Приватизация в России, её этапы, особенности и социально-экономические последствия

Преобразования отношений собственности в России имеют свою пре- дысторию, гораздо более короткую, чем, например, предыстория приватиза- ции в Венгрии, Польше, Чехословакии. «Бархатные революции» – так назы- вают революционные преобразования конца ХХ века в отличие от социали- стических революций начала века – в странах ЦВЕ были подготовлены не только идеологически, но и на практике. В России мысль о передаче собст- венности в частные руки в середине 1980-х (уже «перестроечных») лет каза- лась недопустимой. Когда, по воспоминаниям Е.Г. Ясина, в рукописном ва- рианте вышли в свет пять машинописных экземпляров книги Виталия Най- шуля «Другая жизнь», никто серьезно не воспринял её главную идею: «надо всё раздать всем поровну!» А между тем В. Найшуль был первым, кто выска- зал идею ваучерной приватизации.

Только в 1990 году начинается обсуждение моделей приватизации и её

«предыстория», т. е. получают некоторую реализацию обе модели – посте- пенная, близкая к западной и быстрая, восточная. Сначала преобладала идея постепенного разгосударствления – постепенной преобразование госпред- приятий в АО и паевые общества, с контрольным пакетом акций в руках го- сударства. Эта идея экспериментально была реализована летом 1990 года, когда Совет Министров СССР утвердил Положение об акционерных общест- вах и обществах с ограниченной ответственностью. Этот документ положил начало цивилизованным формам прав собственности. Одним из первых ак- ционерных обществ в соответствии с этим актом стал КамАЗ. Та же форма постепенной приватизации провозглашалась в знаменитой программе «500 дней». Это была западная модель, в которой основное внимание уделялось подготовке предприятий к приватизации. Подсчеты показали, что понадоби- лось бы 15–20 лет для такой подготовки.

Противоположный вариант – вариант быстрой приватизации – был предложен и защищался Л. И. Пияшевой. Она выступила как ультраради- кальный либерал, опубликовав нашумевшую статью «Чьи пироги пышнее?»

Предлагалось отдать все трудовым коллективам немедленно и бесплатно! Этот вариант получил локальную реализацию в Москве, когда мер Г. Х. По- пов (зав. кафедрой политэкономии экономического факультета МГУ) назна- чил Пияшеву начальником департамента, дав ей возможность реализовывать свои идеи. Малая приватизация в Москве, особенно в торговле, была осуще- ствлена в значительной мере по этому рецепту. Опыт быстрой приватизации показал, что формальная быстрота приводит к таким последствиям, которые отличаются от ожидаемого эффекта. Первые опыты приватизации были тес- но связаны с криминализацией бизнеса. Это происходило хотя бы потому, что права собственности не были закреплены.

Таким образом, предыстория приватизации охватывает период времени примерно в два года. Мы называем это предысторией главным образом по- тому, что первые опыты не знаменовали собой сколького значимого отхода от преобладания государственной собственности. Тем не менее «лед тронул- ся».

Собственно приватизация в России, по признанию ведущих отечест- венных специалистов-транзитологов, проходит три этапа:

1) массовая или ваучерная (1992–1994). 2) денежная (1995–1999).

3) современный этап (2000 по н. в.).

Каждый этап имел свои особенности по формам проведения, по декла- рируемым и реально достигнутым целям, на каждом этапе принимались свои законодательные акты.

Первый этап – массовая приватизация – формально начинается в связи с принятием Закона РСФСР от 3 июля 1991 года. «О приватизации го- сударственных и муниципальных предприятий в РСФСР». К тому времени мнение о необходимости рыночных преобразований победило, к тому же го- сударственный бюджет 1991 года был исполнен на 56 % по части доходов, и содержать госсектор в прежнем масштабе было просто не на что.

