Отношения социальной зависимости и власти

 

Среди бесконечного разнообразия социальных отношений суще­ствуют такие, которые являются основой и в той или иной степе­ни и в той или иной форме присутствуют во всех остальных отно­шениях. Это прежде всего отношения социальной зависимости и вла­сти. Действительно, если рассматривать отношения любви, то оче­видно, что любовь двух людей друг к другу предполагает взаимные обязательства и зависимость одного человека от мотивов и дейст­вий другого. То же можно сказать о дружбе, уважении, управлении и руководстве, где отношения зависимости и власти наиболее оче­видны.

В связи с этим отношения социальной зависимости и власти яв­ляются основными в анализе социальных структур и процессов, в них происходящих.

Социальная зависимость. Категория зависимости занимает важ­ное место во всех научных изысканиях, и любое научное знание без нее трудно себе представить. В естественных науках, как правило, изу­чается вид зависимости между явлением а или множеством явлений

А и явлением b или множеством явлений В. Мы, однако, не исполь­зуем категорию зависимости в этом естественнонаучном смысле.

Социальная зависимость — это социальное отношение, при кото­ром социальная система S1 (может быть индивид, группа или соци­альный институт) не может совершить необходимые для нее социаль­ные действия d1, если социальная система S2 не совершит действий d2. При этом система S2 будет называться доминирующей, а система S1 — зависимой. Например, школа или вуз не может начать процесс обучения, пока им не будут выделены средства той организации, ко­торая этими средствами обладает (банком или вышестоящей органи­зацией). В этом случае учебное заведение можно рассматривать как зависимую систему, а организацию со средствами как доминирующую.

На практике часто встречается ситуация, когда личность или со­циальная группа в отношении достижения одной цели является за­висимой от другого индивида или социальной группы, а в отноше­нии достижения другой цели — доминирующей. Такие двойственные отношения называются взаимозависимыми. Например, рабочие на предприятиях зависят от руководителей в части получения заработ­ной платы, но и руководители зависят от рабочих, от их желания сде­лать порученную работу качественно и в срок. Это типичный случай взаимозависимости.

Таким образом, в основе зависимости лежат возможности влия­ния на удовлетворение потребностей. Зависимость выступает как си­ла, пропорциональная интенсивности возможного наказания, если дей­ствия зависимой системы идут вразрез с действиями или инструк­циями доминирующей системы. Это наказание может быть выраже­но, например, в потере доходов зависимой системой (занижение или завышение цен доминирующей стороной или прекращение по­ставок). В связи с этим зависимая система должна выбирать линию поведения с учетом возможного наказания. Линия поведения зави­симой системы имеет существенную особенность: она должна быть предсказуема для доминирующей системы в области, касающейся от­ношений зависимости. Классическим примером этого служит взаи­модействие двух государств, рассматриваемых как социальные сис­темы. Развивающаяся страна нуждается в поставках продовольствия и зависит в этом отношении от развитой страны, в которой предло­жение данных товаров превосходит спрос. Возможное наказание в этом случае — сокращение или прекращение этих поставок. От за­висимой страны требуется определенная линия поведения — поддер­живать политическую линию, проводимую развитой страной. Эта линия поведения предсказуема и желательна для доминирующей сис­темы.

Известно, что предсказуемое поведение, приспособленное к пове­дению других лиц или систем, обусловлено социальной ролью. Сле­довательно, можно сделать вывод, что отношения зависимости огра­ничивают некоторое множество ролей зависимой системы. Размеры этого ограничения очевидно пропорциональны силе зависимости. По мнению чехословацких ученых Ф. Хорвата и Я. Кучеры, «зависимость следует расценивать как силу, принуждающую нас к выполнению оп­ределенных ролей или к отказу от них и к выполнению других ро­лей. Иначе говоря, зависимость обедняет множество вариантов пове­дения зависимой системы» [148, с. 187]. Однако в отношениях зави­симости в некоторой степени снижается и число вариантов поведе­ния доминирующей системы, так как она берет на себя роль оказания влияния на зависимую систему.

