Философские воззрения М.В. Ломоносова

Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) - ученый-энциклопедист, поэт, просветитель и философ, ставший в России «нашим первым университетом». Он учился в Германии, знал и ценил философское творчество Декарта и Лейбница. Ломоносов проложил новые пути научного познания во многих областях естествознания и техники; открыл фундаментальные законы сохранения вещества при химических превращениях, атмосферу у планеты Венера, положил начала физической химии, создал первую научную грамматику, был реформатором русского литературного языка и стихосложения. Наиболее яркими сочинениям Ломоносова являются:

«Из заметок по физике и корпускулярной философии»,

«О тяжести тел и извечности первичного движения»,

«Рассуждения о твердости и жидкости тел»,

«Предисловие к лекции по физической химии»,

«127 заметок к теории света и электричества»,

«О сохранении и размножении российского народа»,

«Краткое описание разных путешествий по северным морям» и другие сочинения.

Как ученый-естествоиспытатель Ломоносов придавал особое значение опытному познанию: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мыслей, рожденных только воображением». Однако в своих гносеологических взглядах он стремится избегать крайностей сенсуализма (с лат. sensus – чувство, ощущение), признавал решающую роль рационального познания. Ломоносов открыл ряд законов, по которым устроено мироздание. Первоосновой материального бытия он считает корпускулу – очень малую частицу вещества. Корпускула, в интерпретации Ломоносова, имеет некую схожесть с атомом Демокрита: она неделима и сцепление материальных объектов зависит от величины таких частиц и их движении. Вот почему нередко философию Ломоносова называют корпускулярной.

Философская позиция Ломоносова в отношении науки и религии стала новой для России XVIII века. Она выражалась в попытке примирения науки (с ее свободным исследованием) и религии (с ее искренней верой). «Неверно рассуждает математик, - говорит он, - если хочет циркулем измерить Божью волю, но неправ и богослов, если он думает, что по Псалтирье можно научиться астрономии или химии». Сегодня можно сказать, что Ломоносов одним из первых в России соединил религиозную веру с научным реализмом. Как один из основоположников новой светской российской культуры Ломоносов был убежден, что научное и культурное творчество требует высокого нравственного и даже религиозного вдохновения. В дальнейшем такое убеждение будут разделять многие деятели русской культуры, это станет своеобразной чертой русской философии.

 

Просветитель Н.И. Новиков

Особенностью русского просвещения второй половины XVIII века, вызванного к жизни широкими идейно-теоретическими процессами после петровских реформ, было то, что выразителем его идеологии стала не буржуазия, а дворянство. Дело в том, что Петр I осуществлял свои преобразования преимущественно для дворянства на фоне усиления крепостнической системы, а Екатерина II в своей «Жалованной грамоте дворянству» и вовсе освободила их от обязательной государственной службы и разрешила полноправно распоряжаться своими крестьянами. Таким образом, расширение прав верхнего общественного слоя сопровождалось закрепощением низшего слоя. Поэтому дворянство стояло на защите самодержавия как главного гаранта своих привилегий, а идеи просвещения приобрели так называемый «охранительный» характер, т.е. обосновывали разумность и законность царской власти.

У историков на этот счет есть термин «просвещенный абсолютизм». Речь идет о противоречивом характере российского самодержавия этого периода. По форме оно носит просвещенческий характер: правитель разрешает открытие новых типографий и журналов, открыто поддерживает того или иного «вольнодумца», считая, однако, себя вправе вершить его судьбу. По содержанию же в стране господствуют феодальные порядки, усиливается крепостное право. Такова «просвещенная монархия» Пруссии и России. Лицемерные правители поддерживали переписку с просветителями, просили у них совета по различным государственным вопросам, старались не только украшать свои дворы светилами науки и поэзии, но и занять известное место в мире законодателей литературных вкусов. Именно с этой целью Фридрих II вызывает Вольтера ко двору и пишет «Антимакиавелли», а Екатерина II оказывает материальную помощь Дидро, выкупая его библиотеку, и пишет знаменитый Наказ для законодательной комиссии в духе Монтескье и Беккарио. При этом государство Фридриха II держится не на общенациональных интересах, а на насилии и страхе, а Россия с ее «просвещенной» правительницей, наряду с Австро-Венгрией и Пруссией участвует в трех разделах Польши.

В этой связи интересна судьба Николая Ивановича Новикова (1744-1818). Писатель-сатирик, историк литературы и критик, философ-моралист, автор педагогических трудов, крупный книгоиздатель времен правления Екатерины II. Из его типографии вышло более 1000 наименований книг, в том числе переводы Руссо, Вольтера, Монтескье, Свифта, Шекспира. Новиков был одним из просветителей, заложивших основы идеологии русского просвещения. В издававшихся им журналах «Трутень», «Живописец», «Московское издание» и др. он активно отстаивает права крестьян и людей среднего сословия, борется против преклонения перед иностранной, в особенности французской, культурой и идеологией, высоко оценивает национальную русскую самобытную культуру. Критика дворян, увлекающихся «всем французским», обернулась в его произведениях общей критикой правления Екатерины II. В 1770-е гг. Новиков сблизился с масонами. Масоны (с фр. francs-masons – вольные каменщики) - члены религиозно-этического общества, возникшего в 18 в. в Великобритании, затем распространившего сеть своих ячеек (лож) и в остальных странах Европы, в том числе и России. Масоны стремились создать тайную всемирную организацию с целью мирного объединения человечества в религиозно-братском союзе. Проповедь нравственного самоусовершенствования у масонов сопровождалась специальной обрядностью и таинственностью. Поэтому в своем издании «Утренний свет» Новиков все больше внимания стал уделять проблемам мистического, «истинного» знания, единства веры и разума, свободы духовных исканий.

Взгляды Новикова в конечном итоге приобрели характер вызова абсолютизму. В 1792 г. Он был арестован и заточен в Шлиссербургскую крепость. Все его издательства подверглись правительственному разгрому. Около 20 тыс. книг по приказу Екатерины II были сожжены.