Оранжевая крышка на кипящей кастрюле

 

Суть вещей такова: люди рождаются и начинают расти через великие волны развития, простирающиеся от архаической к магической (красной), мифической (янтарной), рациональной (оранжевой), плюралистической (зелёной), интегральной (индиго) и выше. Так происходит по всему миру, в культурах, чей НЛ квадрант в целом поддерживает некоторого рода религиозную систему верований и убеждений. Где-то в процессе развития, в районе янтарно-оранжевого спектра – тогда, когда они могли совершить переход от мифического/этноцентрического духа к мироцентрическому/рациональному духу, – они врезались в стальной потолок. Янтарный миф – это удел досовременной религии, тогда как оранжевый рассудок – это удел науки и современного мира. И людям сложно найти способ, как перейти от своих янтарных убеждений к оранжевым убеждениям, если речь идёт о религиозной вере.

Линия их духовного интеллекта остаётся на янтарном, на фундаменталистском уровне мифического членства, будучи замороженной оранжевым миром, который не может найти оранжевых способов выразить духовный интеллект.

Эта крышка на кипящей кастрюле наблюдается всюду, где этноцентрические фундаменталистские верования сталкиваются с мироцентрическим рассудком и постконвенциональной моралью. Массивная оранжевая крышка, давящая на янтарный уровень, представляет собой, пожалуй, единственную величайшую проблему, стоящую сегодня перед миром во внутренних квадрантах.

 

Жестокий выбор, стоящий перед студентами университетов по всему миру

 

Вот ещё один аспект той же самой проблемы: недавний опрос, проведённый Калифорнийским университетом в Лос-Анджелесе, показал, что в Америке 79 % учащихся младших курсов вузов считают духовность важной или очень важной частью своей жизни, причём молятся три четверти опрошенных (!). И всё же они не могут обсуждать свою веру с профессорами, которые в большинстве случаев оранжевые и зелёные и которые её высмеивают; вместе с тем в действительности они более не чувствуют себя комфортно с мифическими и этноцентрическими вариантами своих янтарных убеждений и фундаменталистским вариантом религии, которого придерживаются многие их друзья. Типичный студент-христианин, например, стесняется говорить о своей религии с профессорами, но при этом он ещё больше стесняется своих христианских друзей.

(Психографически перед аналогичной проблемой стоят и террористы: янтарным верованиям не находится места в оранжевом мире.)

Студенты вузов, как следствие, встают перед жестоким выбором: или продолжать верить в духовное развитие янтарной стадии, или отречься от своей веры.

Именно таков страшный выбор, стоящий перед ними: живи с янтарным уровнем и исповедуй учение Христа или переходи к оранжевому и отрекайся от Христа, – и, по сути, это единственная альтернатива, предложенная этим студентам.[60]Они заморозили развитие своего духовного интеллекта на янтарной стадии (например, стадия 3 по Фаулеру), и у них нет обходного пути, чтобы исследовать оранжевые и более высокие уровни развития духовного интеллекта (в частности, синтетически-конвенциональный уровень, или стадию 4, и индивидуативно-рефлексивный уровень, или стадию 5, оба из которых могут начать возникать в этот период, если ничто их не подавляет, – а ведь в вузах наблюдается именно подавление). На самом деле они инфантилизированны в своём подходе к Духу.

Другая доступная альтернатива состоит в том, чтобы отречься от своей веры и перейти к оранжевому и более высоким уровням развития, лишённым какой-либо духовной ориентации. Коль скоро обе эти альтернативы устрашающи, большинство студентов, как показало исследование, просто продолжают молиться втайне.

Террористы же делают иной выбор.

 

Смешение уровня/линии

 

Обе эти проблемы имеют одинаковое решение, если по-разному его воплотить: сделать доступными и более понятными оранжевые (и более высокие) уровни развития духовного интеллекта.

Западная интеллектуальная традиция, начиная где-то с эпохи Просвещения, активно подавляла любые более высокие уровни своего собственного духовного интеллекта. Исторически, с развитием современности, или модерна, мифический Бог был полностью оставлен – целое движение, согласно которому Бог умер, имело в виду смерть мифического Бога, или мифической концепции, в пользу которой рациональная современность не могла найти каких-либо доказательств.

Как раз в этом-то они, в частности, и совершили калечащую ошибку: правильным образом подметив незрелость идеи мифического Бога – или мифического уровня духовной линии, – они отбросили не просто мифический уровень духовного интеллекта, но и всю линию духовного интеллекта вообще. Столь разочарованы были они в мифическом уровне, что выплеснули ребёнка духовной линии вместе с водой мифического уровня развития. Они отвергли янтарного Бога и, вместо того чтобы найти оранжевого Бога, а затем зелёного Бога, и бирюзового Бога, и Бога индиго, они вообще закопали Бога в могилу, начали подавлять высшее в себе, вытеснять собственные высшие уровни своего же духовного интеллекта. Интеллектуальный Запад так, по сути, и не оправился от этой культурной катастрофы.

