Развитие и распространение культуры

Происхождение культуры. Многие так называемые субчелове­ческие виды животных имеют свою систему социальной жизни. В оп­ределенное время года некоторые виды птиц сбиваются в стаи с весьма упорядоченными внутренними нормами существования. У таких видов насекомых, как муравьи или пчелы, существует четкий порядок совместной жизни с жестко закрепленными «профессия­ми», подчинением, тщательно разработанными обязанностями и пра­вами. Но социальная жизнь субчеловеческих видов животных осно­вана на инстинкте, а не на социальном обучении. Так, все муравей­ники, построенные одним видом муравьев, одинаковы, в то время как человеческие жилища разнообразны. Человек утерял те врожденные инстинкты, которые присущи субчеловеческим видам животных. Вместо этого при рождении он наследует систему естественных по­требностей, желаний, которые можно рассматривать как движители его последующих действий и всего поведения. Эти потребности за­ставляют человека искать наилучшие способы их удовлетворения. В процессе удовлетворения потребностей человек создает культуру, помогающую ему добиваться исполнения своих желаний и осущест­влять совместную деятельность. Таким образом, человек начинает соз­давать систему норм, ценностей, пригодную для удовлетворения мно­гочисленных потребностей наилучшими способами. Не имея спаси­тельных инстинктов, он, для того чтобы выжить, должен опираться на культурные образцы.

Как живое существо человек уступает в силе и ловкости многим животным. Физические черты и особенности строения не дают ему возможности конкурировать в этом отношении с представителями жи­вотного мира. Так, человек изначально не приспособлен к холоду, жа­ре, быстрому передвижению по пересеченной местности. Его дети дол­го остаются беспомощными и неспособными существовать автономно. Человек не имеет когтей для защиты или нападения. Но ему при­сущи другие, более важные преимущества. Он может употреблять в пищу различные продукты, практически всеяден в отличие от жи­вотных. Он обладает прекрасным зрением на дистанциях от не­скольких сантиметров до нескольких километров, чего нельзя ска­зать о многих животных. Но одно из самых главных преимуществ человека состоит в том, что он удерживает равновесие на двух ко­нечностях, а две другие остаются свободными для различных дей­ствий. При этом исключительная подвижность пальцев дает ему возможность манипулировать предметами с помощью рук.

Способность к обучению. Все перечисленные преимущества че­ловека не много бы стоили в борьбе за существование, если бы не его способность к обучению. Однако нельзя утверждать, что животные во­все не имеют такой способности. Они могут передавать друг другу не­которую примитивную информацию и обучаться ограниченному на­бору действий в ходе взаимодействия. Например, с помощью опытов, проведенных Ц. Као [175, с. 35], выяснилось, что 85 % котят в шес­тимесячном возрасте, когда кошка обучает их охотиться на крыс, мо­гут убить крысу. В то же время из тех котят в том же возрасте, кото­рые не обучались кошкой, только 16 % могли это сделать. Опыт пока­зывает, что животные способны обучаться на примерах и владеть оп­ределенными формами социального обучения. Данное обстоятельство дало повод некоторым ученым предположить, что отдельные виды жи­вотных могут иметь свою культуру. Но если предположить, что кош­ки обладают «крысоловной» культурой, то это означало бы, что они близки по уровню к охотничьим племенам индейцев с культурой «буйвола» в Америке или к аборигенам Австралии, имеющим куль­туру «крокодила». Очевидно, что эти элементы даже нельзя сравни­вать. Идея культуры животных становится еще более нелепой и аб­сурдной, если представить себе льва, который действует в соответст­вии с привычками, традициями или создаваемыми идеалами.

Только человек создает культуру, потому что он обладает вели­чайшим преимуществом — способностью обучать и обучаться через взаимодействия с другими людьми. Шимпанзе можно научить доста­вать банан из труднодоступных мест, но не передавать эту мысль дру­гим особям. Животное живет только инстинктами и собственным опы­том, в то время как человек «стоит на плечах своих предков» и ре­шает свои проблемы с учетом их совокупной мудрости.

Язык и символические коммуникации. Многие животные об­мениваются чувствами с помощью мурлыканья, рычания, криков или других звуков. Некоторые из них издают запахи или совершают телодвижения, имеющие определенное значение для других особей. Однако весь этот достаточно богатый арсенал знаков нельзя считать языком. Рычание собаки означает желание, радость, боль, но оно не несет даже примитивной смысловой нагрузки. Язык же, напротив, представляет собой систему звуков, каждому из которых соответст­вует определенное значение.

