Власть в политических сферах и рыночных институтах

Государство играет важную роль в формировании и поддержа­нии стабильности рынков. Насколько и в каких отношениях оно важно, определяется историческим процессом [Evans 1995; Ziegler 1997]. Одни государства обладают большими возможностями для вмешательства, чем другие, а вероятность их вмешательства зависит от природы кризиса и институциональной истории го­сударства [Dobbin 1994; Evans, Skocpol, Rueschmeyer 1985; Ziegler 1997; Laumann, Knoke 1987]¹³. Существующие организованные интересы используют существующие правила, пытаясь воспро­извести своё положение. Это объясняет, почему существует так много разных форм рыночной организации в развитых и разви­вающихся обществах [Evans 1995; Fligstein, Freeland 1995].

Гипотеза ПА. В политические сферы входят государственные организации и представители предприятий, работников, а также иные организованные группы. Они структурированы двояким образом: вокруг способности государства осуществлять своё вмешательство, регулирование и посредничество и вокруг отно­сительной способности социетальных групп диктовать условия такого вмешательства.

¹³ Представленный здесь подход не предполагает, что государство жиз­ненно необходимо для любого экономического процесса. Даже в обще­ствах, где государство исторически вмешивалось в хозяйство, степень государственного участия изменчива, как изменчиво и его влияние. Роль государства зависит от конкретного рынка и текущих условий на нём или связанных с ним рынках.

82

 

Существуют два важных измерения в описании структуры сфер политики в рамках государства, которые основаны на анализе отношений между представителями государства, их организа­циями, капиталистическими предприятиями и наёмными ра­ботниками. Одно важное измерение определяется различиями между прямым вмешательством, регулированием и посредни­чеством. Сферы можно назвать интервенционистскими в той степени, в какой представители государства могут напрямую принимать ключевые для рынков решения. Государство может владеть предприятиями, контролировать финансовый сектор, прямые инвестиции и жёстко регулировать конкуренцию, а так­же вход на рынок и выход с рынка. В этих сферах представители государства устанавливают плотный контроль над предпри­ятиями и работниками. Примером интервенционистского госу­дарства может служить Франция, где исторически чиновники и министерства обладали возможностью осуществлять прямые инвестиции и контролировать предприятия посредством госу­дарственной собственности.

Государства, в которых доминируют регуляционистские ре­жимы, напротив, создают органы для поддержания общих пра­вил на рынках, но не решают, кто чем должен владеть и какие инвестиции осуществлять. Регуляционистские государства устанавливают в политических сферах свои организации, кото­рые играют роль «дорожных инспекторов». Теоретически, регу­лирующие органы не выражают интересы какой-либо группы, а беспристрастно используют правила для надзора за взаимодей­ствиями предприятий и работников, представленных в данной сфере. Хотя нередко регулирующие органы захватываются до­минирующими предприятиями отрасли. Примерами регулиру­ющих органов могут служить Комиссия по ценным бумагам и биржам в США и Комиссия по монополиям в Великобритании.

Как регуляционистские, так и интервенционистские государ­ства время от времени используют тактику посредничества на политических аренах для помощи в осуществлении политиче­ских мер или разрешении споров. Взаимодействия между пред­ставителями отрасли и чиновниками по поводу важного для всех вопроса могут завершиться формированием политической программы для этого сектора хозяйства. В случае конфликта между разными предприятиями или между предприятиями и работниками государственные представители могут выступить

83

архитектура рынков

в качестве посредников. Очевидно, что Министерство внешней торговли и промышленности (МВТиП) играло именно эту роль в развитии Японии [Johnson 1982; Evans 1995]^м.

Второе измерение, структурирующее сферы политики, каса­ется того, «захвачены» они или нет. Экономисты утверждают, что одной из проблем государственного вмешательства в рабо­ту рынков является соблазн для государственных чиновников начать «погоню за рентой» [Buchanan, Tellison, Tulloch 1980]. Погоня за рентой подразумевает, что чиновники домогаются платежей от предприятий или работников какого-либо сектора, которые включают взятки и подношения. В этом случае какой-то сектор хозяйства может быть захвачен государством. Подоб­ного рода государства в некоторых частях третьего мира Эванс назвал хищническими [Evans 1995].

