Понятие и сущность преступности,

Ее основные признаки

 

 

1. Понятие преступности складывается из совокупности целого ряда конституирующих признаков, каждый из которых содержит ее важнейшие, сущностные особенности. Наиболее адекватным из существующего разнообразия определений данного понятия, по мнению автора, является следующее:

преступность представляет собой исторически обусловленное, изменчивое социально-правовое явление, образующееся из совокупности всех совершенных преступлений и их субъектов за определенный промежуток времени и в рамках определенной территории, обладающее при этом свойствами социальной системы – саморегуляции, саморазвития и обратного воздействия на общество.

Из приведенной формулировки следует, во-первых, что преступность следует рассматривать как историческиобусловленное, изменчивое явление. Формально она существовала не всегда, не во всех общественно-экономических формациях. Судя по историческим исследованиям, в родовом обществе в период его расцвета не было широкого взаимодействия таких явлений, которые порождали бы преступность. И хотя так называемые эксцессы имели место, но они не носили массового характера и не получали правовой оценки в силу отсутствия самого права. С расслоением же общества на классы, с поляризацией родовой собственности в руках племенной знати, с укоренением в психологии людей корысти, зависти, жестокости отдельные эксцессы переросли в относительно массовое явление, получившее (в связи с возникновением государства и права) правовую оценку, т.е. в преступность.

Достигнув своего расцвета в условиях капиталистической общественно-экономической формации, по утверждению классиков марксизма-ленинизма и отдельных российских криминологов, преступность, в силу исторически преходящего ее характера, будет «постепенно отмирать». Правда, для этого необходимо создать идеальное, бесклассовое, коммунистическое общество. В этом якобы заключается историческая перспектива преодоления преступности.

Однако существовал и существует противоположный подход к оценке настоящего и будущего преступности. Его исповедует большинство западных и российских криминологов. Они полагают, что это явление присуще всем временам и народам, оно неизбежно, а его устранение (если представить это гипотетически) даже приведет к нарушению определенного равновесия в обществе. Утверждение о всеобщем и вечном характере преступности имело различные обоснования. Представители теологического подхода исходили из того, что человек с момента сотворения наделен «греховностью», которая всегда будет лежать в основе преступного поведения («человек зачат во грехе и рожден в мерзости, и путь его от зловонной пеленки до смердящего савана»). Сторонники психоаналитической, фрейдистской трактовки объясняют преступность нормальными, изначально присущими природе, психике человека агрессивными, низменными подсознательными инстинктами. Биокриминологи обосновывают вечность преступности устойчивыми, не находящимися в непосредственной связи с социумом, свойствами личности, передаваемыми из поколения в поколение на генетическом уровне.

Не могу согласиться с обоснованием вечности преступности, вытекающей из «греховности», психологической предрасположенности или биологической «упречности» человека. Соответствующие аргументы излагаются в разделе «Личность преступника». Вместе с тем социальная практика не подтверждает пока правоты классиков марксизма и их нынешних последователей в криминологии относительно «отмирания» преступности с течением времени. Процесс противостояния преступности сложен, длителен и едва ли конечен, по крайней мере, пока существует социум. Он протекает параллельно с бесконечным процессом возникновения, преодоления и зарождения вновь и вновь различных противоречий общественного развития, которые и являются источником преступности.

Историческая обусловленность, изменчивость преступности проявляется и в том, что ее характер, содержание, уровень и структура различны не только в разных социально-экономических формациях, но изменяются на определенных этапах развития каждой из них. Та же особенность в значительной мере свойственна причинам и условиям преступности, а также оценке законодателем круга деяний, признаваемых преступными. В частности, при рабовладельческом строе удельный вес преступлений религиозного характера был ничтожен. Напротив, феодальное право предусматривало обширную систему преступлений против церкви. Даже малейшее нарушение религиозных догм влекло за собой суровое наказание. С утверждением капиталистического общества приоритетное место законодатель отдает составам преступлений против собственности. Ну, а так называемое социалистическое общество вдруг в невиданных масштабах продемонстрировало «контрреволюционную», политическую преступность, наплодив (правда, искусственно) десятки миллионов «врагов народа». Сегодняшняя мучительная конверсия социалистического мутанта в рыночную, базирующуюся на частной собственности, социально-экономическую систему сопровождается пышным расцветом преступности экономической. Все возвращается «на круги своя»!

Вслед за признаком исторической изменчивости представители советской криминологии традиционно включали в систему сущностных черт преступности ее классовую характеристику, проявляющуюся в происхождении, причинах и природе этого явления. Действительно, преступность – порождение и спутник классового общества, а сфера преступного и наказуемого определяется законодателем нередко исходя из интересов господствующих на политической и экономической арене социальных слоев. Однако было бы неверным, крайне догматичным рассматривать (как это делали авторы всех советских учебников по криминологии) абсолютно всю преступность как проявление классовых оценок законодателя в ходе криминализации тех или иных форм человеческого поведения. Существует группа «изначально» общеуголовных преступлений, ядро всей преступности в виде посягательств на общечеловеческие ценности (жизнь, здоровье, имущество и т.д.). Они общественно опасны, независимо от каких-либо классовых симпатий законодателя, и составляют основную массу всех регистрируемых преступлений. В силу этого вряд ли правильно выделять признак «классовости» в числе сущностных, конституирующих характеристик преступности.