Однако мать часто способна определить, когда ее ребенок плачет потому, что он голоден или болен, или сердится, хотя он просто вы­ражает свои эмоции, не используя средств языка. Говорить об обще­нии с использованием языка можно только в том случае, если каж­дому звуку придается специальное, только ему свойственное значе­ние. Идея «стула» может быть представлена комбинацией из тыся­чи звуков. Члены общества должны прийти к согласию относительно того, что определенный набор звуков должен соответствовать поня­тию «стул», и тогда это слово будет входить в состав языка. Таким образом, мы ограничиваем понятие «язык» символической коммуни­кацией и исключаем обмен понятиями через крики или звуки, кото­рые не являются настоящим языком.

В популярных книгах и статьях встречается термин «язык жес­тов» или «язык телодвижений». Несомненно, что люди могут обме­ниваться некоторыми понятиями таким способом. Однако, хотя язык жестов и служит определенным способом человеческого общения, но не является языком в истинном смысле этого слова, так как в дан­ном случае отсутствует разработанная система символической ком­муникации.

Только человек способен использовать символы, с помощью ко­торых он развивает общение, позволяющее достигать обмена не толь­ко простыми чувствами, но и сложными идеями, идеалами, мысля­ми и внутренними побуждениями. Используя символическую комму­никацию, человек обменивается указаниями, открытиями, ценными мыслями, способами совместных действий. Без столь разработанно­го, богатого и разнообразного общения люди не слезли бы с деревь­ев и не вышли бы из пещер.

Как речь отделяет людей от животных, так и письменность прово­дит грань между примитивными культурами и цивилизацией. Человек дописьменной культуры всегда должен был держать в памяти наибо­лее ценные образцы традиционных учений и верований. И если при этом у него была прекрасная память, он был ценен для окружающих как ходячая библиотека. Старые, много повидавшие и знающие люди всегда ценились и использовались в примитивных обществах именно по этой причине, они являлись хранителями обычаев, традиций и других элементов культуры. Но человеческая память не беспредельна.

Культура, зависящая от человеческой памяти и устной передачи куль­турных образцов, вынуждена оставаться предельно простой. Однако ис­пользование письменности позволило практически неограниченно ус­ложнять и развивать культуру, охватывая ее влиянием все более ши­рокий круг людей. Письменность позволяла сохранять и передавать дру­гим поколениям мельчайшие детали технологий, традиций, ценностей, культурных норм, что давало возможность не только полностью транс­лировать их, но и практически в точности воспроизводить утерянные и разрушенные культурные комплексы по их описаниям. Даже негра­мотный человек в современном обществе подвергается воздействию пись­менный культуры, потому что окружающие его люди формируют его культуру с помощью написанных слов. Афоризм, используемый еще при египетских фараонах, «как написано, так и будет сделано» — является основой жизни каждого цивилизованного общества.

Язык настолько сливается с культурой, что каждое новое добав­ление в общественное культурное наследие обязательно связано с из­менениями в языке. В результате профессиональные, возрастные и мно­гие другие большие группы в обществе могут иметь свой язык, сло­варный запас которого отличается от словарных запасов языков дру­гих групп. Иначе говоря, каждая субкультура имеет свои особенности языкового общения. Язык связан с основами культуры и со всеми без исключения человеческими отношениями, с его помощью происходит социализация личности, ее адаптация к окружающей среде.

Не только культура изменяет язык, но и язык может активно по­могать или мешать развертыванию и распространению культуры. Действительно, для того чтобы понять или принять культурный об­разец, необходимы понимание и согласие относительно его содержа­ния. В ходе общения хорошо понятые и усвоенные слова являются мостом для передачи традиций, норм или ценностей. Но если груп­пы общаются на разных языках, такая передача культурных образцов становится просто невозможной. Каким образом можно, например, пе­редать такие понятия, как «доброта» или «необходимость», без дос­таточно четкого понимания смысла этих слов? Иногда идею или концепцию бывает трудно перевести на другой язык в силу того, что в этом языке нет адекватных слов для их выражения. Скажем, невоз­можен перевод на латынь таких слов, как «автоматизация» или «атомный реактор». Узбеки, туркмены и многие другие народы, вхо­дившие в состав СССР, часто были вынуждены использовать в сво­ем языке русские слова, так как для выражения содержания этих слов в их языках не было соответствующих аналогов.

