Меры противодействия и контроля

Над преступностью в сфере экономической деятельности

 

1. Само собой разумеется, что реальное, не на словах, общее предупреждение экономической преступности прежде всего предполагает соответствующие усилия по разрешению противоречий в экономической, социальной и иных жизненно важных сферах общества. И первейшая из стоящих здесь задач – выход из ситуации продолжающегося (несмотря на утешительные заверения правительства и приводимые лукавые цифры статистики) кризиса – политического и экономического. А лукавые они потому, что за приводимыми процентами наметившегося якобы роста ВНП скрывается лишь рост доходов от интенсивной продажи сырьевых ресурсов, но не реальный прирост за счет создания так называемой «новой стоимости» или обновления катастрофически устаревших основных фондов.

Это ведь азбучная истина экономики! Надо не тешить себя самообманом, а осуществлять реальные шаги по решению кардинальных – я бы сказал, перезревших – социальных и экономических проблем.

В этой связи нужна серьезная корректировка курса рыночных реформ, которая на деле обеспечила бы: свободу предпринимательства, добросовестную конкуренцию, равенство стартовых условий для капиталов, защиту частной собственности, эквивалентность обмена, согласование публичных и частных экономических интересов и многое-многое другое.

Но, откровенно говоря, сегодня нет оснований утверждать, что перечисленные коренные позитивные изменения осуществимы в российской экономической системе. К сожалению, у нас в итоге скопирована и существует совокупность социально-экономических отношений эпохи первоначального накопления капитала. Ее непременные спутники – антагонизмы между наемным трудом и капиталом, отчуждение работников от собственности на средства производства и его результатов, варварские способы обогащения и ведения конкурентной борьбы.

Объявлять «войну» с преступностью в такой дикой экономике бессмысленно. Во-первых, названная модель социально-экономических отношений генетически, изначально запрограммирована на расширенное воспроизводство социальных противоречий, а значит – на криминальное поведение их субъектов. Во-вторых, «война», как правило, приводит к усилению инструментов насильственного, социального контроля, росту репрессивного карательного аппарата. В свою очередь это ведет к свертыванию демократии в обществе и ростков рыночной свободы в экономике.

Выход надо искать на пути формирования принципиально иной системы социальных связей в экономике, т.е. системы социально ориентированных и демократизированных рыночных отношений.

 

2. Что же касается специальных мер предупреждения, непосредственно направленных на контролирование преступности в сфере экономической деятельности, то они в определенной степени обладают профилактическим потенциалом. В определенной степени потому, что в сфере экономики всякого рода контролирующие и правоохранительные структуры реально могут бороться не с причинами, а лишь со следствиями противоречий, глубоко таящихся в недрах существующей на данный момент системы социально-экономических отношений.

Субъектами, способными как-то повлиять на замедление динамики этой разновидности преступности, являются прежде всего различные государственные и негосударственные структуры, выполняющие контрольные и надзорные функции в сфере хозяйственной деятельности.

В частности, в соответствии с законом о Центральном банке России, этот банк обязан осуществлять надзор за деятельностью коммерческих банков и других кредитных учреждений. Исключительно важную предупредительную роль играют Государственная налоговая служба, Главное управление налоговых расследований. Их задачи – эффективный контроль за правильностью исчисления налогов, полнотой и своевременностью их внесения в соответствующие бюджеты, выявление и пресечение налоговых преступлений, а также коррупции в самих налоговых органах. Органы Государственного комитета по антимонопольной политике обязаны предупреждать и пресекать монополистическую деятельность и недобросовестную конкуренцию, в том числе – носящие криминальный характер. Система органов Федерального казначейства также обладает значительным профилактическим потенциалом. Ей вменено в обязанность производить в министерствах, ведомствах, предприятиях, финансово-кредитных учреждениях любых форм собственности проверку денежных документов, отчетов, планов, смет и т.д., связанных с перечислением и использованием средств республиканского бюджета.

В равной мере большими профилактическими возможностями обладает система органов таможенного, валютного и экспортного контроля, Государственная инспекция по контролю за ценами, Госинспекция по торговле, качеству товаров и защите прав потребителей.