В последнее время утвердился взгляд на отношения зависимости как на «каналы информации». Это отражено в известной книге У. Бакли «Социология и современная системная теория». Определив, что ка­ждая социальная система существует благодаря согласованному ин­формационному обмену, Бакли предположил, что информационные по­токи, протекающие между системами, могут быть как тормозом соци­альных действий, так и катализатором, усиливающим и ускоряющим действия. Исходя из этой теории информационного обмена зависимость определяется как «такой тип информационного потока, который сим­волизирует несамостоятельность действий реципиента (зависимой системы - С.Ф.)» [138, с. 5-205]. Здесь в качестве информации рас­сматривается каждый из элементов новостей и влияющих на приня­тие решений сигналов, посредством которых реализуются отношения зависимости. Солдат выполняет распоряжения командира, которому он подчиняется, т.е. информация четко направлена и состоит из та­ких сигналов и новостей, которые охватывают только определенную сферу деятельности зависимой и доминирующей систем.

На практике отношения зависимости далеко не всегда осознают­ся. Не зная о законах тяготения, ребенок тем не менее зависит от них. Рабочие и управленцы могут не знать, не видеть в лицо друг друга, но находиться в отношениях зависимости. Осознание отношений за­висимости индивидами может значительно изменить характер этих отношений. Например, зависимые индивиды попытаются выйти из зависимости, а доминирующая сторона попытается превратить эти отношения в отношения власти и подчинения.

Социальную зависимость делят по типам ее функционирования. Так, существует структурная зависимость, которая означает зави­симость, основанную на различии статусов в группе (этот тип за­висимости особенно характерен для организаций). Индивиды или группы, имеющие низкий статус, будут зависимы от индивидов или групп, имеющих более высокий статус, если их деятельность свя­зана отношениями иерархии. Руководитель доминирует над подчи­ненными, если они находятся в его коллективе; генерал руководит офицерами, если они входят в состав его дивизии, и т.д. Второй тип зависимости называется латентным. При нем отношения зависи­мости появляются в силу различий в обладании значимыми цен­ностями, когда официальный статус не имеет решающего значения. Например, руководитель в структуре организации может иметь подчиненного, от которого он зависит в денежном отношении. Ста­тусы руководителя и подчиненного в данном случае отходят на вто­рой план, уступая место скрытым и невидимым отношениям зави­симости.

Отношения власти. Термины «власть» и «любовь» используют­ся постоянно в повседневной речи, понимаются интуитивно и прак­тически никогда не определяются точно. Между тем власть имеет ог­ромное значение в деятельности человека. Каждая политическая кам­пания, любая организованная социальная группа, любой социальный процесс — это упражнение в использовании власти. Окружающая нас действительность дает множество примеров специфических проявле­ний властных отношений; социальная власть и соперничество из-за власти порождают большинство драм в нашей жизни. Власть, таким образом, предстает перед нами не только как всеобщее свойство со­циальных структур, но и как трудно поддающийся определению, можно сказать даже загадочный, социальный феномен.

Большинство современных ученых-социологов в самом общем ви­де представляют власть как способность одних индивидов контроли­ровать действия других. Однако у ученых нет согласия в том, как осу­ществляются отношения власти и каков характер этого контроля. Мож­но выделить два имеющих право на существование основных подхо­да к определению сущности властных отношений.

Первый подход связывают с именем М. Вебера. В наиболее кон­центрированном виде его сущность выражена в следующем опреде­лении власти: «Власть означает любую закрепленную социальными отношениями возможность настаивать на своем даже при наличии со­противления, независимо от того, в чем эта возможность выражается» [171, с. 556]. Очевидно, что власть в данном случае понимается как часть межличностных или межгрупповых отношений, с помощью которых преодолевается сопротивление других индивидов или соци­альных групп. Большинство ученых придерживается этой точки зре­ния (П. Блау, К Левин, П. Лоренс и Дж. Лош и др. [132, 182, 183]). Такой подход к пониманию власти основан прежде всего на наличии личностных способностей для осуществления контроля за действия­ми других и преодоления их сопротивления этому контролю.