Язык настолько срастается с культурой, что при переводе письмен­ных текстов с одного языка на другой специалисты-переводчики должны иметь представление о культуре обоих обществ. Примером, подтверждающим это, может явиться следующий анекдотический случай. Несколько ученых разработали компьютерную программу перевода с английского языка на русский. Первое испытание программы показало, что в ней недостаточно учтены культурные особенно­сти русского и английского обществ. Так, выражение «дух бодр, плоть же немощна» было переведено на русский язык следующим об­разом: «вино хорошее, пища же невкусная».

Развитие культуры. Даже поверхностный взгляд на историю чело­вечества позволяет сделать вывод, что долгое время человек по сво­ему образу жизни практически не отличался от животных. Древней­шие люди, наши предки, не имели каких-либо сносных построек, оде­жды, домашних животных, не использовали огня. Источником пита­ния служили плоды растений. Археологические раскопки показывают, что прошли тысячелетия, прежде чем человек научился готовить се­бе пищу, строить жилища и разводить скот. Нам, ожидающим каж­дый год серьезных изменений в своей жизни, трудно представить се­бе эпоху, когда на протяжении жизни многих поколений практиче­ски не менялись привычки и образ жизни человека.

Медленно, в течение многих веков люди делали единичные изо­бретения и открытия, которые стали культурной основой для лавины открытий и изобретений в будущем. Несколько сотен тысячелетий по­надобилось человеку для изобретения колеса, которое использовалось затем во многих других изобретениях и открытиях. Этот и другие при­меры показывают, что в человеческом обществе культура развивалась чрезвычайно медленно в доисторические времена, более быстрыми тем­пами в средние века и в период новой истории, а затем необыкновен­но быстро и с неограниченной областью распространения в наше время. Значительная часть проблем современного человека заключа­ется в том, чтобы приспособиться самому и приспособить социальное устройство общества к быстро меняющейся культуре.

Если попытаться даже поверхностно сравнить культуры, напри­мер древних германцев или других народов, населявших в то время территорию Европы, с современными европейскими обществами, то станут очевидными поразительные перемены, происшедшие буквально во всех сферах общественной жизни. Даже оставляя в сто­роне значительный прогресс материальной культуры и многократное развитие средств распространения культурных образцов, нельзя не увидеть коренных изменений в нормах повседневной жизни, поли­тических нормах, законах и государственном устройстве. В резуль­тате полностью преобразовались государственные, религиозные, эко­номические, образовательные и семейные институты, а также струк­туры взаимоотношений между членами общества.

Так, появление сельскохозяйственных и промышленных техноло­гий, следствием чего было сплочение людей в нацию, привело так­же, по мнению американского социолога Н. Смелзера, к глубоким из­менениям: 1) в политической сфере — от простых племенных или де­ревенских властных систем к сложным системам избирательного права, политическим партиям, представительной и гражданской бю­рократии; 2) в сфере образования изменения ведут к снижению не­грамотности и воспитанию экономически продуктивных навыков и умений; 3) в религиозной сфере изменения приводят к отделению ре­лигии от образования, началу преобразований традиционных верова­ний; 4) в семейной сфере прекращается распространение родствен­ных и клановых объединений; 5) в сфере стратификации возросшие географическая и социальная мобильности ведут к распаду фиксиро­ванных, жестоко предписанных иерархических систем [208, с. 111].

Таким образом, культурные изменения как в материальной, так и в духовной сфере приводят к переустройству всех сторон жизни об­щества в определенном направлении. Можно ли сказать, что культу­ра общества развивается по восходящей линии? Каков характер и дви­жущие силы этого развития? На этот счет у ученых нет единого мне­ния. Попытаемся охарактеризовать два основных подхода, две основ­ные точки зрения на развитие культуры и общества.