Одновременно был издан еще один закон, который должен был упоря- дочить этот процесс и исключить злоупотребления: «Закон РСФСР от 3 июля 1991 года. «Об именных приватизационных счетах и вкладах в РСФСР». Этот закон предусматривал, что для каждого гражданина будет открыт имен- ной приватизационный счет, на который будут зачисляться средства от госу- дарства, когда оно будет получать деньги за проданное имущество. Эти сред- ства по закону нельзя было продавать другим лицам, допускался лишь пере- ход права на использование именных приватизационных вкладов по наслед- ству.

Вся эта схема не могла работать в принципе. Прежде всего потому, что покупать предприятия было некому. Не было платежеспособных покупате- лей. На счета – деньги? Откуда, кто заплатит? Предполагалось, что у населе- ния есть сбережения, а их не оказалось в достаточном количестве.

Вот поэтому законы принимались в середине 1991 года, а периодиза- ция начинается с 1992 года. Просто напросто законы эти не могли быть реа- лизованы. Вопрос о темпах приватизации оставался очень острым, дебаты не

прекращались, и в итоге появился Указ Президента РФ (уже РФ) от 29декабря 1991 года «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий».

Ускоренные темпы приватизации в России политически были обеспе- чены тем, что Съезд народных депутатов Постановлением от 1 ноября 1991 года «О правовом обеспечении экономической реформы» так усилил полно- мочия Президента, что всё законодательное регулирование реформ в стране вплоть до конца 1993 года стало осуществляться в форме указов Президента.

Государственная программа приватизации на 1992 год – документ, по которому осуществлялись на первом этапе преобразования формы собствен- ности – давала механизм реализации льгот работникам предприятий в ходе их приватизации. На общих собраниях они могли выбирать один из трех ва- риантов льготного приобретения акций. Заметьте, что этим документом от- рицались предыдущие акты, которые предусматривали распродажу и зачис- ление средств на именные приватизационные счета всех граждан. Итоги вы- боров моделей приватизации предприятий были таковы, что с большим пре- имуществом победила так называемая «директорская модель». По её сцена- рию акции выкупались отдельными работниками, а не коллективом, как в двух других вариантах. Выкупать их надо было по цене в 1,7 раза выше но-

минальной стоимости. Половину акций можно было оплатить ваучерами. Две трети коллективов выбрали именно эту модель1, самую недемократичную, зато сулящую большую эффективность: купив за деньги, собственники должны были по идее как можно рациональнее использовать своё капиталь- ное имущество.

Как же предусматривалось обеспечить справедливость и не обделить тех, кто не работал на предприятиях, а был задействован в государственном секторе – учителей, медицинских и научных работников, преподавателей ву- зов и т. д. Только с учетом интересов этих слоев населения обеспечивался массовый характер приватизации. В августе 1992 года вышел Указ Президен- та «О введение в действие приватизационных чеков в РФ». Чеки вводились вместо приватизационных счетов, на которых скапливались бы деньги. Тако- го «дележа пирога» решили не устраивать из-за долгосрочности варианта, ибо опасались реставрации режима.

Кстати, в октябре 1993 года действие чеков пришлось продлить (Указ Прези- дента «О продлении сроков действия приватизационных чеков выпуска 1992 года»). Таким образом, несомненной особенностью преобразований собст- венности в России были высокие темпы, обусловленные жесткой полити- ческой борьбой, сильным противостоянием сторонников старой системы и

«рыночников».

Для того чтобы собственность не распылялась, А. Б. Чубайс и его сто- ронники настояли на том, чтобы ваучеры можно было продавать и они могли сосредотачиваться в руках тех, кто желал быть эффективным собственником.

 

1 Голубков Д.Ю. Особенности корпоративного управления в России. М.: Альпина, 1999. С.25.

Поэтому все-таки были выпущены бумажные носители. Их раздавали всем с августа 1992 года. Всего было выдано 144 млн ваучеров номинальной стои- мостью 10 тыс. рублей. Эта номинальная цена была условностью – так было оценено по балансовой стоимости всё государственное имущество, находя- щееся в производственном секторе страны.