Второй подход к объяснению сущности властных отношений на­зывается системным. Его последователи полагают, что основой вла­сти в организованном, сложном человеческом обществе является ста­тус индивида или социальной группы (к приверженцам такого под­хода относятся М. Крозье, Т. Парсонс и др. [143, 195]). Иными сло­вами, власть только тогда способна контролировать действия других индивидов, когда она узаконена в соответствии с коллективными тре­бованиями-ожиданиями или с некоторым множеством ролей в чело­веческой организации. Таким образом, власть руководителя в органи­зации проявляется в том случае, если его личное положение застав­ляет других подчиняться ему, несмотря на личностные качества ру­ководителя и подчиненных.

Опыт показывает, что в зависимости от ситуации оба рассмотрен­ных подхода встречаются в социальной практике. Например, станов­ление политического лидера начинается с проявления им способно­стей к руководству людьми, правильному, оптимальному использова­нию ресурсов власти, но для наибольшего влияния личность должна подняться до определенного узаконенного общественного положения.

Механизм действия социальной власти с точки зрения межлич­ностных отношений. Для понимания действия социальной власти с

 

 

 

Рис. 5. Механизм возникновения отношений власти в ходе межличностных отношений

 

точки зрения межличностных отношений прежде всего нужно предствавить себе систему, в которую входят по крайней мере два инди­вида, которых мы условно обозначим Лий.

Предположим, что субъект А проявляет активность в отношении использовании власти (см. рис. 5). При этом у субъекта А возника­ет мотив власти, что обусловлено рядом причин. Во-первых, мотив власти может возникнуть, когда индивид приобретает определенный статус (например, занимает должность руководителя), в этом случае ролевые требования нацелены на воздействие на изменение поведе­ния подчиненных. Во-вторых, мотив власти может быть внутренним мотивом личности, когда индивид изначально независимо от стату­са нацелен на доминирование над другими личностями; последний мо­тив является наиболее сильным.

Кроме того, для возникновения отношений власти должен суще­ствовать другой индивид В, у которого возникает мотив подчинения, что также обусловлено разными причинами. Самой важной из них можно считать потребность, которую может удовлетворить только оп­ределенный социальный объект (т.е. направленное отношение зави­симости). Кроме того, как и мотив власти, мотив подчинения может быть внутренним мотивом человека, который чувствует себя неком­фортно, когда ему приходится самостоятельно принимать решения. В любом случае у индивида В есть «слабое место», наличие которо­го позволяет навязать ему контроль за поведением со стороны дру­гого индивида.

На второй стадии формирования межличностных отношений власти между индивидами Л и В должен возникнуть обмен ценностя­ми. Например, индивид Л может передать В материальные ценности, а индивид В предоставлять Л информацию. В ходе обмена индивид Л подключает к системе отношений с В дополнительные ресурсы. Это самый важный момент в процессе формирования отношений власти. Действительно, несмотря на силу своего мотива власти индивид Л не сможет добиться от В изменения поведения, если у него не будет не­обходимого количества ресурсов (физической силы, личного обаяния, денег, должности, информации, связей, престижа, влияния и т.д.). Вве­дение в систему ресурсов со стороны индивида Л делает обмен ме­жду Л и В неравным, асимметричным. Наконец, возникает момент, когда В идет на уступки, т.е. поведение В изменяется в сторону, вы­годную для Л. При этом Л может (в случае наличия ресурсов) совер­шать действия, направленные на продолжение асимметричного обме­на, и добиваться дальнейших уступок со стороны В. Такие ситуации постоянно возникают во взаимоотношениях между людьми в ходе неформальных отношений и в организациях.

Социальная власть имеет по крайней мере три компонента: силу, авторитет и влияние. Сила - это применение или угроза применения физического принуждения, а также использование таких средств, как ограничение движения, контроль через силу за удовлетворением потребностей, например, в еде, сексе, комфорте. Очевидно, что для ук­репления своего положения и власти в преступной банде главарь дол­жен полагаться на силу собственных кулаков или своих приближен­ных. Только этим путем чаще всего он может настоять на своем, не­взирая на сопротивление. Авторитет — это установленное и узако­ненное право принимать решения и управлять действиями других людей. Неотъемлемой, существенной частью авторитета является узаконенное право ожидать послушания и контролировать его. Пра­во руководить и требовать уступчивости обусловливается согласием подчиненных на уступки и на несамостоятельность поведения. Гово­ря об авторитетном руководителе, мы подразумеваем, что все подчи­ненные с готовностью следуют его указаниям и даже побуждают к это­му других, создают нормативную основу авторитета. Сила и автори­тет часто могут объединяться, комбинироваться (например, в армии или органах правопорядка). Влияние — это способность воздейство­вать на решения и действия других помимо авторитета, на основании престижа, уважения, привязанности. Газетный репортер может не иметь ни силы, ни личного авторитета, но высокий престиж его га­зеты заставляет многих людей идти на уступки и подчиняться его кон­тролирующему воздействию.