Захват может произойти и тогда, когда группа предприятий или организованная группа работников получает контроль над политической сферой (это основной вопрос книги Дж. Бьюке-нена, Р. Теллисона и Г. Таллока [Buchanan, Tellison, Tulloch 1980]). Регулирующие органы или даже интервенционистские отделы министерств часто полагаются на рекомендации. Если пред­ставители предприятий захватят сферы, они могут попытаться использовать какую-либо из этих сфер для защиты своих при­вилегий в ущерб требованиям других групп. В той степени, в какой отрасль организованна, группа предприятий может за­хватить регулирующий орган и убедить чиновников принять свою точку зрения на отрасль и на то, что нужно делать.

Работники также могут захватить какие-то сферы. Например, группы работников могут получить возможность сертифици­ровать новых работников, что, по сути, даёт им право решать, кто имеет «право собственности», т.е. кто владеет сертифика­том, дающим право зарабатывать своими навыками. Государ­ство может напрямую вмешаться в этот процесс или позволить формировать комиссии по сертификации из числа профессио-

¹⁴ На практике может быть нелегко провести грань между вмешатель­ством и посредничеством. Джонсон описал действия МВТиП скорее как прямое вмешательство в функционирование рынков, тогда как Эванс подчёркивает посредническую роль. По мере развития японской эконо­мики предприятия усилились настолько, что уже могли влиять на про­водимую политику. Это превратило министерство скорее в средство достижения консенсуса.

84

II. Рынки как институты

нальных сообществ. В таких профессиональных сообществах, как американские врачи, уже долгое время успешно использу­ется подобная тактика для контроля над предложением услуг со стороны докторов [Starr 1982].

Я собираюсь заменить терминологию погони за рентой на более нейтральную для того, чтобы понять, кто среди чиновни­ков или представителей интересов капиталистов или наёмных работников одерживает верх при определении политического курса в данной сфере. Погоня за рентой происходит в том смыс­ле, что все группы настроены использовать свои возможности в политических сферах для собственных целей. Но такая погоня за рентой может быть сопряжена с большей или меньшей про­дажностью. Когда частные предприятия или государственные представители используют своё положение для собственной выгоды и в ущерб остальным, всё может вылиться в крайне хищнические формы поведения.

Как правило, погоня за рентой имеет место только там, где нет сильного противодействия. Если группе капиталистических предприятий не противостоят государственные представители или наёмные работники, эти предприятия, скорее всего, уста­новят такие структуры управления, которые допускают сговор между ними, и такие правила обмена, которые оградят их от конкуренции со стороны других предприятий. Но так же оче­видно, что объединённые интересы небольшого числа предпри­ятий и организованных работников могут производить сход­ный эффект. Таким способом текстильные промышленники в США смогли защитить свои рынки, объединившись с работни­ками под предлогом сохранения рабочих мест. Эти вопросы бо­лее подробно обсуждаются в следующей главе.

 

III. Политика создания рыночных институтов

До сих пор я уделял внимание только концептуальным раз­личиям. Мы можем добиться более существенных тео­ретических и эмпирических результатов, если рассмотрим, как идеально-типическое доминирование одной из групп или альянса между работниками, капиталистами и государствен­ными чиновниками влияет на формирование рыночных инсти­тутов. Эти идеальные типы полезны, поскольку они позволяют рассматривать государственное вмешательство в работу рын­ков как функцию исторически сложившихся коалиций между государственными чиновниками, капиталистами и работника­ми. Чтобы использовать эти идеальные типы, нужно изучить исторически сложившийся баланс сил на этапе формирования рыночных институтов в данном обществе, определить текущие позиции акторов и составить прогнозы относительно того, как будет выстроена организующая способность государства, и как она будет воздействовать на правила организации рынков. Если знать, какой именно тип социальной организации доминирует в данном обществе, и понимать роли, которые играют различ­ные группы, тогда появляется возможность предсказывать, как будет разрешаться новый кризис и какого рода сферы и правила будут, скорее всего, созданы.

