Специфика морали и права как форм общественного сознания и как механизмов общественной регуляции.

Социальная и личностная значимость де-

деятельности ятельности делает актуальной проблему

человека gg регуляции, управления деятельностью

индивида, коллектива, общества в целом. Можно условно выделить две разновидности механизмов, управляющих дея­тельностью человека: внутренние и внешние. К внутренним механизмам регуляции деятельности мы обращались в про­цессе рассмотрения ее основных атрибутов. Это целепола

гание, мотивация, характерологические особенности лично­сти — ее темперамент, характер, волевые качества, словом, все особенности личности, которые обусловливают выбор целей и средств их реализации, а также стиль деятельности.

К числу внутренних регуляторов поведения необходимо от­нести также идеалы и вкусы. Идеал— мысленный образ совер­шенства и завершенности, духовное выражение потребностей человека в упорядочении, совершенствовании, гармонизации отношений человека и природы, человека и человека, личнос­ти и общества. Идеал выполняет регулятивную функцию, он слу­жит вектором, позволяющим определить стратегические цели, реализации которых человек готов посвятить свою жизнь.

Вкус — это своеобразная норма эстетического совершенства, определяющая избирательность личности в отношении к явле­ниям действительности. Гегель определял вкус как изощренное культурой чувство прекрасного. И это глубоко верно

К числу надличностных механизмов регуляции деятельно­сти следует отнести многообразные социальные ценности и нормы, пронизывающие всю систему отношений человека к миру и самому себе и служащие в качестве алгоритма культу

ры. Существование и развитие социокультурных норм, пра­вил поведения, обычаев и традиций выступает в качестве предпосылки регуляции деятельности человека. Нормы пред­писывают порядок поведения людей в определенных ситуа­циях, содержат прямые императивы действия, сопряженные с безусловным выполнением и связанными с ними санкциями в случае отказа от их выполнения. Непосредственно включа­ясь в деятельность человека, нормы обеспечивают адаптацию личности к социальным и природным условиям, являются ме­ханизмом, обеспечивающим непрерывность общественного процесса. По содержанию, способам социального подкрепле­ния и социальным функциям нормы неоднородны.

Существует целый класс предписаний, жестко профамми-рующих цели, средства и способы деятельности. Они служат закреплению выработанных в общественной практике способов преобразования мира вещей и мира отношений между людь­ми. Это стандарты (строго определенный образец качества, формы и размера, которому надлежит неукоснительно следо­вать в выполняемой работе), правила (предписания, определя­ющие действия при соответствующих обстоятельствах), кано­ны (свод приемов и правил, которые считаются обязательными в определенной области. Канон зачастую сопрягается с сакра-лизованными, считающимися священными церковными цен­ностями — культовые сооружения, иконы, церковная утварь, требования к эстетическому оформлению культовых действий и к самим действиям и т.п.), эталоны (жестко запрофаммиро-ванная, стандартизованная ценность, на которую надлежит ори­ентироваться в деятельности). Особое место в системе соци­альных норм, обеспечивающих регуляцию деятельности человека, занимают нормы права и нормы морали.

Право — совокупность всеобщих норм поведения, сан­кционированных государством и опирающихся на его при­нудительную силу. Мораль также представляет собой сово­купность правил поведения, подкрепляемых общественным мнением (одобрением или осуждением поступка).

Нормы морали и права отличаются по содержанию обще­ственных отношений, которые они охраняют, по способам

подкрепления нормативных требований, по эффективности их влияния на поведение личности. Между содержанием норм морали и права нет существенных различий (например, «не укради» —это и моральная заповедь, и норма права). Однако нормы права не охватывают своим регулированием тот офом-ный объем общественных отношений, которые регулируются моралью. Например, в области семейных отношений право обязывает родителей воспитывать своих детей, но не обязывает родителей любить друг друга, заботиться друг о друге и т.п. Раз­личие между правом и моралью можно предположительно ус­матривать и в степени эффективности их воздействия. Право, опирающееся на силу государственного принуждения, пред­ставляется более эффективным, чем мораль. Однако в конк­ретных случаях для человека право может оказаться бессиль­ным перед авторитетом моральных норм. Это связано с тем, каким моральным ценностям привержен конкретный человек, а также с тем, каково его окружение, т.е. та референтная фуп-па, мнением которой индивид дорожит. Поэтому авторитет производственного коллектива, например, или школьной (сту­денческой) фуппы для одного может быть решающим побу­дительным мотивом нравственного решения, а для другого са­мым главным может оказаться мнение членов религиозной секты или криминально ориентированных приятелей.