Теория эволюционного развития культуры. Основным прин­ципом этой теории является постепенное изменение культурных эле­ментов и культурных комплексов, в ходе которого они полностью пре­образуются. При этом изменение культурных образцов происходит по направлению от простого к сложному, от однородности к неоднород­ности. Преобразование культурных комплексов в социальных инсти­тутах приводит к тому, что со временем изменяются культурное со­держание институтов, а также институциональные признаки и функ­ции, что с необходимостью приводит к изменениям в социальной структуре общества. При этом развитие культуры происходит по восходящей линии, т.е. каждый новый уровень культуры представля­ет собой совокупность более сложных, более гуманных и более совер­шенных образцов культуры.

Новые, лучшие и более сложные образцы возникают в результа­те мутации, которая происходит при постоянном использовании людьми культурных норм, ценностей и средств их передачи. Появив­шейся «мутантный» элемент культуры, отличающийся от прежних привычных культурных образцов, согласно теории эволюционного развития культуры, должен доказать свою жизнестойкость, свое право на существование. Следовательно, вновь созданный культур­ный образец вступает в конкурентную борьбу с другими культурны­ми элементами и комплексами, выполняющими в культурной жиз­ни аналогичные функции. При этом если мутантный образец оказы­вается лучше приспособленным для удовлетворения потребностей чле­нов определенной группы или общества, то он занимает место другого, менее приспособленного культурного образца. Последний ис­пользуется все реже и реже, пока не переходит в область мертвой культуры, откуда он может быть вновь извлечен, но уже в другом, обновленном виде, как мутант.

Эволюционистская точка зрения была одной из самых влиятель­ных теоретических концепций XIX в. Систематически изложил эту теорию впервые Ч. Дарвин в своей знаменитой работе «Происхож­дение видов...», вышедшей в свет в 1859 г. Согласно этой теории, че­ловек произошел от низших форм жизни в результате прогрессив­ного приспособления к условиям внешней среды, через выживание биологических форм, более пригодных к борьбе за существование. Основатели социологии широко использовали эволюционный метод при изучении вопросов культуры и социальной жизни. О. Конт в работе «Курс позитивной философии» описал три стадии, через ко­торые, по его мнению, проходит человечество: теологическую, ме­тафизическую и позитивную (научную). Г. Спенсер также был ув­лечен социальным дарвинизмом. Процесс социальной эволюции он рассматривал как определенную последовательность стадий, через которые все общества движутся от простого к сложному и от одно­родности к неоднородности. Результатом принятия классической эво­люционной точки зрения было то, что в работах Конта и Спенсера наблюдается социальный оптимизм, так как они видели в общест­венном развитии только прогресс, движение к счастью и процвета­нию [8, 18, 105].

Однако после двух мировых войн, экономических депрессий и по­явления тоталитарных диктаторских режимов эволюционистский оптимизм в значительной степени снизился и идея социальной эволю­ции стала считаться детской иллюзией. Многие ученые пришли к от­рицанию того, что можно говорить о «высокой» или «низкой» куль­туре и утверждать, что каждая культура — это лишь один из возмож­ных путей приспособления людей к окружающей среде. Антрополо­га в свою очередь не согласились с тем, что изменения культуры всегда направлены от простого к сложному, ибо многие древнейшие куль­туры обладали большим богатством культурных образцов, более раз­работанной системой социальных норм, чем культуры современных обществ. Даже безусловный триумф научного подхода над всеми другими кажется сомнительным завоеванием, так как ценности совре­менных людей часто находятся в области веры, а не науки. Многие современные ученые (А. Швейцер, Э. Фромм, Ф. Ницше и др.) го­ворят об упадке культуры. Историки, занимающиеся вопросами куль­туры (такие, например, как О. Шпенглер или А. Тойнби), отрицают существование линейного прогресса культуры и утверждают, что развитие общества происходит по циклам, в которых демократия и диктатура сменяют одна другую и каждое культурное процветание за­хлестывается волной варварства [102, 111, 112].

Все это привело к тому, что в настоящее время традиционная эво­люционная теория практически не применяется в научном анализе, а неоэволюционисты разрабатывают более гибкие и сложные спосо­бы объяснения развития культуры [153, 159, 198].

Диалектический метод и теория конфликтов. Диалектический подход к проблемам развития культуры основан на более сложной и разработанной концепции. Это объясняется тем, что основательный фи­лософский фундамент диалектического метода был заложен выдающи­мися философами Э. Кантом и Г. Гегелем, а также их многочисленны­ми последователями. В области социологии культуры наиболее извест­ными разработчиками этого подхода были К. Маркс, Г. Маркузе и дру­гие представители франкфуртской школы социологии [113, 163].