Безусловно, связи между основными рыночными институ­тами в обществе и формированием отдельных рынков склады­ваются исторически. Так, например, когда появились предпри­ятия, производящие программное обеспечение, обострились вопросы, связанные с правами собственности. Появились но­вые виды патентных законов, которые определяли, что может быть запатентовано в том или ином программном продукте. Таким образом, частная проблема рынка может иметь специ­фическое «культурное решение», вырастающее из того контек­ста, в котором эта проблема возникла, В обществах с развитым патентным правом новые законы принимаются на основе су-

86

III. политика создания рыночных институтов

ществующих: Но, несомненно, законодательству необходимы инновации, связанные с особенностями той отрасли, которую оно регулирует. Компромиссы между существующими и новы­ми институтами на предприятиях и в отраслях анализируют­ся в рамках множества эмпирических исследований развития рыночных институтов (см., напр.: [Fligstein, Mara-Drita 1996; Haveman, Rao 1997; Baron, Dobbin, Jennings 1986; Dobbin 1994]).

Чтобы охарактеризовать идеальные типы, лучше всего начать с абстрактного и статического анализа. Чистые случаи формирова­ния организующей способности государства (т.е. доминирование капиталистов, рабочих или государственных чиновников) зача­стую появляются тогда, когда в исполнительной или законода­тельной ветви власти доминирует одна группа, создавая выгодные для себя правила. Когда институты созданы и появилась органи­зующая способность к формированию разных сфер, то эти сферы, производящие и поддерживающие правила, начинают жить своей жизнью. Предприятия и работники в этих сферах учатся жить в условиях определённого набора правил, даже если они им не вы­годны. Чтобы изменить эти правила, нужен серьёзный кризис, от­крывающий дорогу реформам. Часто такое происходит лишь при смене режима, в ходе которой новые политические игроки пере­делывают правила в интересах своих избирателей.

В табл. III. 1 представлены сконструированные нами идеаль­ные типы. В табл. III.2 показаны их следствия для прав соб­ственности, структур управления, правил обмена и концепций контроля на товарных рынках. Рассмотрим, как эти чистые слу­чаи формируют возможности государства для вмешательства в работу рынков, а также последствия для рыночных институтов.

В случае рентоориентированного государства чиновники организуют рынки за счёт прямого владения предприятиями и используют их для поддержки привилегированных групп (таких как родственники и друзья) или для установления ста­бильных клиентелистских отношений с определённой группой капиталистов. Они используют свою власть, чтобы извлекать ренту из этих «привилегированных» групп. Этими чертами часто обладают военные режимы, а также режимы во многих развивающихся странах. Степень, в которой чиновники рен­тоориентированного государства способны подчинить себе

87

архитектура рынков

хозяйство, часто варьирует даже там, где работники и пред­приятия в значительной мере дезорганизованы и не могут со­здать политические движения, действующие в противовес чи­новникам. Так происходит потому, что нередко этим режимам не хватает кадров, способных образовать эффективную госу­дарственную бюрократию для систематического извлечения ренты. Часто в таких условиях развиваются обширные чёрные рынки основных потребительских товаров, постоянно угрожая возможностям поддержания государственными чиновниками своего стиля жизни.

ТАБЛИЦА III.1. Доминирующие группы и их влияние на сферы формирования политики и формы хозяйственного вмешательства

88

III. политика создания рыночных институтов

В одном из крайних вариантов такой ситуации государство даже не способно собирать налоги, а должностные лица регу­лярно используют своё положение для получения взяток и от­катов. П. Эванс описал такое состояние как «хищническое го­сударство» [Evans 1995]. В качестве примера он приводит Заир конца 1980-х годов. Одна из черт характеризуемой им недееспо­собности государства состоит в том, что сфер формирования политики, по существу, нет. Государству нужны ресурсы и ква­лифицированные кадры, а если их не хватает, то оно уже не об­ладает достаточными организационными возможностями для поддержания правил. При незначительном представительстве (или его отсутствии) интересов работников и капиталистов это обстоятельство переходит в трудные и потенциально опасные ситуации для жизни собственников, менеджеров и работников.

