечто его же утверждения; большая объективность в логической сфере невозможна. Поэтому бесконечное умозаключение имеет природу полной аподиктичности, т.е. представляет собой полное доказательство. Бесконечное умозаключение есть начало доказательства, его сущность; начало доказательства имеет вид бесконечного умозаключения. Постольку, можно сказать, что бесконечное умозаключение есть такое умозаключение, которое является и доказательством, и наоборот — такое доказательство, которое представляет собой умозаключение. Бесконечное умозаключение есть умозаключение-доказательство.

Все это не значит, что в логике не нужна теория доказательства: наоборот, логика есть как раз теория доказательства, именно такая, которая, вместе с тем, представляет собой теорию логической аргументации. Если бесконечное умозаключение есть и доказательство, то теория бесконечного умозаключения сама будет теорией доказательства. Но возможно и то, чтобы бесконечное умозаключение, как умозаключение, была бы рассмотрено в теории умозаключения, а как доказательство — в теории доказательства, где оно окончательно и в полном виде будет представлено, как природа бесконечного логического. В данном случае мы стоим на второй точке зрения; после этого будет рассмотрена именно теория доказательства (хотя в «Системе логики» основные вопросы теории доказательства должны быть рассмотрены в теории бесконечного умозаключения; более того, все вопросы логики должны быть рассмотрены как вопросы бесконечного умозаключения. Диалектическая логика, определенная коротко и точно, есть наука о бесконечном умозаключении).

 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
 ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

 

Проблема доказательства

Как было уже сказано, с точки зрения Аристотеля, каждое доказательство есть умозаключение, но не каждое умозаключение есть доказательство. Доказательство есть умозаключение из истинных посылок; а умозаключение осуществляется и из неистинных посылок; если неистинные посылки условно принимаются за истинные, то осуществляется умозаключение; здесь имеется условность. Умозаключение из истинных посылок, как доказательство, опирается на истину — на истинные положения, которые содержат и должны содержать какое-то безусловное. Но эта безусловность (в логике Аристотеля) может означать: 1) или безусловное допущение недоказанного, — таково допущение аксиомы, положения, которое не доказано, но не требует и не должно требовать доказательства; 2) или безусловное доказательство, безусловную логичность доказательства. Это последнее исключается у Аристотеля, оно признано невозможным, поскольку доказательство всегда условно — оно есть нахождение условия или основания, причем основания всегда внешнего. Но в таком случае становится необходимым бесконечный регресс; поиски внешнего основания уводят в бесконечность. Бесконечный регресс в доказательстве есть ошибка, невозможность доказательства; а обоснование доказательства на аксиоме, как это мы выясним ниже, представляет собой только искусственную приостановку регресса. Поэтому трудность доказательства остается неразрешенной; доказательство представляет собой проблему.

Умозаключение-доказательство из истинных посылок подразумевает, что эти посылки опираются и выражают реальное — действительность. Логическое должно опираться на реальное. Только это гарантирует аподиктичность; в противном случае открывается путь для необъективности, для субъективизма, т.е. природа доказательства — логического — игнорируется, оно становится невозможным.

Аксиома не может обеспечить объективность логического, так как она в конечном счете имеет условный характер. Объективность логического — умозаключения — могла бы быть обеспечена средним понятием умозаключения, полученным путем дефиниции, высказывающей сущность предмета («Усию», как этого хотел Аристотель). Но и это не выполнено у Аристотеля, так как «Усия» есть мистическая душа предмета, не переносимая в понятие; поэтому логика отрывается от онтологии, объективность умозаключения ставится под сомнение; единственное, чем оправдывается доказательство, — это опять-таки аксиома (аксиомы). Эта мысль в современной формальной логике, особенно математической, возведена в принцип.

Для решения проблемы доказательства, по нашему мнению, необходимо выяснить три обстоятельства: 1) объективность умозаключения-доказательства, определяемость логического природой объективного предмета; 2) универсальный метод такого объективно-логического или доказательства и 3) природу объективного начала доказательства. Этими вопросами исчерпывается проблема доказательства.

1. Объективный предмет, действительность, ее закономерность определяет и должна определять логическое, доказательство; логическая мысль определяется объективно: а) действительностью и б) революционно-преобразующей деятельностью человека — практикой. Мысль с таким объективным основанием сама имеет объективное содержание и определенную именно этим содержанием форму. Поэтому логическое, доказательство должно определяться истиной. Релятивная истина, как известно, определяется абсолютной. Таким же образом условное логическое определяется безусловным логическим.

