Экономические теории и механизмы

В неоклассической теории не уделялось должного внимания во­просам корпоративного управления. Фирма предстаёт в ней как производственная функция, управляемая рациональными акто­рами, максимизирующими свою прибыль, обладающими полной информацией о ценах и действующими на конкурентных товар­ных рынках. Согласно этой теории, предприниматели вынужде­ны эффективно использовать свой капитал либо выйти из биз­неса, а исследование фирмы представляет собой частный случай «прикладной теории цен» [Stigler 1968]. Согласно такому подходу, рост олигополии, стратегии, предполагающие диверсификацию продукта, и вертикальная интеграция производственных про­цессов считаются механизмами, создающими входные барьеры или подрывающими ценовую конкуренцию [Caves 1992].

Нигде современная корпорация не отождествлялась с неэф­фективностью настолько отчётливо, как в концепции А. Берли и Г. Минза о разделении собственности и контроля [Berle, Means 1933]. В 1950-х годах в рамках управленческой экономики начали разрабатываться формальные модели, показывающие, как разде­ление собственности и контроля влияет на организацию фирмы [Penrose 1959; Baumol 1959; Marris 1964]. В этих работах утверж­дается, что менеджеры ради увеличения собственных окладов или повышения своего статуса стремятся к росту продаж или активов вместо наращивания прибыли фирмы [Marris 1964]. Хотя эмпирические исследования не предоставили достаточных оснований для таких утверждений (обзор см.: [Caves 1992], эти работы усилили неоклассические представления о том, что фир­ма отражает неэффективную работу ценового механизма.

Хотя «новая» институциональная экономическая теория весьма неоднородна, её последователи обычно придерживаются двух критических замечаний в адрес неоклассической теории. Во-первых, утверждается, что фирма является доминирующей формой организации при капитализме и что экономическая теория будет неполной, если она не в состоянии объяснить её возникновение. Во-вторых, что более важно, новая институцио­нальная экономическая теория доказывает, что фирмы не были бы так широко распространены, если бы они не способствовали эффективной работе. При этом современные права собственно­сти, разделение собственности и контроля и построение орга­низационных иерархий рассматриваются как механизмы, спо­собствующие росту эффективности.

2/1

архитектура рынков

Одним из источников новой институциональной экономиче­ской теории является работа Р. Коуза, в которой утверждается, что фирмы возникают из-за наличия «трансакционных издер­жек», неизбежных при входе на рынок, ведении переговоров о товарах и услугах и обеспечении исполнения контрактных обязательств [Coase 1937; Коуз 2007]. Коуз утверждает, что если издержки осуществления какой-либо трансакции на рынке пре­вышают издержки осуществления этой же трансакции внутри фирмы, то фирмы стремятся интернализировать трансакции, чтобы снизить эти издержки. По такому сценарию фирмы воз­никают и растут именно тогда, когда они более эффективны, чем рынок.

Вторым важным предшественником неоинституциональных теорий фирмы является школа Карнеги [Simon 1957; March, Simon 1958]. Герберт Саймон заложил основу для этого подхо­да, изменив неоклассическую предпосылку, что экономические решения принимаются абсолютно рациональными акторами, обладающими относительно полной информацией о ситуации, в которой они действуют. Обращая внимание на тот факт, что люди обладают ограниченными возможностями в обработке ин­формации и что информация нередко несовершенна или недо­ступна, он утверждал, что экономические акторы испытывают когнитивные и информационные ограничения, что приводит к невозможности выработки оптимальных решений. Вместо это­го в сознании акторов есть цели общего порядка, и они склонны находить любое возможное решение, которое более или менее соответствует этим целям. Этот процесс он назвал принципом «удовлетворительности» (satisficing).

Организационная структура формируется благодаря попыт­кам уменьшить влияние этих когнитивных и информационных ограничений [Ibid.]. Разделяя цели корпорации на составные части и поручая их различным подразделениям предприятия, менеджеры уменьшают количество информации, необходимой для отслеживания деятельности организации, тем самым сни­мая когнитивное напряжение и минимизируя возможность информационной перегрузки для какого-либо подразделения. Благодаря этому процессу акторы в подразделениях получают чёткие задания, и таким образом индивидуальное поведение подстраивается под общие цели организации [Simon 1962]. К тому же подразделения фирмы вырабатывают «стандартные

2/2

VIII. корпоративный контроль

рабочие процедуры», которые ещё больше упрощают когни­тивную деятельность, позволяя легко воспроизводить орга­низационные компетенции. Организации, которые признают ограничения человеческой познавательной способности и роль информации в жизни организации, становятся более эффек­тивными и более способными к выживанию.