Государства, организованные вокруг извлечения ренты, име­ют разрушительные последствия для создания институтов. В табл. Ш.2 показано, что в государствах, сохранивших способ­ность поддерживать порядок, чиновники продают права соб­ственности тем, кто предлагает наивысшую цену. Как долго эти права будут принадлежать покупателям, зависит от прихоти чи­новников. Там же, где государственные чиновники не способ­ны обеспечивать выполнение обязательств по сделкам, права собственности можно купить за взятку. Точно так же правила конкуренции и кооперации, которые призваны регламентиро­вать организацию предприятий, в лучшем случае, применяются в клиентелистской форме, либо просто не существуют. Условия определяются по прихоти действующих чиновников. Наконец, даже простой обмен (перевозка, денежный перевод, покупка товаров, привезённых из-за границы) чреват немалыми труд­ностями. Привилегированные группы имеют более обширный доступ к каналам обмена. Если государственные чиновники не могут контролировать подобные механизмы, тогда другие го­сударственные чиновники могут вывести из строя любой дей­ствующий механизм.

Так выглядит негативный взгляд на роль государства в эконо­мическом развитии. Возможно ли, чтобы направляемый госу­дарством способ развития был более благоприятен для работни­ков или предприятий, даже когда эти группы дезорганизованы? Эванс утверждает, что это возможно при наличии хорошо оплачиваемых профессиональных административных кадров

89

ТАБЛИЦА III.2. Последствия доминирования различных групп для рыночных институтов

архитектура рынков

[Evans 1995]. Это дает управляющим автономию, позволяющую им предпринять попытку создать рыночные институты, кото­рые могут быть выгодны менее организованным социальным группам. Эванс и Раух предоставляют эмпирические свидетель­ства того, что на самом деле образованная бюрократия способ­ствует экономическому росту развивающихся обществ [Evans, Rauch 1999; Эванс, Раух 2007]. Есть примеры того, как направ­ляемое государством развитие в Корее, Японии и Франции с его вмешательством в рыночные процессы помогло создать капи­талистические предприятия [Wade 1990; Westney 1987; Johnson 1982; Djelic 1998]'.

Вопрос о том, действительно ли бюрократические элиты тех или иных государств могут создавать стабильные рыночные институты и стимулировать рост экономики, довольно сложен. Очевидно, что ряд проектов развития за последние 100 лет про­водились именно государством, это признал даже Всемирный банк [World Bank 1993]. Но многие общества, в которых до­минировало государство, иногда не развивались, потому что национальная политика не запускала рыночные проекты раз­вития, как это было в Индии большую часть послевоенной эпо­хи. И даже там, где государство продавливало такие проекты (например, в Мексике или Бразилии), они не были полностью успешными. Чтобы разобраться в вопросе о влиянии бюрокра­тических элит, нужно прояснить два аспекта государственной политики. Во-первых, может ли тот или иной политический курс создать стабильные рыночные институты хотя бы в тео­рии, и во-вторых, обладают ли государства организационными возможностями для внедрения необходимого регулирующего аппарата на практике? Нередко внедрение рыночных инсти­тутов сталкивается с трудностями и встречает сопротивление со стороны местных политических властей и организованных групп капиталистов.

¹ Это специфические случаи, потому что Япония и Франция обладали сильными централизованными государствами до того, как они вошли в капитализм. Таким образом, у них были компетентные государствен­ные чиновники, способные вмешиваться в экономические процессы. По мере развития обучение этих чиновников сдвинулось в сторону инже­нерных дисциплин и экономической теории. Они стали более сведущи­ми в вопросах урегулирования отношений между работниками и капи­талистами и часто демонстрировали способность напрямую влиять на принятие решений в компаниях.