Ваучер стал загадочной ценной бумагой, ценности которой многие не видели или очень сомневались в ней. То обстоятельство, что ваучер можно было продавать, породило специфический рынок. На площадках перед го- родскими рынками, особенно перед входом на центральный рынок можно было встретить людей, стоящих с вывеской на груди: «Куплю ваучер». Те, кто нуждался в деньгах сегодня и сейчас, немедленно продавали свои прива- тизационные чеки примерно за 60 руб., кто надеялся более выгодно продать

– выжидали. Цены колебались, люди боялись продешевить и тоже продавали. Некоторые студенты 2000-х годов вспоминают, кому что купили на ваучер: зимний комбинезон, кроссовки. Те, кто надеялся на лучшее, вкладывали вау- черы в предприятия. Ну а те, кто имел лишние деньги и сноровку, стали ак- тивно их скупать. Говорят, те люди, которые стояли на рынках с объявле- ниями на груди, были наняты именно для скупки ваучеров. Всё-таки судьба приватизационных чеков не была ясна широким слоям населения. Посвяще- ны в правильную стратегию поведения были люди, близкие не к научным институтам, а к властным структурам. Поскольку тогда уже было реально- стью спрогнозированное политологами в середине 1980-х гг. слияние власти и криминала, постольку криминал оказался готовым поступать так, как и следовало поступать в своих интересах – всё скупать.

Буквально параллельным с приватизацией процессом было расширение теневого сектора. Недостатки законодательства, отсутствие рыночной оценки стоимости предприятий способствовали криминализации рыночной эконо- мики с самой её колыбели2.

Законодательство периода 1992–1994 гг. объективно носило противо- речивый характер, а приватизационная практика не соответствовала декла-

 

2 А. Чубайс пишет о двух преобладавших схемах «прибирания к рукам» госсобственности: «Чаще всего работали две схемы захвата госсобственности. Первая: имущество госпредприятия просто переписы- валось как составная часть имущества некоего вновь создаваемого акционерного общества. Вторая: гос- имущество становилось частной собственностью в результате проведения нехитрой операции «аредны с выкупом».

В первом случае всякий здравый смысл игнорировался открыто и бесстыдно. Скажем, берется иму- щество такого предприятия, как НПО «Энергия», и вносится во вновь создаваемое АО. Другую долю этого АО может составлять интеллектуальная собственность некоего товарища Петрова. Или денежный взнос тов. Петрова в размере 1 тыс. рублей. Поскольку технология оценки долей никак не прописывалась юридически, ничто не мешает тому, чтобы имущество НПО «Энергия» было оценено так же, как интеллектуальная соб- ственность тов. Петрова. При этом имущество НПО оценивается по остаточной стоимости на дату послед- ней переоценки. А последняя была год назад, и за это время номинальная стоимость ПО в результате ин- фляции выросла в 25 раз. Что интересно, открутить обратно такие сделки, как правило, невозможно. Вновь созданное АО тут же вносится в какое-нибудь другое АО, в составе этих еще раз оценивается и переоцени- вается, и вновь куда-то вносится…через 2–3 оборота появляется такая хитрая категория, как «добросовест- ные приобретатели», которые, широко открыв глаза, уверяют вас: «Да, может быть на первой стадии прива- тизация и была незаконной, но я-то тут при чем? Я пришел потом, объединил искомое Вами НПО со своей живопыркой, и это уже совсем другое предприятие».

рируемой идеологии, главным пунктом которой было «формирование эффек- тивного собственника». К такому выводу пришла Счетная палата РФ, соз- данная для контроля за процессами приватизации только в 1995 году.3

Количественные параметры первого этапа приватизации выглядят так:

1991–1992 – приватизировано 46 800 предприятий,

1993 – 41 600,

1994 – 24 000 (везде примерно).