Какова же взаимосвязь между понятиями зависимости и власти? Зависимость — это неотъемлемое свойство властных отношений. За­висимость отличается от власти тем, что: 1) от нее можно уйти, ус­кользнуть, уклониться; 2) в отношениях зависимости нет уступчиво­сти, договоренности, согласия на подчинение со стороны зависимой стороны; 3) зависимость может быть неосознанной, в то время как от­ношения власти всегда осознаны. Власть — это зависимость в дейст­вии, зависимость, от которой нельзя скрыться. Когда с помощью принуждения, потенциальной возможности насилия или доброволь­но, на основе авторитета зависимая сторона соглашается на несамо­стоятельность своего поведения, с этого момента в силу вступают от­ношения власти.

Власть имеет множество степеней, оттенков и форм проявления: от громкого окрика до шепота, от вспышки раздражения у малень­кого ребенка в его желании воздействовать на поведение матери до мобилизации в армию огромного числа людей. Для того чтобы не­сколько упорядочить множество властных форм, ученые прибегают к построению абстрактных идеальных моделей власти. Наиболее из­вестны три модели, предложенные П. Росси в 1957 г. [203, с. 120-127].

Первая модель — это потенциальная власть, которая предполага­ет накопление ресурсов власти и тесную связь с определенными со­циальными позициями и ситуациями в обществе и социальных груп­пах. Такова, например, власть «господствующей элиты». Элита может не предпринимать видимых социальных действий, но ее возможности контролировать поведение других членов общества практически ни­чем не ограничены. Мэр города, очевидно, будет иметь большую по­тенциальную власть, чем простой служащий в мэрии, а министерст­во народного образования — большую власть, чем учительский совет.

Вторая модель — власть репутации. Это власть, принадлежащая определенным личностям и группам, которые хорошо известны в об­ществе. При определении степени и возможностей этой власти обыч­но хотят получить ответ на вопрос о том, кто действительно лучше других ориентируется в данной ситуации. Если найдется личность, лучше всех ориентирующаяся в политической обстановке, сложившей­ся в данный момент, то этот самый компетентный политик будет иметь наилучшую репутацию, что позволит ему завоевать авторитет и, ста­ло быть, приобрести определенную власть.

Третья модель — власть принятия решения, которая показывает степень участия индивида или группы в контроле за принятием ре­шения в управлении социальными объектами. Например, при обсу­ждении вопроса о финансировании научного проекта принимается ре­шение, подготовленное и обоснованное на 80% главным инженером предприятия. В этом случае очевидно, что власть принятия решения находится в основном у него.

Применение идеальных моделей власти для реальных ситуаций име­ет специфическую черту — ни одна из них не существует в действи­тельности в чистом виде. Однако наложение идеальных моделей на ре­альные ситуации позволяет ответить на вопросы о том, кто на самом деле и в какой степени контролирует ситуацию, каков возможный ав­торитет и каковы его потенциальные возможности в укреплении и ис­пользовании власти.

Для воздействия на поведение других личностей или групп при­меняющий власть должен иметь в своем распоряжении определенные ресурсы, т.е. средства подкрепления, с помощью которых он может обеспечить удовлетворение соответствующих мотивов другого, задержать это удовлетворение или предотвратить его. Иными словами, такие ре­сурсы могут обмениваться на уступки со стороны других личностей или групп, что и приводит к установлению властных отношений. Ре­сурсы такого рода были названы Дж. Френчем и Б. Рейвеном осно­ваниями власти. Ими же было выделено семь оснований власти [154].