92

III. политика создания рыночных институтов

>• Если в сферах формирования политики в обществе всецело господствуют капиталисты, механизмы погони за рентой меня­ются, как это показано во второй строке табл. III. 1 и III.2. Здесь сферы формирования политики существуют, и государство об­ладает организующей способностью, однако эти сферы теперь подчинены узким интересам капиталистов. Иногда государ­ственная политика строится для реализации интересов отдель­ного предприятия. Но чаще наблюдается захват какой-то от­расли несколькими ведущими предприятиями. В первом случае результатом может стать напряжение между предприятиями, ищущими возможности для извлечения индивидуальной рен­ты, и другими предприятиями отрасли, стремящимися к кол­лективному захвату регулирующих органов для обеспечения коллективного извлечения ренты всей отраслью.

Зачастую доминирующие предприятия продавливают пра­вила для всей отрасли, «одинаково» применимые ко всем пред­приятиям. Это делается по двум причинам. Доминирующие предприятия хотят ограничить возможности государственных чиновников напрямую вмешиваться в какой бы то ни было рынок, даже если эти чиновники в большей или меньшей сте­пени обслуживают их интересы. Государственные чиновники, осуществляющие регулятивные функции, не могут владеть предприятиями или вмешиваться в рыночные процессы для определения победителей и проигравших. Но доминирующие предприятия, осуществившие захват регулирующих функций, могут создать правила, приносящие им несоразмерные выгоды. Таким образом, появляются «справедливые» регулирующие ор­ганы для поддержания всеобщих правил, даже если эти правила более выгодны одним предприятиям (как правило, доминирую­щим предприятиям на рынке), чем другим.

Что касается прав собственности, то капиталисты предпо­читают чёткий набор правил, наделяющих властью одних лишь акционеров. Для них также предпочтительно, чтобы государ­ство не владело предприятиями в каком бы то ни было секторе хозяйства. Это побуждает государство брать на себя контроль над предприятиями в случае экономических неурядиц, а затем, после их укрепления за счёт государственного финансирования, возвращать эти предприятия частным инвесторам. Хорошим примером служит массовая поддержка сбережений и кредит­ной сферы в 1980-е годы в США. Тогда государство продавало

93

архитектура рынков

облигации, чтобы расплатиться с вкладчиками прогоревших ссудо-сберегательных ассоциаций. Затем регулирующие органы собрали все изъятые активы и продали их обратно в частные руки. Федеральное правительство переложило издержки этой операции на плечи налогоплательщиков, а потом открыло част­ным инвесторам доступ к активам по привлекательным ценам. Доминирование отдельных предприятий также побуждает государства оплачивать инвестиции, которые эти предприятия хотят осуществить в производственные мощности и техноло­гии, оставляя при этом прибыли в частных руках. Государство обеспечивает проведение фундаментальных исследований, но предоставляет предприятиям возможности для коммерческого использования новых технологий. Так, например, издержки во­енных подрядчиков фиксируются государством, но они сохра­няют за собой патенты и используют результаты исследований для получения прибыли. Частное владение правами собствен­ности также гарантирует, что патенты позволят предприятиям воспользоваться своим монопольным положением.

Капиталисты также предпочитают правовые формы управ­ления для контроля над конкуренцией. Предприятиям нужны правила, позволяющие им сотрудничать со своими конкурента­ми, чтобы совместно производить новые товары, делить рынки и устанавливать цены. Предприятия также выступают за «справед­ливую торговлю», которая ставит вне закона хищнические спосо­бы её ведения. Справедливая торговля предполагает, что новички на рынках не должны осуществлять хищнические практики, ко­торые способны нарушить стабильный порядок. Рентоориенти-рованные предприятия пытаются осуществить захват регулиру­ющих органов, контролирующих возможности сотрудничества и конкуренции. Предприятиям не нужно прямое государственное вмешательство в случае проблем, вызванных конкуренцией, так как это может закончиться появлением общественной собствен­ности или ряда привилегированных предприятий.