В итоге первого этапа приватизации примерно 2/3 ВВП стало произво- диться в негосударственном секторе экономики (это частные предприятия и предприятия с государственным участием).

Доходы от приватизации 1-го периода были ничтожны – 760 млрд руб. к 1993 году. Это мизер при тех темпах инфляции, которые тогда были.

Мы уже говорили о жестком противостоянии сторонников и противни- ков рыночных преобразований. Или, точнее говоря, сторонников постепен- ного, мягкого и быстрого, жесткого перехода к рынку. Оценка первого этапа приватизации в устах тех и других диаметрально противоположна4.

Оценка «слева»:

– народ ограблен, ваучеры оказались бумажками;

– ценнейшие объекты собственности отданы даром, бюджет ничего не получил;

– обещанные эффективные собственники не появились. Один из наи- более последовательных оппонентов либеральных реформ С. Ю. Глазьев ут- верждал, что под «внешним контролем» МВФ в России было применена тех- нология «бархатной» колонизации.

Оценка справа:

– несмотря на все недостатки, государство избавилось от финансовой опеки над огромным количеством предприятий, что было необходимо не только с точки зрения преобразований базиса, но и с точки зрения выхода из бюджетного кризиса, даже не выхода, а прекращения дальнейшего падения… Второй этап – денежная приватизация – начинается в середине 1994

года, когда было объявлено о прекращении действия приватизационных чеков. По мнению правых, значительную часть оставшихся активов государ-

ства следовало продать. При этом целевая установка менялась. Главной зада- чей стало пополнение госбюджета. То есть этот этап должен был стать при- ватизацией денежной. Дело в том, что с начала 1995 года прекратилось эмис- сионное финансирование бюджетного дефицита. После «черного вторника»

Собственность. Корпорирование. Инвестиции. Анализ процесса приватизации. 1993–2003

//Российский экономический журнал. 2005. С. 3–14.

Надо отметить, что весь этот период шла острейшая политическая борьба: в 1993 году отправлен в

отставку Е. Гайдар. В мае проводится референдум о реформах – быть им или не быть – нужна поддержка. Тогда же Указ Президента; 1400 и октябрьские события в Москве. При этом приватизация была «главным фронтом» борьбы. Заметьте, что программа приватизции на 1993 год не была принята Парламентом. На од- ной из его сессий депутат Челноков пытался ударить Чубайса по физиономии ваучером. Приватизация в 1994 году шла, во многом опираясь на явную или скрытую поддержку директората, предпринимателей и заинтересованных слоев населения.

11 октября 1994 года надо было безотлагательно решать задачу финансовой стабилизации. Первым вице-премьером стал А. Чубайс, он стал отвечать за эту работу. Трудность заключалась в том, что сбор налогов падал, а расходы в преддверии выборов росли. Одной из возможностей закрытия временного разрыва между доходами и расходами бюджета (доходы поступают от таких налогов, которые в конце года собираются, а выплачивать пенсии и зарплаты надо ежемесячно) была как раз продажа собственности государства.

Новый этап приватизации требовал других организационных форм, других механизмов. Появился такой механизм, как инвестиционный конкурс. Продажа по конкурсу была прописана как способ приватизации в самом пер- вом законе о приватизации в декабре 1991 года Однако этот способ не полу- чил какой-либо конкретизации. Правительство на протяжении всего периода не утвердило Положение об инвестиционных конкурсах (торгах), нарушая предписания Государственной программы приватизации. Отсюда – бескон- трольность и ведение дел в интересах отдельных лиц. Инвестиционные кон- курсы были «конкурсами обещаний». Среди покупателей выбирались такие, которые обещали больше других. Однако, став собственниками, они зачас- тую попросту и не могли выполнить обещанное (например, финансирование развития). По расчетам Правительства, которое находилось в теснейших тис- ках дефицита госбюджета, приватизация в 1995 году должна была закрыть 16

% дефицита консолидированного бюджета.