Особую роль в предупреждении экономической преступности призваны играть правоохранительныеорганы: МВД, прокуратура – прежде всего. Они способны принять соответствующие меры как на ранних стадиях подготовки экономических преступлений, так и в ходе их расследования.

В частности, в их компетенцию входят следующие основные обязанности:

- проводить регулярный анализ развития криминогенных процессов в ведущих хозяйственных сферах (кредитно-финансовой, внешнеэкономической, конверсии военно-промышленного комплекса, аграрном производстве и др.), на основе которого разрабатывать меры упреждающего характера по нейтрализации названных процессов;

- используя гласные и негласные методы работы, выявлять причины и условия, способствующие совершению экономических преступлений;

- своевременно информировать органы государственной власти и управления, хозяйственных руководителей о необходимости устранения этих причин и условий;

- укреплять и развивать постоянные рабочие контакты с органами ФСБ, по валютному и экспортному контролю, по антимонопольной политике и др., проводить совместные с ними комплексные операции, направленные на предупреждение и пресечение преступлений в сфере экономики;

- наконец, взаимодействовать со средствами массовой информации, проверяя их сигналы и материалы об обнаруженных фактах совершения экономических преступлений.

 

 

Рекомендуемая литература

1. Бунич А.П., Гуров А.И., Корягина Т.И. Теневая экономика. М., 1991.

2. Профилактика и предупреждение налоговой преступности // Труды Московской государственной юридической академии. 1997. № 1

3. Петров Э.И. и др. Криминологическая характеристика и предупреждение экономических преступлений. М., 1995.

4. Сухарев А.Я. Криминальная цена экономической реформы // Труды Московской государственной юридической академии. 1997. № 1

5. Яковлев А.М. Социология экономической преступности. М., 1988.

6. Яковлев А.М. Экономическая преступность: закон и жизнь. М., 1990.

 

ТЕМА 10. ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ

 

 

Этапы первоначального становления

Организованной преступности за рубежом

И в СССР

 

1. Организованная преступность – одна из острейших проблем современности, но своеобразным парадоксом является тот факт, что до сего времени не разработано четкой концепции того, что она собой представляет. Многие зарубежные, в частности американские, специалисты полагают, что наиболее подходящим рабочим определением этого феномена является термин «преступный синдикат», т.е. особая форма преступной организации с высокоразвитой внутренней структурой и следующими признаками:

- наличием значительного числа постоянных членов – профессиональных преступников;

- большим числом проводимых операций;

- их осуществлением на значительной территории, в том числе на территории нескольких государств;

- проведением криминальных операций на основе сложного разделения управленческих функций и «разделения труда» исполнителей;

- получением высокой нормы прибыли.

Периодом «младенчества» организованной преступности принято считать вторую половину ХIХ века (в Италии). В США – это начало ХХ века, когда появились первые сообщества организованных преступников, созданные бандитами-мафиози, выходцами с острова Сицилия. В совершенно новое качественное состояние организованная преступность переходит с принятием в США в 1920 г. так называемого «сухого закона». Основной сферой ее деятельности становится бутлегерство, т.е. контрабанда, тайное изготовление и сбыт спиртного. За каких-нибудь пять лет она превращается в большой бизнес, а ее элита договаривается о разделе сфер влияния, налаживает связи с профессиональными политиками, представителями органов уголовной юстиции.

В современный период западные преступные синдикаты сконцентрировали свое внимание на эксплуатации гэмблинга (азартных игр); импорте, переработке и сбыте наркотиков; организованной проституции; инфильтрации в законный бизнес и рэкете в области трудовых отношений, а также некоторых других видах криминальной активности. Подчеркну характерный для всех видов организованной преступной деятельности момент – большая часть доходов извлекается без прямого, грубого насилия. «Синдикаты» функционируют на основе объективного закона капиталистического производства: цель их деятельности – извлечение максимальной нормы прибыли путем концентрации на определенных видах активности и применения технической рационализации.