Правила обмена определяют, кто с кем может вести дела и на каких условиях. Захват регулирующих органов привёл бы к упрощению правил обмена для доминирующих предприятий отрасли. Чтобы предотвратить появление правил, учитываю­щих интересы только одного предприятия, капиталисты стре­мятся к более общим правилам. Например, предписание, га­рантирующее соблюдение контрактов и возмещение в случае

94

III. политика создания рыночных институтов

их неисполнения, означает, что ни у кого нет стимула к мошен­ничеству. Правила, обеспечивающие безопасность и качество товаров, не дают некоторым предприятиям наживаться на бо­лее низких стандартах качества, продавая более дешёвые това­ры. Тем не менее правила обмена могут быть использованы для того, чтобы навредить конкурентам (особенно иностранным), устанавливая барьеры входа на данный рынок. Если приходя­щие извне предприятия будут вынуждены преодолевать раз­ного рода препятствия, платить пошлины или сталкиваться с чрезвычайно высокими стандартами здоровья и безопасности, их товары будут дороже, и с ними будет легче конкурировать. В этом смысле правила обмена могут стать торговыми барьера­ми, сдерживающими конкуренцию.

В обществах, где капиталисты имеют сильную политическую организацию, доминирующие предприятия получают возмож­ности создавать концепции контроля для обеспечения гаран­тий стабильности своего положения без угрозы государствен­ного вмешательства. Захват государственных регулирующих органов, занимающихся структурой управления, обеспечивает успех мероприятий по стабилизации любого отдельного рынка. В обществе, где доминируют предприятия, можно ожидать, что несколько крупных предприятий разделят между собой рынок на олигополистический манер. Конкуренцию смягчает понима­ние того, что если все преуспеют, то все выживут. Государство не вмешивается в работу рынков, пока ведущие предприятия не начнут терпеть крах. В последнем случае доминирующие предприятия могут призвать государство к более активным действиям. Но вмешательство государства будет направлено на восстановление рентабельности отрасли, нежели на её реорга­низацию или национализацию.

Ситуацию доминирования работников в капиталистиче­ских обществах трудно себе представить. Если бы работники на самом деле доминировали в капиталистическом обществе, то было бы более правильным назвать его социалистическим. Если бы государство с доминированием работников смогло существовать при капитализме, то оно бы создало сферы фор­мирования политики, благоприятствующие государственному владению предприятиями, защите рабочих мест и обеспечению широких привилегий для работников. Частные права собствен­ности были бы серьёзно урезаны. Это означало бы, что, за ис-

95

архитектура рынков

ключением малого бизнеса, абсолютно все компании управля­лись бы государством. Работники в погоне за рентой прежде всего боролись бы за сохранение рабочих мест и привилегий, нежели за создание «эффективной» промышленной структуры. Что касается прав собственности, то они урезали бы капита­листические социальные отношения в пользу государственной собственности. Они хотели бы видеть представителей работни­ков в советах директоров. Они одобрили бы государственное вмешательство в процессы конкуренции, особенно там, где эти процессы грозят сокращением рабочих мест.

Правила обмена сохраняли бы высокий уровень платежей и не давали бы капиталистической конкуренции сокращать ра­бочие места. Также правила обмена были бы структурированы таким образом, чтобы контролировать трансакции, угрожаю­щие рабочим местам или стандартам здоровья и безопасности. Можно ожидать существования детальных правил, контроли­рующих условия труда и стандарты здоровья и безопасности товаров. Правила обмена затрудняли бы импорт конкурирую­щих товаров. Наконец, доминирующая в хозяйственной жизни концепция контроля делала бы акцент на сохранении государ­ством рабочих мест. Государство осуществляло бы вмешатель­ство в нерентабельные отрасли для укрепления финансов и минимизации сокращения занятости. Существующие правила затрудняли бы процедуры увольнения работников и закрытия даже очевидно неконкурентоспособных заводов.

