Выдающиеся естественно-научные открытия хiх В. , связанные с развитием медицины (экспериментальные исследования в области математики, физики, химии и биологии).

Развитие клинической медицины в 19 в. характеризуется постепенным переходом от врачевания как ремесла и искусства на позиции одной из областей естественных наук. Основы для такого перехода были созданы достижениями естествознания в целом и теоретической медицине, в частности: патологической анатомии с введением в больничный обиход прозекторского дела и клинико-морфологических сопоставлений; экспериментальной медицине, способствовавшей формированию функционального подхода клиницистов к проблемам патологии; бактериологии, установившей специфическую природу инфекционных болезней. Исключительную роль в развитии клинической медицины на естественнонаучной основе сыграли новые методы объективного исследования больного. Эти тенденции медицины 19 в. ярко отражены в истории клиники внутренних болезней — основной области клинической медицины.

Основоположник парижской клинической школы, оказавшей большое влияние на развитие всей европейской М., профессор кафедры внутренней медицины Ж. Корвизар систематически проводил клинико-анатомические сопоставления, активно внедрял и клиническую практику физические методы обследования больного, исследовал семиотику внутренних болезней. В 1808 г. он опубликовал забытую всеми работу Л. Ауэнбруггера о перкуссии, снабдив ее обширными комментариями, основанными на 20-летнем опыте собственных проверочных исследований, и тем самым внедрил новый метод во врачебную практику. Широкому распространению перкуссии в значительной мере способствовало изобретение в1826 г. учеником Ж. Корвизара П. Пьорри (1794—1879) плессиметра. Лекции Ж. Корвизара о болезнях сердца (1806), где аккумулированы характерные черты школы Корвизара —чрезвычайная врачебная наблюдательность, методичность исследования больного,постоянный интерес к сопоставлению данных клиники и патологической анатомии, заложили основы семиотики болезней сердца и сосудов.

В другом центре развития клинической медицины 19 в. — Берлине основатель крупной терапевтической школы И. Шенлейн (1793—1864) и его ученики способствовали введению естественнонаучных методов исследования в клинику, активно пропагандировали перкуссию, аускультацию, лабораторные исследования, клинико-патологоанатомические сопоставления.

Третьим центром европейской клинической М. была Вена, где чех И. Шкода (1805—1881) —крупнейший наряду с К. Рокитанским представитель так называемой нововенской школы дал научное обоснование перкуссии и аускультации и показал (1839), что объективные симптомы еще не составляют самой болезни, а являются только отражением определенных изменений в организме, вызванных болезнью.

Во второй половине 19 в. медицина начала постепенно обогащаться новыми лекарственными средствами (морфин, кодеин, папаверин, атропин, бром и т.п.).

Конечно, медицина тогда была еще в начале естественно-научного пути своего развития, но важно, что этот путь был уже выбран и признан единственно перспективным. Таким образом, в истории медицины 19-й век — это время создания научного теоретического фундамента клиники и постепенного перехода от эмпирии на естественно-научный путь развития клинической медицины.

Новый этап в развитии германской, а затем и всей европейской внутренней медицины начинается с работ Л. Траубе — ученика И. Шенлейна и И. Шкоды, Я. Пуркинье и И. Мюллера, К. Рокитанского, последователя Р. Вирхова. В 1843 г. Л. Траубе начал читать курс лекций по аускультации и перкуссии и внес в разработку и пропаганду этих методов исследования столь весомый вклад, что в этой области его имя ставится в один ряд с такими именами, как Ж. Корвизар, Р. Лаэннек и И. Шкода. Л. Траубе и его соотечественнику К. Вундерлиху (1815—1877), предложившему температурные кривые, клиническая М. обязана введением метода термометрии во врачебную практику (систематическое измерение температуры характерно для школы Г. Бурхаве, т.е. было введено на целое столетие раньше, однако, как и перкуссия Л. Ауэнбруггера, этот метод не получил распространения в медицине 18 в. и был забыт).

Функциональное направление, основанное на достижениях физиологии и экспериментальной патологии, получило яркое воплощение в трудах основоположника крупнейшей научной школы русских терапевтов С.П. Боткина, А.А. Остроумова (1844—1908), в Германии — Б. Наунина (1839—1925) — автора известных клинико-экспериментальных работ по проблемам сахарного диабета, желчнокаменной болезни и желтухи, лихорадки и др., во Франции — П. Потена (1825—1901) — ученика Ж. Буйо, изучившего механизмы возникновения функциональных шумов и ритма галопа, обогатившего функциональную диагностику методом Полиграфии и опытом клинического изучения артериального давления и явившегося вместе с А. Юшаром (1844—1910) одним из основоположников клинической кардиологии; в Великобритании — Дж. Маккензи (1853—1925).