Экономическая теория трансакционных издержек (ТСЕ²) Оливера Уильямсона [Williamson 1975; 1981; 1985; Уильямсон 1996] обращает внимание на издержки заключения, мониторин­га и поддержания экономических трансакций между фирмами или внутри фирм, утверждая, что структуры управления — «яв­ная или неявная контрактная ситуация, в которой помещена та или иная трансакция (рынки, фирмы и смешанные формы)» [Williamson 1981: 1544] — сформированы такого рода издерж­ками. Как и Саймон, Уильямсон считает экономических акто­ров ограниченно рациональными и утверждает далее, что по крайней мере некоторые из них ведут себя оппортунистически, т.е. «преследуют собственный интерес, используя неблаговид­ные средства» [Williamson 1975: 26]. Несовершенная информа­ция увеличивает издержки заключения контрактов, затрудняя предсказуемость результатов. Оппортунизм приводит к необ­ходимости отслеживать нарушения контрактных обязательств, ещё более увеличивая издержки управления.

В экономической теории трансакционных издержек утверж­дается, что в определённых условиях при высокой специфич­ности активов для рыночных трансакций становится харак­терным более высокий уровень оппортунизма и ограниченной рациональности, что делает управление ими более затратным. Специфичность активов относится к ситуации, в которой ре­сурсы, необходимые для осуществления трансакции, включа­ют «долгосрочные специфичные инвестиции», которые нельзя использовать для другой цели без существенных финансовых потерь [Williamson, Ouchi 1981: 352]. Как только инвестиции в специфические активы осуществлены, ни покупатель, ни про­давец не могут рассматривать рынок как реальную альтернати­ву, и становится особенно важным оградить трансакции, вклю­чающие специфические ресурсы, от (дорогостоящих) рисков оппортунизма.

² Transaction cost economics. — Примеч. пер.

273

архитектура рынков

Согласно Уильямсону, именно экономия на трансакционных издержках и является делом фирмы (или, более обобщённо, структур управления). В этом смысле очень важной является система властных отношений в рамках фирмы, потому что, ког­да трансакции переведены внутрь фирмы, оппортунизм можно снизить посредством издания директив [Williamson 1988; 1991]. Для объяснения вертикальной интеграции, создания мультиди-визиональной формы предприятия и других видов иерархий, возникновения конгломератов и разделения собственности и контроля на крупных предприятиях экономическая теория трансакционных издержек использует те же самые общие по­ложения [Williamson 1975; 1985; Уильямсон 1996]. В своих более поздних работах Уильямсон пытался объяснить более сложные формы контрактации, такие как стратегические альянсы, сети и модели перекрёстного владения собственностью, которые воз­никают в корпорациях по всему миру, утверждая, что подобные формы контрактации снижают трансакционные издержки там, где существует подлинная взаимозависимость между организа­циями, но которой недостаточно, чтобы привести к полноцен­ному слиянию [Williamson 1991].

Теория агентских отношений считает, что все социальные отношения в экономических взаимодействиях можно свести к набору контрактов между принципалами и агентами. Принци­палы — это индивиды, которые отбирают агентов для выполне­ния поручений по соответствующим вопросам. Ключевая про­блема состоит в направлении интересов агентов таким образом, чтобы они не действовали против интересов принципалов. Это требует составления контракта (иногда в явном виде, иногда в неявном), который защищает как принципала, так и агента. Та­кие контракты должны давать возможность принципалу отсле­живать действия агентов и создавать стимулы для обеих сторон исполнять свою часть сделки [Jensen, Meckling 1976].

В теории агентских отношений фирма рассматривается как фиктивное образование, порождённое «пучком контрактов» между различными принципалами и агентами. В этом смысле фирма ничем не отличается от рынка: она «не обладает дирек­тивной властью, авторитетом, дисциплинарным воздействи­ем, которые хотя бы в малой степени отличались бы от обыч­ной рыночной контрактации между двумя людьми» [Alchian, Demsetz 1972:777; Алчян, Демсец 2004:167]. Вместо этого фирма

274

VIII. корпоративный контроль

является системой прав собственности, которая определяет на­бор отношений принципалов и агентов и разделяет притязания на активы и остаточный денежный поток [Fama, Jensen 1983a; 1983b]. Принципал, собственник, нанимает работников для выполнения части работы. Им платят зарплату, а в обмен они обычно (хотя и не всегда) отказываются от притязаний на при­быль. Контракт, с условиями которого они согласились, содер­жит определение их обязанностей, способов вознаграждения и прав принципала в части мониторинга результатов их работы.