Существенной стороной проблемы изучения западной организованной преступности является вопрос о ее структуре, о том, насколько далеко зашел процесс концентрации в сфере криминального бизнеса. Самым схематичным образом положение дел здесь выглядит так. Названные и иные виды криминальной активности осуществляются целым рядом локальных и региональных преступных организаций, каждая из которых контролирует определенный регион, город или его часть. И хотя система преступных организаций в лице своих лидеров не имеет достаточно жесткого централизованного управления, но координация между ними несомненно существует.

Что касается инфраструктуры отдельного криминального синдиката, то ее отличает строгая иерархичность. Скажем, каждую из существующих в США 24 наиболее крупных «семей» организованной преступности возглавляют «босс», пользующийся непререкаемым авторитетом, а также его заместитель и советник. Ниже уровнем располагаются линейные руководители – «лейтенанты», отвечающие за деятельность подчиненных им низовых членов мафии – «солдат», но не имеющие права принимать принципиальные решения. «Солдаты» осуществляют криминальные операции в рамках отдельных направлений преступной деятельности (нелегальный оборот наркотиков, эксплуатация проституции, азартные игры и т.д.). Уровнем ниже «солдат» находится большое число «ассоциированных членов», т.е лиц, формально не включенных в штат «семьи», но тесно сотрудничающих с нею. Это комиссионеры, водители, клерки, научные консультанты в различных областях техники, экономики, права, управления и финансов. Особый специализированный персонал в иерархии каждой «семьи» составляют лица, силой поддерживающие ее интегральность, единство. Это так называемые «киллеры», т.е. профессиональные убийцы, ликвидирующие по приказу «босса» непокорных и неугодных членов «семьи». Другая специализированная разновидность – «корруптеры»: члены «семьи», специально занимающиеся подкупом государственных чиновников и политических деятелей.

Контроль над организованной преступностью в западных странах имел противоречивую динамику. И это вполне объяснимо. С одной стороны, деятельность мафиозных структур противоречит интересам всего общества. Ведь нормы прибыли на предприятиях, контролируемых криминальными синдикатами, гораздо выше, чем у предпринимателей, не связанных с мафией. Но, укрывая свои доходы, лидеры преступного мира недоплачивают огромные суммы подоходного налога в государственный бюджет. Подобная ситуация неизбежно дискредитирует правительство того или иного государства в глазах широких слоев населения. С другой стороны, даже респектабельные политические круги, вплоть до ближайшего окружения президентов и министров ряда западных государств (в частности США), периодически пользовались услугами мафиозных структур для разрешения «деликатных» проблем. Такая противоречивость подходов к «взаимоотношениям» с организованной преступностью неизбежно отражалась на интенсивности борьбы с мафиозными кланами. Правда, ситуация существенно изменилась в минувшие два десятилетия в сторону бескомпромиссности в противостоянии с криминальными структурами.

 

2. Организованная преступность в России берет свое начало отнюдь не при царизме. В этом случае просто не следует путать понятия (и явления) профессиональной и организованной преступности. Они пересекаются, но не совпадают в полном объеме. Криминальный профессионализм как основное дело жизни и «получения хлеба насущного» путем совершения преступлений был в то время, существует сейчас, по-видимому, будет и в обозримом будущем. Но даже если он и носит групповой характер, но не сопровождается широким подкупом (за содействие) служащих государственного аппарата, такую криминальную деятельность еще нельзя назвать организованной преступностью с точки зрения существующих критериев, о которых речь пойдет дальше.

Хорошо известна аксиома: характер преступности всегда соответствует складывающимся общественным, в первую очередь экономическим и политическим, отношениям. Именно поэтому не могла существовать сколько-нибудь развитая организованная преступность в сталинские годы (если не считать таковой сам сталинский геноцид). Во-первых, она расцветает прежде всего там, где экономика достаточно развита. А дутый в значительной мере триумф сталинских пятилеток не вывел страну из экономической отсталости. Во-вторых, любое тоталитарное, диктаторское государство – а именно таким оно было у нас в течение восьми десятилетий – не допускает интенсивного развития организованной преступности, поскольку само выступает в качестве таковой. Искушенный оппонент может задать каверзный вопрос: а как же «воры в законе» – преступная каста, окончательно сложившаяся к началу 30-х годов минувшего столетия? Ведь они были связаны воровской идеей, придерживались своих, очень жестких, законов в отношениях друг с другом и даже имели своеобразный орган управления – воровскую сходку.