1. Власть принуждения — ее сила определяется ожиданием ин­дивидом или группой В, во-первых, той меры, в какой индивид или группа А способен наказать его за нежелательные для А действия пу­тем блокирования того или иного мотива (той или иной потребно­сти), и, во-вторых, того, насколько А сделает неудовлетворение по­требности зависящим от нежелательного поведения В. Принуждение заключается в ограничении возможных действий В ввиду угрозы на­казания. В крайних случаях власть принуждения может осуществ­ляться непосредственно физически, например, когда ребенка на­сильно укладывают в постель.

2. Власть связей основывается на том, что А способен воздейст­вовать на поведение В, используя власть другого влиятельного или важного лица С, поддержкой которого он смог заручиться. Например, мастер в цехе может применить санкции по отношению к рабочему своего участка и достичь успеха, ссылаясь на авторитетного началь­ника цеха. По ряду причин он не может от своего имени заставить рабочего выполнить задание. Власть связей — просто один из вари­антов власти принуждения, только с подключением дополнительных ресурсов третьих лиц.

3. Власть эксперта. Ее сила зависит от объема приписываемых А со стороны В особых знаний, интуиции, навыков, относящихся к сфе­ре того поведения, которого А добивается от В. Так, ребенок по ка­кому-либо вопросу слушается своего отца, так как полагает, что отец знает в этой области больше, чем он. Новичок на производстве под­чиняется наставнику, так как тот имеет больше мастерства и навы­ков в работе.

4. Нормативная власть основана на воспринятых и усвоенных В нормах, согласно которым А имеет право контролировать соблюде­ние определенных правил поведения и в случае необходимости на­стаивать на них. Например, руководитель коллектива вводит новое правило отчитываться по субботам за проделанную работу. Подчи­ненные осознают необходимость этого нововведения, так как пони­мают, что руководитель пытается улучшить качество работы, и с этого момента правило отчетности становится нормой. Руководи­тель вправе требовать субботних отчетов, а сотрудники сами будут способствовать выполнению нормативных требований.

5. Референтная власть основана на идентификации В с А и же­лании быть похожим на социальный объект А. Подобное основание власти с необходимостью включает в себя высокий престиж А и на­деление его со стороны В рядом высоких положительных качеств. Го­воря о процессе социализации, обычно приводят примеры, когда личность для создания собственного Я-образа обращается к предста­вителям наиболее значимых для нее групп, оценивающим то или иное качество данной личности. Очевидно, что такие представители будут иметь власть над данной личностью либо заставят ее изменять свое поведение. Это влияние усиливается в том случае, если личность ис­пытывает сильное стремление во всем походить на представителя референтной группы. Так, мальчик, стремясь быть похожим на футболь­ную звезду, готов носить за этой звездой мяч, а ученик высокоталант­ливого мастера — выполнять все его желания.

6. Информационная власть имеет место в случаях, когда А вла­деет информацией, представляющей ценность для В. Стремясь быть «в курсе», В может пойти на уступки в отношении желаний А. Здесь В обменивает свою независимость в некоторых вопросах на приоб­ретение необходимой ему информации. Студент, желающий получить знания, подчиняется преподавателям, ограничивая свою свободу. Со­трудник учреждения может выполнять желания секретаря директо­ра, если этот секретарь владеет информацией о его дальнейшей судь­бе в этом учреждении.

7. Власть вознаграждения. Ее сила определяется ожиданием В то­го, в какой мере А в состоянии удовлетворить один из его мотивов и насколько А поставит это удовлетворение в зависимость от жела­тельного для него поведения В. При этом В верит, что его уступчи­вость приведет к полному или частичному удовлетворению потреб­ностей со стороны А. В качестве вознаграждения могут выступать мно­гие ценности: деньги, престиж, внимание, безопасность и т.д. Выбор вознаграждения зависит от возможностей А, структуры потребностей В, а также от ситуации взаимодействия между А и В.

При реальном осуществлении власти субъект, по мнению X. Хекхаузена, «должен оценить, какие источники власти находятся в его распоряжении, а также принять решение об их использовании» [116, т. 1, с. 221]. Одновременно он должен оценить сферу значимых цен­ностей и потребностей того, на кого он пытается оказать воздействие, а уже затем на основании этой оценки определить силу имеющихся у него оснований власти. Такая оценка собственных сил и потребно­стей другого необходима для обеспечения наиболее оптимального со­отношения затрат и результатов при использовании различных ресур­сов власти. Например, очевидно, что при всей привлекательности при­менения поощрения или наказания они требуют от Л постоянного кон­троля за поведением В. Вместе с тем при использовании этих оснований власти могут истощиться ресурсы А и насытиться потреб­ности В. В результате возможно появление или усиление враждеб­ности В по отношению к А. Использование власти эксперта, инфор­мационной власти и референтной власти таких крупных издержек не предполагают.