Существовавшие социалистические общества обладали мно­гими из указанных характеристик. Тем не менее в них нередко были государственные управляющие, не связанные интересами работников и поэтому обладающие возможностями для извле­чения ренты. Зачастую в этих обществах не уделяли особенного внимания созданию стандартов здоровья и безопасности для производимых товаров и трудового процесса. Часто рабочие слои подвергались эксплуатации для перераспределения ресур­сов на нужные государственным управляющим цели, такие как расходы на оборону. Социально-демократические страны, осо­бенно в Скандинавии, также демонстрируют целый ряд из ука­занных тенденций, характерных для обществ с доминировани­ем работников. Но они не являются примерами доминирования работников в чистом виде, ибо значительная часть хозяйства остаётся всё же в частных руках.

96

III. политика создания рыночных институтов

Рассмотрим, как альянсы между капиталистами, работника­ми и государственными чиновниками создают компромиссные варианты в структуре сфер формирования политики и инсти­тутов, структурирующих рынки. Я начну с альянса между госу­дарственными чиновниками и капиталистами. В этой ситуации капиталисты не могут всецело доминировать в хозяйстве и по­этому должны заключить союз с государственными чиновника­ми. К подобному альянсу могут вести два исторических пути. Во-первых, исторически государство может обладать сильной организующей способностью [Evans 1995]. Если капиталисты недостаточно организованы (что часто бывает на ранних ста­диях индустриализации), чтобы взять государство под кон­троль, государство может помочь организовать капиталистов. Во-вторых, работники сопротивляются попыткам предпри­ятий взять государство под полный контроль. Если удаётся нейтрализовать их политическую активность, то государство и предприятия могут рука об руку начать развивать капитали­стический порядок для усиления контроля капиталистов над хозяйственными процессами. Это означает, что коалиция госу­дарства и капиталистов обычно сопровождается подавлением интересов работников.

Такой компромисс предоставляет государству больше воз­можностей для вмешательства в рыночные процессы и, следо­вательно, для контроля над сферами формирования политики. Государственная бюрократия может организовать интересы отдельного сектора хозяйства, если у предприятий это не полу­чится. Предприятия стараются не допустить прямого вмеша­тельства со стороны государства и ограничить его деятельность лишь регулированием. В табл. III. 1 суммированы все эти аргу­менты и показано, что коалиция государства и капиталистов предполагает регулирование, направляемое государством раз­витие и подавление интересов работников.

В табл. III.2 представлен анализ последствий данного ком­промисса для рыночных институтов. Развитие, направляемое государством, означает, что государство владеет определённы­ми секторами хозяйства, такими как коммунальная и финан­совая сферы. Так происходит потому, что нередко эти отрасли оказываются ключевыми для развития, но зачастую обществу не хватает капитала или знаний и опыта для развития этих сек­торов на частной основе. Государство также предоставляет сво-

97

архитектура рынков

им чиновникам рычаги для контроля над частными предпри­ятиями. Как правило, развитие, направляемое государством, осуществляется при ограничении государственной собствен­ности. Существуют чёткие правила, описывающие условия, при которых государство может вмешиваться в хозяйство, на­прямую беря под контроль права собственности. Развитие, на­правляемое государством, также вынуждает государство регу­лировать конкуренцию и сотрудничество. Государство может попытаться защитить определённые отрасли на ранних стадиях развития или даже дольше, если они считаются ключевыми для национального рынка. В то же время государственные чинов­ники могут поддерживать нацеленные на экспорт предприятия в конкурентной борьбе на мировых рынках. Точно так же ис­пользуются и правила обмена.

Коалиции государства и капиталистов зачастую складыва­ются в опасной близости от процессов погони за рентой. Если могущественные национальные предприятия оказываются спо­собными снискать расположение государственных чиновников, они могут добиться официального признания своего статуса и защиты своих позиций. Это означает, что государство будет спасать идущие ко дну предприятия или отрасли. Государствен­ные чиновники могут решить, что в национальных интересах будет взять под контроль какой-либо хозяйственный сектор, а отсюда недалеко до того, чтобы приравнять интересы домини­рующих предприятий к национальным интересам.