Тем не менее, в мафиозное сообщество (как достаточно сплоченную организацию с определенными признаками) они в ту пору не превратились. Одним из непреложных их правил было: в политику не вмешиваться, с представителями власти, даже путем подкупа, дела не иметь. Они хорошо понимали, что как только сплотятся в организацию, им тут же приклеят политический ярлык и пресловутая ст. 58 УК РСФСР с ее многочисленными и предельно жесткими пунктами (в частности, о создании контрреволюционной организации) будет им гарантирована. К тому же в сложившейся в 30-е годы обстановке они и так находились в привилегированном положении. В условиях бурного развития лагерной системы уголовников в ней было куда меньше, чем так называемых «политических». Но именно уголовникам была вручена функция управления во внутрилагерном сообществе. Из них даже подбирали воспитателей и охранников.

Первые ощутимые признаки существования организованной преступности в стране появились в конце 50-х – начале 60-х годов, когда стал выправляться хозяйственный механизм. По нынешним меркам масштабы ее деятельности в тот период были мизерными: средний доход составлял от 1,5 до 2 миллионов рублей. В 70-е годы организованная преступность сложилась в СССР как социальное явление. Хронологической (и качественной) точкой отсчета появления именно организованной, а не просто групповой, преступности явилось начало интенсивного разложения партийного и государственного аппарата. Все больше денег из государственного бюджета и государственных сырьевых ресурсов стало перекачиваться в частные руки посредством создания подпольных цехов и предприятий. Незаконно полученные миллионы стали открыто вкладываться в бриллианты и особняки, коррумпированные политические лидеры кичились коллекциями драгоценностей и антиквариата.

Но в природе, как известно, все существует в равновесии. Реакцией на появление теневой экономики и развитие «беловоротничковой» преступности стала резкая активизация и рост организованности профессионально-блатного преступного слоя, продолжателей дела воров в законе. Сложился общеуголовный фундамент отечественной мафии. Лидеры подпольного бизнеса, теневой экономики стали объектом нападений бандитских групп, пышным цветом расцвел рэкет – организованное вымогательство «дани» под угрозой расправы или уничтожения имущества. Знаменательно, что заявлений в правоохранительные органы от потерпевших практически не поступало.

Таким образом, деньги стали перетекать в блатную среду, причем в таких суммах, которых у профессиональных преступников-уголовников за всю историю никогда не бывало. И как только эти огромные суммы скопились в блатной среде, в ней началось расслоение, повторившее в миниатюре процесс зарождения и развития классового общества: появились свои «боссы», получившие возможность содержать штат охранников, боевиков и разведчиков. Но необходимость создания такого «штата» осознали и «цеховики». Именно поэтому различные по характеру преступные сообщества (теневой экономики, с одной стороны, и бандитские, блатные – с другой) неизбежно должны были сотрудничать. Именно это в конечном счете произошло. Инициаторами были подпольные бизнесмены. Заключению мира был посвящен съезд с участием тех и других представителей преступного мира. Важнейшим его итогом явилось согласие подпольных дельцов платить бандитам 10 % от доходов за сотрудничество, охрану и т.п. С тех пор такие съезды отличает определенная регулярность и стремление … идти в ногу со временем! В частности, на очередной сходке в 1985 г., во-первых, был сформулирован прогноз о возможной сумме доходов от эксплуатации нарождающихся кооперативов и, во-вторых, обсуждались пути перестройки (!) деятельности мафиозных структур в связи с активизацией давления правоохранительных органов.

Картину дополняло еще одно существенное обстоятельство: подпольные бизнесмены были вынуждены платить не только блатным. Для нормального функционирования своего «бизнеса» они должны были передавать часть доходов «наверх», в различные звенья бюрократического аппарата за визирование незаконных поставок, за прикрытие от карающей руки закона и т.д. и т.п.

Таким образом, в рамках единого корыстного интереса сомкнулись бандиты, лидеры теневой экономики и представители коррумпированных партийных и государственных структур. Так сформировалась в 70 годы минувшего столетия отечественная мафия.