Однако проблема применения власти во многом связана с сопро­тивлением, оказываемым объектом воздействия — индивидом или группой, на которых это воздействие направлено (рис. 6).

 

 

Рис. 6. Описательная модель сопротивления действию власти [138, т. 1, с. 283]

 

Как видно из рис. 6, субъект власти пытается изменить поведе­ние объекта власти. Цикл действия власти начинается с того, что у субъекта воздействия должна появиться мотивация на применение власти по отношению к объекту. Поводом для этого служит стрем­ление обладать средствами удовлетворения различных потребно­стей и желаний субъекта. После того как мотивация к применению власти сформировалась, субъект власти доводит до сведения объек­та воздействия информацию о том, какого способа поведения он ожи­дает (п. 1, рис. 6). Если объект ведет себя в соответствии с ожида­ниями субъекта, процесс действия власти на этом заканчивается. Но мы рассматриваем тот случай, когда объект начинает оказывать со­противление, не подчиняясь влиянию субъекта (п. 2, рис. 6). Столк­нувшись с реальным или предполагаемым сопротивлением, субъект власти прежде всего оценивает находящиеся в его распоряжении ис­точники власти (п. 3, рис. 6).

Выбор источников власти зависит от желаний и потребностей объекта, подвергающегося воздействию, а также от вида поведения, к которому субъект хочет его склонить. Но, выбрав надлежащий ис­точник власти, субъект чаще всего испытывает сомнения в успеш­ности его применения. Это может выражаться в неуверенности в своих силах, боязни потерять свое Я и т.д. (п. 4, рис. 6). Субъекту власти далеко не всегда удается преодолеть барьер недостаточной уверенности в себе. В том случае, если барьер не возникает или ус­пешно преодолевается, субъект начинает применять средства воз­действия, которые «отчасти отвечают избранному источнику вла­сти, отчасти зависят от индивидуальных особенностей использую­щего власть, от его восприятия ситуации и от оказываемого сопро­тивления» [116, т. 1, с. 285]. На рис. 6 этот момент помечен как п. 5. В зависимости от ситуации субъект власти обычно использует ин­ституциональные средства, которые являются более жесткими, чем личностные.

Действия источников власти приводят к определенной реакции объекта воздействия (п. 6, рис. 6). Объект может полностью подчи­ниться власти, а может, подчинившись, затаить злобу, испытывать чув­ство мести. Достижение цели субъектом власти приводит к измене­нию его состояния (п. 7, рис. 6). У него могут появиться новые мо­тивы власти, успокоение, уверенность в своих силах. Он удовлетво­ряет блокируемую объектом воздействия собственную потребность. Как только у субъекта возникает новая потребность в применении вла­сти, весь процесс повторяется.

Неопределенность и власть. Приобретение и перераспределение власти в группе или организации во многом зависят от неопределен­ности как внешних, так и внутренних условий существования и функционирования социальной общности. Когда индивиды не име­ют представления о том, что им делать, куда идти и каким образом поступать, они наделяют большими прерогативами власти тех, кто ком­петентен в области неясных вопросов и методов дальнейших дейст­вий, тех, кто укажет им (хорошо или плохо), как надо поступать в той или иной ситуации.

Представляют ли индивиды точно, в какой ситуации можно ис­пользовать те или иные средства или применять те или иные осно­вания власти? К сожалению, каждый ограничен в своих действиях, так как не имеет либо соответствующих знаний, либо достаточной ин­формации. Для крупных и сложных организаций характерен целый лабиринт неопределенностей, обусловленных переплетающимися взаимоотношениями между структурными единицами, множествен­ностью и противоречивостью внешних условий их деятельности. В свя­зи с этим члены организации находятся в замешательстве, натыкаясь на невидимые стены, созданные их собственным незнанием.