Самой яркой и самой скандальной страницей второго этапа приватиза- ции стали так называемые залоговые аукционы. Их предложил в марте 1995 года В. О. Потанин. Суть её заключалась в следующем.

Ряд российских банков после аукциона предоставляет кредит прави- тельству под залог принадлежащих ему акций ряда предприятий. По истече- нии установленного срока Правительство организует конкурс по продаже за- ложенных акций и либо возвращает кредит из вырученных денег, либо эти акции переходят в собственность кредиторов.

А.Чубайс назвал идею Потанина «хорошим шансом выжить». Эти аукционы потом сильно ругали. В основном за то, что на залогах были по- лучены малые деньги. За Норильский никель – 170 млн дол., а двумя года- ми позже за Связьинвест – больше, чем в десять раз – 1 875 млн дол. Одна- ко главное в том, что в качестве залога правительство отдавало акции предприятий, имевших стратегическое значение и по закону не подлежав- ших передаче в частные руки.

От залоговых аукционов до конца 1995 года правительство получило около 1 млрд дол. Задание по приватизации было выполнено, финансовая стабилизация состоялась. Всего на залоговых аукционах тогда были выстав- лены пакеты 12 предприятий.

Здесь мы сможем увидеть, что в течение всех 1990-х гг. практика при- ватизации в России осуществлялась «на ощупь», без теоретической базы, методом проб и ошибок, что законодательная база не поспевала за стреми- тельным ходом первоначального накопления капитала в России.

Третий этап приватизации принято начинать достаточно условно с 2000 года. Его особенность состоит в том, что продаются главным обра- зом не объекты собственности государства, а государственные пакеты ак- ций. Распродажа муниципальной собственности (продолжающаяся прива- тизация квартир, продажа первых этажей жилых зданий, где располага- лись универмаги и гастрономы) позволяет получать дополнительные до- ходы в муниципальные бюджеты и бюджеты субъектов Федерации. Этот этап сделал более усложненной процедуру оформления прав собственно- сти. Здесь увеличились не только цены приватизируемых объектов, но и трансакционные издержки.

Отечественные транзитологии выделяют более десятка пунктов, ко- гда формулируют особенности российской приватизации. Мы отметим лишь несколько:

– рекордно высокие темпы и сжатые сроки;

– большая значимость политических мотивов и задач;

– отсутствие реформаторских импульсов «снизу», отсутствие широкой социальной базы, проведение приватизации слабым государством.

Эти особенности явились причиной таких последствий, как быстрая концентрация капитала и образование узкого слоя собственников. Интегри- рованные бизнес-группы составили организационную структуру современ- ной российской экономики. Малый и средний бизнес, не имевший и не имеющий такой мощной поддержки, как крупный капитал, развивался и раз- вивается недостаточно динамично и во влиятельный сектор экономики пре- вратиться так и не смог.

Имущественная дифференциация, ставшая главным социальным ито- гом приватизации, представляется самым негативным явлением современно- сти. Такая ситуация, когда значительная часть населения имеет доходы ни- же или равные одному прожиточному минимуму, а средний класс России не может приравниваться по уровню жизни к среднему классу развитых стран, требует проведения политики по выравниванию доходов, в частности за счет государственных трансфертов. Это, однако, ведет к срыву политики по тар- гетированию инфляции. Высокая имущественная и социальная дифферен- циация может быть преодолена не только на путях модернизации российской экономики, повышения её конкурентоспособности и эффективности, но и изменения хозяйственного механизма, в частности, введения прогрессивной системы налогообложения. Введенный в свое время пропорциональный по- доходный налог, когда любые доходы облагаются налогом по одной ставке, сыграл свою положительную роль и, по мнению многих экономистов, при- шла пора переходить к прогрессивной системе налогообложения.

Изменив содержание отношений собственности, в корне преобразив структуру форм собственности, приватизация открыла возможность для ли- берализации экономики, для действия рыночного механизма.