Западная интеллектуальная традиция – и так получилось, что сегодня это означает модернистский (оранжевый) мир в целом – тем самым вступила прямиком в век модерна, лишённый всех более высоких, послемифических форм духовного интеллекта. У каждого уровня сознания есть свой вариант науки, искусства, духовности и морали, помимо прочих линий. Это просто четыре разных множественных интеллекта: когнитивный, эстетический, духовный и моральный [61]. Существует, например, красная наука и красная духовность, янтарная наука и янтарная духовность, оранжевая наука и оранжевая духовность и так далее.

Но в тот момент, когда современность спутала мифический уровень духовного интеллекта с самим духовным интеллектом как таковым и, в результате, начала высмеивать всё, что напоминает духовное или религиозное, она создала то, что нельзя назвать ничем иным, кроме как «абсурдным слоёным пирогом»: вся наука была отождествлена с оранжевым уровнем (рациональностью), а вся духовность – с янтарным уровнем (мифологией). Вместо мифических науки с религией и рациональных науки с религией мы получили науку, которая является только лишь рациональной, и религию, которая является только лишь мифической. Тогда как первая воспринималась рациональной, современной и порождающей все блага, последняя считалась дорациональной, досовременной и порождающей всё зло – или, по крайней мере, всё смехотворное.

В этой катастрофической путанице мы можем увидеть пример того, что можно назвать смешением уровня/линии (СУЛ): смешением уровня в линии с самой линией.

Когда происходит подобное смешение, то, как правило, происходит одно из двух. Если ни во что не ставится определённый уровень, это отношение распространяется и на всю линию – таким образом, что весь множественный интеллект замораживается на презираемом уровне, а всякое дальнейшее развитие в этой линии эффективно предотвращается. Обычно сие приводит к подавлению этого интеллекта.

В другом же случае, если предпочтение отдаётся определённому уровню, развитие в этой линии также замирает на этом уровне, но в данном случае оно оказывается в ловушке не подавления, а фиксации, при которой сознание пытается не отодвинуть презренный уровень, а навязчиво цепляется за него и одержимо мыслями о нём.

В обоих случаях затронутый множественный интеллект оказывается заморожен на том уровне, где происходит смешение уровня/линии. В случае подавления целая линия подвергается отвержению и вытеснению, что приводит к её атрофии и дисфункциональным проявлениям. Если это происходит в духовной линии развития, тогда во многих случаях вытесненные духовные импульсы проецируются на других, и это приводит к тому, что, как в случае с борцом против гей-порно, который подвергает нападкам свою собственную тень, человек сей становится навязчивым, гиперрациональным борцом, сражающимся против всех и всяких духовных устремлений, воспринимая их в качестве совершенно иррациональных бредней (к этому быстро присовокупляется и до/над-заблуждение). И тогда мы получаем ситуацию, когда наука объявляет войну религии.

В случае фиксации данная конкретная линия настолько прославляется, что это – также приводя к торможению развития на том уровне, где осуществляется смешение, – приводит ещё и к тому, что вместо отвержения множественного интеллекта таковой навязчиво и яростно защищается от всех чужаков. Но единственной защищаемой вещью является данный конкретный уровень в линии, который затем отождествляется с целой линией и ошибочно считается единственно верным и позволительным типом рассматриваемого интеллекта. Ирония в том, что эти индивидуумы, когда их собственные более высокие уровни пытаются возникнуть в данном конкретном множественном интеллекте, в итоге таковые подавляют, вытесняя эмерджентно возникающие в этой линии потенциалы, поскольку люди эти зафиксировались на конкретном уровне в данной линии. Если рассматриваемой линией является духовная, тогда подобные люди вырабатывают фиксацию на более низком уровне духовного интеллекта (обычно мифического), что, по иронии судьбы, ведёт к тому, что они могут начать проецировать возникающие в себе более высокие духовные побуждения на других людей, воспринимая эти более высокие духовные побуждения как безбожные и антидуховные. И тогда они нередко приходят к отрицанию более высоких уровней как науки, так и религии и слепо подвергают нападкам всё, что касается их собственных более высоких потенциалов. В таком случае мы получаем ситуацию, когда мифическая религия объявляет войну науке (и либеральному миру в целом).

На современном Западе, когда сие смешение уровня/линии только произошло, интеллектуалы, находящиеся на передовом краю оранжевой стадии, начали тщательно отодвигать религию и духовность из сферы позволяемого ими самим себе сознавания – с тех пор оранжевый уровень заработал инвалидность в отношении своей духовной линии. Иными словами, доминантная форма дискурса в передовом социальном холоне превратилась в увечный оранжевый. И всё это одним имеющим широкий размах ударом объясняет огромное число других исторических событий.