Одно из главных обобщений, выявляемых в ходе изучения раз­личных организаций и профессий, состоит в том, что властными по­зициями обладают те, которые контролируют наиболее необходимые, «критические» области неопределенности в организации. Напри­мер, экономист или юрист, не имеющий официальной власти, может диктовать свою волю руководителю в сложных ситуациях принятия решений в экономической или юридической областях. Не знающий же способов действий руководитель вынужден подчиняться требо­ваниям этих экспертов, которые имеют над ним власть в данной об­ласти. Но не все эксперты могут обладать такой властью. Их влия­ние на руководителя во многом зависит от степени простоты реше­ния проблемы. Если данный тип решаемой проблемы встречается в деятельности руководителя неоднократно, он уже имеет представле­ние о путях ее разрешения и сам может выступить в качестве судьи по данному вопросу. В этом случае эксперт меньше влияет на пове­дение руководителя.

Однако уже само наличие проблемы в поле значительной неоп­ределенности дает эксперту весьма большую власть. Парадоксально, но факт — чем подробнее и качественнее проводится экспертиза, тем менее вероятно, что эксперт будет обладать властью над руководи­телем. Это происходит потому, что компетентный специалист, наи­более полно разрешающий проблему сразу, как только она появля­ется, делает ее решение доступным для других лиц. Следовательно, эксперты и компетентные специалисты в узких областях, если они хотят сохранить власть, не должны принижать проблему до уровня, доступного среднему менеджеру, но, с другой стороны, они должны стремиться, чтобы их советы были максимально эффективными. Тогда зависимость исполнителя от эксперта приводит к появлению чувства уважения к последнему, и создается возможность возникно­вения скрытой власти.

Такое положение вещей объясняет то обстоятельство, что неко­торые профессии могут быть источниками большей власти, чем все остальные. Возьмем, например, автомеханика и врача. Искусство ме­ханика не приводит к зависимости от его деятельности: в конце концов, можно довериться другому механику или разобраться в по­ломке самому. Напротив, врач, берущийся за излечение серьезной бо­лезни, как правило, обладает большей властью над пациентом. Даже ошибки в диагнозе и методах лечения обычно не осуждаются. Все де­ло в том, что медицина является областью деятельности, более таин­ственной и неопределенной, чем механика, и это служит одним из глав­ных условий высокого престижа медицины.

Таким образом, часть искусства завоевания власти состоит в том, чтобы создать впечатление, что мы делаем уникальную работу, не дос­тупную большинству, и что эта работа крайне необходима для кого-то. Политики, руководители предприятий, предприниматели могут вну­шать определенным группам людей уважение и повышать свой пре­стиж благодаря тому, что они знают, как поступать в ситуациях не­определенности.

Следует отметить, что власть в условиях неопределенности мо­жет проявляться как на нижних, так и на верхних уровнях органи­зации. На некоторых предприятиях, например, обслуживающие и ремонтные рабочие обладают большей властью, чем остальные. Ес­ли каждый обычный рабочий выполняет достаточно рутинную рабо­ту, ремонтники включаются только в момент сложной поломки или непредвиденных обстоятельств. В некоторых ситуациях только ремонт­ники знают, что нужно предпринять, чтобы вернуть предприятие или цех к нормальной работе. Они делают свою работу быстро или медленно, сами назначают цену, поскольку больше никто не знает о серьезности проблемы. Поэтому ремонтные рабочие могут распростра­нять свое влияние на другие аспекты организационной жизни, силь­но ограничивая при этом власть руководителя.

Таким образом, власть в организации, ее объем и распростране­ние во многом зависят от разных случайных событий. Власть может осуществляться немногими людьми, контролирующими те области дея­тельности, где существует неопределенность. Сложности в руководстве возникают тогда, когда перед руководителем имеется несколько пу­тей и он не способен найти оптимальное и удовлетворительное ре­шение возникшей проблемы. Такой руководитель попадает в зависи­мость от других и начинает терять свою власть. Власть все больше переходит к тем, кто владеет информацией, знаниями и навыками, по­могающими в разрешении возникающих проблем. Именно эти цен­ности служат основными ресурсами получения власти в условиях не­определенности.

 

Г л а в а 9