Ввиду сказанного, логика, изучающая формы мысли, должна по существу равняться гносеологии и наоборот. Логические условия знания составляют предмет науки логики. Но теория познания определяется, со стороны предмета, онтологией, поэтому и логика должна быть онтологической. Если в действительности господствует диалектика, если она диалектична, то диалектической должно быть и отражение действительности — истина, и таковым же — диалектическим — должно быть и логическое, так как оно имеет природу объективности истины. Одним словом, диалектика, логика и гносеология должны равняться друг другу. Их тождество оправдает аподиктичность доказательства. Тождество диалектики, логики и теории познания указывает на своеобразность предмета логики, именно на характер предмета диалектической логики — доказательство. Ло гика есть наука о доказательстве. Такова и диалектическая логика. Но своеобразность этой логики определяется своеобразием природы доказательства. Истинная природа доказательства определяет то, что единственно истинная наука о формах мысли, о доказательстве есть диалектическая логика. Именно поэтому необходимо рассмотрение вопроса о тождестве диалектики, логики и теории познания с точки зрения природы доказательства. Это будет первым вопросом в теории доказательства.

2. Предмет должен определять и метод изучающей его науки. Нельзя допускать дуализм предмета и метода в логике; ошибочна, например, мысль, согласно которой предметом логики не являются формы мысли и ее метод есть метод другой науки, именно математики. Особенность метода логики должна вытекать из природы предмета логики. Как было указано выше (во «Введении»), логика — философская наука, поэтому и ее метод должен быть философским (а не частно-научным).

Предмет определяет метод, но метод логики, как философской науки, сам является ее предметом. Известные до сих пор в истории логики методы являются частными в том смысле, что ни один из них не универсален; понятие же логического требует единого универсального метода. Таков, как это будет доказано в последующем, диалектический метод, как именно метод доказательства, моментами которого являются известные до сегодняшнего дня логические методы. Характеристика диалектического метода, как метода доказательства, будет центральной частью теории доказательства.

Диалектический метод осуществляется вдоказательстве, которое представляет собой «логическое развитие»[180]. Это развитие есть процесс восхождения от абстрактного к конкретному, который начинается с содержательного частного и кончается содержательным общим; начало есть простейшее содержательное частное, а конец — конкретное общее. Логическое развитие, как доказательство, есть процесс, имеющий природу отношения основания-следствия. Логическое развитие есть процесс конкретизации. О одной стороны, он имеет дедуктивный характер, а с другой стороны — индуктивный. Действует в нем также редуктивность, которая необходима для логической полноты, для своеобразного круга.

Логическое развитие начинается с простой формы конечного — с положительного суждения и кончается бесконечным логическим — бесконечным умозаключением. Бесконечное умозаключение содержит все развитие, которое начинается с простейшего момента бесконечного умозаключения и кончается бесконечным умозаключением. Диалектическая логика есть логика бесконечного умозаключения. Бесконечное логическое, разумеется, содержит в себе всякое конечное логическое, каждый его момент. Диалектико-логическое содержит формально-логическое, как момент.

3. В последней — третьей — главе теории доказательства будет рассмотрена проблема начала доказательства, которая в течение двух тысяч лет остается актуальной проблемой. Будет сделана попытка обоснования того, что начало доказательства, как его сущность, есть бесконечное умозаключение. Именно вследствие этого попытка аксиоматизации логики должна быть признана неоправданной. Существует безусловное логическое, развертывание моментов которого и есть содержание всей логики. Сущность доказательства есть единство логических противоположностей, что равно бесконечному умозаключению. Начало логического, как доказательства — логического развития — есть синтетическое положительное суждение, начиная с которого процесс проходит все моменты логики и кончается бесконечным логическим — бесконечным умозаключением.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ (10)
ТОЖДЕСТВО ДИАЛЕКТИКИ, ЛОГИКИ И ГНОСЕОЛОГИИ

Необходимость логики знания

Безобъективности логического доказательство невозможно. Необходимость объективности доказательства требует того, чтобы логика, как система доказательства, была тождеством диалектики, логики и гносеологии. Для диалектичности логического доказательства необходимо тождество путей логического развития и познания — знания.

Положение В. И. Ленина о тождестве диалектики, логики и теории познания означает не единство этих трех наук (это единство было известно всем, ни один философ никогда не пытался отрицать единство между философскими науками), а именно их тождество; это положение имеет в виду ту одну науку, в которой отождествляются три науки, существовавшие до этого раздельно: диалектика, логика и теория познания[181]. Вопрос о тождестве этих трех наук разрешается диалектичностью логики. Логика, соответствующая диалектической действительности и диалектической онтологии, должна быть диалектической; это соответствие, а именно, объективность истины, существенна для этой логики, т.е. она представляет собой и теорию познания. Онтологическая логика вообще и, в частности, научная форма онтологической логики                                        — диалектическая логика, — не может быть иной.

В онтологии, как в науке о бытии, в логике, как в науке о мысли и в теории познания, как в науке об определенном отношении бытия и мысли, существовало что-то тождественное, развитие чего отождествило диалектику, логику и теорию познания; эти три науки оформились в одну, которая выполняет их функции и не исключает ни одной из них; эта наука, снимающая и сохраняющая все три науки, есть такая логика, которая представляет собой и теорию познания, именно, такую теорию познания, которая представляет собой и логику; она имеет диалектическую природу. Такова диалектическая логика.