Коалиции государства и работников характеризуют некото­рые западноевропейские социальные демократии. В табл. III.2 показано, что в таких государствах чиновники организуют сфе­ры формирования политики, но действуют в интересах труда, а не капитала. Государство развивает свои организующие спо­собности во многих секторах промышленности для того, чтобы по самым разным поводам напрямую вмешиваться в дела част­ных предприятий. Здесь наиболее вероятны обширная государ­ственная собственность на предприятиях и защита работников со стороны государства. Если предприятия испытывают труд­ности, государство берёт над ними контроль для сохранения рабочих мест. Там, где всё же существуют частные предприятия, они подвергаются тщательному надзору со стороны государ­ства и вынуждены следовать жёстким правилам, затрудняю­щим увольнение работников. Работники также могут обладать

₉8

III. ПОЛИТИКА СОЗДАНИЯ РЫНОЧНЫХ ИНСТИТУТОВ

широкими правами в управлении предприятием. Они могут быть стейкхолдерами, заседающими в советах директоров и принимающими участие в разработке стратегий предприятия.

В целом, регулирование конкуренции и кооперации предпри­ятий направлено на защиту рабочих мест. Государство поощря­ет слияния предприятий и контролирует конкуренцию ради сохранения рабочих мест. Правила обмена также используются для защиты рабочих мест. В случае возникновения проблем у ведущих предприятий в какой-либо важной отрасли государ­ство нередко смягчает правила для стимулирования их реорга­низации.

Осталось рассмотреть последний случай — противостояние капиталистов и работников в обществе. В этом случае государ­ство призывается для разрешения кризисных ситуаций в том или ином секторе хозяйства. Характер государственного вме­шательства зависит от того, какая группа обладает большей си­лой в данном секторе хозяйства. Если в конкретном секторе не доминирует никто, тогда группы могут найти компромисс, а го­сударственные чиновники в таком случае будут выступать как посредники между сторонами. Там, где работники или капита­листы очень сильны, они могут доминировать в сферах фор­мирования политики. Там, где обе стороны слабы, доминиру­ют государственные чиновники. Из-за сложной политической деятельности в этих ситуациях государство стремится иметь возможность для масштабного вмешательства в хозяйственную жизнь. Эта способность может предоставить государственным чиновникам незначительную автономию, связанную с поиском компромиссов и их навязыванием в конкретных ситуациях.

Компромиссные ситуации могут быть стабильными в том смысле, что группы продолжают внимательно следить за ситу­ацией, а также стимулируют и защищают наиболее важные для их интересов сферы. Все рыночные институты могут подвер­гнуться государственному вмешательству, а форма этого вме­шательства зависит от восприятия кризиса государственными чиновниками и от относительной силы сторон. Государство ста­рается завладеть некоторыми предприятиями, контролировать условия кооперации и конкуренции, защищать отдельные сек­торы хозяйства и рабочие места и осуществлять вмешательство, если это вынуждает сделать какой-либо кризис или расстановка сил в обществе (схожие аргументы см.: [Hart 1992]).

99

архитектура рынков

им чиновникам рычаги для контроля над частными предпри­ятиями. Как правило, развитие, направляемое государством, осуществляется при ограничении государственной собствен­ности. Существуют чёткие правила, описывающие условия, при которых государство может вмешиваться в хозяйство, на­прямую беря под контроль права собственности. Развитие, на­правляемое государством, также вынуждает государство регу­лировать конкуренцию и сотрудничество. Государство может попытаться защитить определённые отрасли на ранних стадиях развития или даже дольше, если они считаются ключевыми для национального рынка. В то же время государственные чинов­ники могут поддерживать нацеленные на экспорт предприятия в конкурентной борьбе на мировых рынках. Точно так же ис­пользуются и правила обмена.

Коалиции государства и капиталистов зачастую складыва­ются в опасной близости от процессов погони за рентой. Если могущественные национальные предприятия оказываются спо­собными снискать расположение государственных чиновников, они могут добиться официального признания своего статуса и защиты своих позиций. Это означает, что государство будет спасать идущие ко дну предприятия или отрасли. Государствен­ные чиновники могут решить, что в национальных интересах будет взять под контроль какой-либо хозяйственный сектор, а отсюда недалеко до того, чтобы приравнять интересы домини­рующих предприятий к национальным интересам.