В теории агентских отношений утверждается, что различные виды разделения прав собственности — акционерная компания, партнёрство, единоличное владение, некоммерческая организа­ция — возникают потому, что каждая из этих форм организации эффективна при определённых условиях. В целом альтернатив­ные способы разделения прав собственности зависят от уров­ня издержек агентских отношений (т.е. издержек структуриро­вания, подписания и отслеживания набора контрактов среди агентов с конфликтующими интересами) [Fama, Jensen 1983я]. Например, акционерная компания, находящаяся под контролем менеджеров, скорее всего, будет процветать тогда, когда издерж­ки создания новой фирмы непомерно высоки, для управления же существующей фирмой необходимо специализированное знание, в результате чего возникает большая экономия от мас­штаба, и появляются люди, готовые предложить свой капитал в надежде получить остаточный доход, который уже уменьшен на величину издержек агентских отношений [Ibid.]. В этих условиях происходит классическое разделение собственности и контроля. Но согласно теории агенстких отношений, оно не ведёт к неэф­фективности. Напротив, интересы собственников и менеджеров согласуются благодаря трём механизмам. Во-первых, зарплата менеджеров зависит от показателей работы предприятия; во-вторых, за действиями менеджеров наблюдают советы директо­ров; в-третьих, рынок корпоративного контроля эффективно на­казывает менеджеров за неадекватное управление финансовыми активами, даже если советы директоров были подчинены инте­ресам менеджеров. В этом смысле, фирма может быть эффектив­на, даже если товарные рынки не эффективны. Разные версии данного подхода часто использовались в самых разнообразных сферах, в том числе в финансовой экономике [Ross 1977; Myers 1984; Fama 1980; Jensen, Meckling 1976].

275

архитектура рынков

Неоинституционалисты обычно придерживаются предпосыл­ки о том, что наблюдаемые рынки либо находятся в состоянии равновесия, либо приближаются к нему. Более радикальный под­ход к данному вопросу был предпринят так называемой неоэво­люционистской экономической теорией. Так, Брайан Артур ут­верждает, что экономические институты могут иметь случайные стартовые позиции [Arthur 1988; 1989]. Таким образом, история и случай играют определённую роль в появлении моделей органи­зации хозяйства. На этих начальных стадиях возможны несколь­ко путей организации производства, причём ни один из них не имеет каких-либо очевидных преимуществ. Артур утверждает, что во время динамичных процессов формирования рынков та или иная форма организации может обладать небольшим пре­имуществом. С течением времени эта организация обрастает ин­ститутами, которые усиливают её преимущество.

Артур называет этот процесс замыканием. Замыкание про­исходит в виде крошечных дискретных шагов, которые с тече­нием времени институционально укореняют данные способы организации. Как только они возникли, их становится трудно вытеснить. Таким образом, экономические процессы динамич­ны до некоторого момента, но когда определённая форма орга­низации замыкается на себя, рынки становятся стабильными и менее динамичными. Рыночные процессы, которые развивают­ся подобным образом, были названы зависимыми от ранее из­бранного пути (path dependent). С помощью этой модели Артур исследовал ряд процессов, в частности, внедрение новых тех­нологий, расположение городских агломераций и создание тех­нологических центров, таких как Силиконовая долина и 128-я магистраль в Бостоне [Ibid.].

Его модель помогает объяснить, почему вступление в эпоху современности произвело такой колоссальный эффект на струк­туру национального хозяйства. Историческое вступление в эпо­ху индустриализации характеризуется одновременным форми­рованием огромного числа институциональных образований. Раз возникнув, эти образования формируют институциональные условия, помогающие организовать процесс появления новых организаций и отраслей. Этот подход предполагает, что права собственности могут быть организованы самым различным об­разом, но появившись, они стабилизируются и обеспечивают ин­ституциональные структуры для возникающих отраслей.

2₇6

VIII. корпоративный контроль

Р. Нельсон и С. Уинтер предлагают другой взгляд на экономи­ческую динамику [Nelson, Winter 1982; Нельсон, Уинтер 2002]. Они полагают, что рынки постоянно находятся в динамическом состоянии и никогда не достигают точек равновесия. Это оз­начает, что фирмы постоянно сталкиваются с нестабильными рыночными условиями. В ответ фирмы стараются найти спо­собы самовоспроизводства во времени. Они достигают этого, вырабатывая компетенции, укореняющие организационные процедуры. Стандартные рабочие процедуры фирмы не только обеспечивают производство продукта, но и помогают решать проблемы мониторинга. Они предоставляют лицам, принима­ющим решения, обратную связь об изменяющихся условиях, внутренних или внешних по отношению к фирме.

Таким изящным образом Нельсон и Уинтер смогли соеди­нить взгляды Дж. Марча и Г. Саймона на организации с предпо­сылкой о постоянно динамичных рыночных процессах. Фирмы, не способные развить такие компетенции, покидают бизнес, а фирмы, способные это сделать, могут процветать сравнитель­но долгое время. Тем не менее рыночные процессы могут по­рой пересилить инерцию даже самых стабильных фирм. Этот подход не объясняет, какие именно компетенции возникнут в процессе формирования рынков. Но он постулирует, что после своего возникновения они стремятся к самовоспроизводству именно потому, что они надёжно обеспечивали самовоспро­изводство в прошлом. Таким образом, Нельсон и Уинтер пред­лагают другое объяснение, почему существуют настолько не­похожие организационные стили на разных рынках и в разных обществах. Определённый порядок, появившись, сопротивля­ется трансформации, потому что собственники и менеджеры фирм придерживаются процедур, которые приносили им успех в прошлом.