В конце 19 в. успехи физики, химии, физиологии определили быстрое развитие графических и других способов функционального исследования, направленного на выявление ранних изменений функции органа.

К числу проблем внутренней медицины, наиболее интенсивно разрабатывавшихся клиницистами 19 в., относились прежде всего семиотика и диагностика, патогенез и лечение болезней сердца и сосудов. Особенно значительный вклад в их изучение внесли Э. Лейден (1832—1910) в Германии, Ж. Дьелафуа (1839—1911) во Франции. Р. Брайт (1789—1858) — один из самых известных лондонских врачей того времени — описал диффузное поражение почек с «водянкой» и «белковой мочой». Работая в содружестве с химиками, он знал о повышении у больных содержания мочевины в крови, как и об увеличении сердца и сердечной недостаточности при хронических заболеваниях почек. Учение о брайтовой болезни (нефрите) остается ведущим и в современной нефрологии. Соотечественник и современник Р. Брайта Т. Аддисон (1793— 1860) описал злокачественное малокровие и бронзовую болезнь, чем способствовал формированию клинических основ будущих гематологии и эндокринологии. Швейцарский терапевт Г. Сали (1856—1933) предложил ряд новых клинических методов исследования, в т.ч. метод определения гемоглобина.

Развитие методов исследования, накопление знаний о происхождении, сущности и проявлениях болезней создали условия для их научной систематизации, что сопровождалось дифференциацией клинической М. — процессом, начавшимся в 19 в. и особенно характерным для медицины 20 в. Еще в первой половине 19 в. началось выделение из всеобъемлющей терапии в самостоятельную дисциплину дерматологии. Тогда же И. Шенлейн в Германии заложил основы учения о дерматомикозах. Во второй половине 19 в. из терапии выделилась невропатология, основоположниками которой были Ж. Шарко (1825—1893) во Франции, А.Я. Кожевников (1836—1902) в России. В. Эрб (1840—1921) в Германии, Дж. Джексон (1835—1911) в Великобритании. Развитие невропатологии опиралось на быстрый прогресс в знаниях о структуре и функции головного мозга и на многочисленные клинические наблюдения и исследования.

Одновременно с невропатологией и в тесной связи с ней оформлялась в качестве самостоятельной научной дисциплины и предмета преподавания психиатрия, обособление которой как врачебной специальности началось еще в 18 в. Исключительную роль в формировании материалистического подхода к трактовке проблем психической патологии, в разработке нозологической классификации психозов сыграли исследования В. Гризингера (1817—1868), К. Вернике (1848—1905), К. Кальбаума (1828—1899), Э. Крепелина (1856—1926) в Германии, Т. Мейнерта (1833—1892) в Австрии, В.X. Кандинского (1849—1889), С.С. Корсакова (1854—1900) в России. Развитие учения о неврозах и психопатиях (прежде всего благодаря трудам парижской школы невропатологов и психиатров, созданной Ж. Шарко) обусловило выход психиатрии за рамки «учения о помешательстве»; предметом ее изучения стали любые болезненные изменения психики человека.

5.2. Развитие теоретической медицины Западной Европы ХIХ в. Морфологическое направление в медицине (К.Рокитанский, Р.Вирхов).

Одним из центров этого повсеместного движения клинической медицины по пути естественно-научного развития вновь стала Вена, где взлет медицинской мысли был связан с так называемой молодой, или новой, венской школой: дело происходило в «лоскутной» Австро-Венгерской империи, поэтому не удивляет, что самыми видными ее представителями были чехи К. Рокитанский и Й. Шкода и поляк Й. Дитль. В отличие от старой венской школы Ван Свитена и де Гаена во второй половине 18-го века, которая сыграла решающую роль в становлении клинического преподавания в Европе, новая венская школа вовсе не была научной школой в строгом смысле этого слова.

Под научной школой в клинической медицине понимают не всякий коллектив ученых, а только такой, где научное мировоззрение и клиническое мышление учеников формировались под непосредственным руководством Учителя в процессе их длительной совместной работы в клинике. В Вене в первой половине 19-го века сложилась группа видных врачей, объединенных общим пониманием очередных задач клинической медицины, но все они имели разных учителей. Лидерами этой группы были работавшие в тесном содружестве патолог К. Рокитанский и терапевт Й. Шкода.