Основной теоретический постулат диалектического подхода таков: все культурные образцы, произведенные людьми, представляют собой конечные, т.е. недолговечные, явления. Уже при своем возникновении каждая из культурных норм и ценностей несет в себе зерна своей ги­бели. Однако до того, как культурная норма или ценность прекратит свое существование, ее развитие должно пройти несколько стадий.

Первая — стадия роста заключается в изменении степени значи­мости данного культурного образца, его распространенности в какой-либо группе или обществе. Например, правовая норма через средства массовой коммуникации доводится до сведения большого числа ин­дивидов. Многие люди сталкиваются с этой нормой, и она входит в их повседневную жизнь как разрешение или запрет. Постоянное ис­пользование этой нормы приводит к росту ее значения и распростра­нения. Очевидно, что сам по себе рост значения культурного образ-па и его распространение не могут считаться развитием, но эта ста­дия является необходимым звеном развития в соответствии с диалек­тическим подходом.

Вторая стадия заключается в достижении культурным образцом определенного предела, или границы, после чего он вступает в кон­фликт с внешней средой и со своим внутренним содержанием. Этот конфликт возникает в силу проявления противоречий, усиливаю­щихся при прохождении стадии роста. В чем же причина проявления и усиления таких противоречий? Прежде всего в постоянном измене­нии потребностей членов общества, поиске ими оптимальных форм жизнедеятельности, изменении технических, экономических, полити­ческих и психологических условий их существования. Например, пра­вовая норма, принятая всем обществом, привычная и часто используе­мая, в конце концов становится неудобной и не соответствующей из­менившимся условиям. Ее распространенность и авторитет начинают тяготить людей, она не соответствует их новым требованиям, что не­избежно порождает внутреннюю напряженность.

Третья стадия — прекращение существования культурной нормы или ценности. Это не просто ее гибель, а скорее перерождение. В хо­де конфликта, под воздействием противоречий культурный образец переходит в новое качественное состояние. При этом старое содержа­ние не уничтожается полностью, а становится основой для своей про­тивоположности — нового культурного образца. Несмотря на то, что содержание нового образца будет существенно отличаться от содер­жания его предшественника и новый образец станет играть принци­пиально иную роль в жизни общества, он неизбежно будет включать в себя элементы старого, отжившего образца.

Жизненный цикл культурных норм и ценностей имеет различные временные промежутки. Одни культурные образцы прекращают свое существование, едва успев появиться, а другие могут существовать в своем первоначальном виде целые столетия. Однако сущность диалек­тического процесса развития культуры не меняется. Казалось бы, идеально созданная система римского права должна была существо­вать вечно. Но, хотя многие ее элементы существуют и в настоящее время, даже беглое ознакомление с современной трактовкой римского права показывает ее качественное отличие от первоначального ва­рианта. Старая система изжила себя, став основой для правовых сис­тем современности. Пьесы В. Шекспира представляют собой ценней­ший культурный образец, созданный на тысячелетия, однако их вос­приятие современниками великого драматурга и людьми XX столетия различно. Поэтому можно сказать, что эти произведения искусства яв­ляются принципиально иной культурной ценностью.

Сторонники диалектического подхода отрицают постепенное раз­витие культуры по восходящей линии, полагая, что процессы ее раз­вития протекают скачкообразно, с частыми переходами от разнород­ности к однородности, от высоких культурных образцов к примитив­ным и обратно. Не отрицая в принципе идеи прогресса культуры, эти ученые полагают, что путь любой культуры к высшим и гуманным об­разцам извилист, противоречив, конфликтен и характеризуется часты­ми отступлениями от линии прогресса.

Критики диалектического метода, не отрицая высокой степени его разработанности, тем не менее отмечают крайне жесткий характер объ­яснения им культурного развития, когда конфликты, нередко несу­щие разрушение и распад культуры, считаются главной движущей си­лой ее развития.

В настоящее время многие ученые придерживаются как эволю­ционистской теории, так и диалектического подхода к развитию культуры. Отношения представителей этих разных концепций носят характер сотрудничества в выработке некоторой синтетической тео­рии, лишенной основных недостатков и эволюционистского подхода, и диалектического метода.