Из определения преступности, сформулированного выше, явствует, что она социальна по своей природе. Иначе говоря, преступления совершаются членами общества, направлены против его порядков и отношений, обусловлены социальными причинами и порождают социальные последствия для общества.

Конституирующим признаком явления и понятия преступности выступает также уголовная противоправность, т.е. ее правовая характеристика. В юридическом, формальном плане преступность выступает как «детище закона», ибо именно закон объявляет определенные поступки преступлениями. В соответствии с упомянутым признаком, преступность (как основной элемент предмета криминологии) включает не всю совокупность антиобщественных, противоправных проступков, бытующих в обществе, а лишь ту ее часть, которая преследуется уголовным законом, т.е. преступления. Вместе с тем, криминология, решая стоящие перед нею задачи, вынуждена исследовать целый ряд «фоновых» для преступности явлений антиобщественного характера. Речь идет о пьянстве, наркомании, проституции, бродяжничестве и т.п. феноменах, составляющих питательную среду для преступности, но не охватываемых этим понятием. Масштаб их изучения криминологами должен ограничиваться лишь криминогенными аспектами названных явлений (т.е. их связью с преступностью), а не всем многообразием их проблематики. В этом, кстати, одно из отличий подхода российских криминологов от многих западных коллег, в частности Э. Сатерленда, Т. Селлина, Ж. Пинателя и целого ряда других.

Важной характеристикой преступности, содержащейся в сформулированном определении, является ее массовость, поскольку она представляет собой совокупность всех совершенных преступлений и их субъектов. Указание на совокупность преступлений и их субъектов свидетельствует, что речь идет о явлениях, имеющих широкое распространение в обществе. Этим преступность отличается от эксцессов – случайных, экстраординарных действий, которые имели место и в родовом обществе (но не расценивались как преступность) и которые будут сохраняться даже при самом благополучном состоянии дел в сфере человеческого общежития.

Следует заметить, что упоминание признака массовости в качестве важнейшего, сущностного признака преступности, являющегося предметом изучения криминологии, вовсе не означает, что она оставляет без внимания отдельное преступление. Но, в отличие от уголовно-правового подхода, когда внимание сосредоточивается на юридическом анализе состава конкретного преступления в единстве четырех его элементов, криминологический подход на индивидуально-конкретном уровне направлен на другое. Последний предполагает выявление причин и условий конкретного преступного поведения, особенностей личностных характеристик субъекта преступления, а также того, что следует предпринять для предупреждения конкретным лицом новых преступлений. Принципиально важно все-таки подчеркнуть, что в этой дихотомии подходов главное для криминологии – определение закономерностей преступности как массового социального явления. Ведь конкретное преступление единично и случайно. Только в совокупности преступлений, при большом числе наблюдений закономерное, необходимое прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей и становится очевидным, четко различимым.

 

2. Следует предостеречь от упрощенного понимания преступности как чисто статистической, механической совокупности преступных актов и их субъектов. Именно так она, к сожалению, трактовалась (нередко продолжает рассматриваться и сегодня) в криминологической литературе. В этой связи необходимо указать еще на одну важнейшую характерную черту преступности, которая нашла отражение в приведенном выше определении. Преступность – это сравнительно самостоятельная социальная система с внутренними механизмами саморегуляции, саморазвития и обратного воздействия на породившее ее общество, т.е. на более крупную систему, в рамках которой она существует. Правда, степень единства, целостности данной системы очень низка, носит нередко стихийный, неоднородный, вероятностный характер. Тем не менее можно определенно утверждать, что между структурными элементами преступности существуют различные взаимосвязи и опосредования, свойственные всякой саморегулирующейся системе. Изменение одной из сторон или элементов преступности неизбежно влечет за собой изменение других.

Так, рост преступности несовершеннолетних является предпосылкой роста преступности в целом и рецидивной преступности в особенности. Рост числа экономических преступлений сказывается на уровне должностной, в том числе коррупционной преступности. Криминологические исследования фиксируют взаимосвязь между корыстной и насильственной преступностью. К примеру, часть насильственных преступников посягают на жизнь и здоровье граждан из корыстных побуждений. Далее, взрослая организованная преступность воспроизводит себя в гангстерском, криминальном молодежном движении. Но особенно отчетливо качества саморегуляции, саморазвития видны на примере профессиональной преступности, выступающей ядром всей преступности, целенаправленно воспроизводящей себя и явление в целом путем передачи опыта, технических приемов, традиций и криминальной идеологии.

Очевидно также, что являясь продуктом общества, преступность обладает способностью (и это ее системное качество) обратного воздействия на общество, на различные его сферы, особенно на мораль, нравственность, уровень законности и т.д. Происходит «привыкание» граждан к преступности, многие ее виды воспринимаются как своеобразная норма, привычным становится уголовный жаргон, в том числе в средствах массовой информации, выступлениях политиков и артистов, в повседневном общении. В современной российской жизни примеров тому множество.

Таковы основные свойства (признаки) преступности, совокупность которых составляет сущность этого явления и понятия.