Карл Рокитанский (1804—1878) — один из основоположников современной патологической анатомии, был, первым профессиональным патологоанатомом, уже не совмещавшим эту работу с преподаванием нормальной анатомии или обязанностями профессора практической медицины Венского университета (он создал также при университете один из крупнейших в мире патолого-анатомических музеев) и прозектора городской больницы. Он произвел около 30 тысяч секционных исследований с изучением не только макроскопической, но и микроскопической картины патологических изменений органов и тканей и сопоставлением клинических и патолого-анатомических данных.

Основанное на огромном фактическом материале его трехтомное «Руководство по патологической анатомии» (1842—1846) содержало систематизацию морфологических изменений при патологических процессах, поэтому Р. Вирхов назвал его «Линнеем патологической анатомии». Сохраняют свое значение и некоторые его взгляды по вопросам общей патологии, прежде всего о болезни как общей реакции организма и о роли гуморальных патогенетических факторов (он являлся виднейшим сторонником теории гуморальной патологии). Его капитальный труд «Дефекты сердечных перегородок» (1875) стал основой дальнейших исследований по проблеме врожденных пороков сердца.

В современной медицине сохранились связанные с его именем эпонимические названия острой жировой дистрофии печени («болезнь Рокитанского») и амилоидоза («сальная болезнь Рокитанского»), подмеченное им клиническое правило (так называемый закон Рокитанского), согласно которому у больных митральным стенозом не наблюдается туберкулез легких. Он был видным общественным деятелем — депутатом парламента, выступал за реформу образования, в частности за отделение школы от церкви. Им заложен фундамент описательной патологической анатомии, тесно связанной с клинической практикой. Ученый был не только выдающимся прозектором, но и теоретиком–патологом. Его концепция гуморальной патологии получила широкое распространение в середине 19 века.

Переломным моментом в развитии патологической анатомии и всей медицины можно считать создание в 1855 г. немецким ученым Р. Вирховым (1821—1902 ) теории клеточной патологии. Используя открытие Шлейденом и Шванном клеточного строения организмов, он показал, что материальным субстратом болезни являются клетки. Патологоана­томы и клиницисты всего мира увидели в клеточной теории патологии большой прогресс и широко использовали ее как научную и методоло­гическую основу медицины. Однако одной клеточной патологией оказа­лось невозможным объяснить всю сложность патологических процессов, возникающих при болезни. Клеточной патологии стали противопостав­лять учение о нейрогуморальных и гормональных регулирующих систе­мах организма — так появилось функциональное направление в медицине. Однако оно не перечеркнуло роль клетки в патологии. В настоящее вре­мя к клетке, ее составным элементам (ультраструктурам) подходят как к интегральным составным частям целостного организма, находящимся под непрерывным влиянием и контролем его нейрогуморальных и гор­мональных систем.

В XX веке патологическая анатомия стала бурно развиваться, при­влекая к решению своих задач биохимию и биофизику, иммунологию и генетику, молекулярную биологию, электронику и информатику. Во многих странах были созданы институты патологии, появились фунда­ментальные руководства и журналы по патологической анатомии; соз­даны Международное, Европейское и национальные научные общества патологоанатомов. Его книга "Целлюлярная патология, основанная на физиологическом и патологическом учении о тканях" (1858 г.) совершила переворот в медицине.

В ней ученый выдвинул два основных положения. Во-первых, всякое болезненное изменение организма связано с каким-то патологическим процессом в клетках, его составляющих. Во-вторых, Р. Вирхов категорически высказался против теории цитобластемы М. Шлейдена и постулировал принцип "всякая клетка из клетки". Таким образом, именно Р. Вирхов способствовал признанию деления клеток за единственный способ их размножения и, с другой стороны, под его влиянием клеточное учение проникло в медицину и стало основной теоретической базой для понимания болезненных явлений. Кроме того, ученый впервые сделал акцент на клеточное содержимое, а не на оболочку клетки. Как его предшественники, особо подчеркнув жизненно важную роль ядра. Он писал, что вся патология есть патология клетки.

Много работ Вирхов посвятил преподаванию патологической анатомии, методике вскрытий, общей постановке прозекторского дела, истории медицины. Ученый был основателем немецкого научного общества патологов, по примеру которого были организованы аналогичные общества во всех странах мира. Его институт был притягательной школой для патологоанатомов и клиницистов многих стран мира, в т.ч. России. В 1897 году как участник XII международного конгресса врачей он был в Москве и посетил ряд других русских городов. Заслуги Вирхова перед мировой наукой получили всеобщее признание еще при его жизни, он был избран почетным членом научных обществ и академий многих стран