Распространение культуры. Один из самых существенных и важ­ных моментов в развитии культуры — распространение культурных об­разцов. История развития общества показывает, что технический про­гресс, открытие новых средств массовой информации сыграли главную роль в деле распространения культурных образцов и ценностей. Дей­ствительно, первоначально образцы культуры и ценности обычно не вы­ходили за рамки семьи, рода или племени. Каждое племя использова­ло свою собственную систему символов, свои обычаи, традиции и систему верований (например, племенных тотемов). Развитие языка и письменности позволило распространять культуру на значительные рас­стояния, и с этого времени культура начала переходить границы об­ществ, стран, государств. Самым ярким примером такого распростра­нения культуры может служить проникновение идей христианства, ко­торые с помощью «Евангелий» и «Деяний апостолов» охватывали различные общества и государства. Дальнейшие изобретения и откры­тия в области средств массовых коммуникаций стерли все физические границы для передачи информации и создали условия для глобально­го распространения любых культурных образцов.

Каковы же последствия распространения культуры? В настоящее время исследователи культуры полагают, что каждый культурный эле­мент или комплекс начинается с открытий и изобретений, сделанных отдельными индивидами (конечно, с использованием коллективного опыта). После этого вновь созданный образец культуры последователь­но распространяется и принимается в малых группах, а в случае его полезности затем с помощью средств массовой коммуникации перехо­дит в более крупные социальные общности. В ходе такого распростра­нения и принятия культурный элемент изменяется, и потому его мож­но считать продуктом коллективного творчества людей.

Французский исследователь культуры А. Моль разработал уни­версальную модель распространения культуры в современном обще­стве, по которой можно определить различные этапы распростране­ния культурных образцов и барьеры, возникающие на пути этого про­цесса. Модель (рис. 3) представляет собой замкнутый цикл, который начинается с индивидуального творчества и заканчивается слияни­ем созданного культурного образца с массовой культурой общества [68, с. 94].

В соответствии с моделью А. Моля любое распространение куль­турных образцов начинается с деятельности творческих личностей, каждая из которых на основе своей умственной деятельности, экс­периментов, прошлого опыта создает продукт (произведение куль­туры), по своим качествам пригодный для использования в некото­рой социальной группе. При демонстрации нового культурного об­разца в малой группе происходит его первая оценка. В том случае, если образец устраивает членов малой группы, он принимается, и это считается первым распространением культурного образца в микро­среде. На этом распространение культурной нормы или ценности мо­жет закончиться. Очень часто можно наблюдать нормы, которые ха­рактерны только для определенной семьи или какого-либо малого ра­бочего коллектива и не распространяются на большую социальную совокупность.

Для дальнейшего распространения культурного образца необхо­димо, чтобы он, во-первых, имел ценность и значимость в пределах большой группы или общества, а во-вторых, был растиражирован и доведен до массовой аудитории с помощью средств массовой коммуникации. Но для того чтобы получить такую возможность, культур­ный образец должен быть оценен с точки зрения его новизны и по­лезности. Это достигается путем поиска аналогичных или близких культурных образцов в банке информации, созданном в процессе пре­дыдущей деятельности людей. При этом выход нового культурного образца на средства массовой коммуникации во многом подвержен случайностям, обусловленным конкуренцией и чисто техническими условиями.

Средства массовой коммуникации доводят новую ценность ли­бо социальную норму до широкой публики или до макросреды. Од­нако это не означает, что каждая идея, распространяемая средства­ми массовой коммуникации, может стать частью массовой культу­ры. Мы получаем ежедневно огромный объем информации и отби­раем из нее лишь незначительную часть для усвоения. Если новая культурная норма или ценность принимается широкой аудиторией, макросредой как необходимая, полезная часть культуры, если она вы­держивает конкуренцию с другими образцами культуры данного общества, она становится частью этой культуры. В ходе дальнейше­го использования культурный образец усваивается людьми, входит как неотъемлемая часть в индивидуальную культуру личностей, и про­цесс повторяется.

Гибкость культуры, ее способность изменяться и приспосабливать­ся к окружающей среде во многом зависят от скорости обращения но­вых идей, составляющих основу культурных образцов.

 

 

 

Рис. 3. Распространение культуры в современном обществе

 

Г л а в а 4