Как уже было сказано, мораль опирается на общественное мнение. Однако оценить поведение человека чрезвычайно сложно, поскольку оно мотивировано, совершается в опреде­ленных условиях, имеет объективные последствия, предпола­гает выбор определенных средств достижения цели. Обще­ственное мнение руководствуется в оценке поведения личности социально закрепленными нормами морали, личность же ру­ководствуется собственными представлениями о нравственно­сти, которые могут значительно отклоняться от общепринятых норм. В конкретных ситуациях один индивид поступает соглас­но голосу собственнной совести, другой — ориентируется на общепринятые моральные представления, независимо от соб­ственных, т.е. поступает так, как поступал бы <01юбой порядоч­ный человек на его месте». Можно ли считать нравственным

поступок первого или второго? По-видимому, если голос со­вести первого совпадает с общечеловеческими принципами морали, его поступок может быть оценен как нравственный. А вот второй — скорее личность сомнительная в нравственном отношении, конформная и к тому же трусливая, поскольку его поступок мотивирован боязнью общественного осуждения: «Ах, Боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!». Внешне навязанный поступок не является моральным. Важ­нейший признак нравственного поступка — внутреннее побуж­дение личности, а не правовое принуждение и не страх перед общественным мнением или судом Всевышнего.

Мораль предполагает свободу личности, ее способность уп­равлять собой, собственными страстями, ответственность чело­века прежде всего перед самим собой за то, что он делает. Она нацеливает человеческий разум на высшее благо, что обнаружи­вается в доброй воле, свободной от соображений личной выго­ды, житейского благоразумия. Совпадение свободы воли инди­вида и моральных ценностей — характерная особенность морали. Безусловно, нравственные предписания общества обя­зывают личность следовать им, поэтому долг является важней­шим внутренним побудителем нравственного поступка. А из этого можно заключить, что простое следование нормам и об­разцам поведения в лучшем случае позволяет обеспечить вос­производство общественного процесса. Его развитие обязано творчеству, которое призвано дать ответ на вызов истории, най­ти принципиально новые профаммы деятельности.

Ценности и нормы — два типа регуляции социальных дей­ствий, имеющие собственную специфику. Их сходство состоит в том, что они получают отчетливую артикуляцию в языке, осоз­нанно реализуются (либо не реализуются) в поведении и подвер­жены перманентным изменениям. Например, у нас в стране на протяжении достаточно короткого периода неоднократно про­исходила радикальная переоценка ценностей, ломка норм, пред­писывавших порядок действий, не совместимых с заявленными социалистической революцией преобразованиями в обществе. Сегодня мы пытаемся вернуться к старым ценностям. Однако их имитация, как правило, непродуктивна. Это находит объяснение

в том, что массированная пропаганда времен большевизма объективно разрушала и вела к отказу от тех ценностей, которые были традиционными для нашего народа: совесть, трудолюбие, скромность, общительность, открытость, соборность и др. Воз­родить их достаточно сложно, поскольку наряду с нормами и цен­ностями существуют типы реактивного или аффективного пове­дения и широкий спектр традиционных действий (обычаи, привычки, социальные установки). Названные формы регуляции поведения в языке не выражены, реализуются стихийно и прак­тически не подвержены изменениям. Их архаичность, заскоруз­лость дает о себе знать при любой попытке инновации в сфере политики, права, культуры. А если учесть, что феномены «бегства от свободы», тоски по «сильной власти» и «твердой руке» цинич­но эксплуатируются политтехнологами, то попытки рационали­зации ценностных приоритетов в регуляции поведения больших масс населения оказываются, как правило, безуспешными.