Логика Аристотеля была онтологической логикой, так как: 1) Она была «органоном», инструментом и введением каждой науки, вообще знания, именно, объективного — отражающего действительность — знания. 2) Она, в особенности «вторая аналитика», представляет собой именно теорию знания. Это было не смешением логики и теории познания, а определенной наукой о логической природе мышления; логическая же природа мысли была понятна, как природа знания: 3)Для Аристотеля логические формы мысли и логические формы знания представляют собой одно и то же; 4) Доказательство понималось как логическое, имеющее объективный характер. Объективность логического доказательства (с точки зрения Аристотеля) осуществляется тем, что: а) им является умозаключение, среднее понятие которого высказывает сущность предмета («суть бытия»); б) начало доказательства есть закон, который является и законом существования предмета (закон невозможности противоречия).

Формализация логики, которая начинается стоиками и кончается современной математической логикой, привела к ликвидации логики как философской науки. Применение в логике математических методов превратило ее в специальную науку; она потеряла характер категориальной общности вообще для знания.

Мысль онтологической логики Аристотеля восстановилась своеобразно в идеалистической диалектике (Кант, Фихте, Гегель). Основной задачей теоретической философии Канта является исследование-установление логических условий знания. «Трансцендентальная логика» есть наука об условиях знания, именно о логических условиях, о логических условиях математики и естествознания. Это попытка исследования тех условий, без которых знание невозможно; главным здесь было выявление условий, из-за которых знание не может быть иным.

Проблему логических условий знания Кант отождествляет с проблемой синтетически-логического. Синтетически-логическое есть содержательное логическое. Для необходимого синтеза, именно, для априорно-синтетического суждения, с точки зрения Канта, известные в формальной логике законы мышления, в частности закон невозможности противоречия, недостаточны[182]. «Законы мышления» представляют собой только отрицательные условия знания. Без их соблюдения знание не достигается, но их соблюдение не обеспечивает знания. Исследование условий знания ставит своей целью установление его положительных логических условий, положительного логического условия априорно-синтетического, т.е. необходимого синтетического суждения. С точки зрения Канта, априорно-синтетические суждения возможны только тогда, если мы формальные условия чувственной интуиции, синтез способности воображения и его необходимое единство в трансцендентальной апперцепции свяжем вообще с возможным опытным знанием, и получим, что вообще условия возможности опыта, являются, вместе с тем, условиями возможности предметов опыта и поэтому имеют значение в априорно-синтетическом суждении[183].

Кант ограничил знание пределами опыта. Поэтому трансцендентальную логику, как логику знания он обосновал на конечно-логическом, формой которого является суждение. Необходимый синтез, с его точки зрения, осуществляется только в суждении. Бесконечное логическое и синтетическое умозаключение невозможны (поэтому и невозможна метафизика как наука о бесконечном). Логическая форма знания есть суждение, необходимое синтетическое суждение. Логическое условие, трансцендентальное условие или форма этого суждения, есть категория. Категория есть способ суждения, его форма. Суждение есть логическая форма знания: а категория представляет собой форму этой формы (например, форма, общего суждения есть единство, форма положительного суждения есть категория реальности и т. п.).

Кант впервые внес в логику категории. До этого категории рассматривались в сфере онтологии. Обоснование категорий как формы знания равносильно обоснованию логики знания. Логика категорий есть логика объективно-логических средств знания.

Таким образом, с точки зрения Канта, суждение и категория суть логические формы знания; а умозаключение есть форма мысли, но не знания. Только Фихте и Гегель смогли доказать, что и умозаключение есть логическая форма знания.

Особенностью трансцендентальной логики Канта, как логики знания является то, что она есть логика категорий и основоположений и имеет своеобразный логический метод; это метод трансцендентальной дедукции, своеобразный логический метод. Для характеристики этого своеобразия требуется специальное исследование. Мы здесь ограничимся указанием следующего.

Трансцендентальный метод (которого мы коснемся в последующем) есть своеобразное полагание основания — логического условия — из следствия, тогда как в формальной логике положительный регрессивный модус считается ошибкой. Например, общее суждение с необходимостью требует свое логическое условие — категорию единства, так как осуществление общего суждения есть применение того правила, которое представляет собой его форму. Полагание отрицательного суждения полагает категорию отрицания, как форму — правило, действие которого осуществляется в отрицательном суждении и т. д. Осуществление суждения есть уже полагание его условия — логического основания. Какое-нибудь суждение с необходимостью полагает то логически-объективное средство, применением которого оно является. Полагание следствия трансцендентальным методом есть, вместе с тем, и полагание основания. Поэтому оно содержит и момент редукции и целиком имеет характер логического круга.

Для Канта категория есть, правда, форма знания, форма суждения, но она -может быть применена и за пределами опыта, хотя такое применение, с точки зрения Канта, дает ошибку, так как в данном случае, мы имеем дело с попыткой осуществления бесконечно-логического. Применение категории в отношении бесконечности есть диалектика разума, как «иллюзия» разума. Трансцендентальная диалектика есть логика «видимости», а не истины. Логикой истины является трансцендентальная аналитика, а