По Н. Галь. Молодой отец строго выговаривает четырёхлетней дочке

(1)Молодой отец строго выговаривает четырёхлетней дочке за то, что она выбежала во двор без спросу и едва не попала под машину.

(2) – Пожалуйста, – вполне серьёзно говорит он крохе, – можешь гулять, но поставь в известность меня или маму.

(3)Сие – не выдумка фельетониста, но подлинный, ненароком подслушанный разговор.

(4)Или серьёзно пишут в статье о работе экипажа космической станции: «Производился забор (!) проб выдыхаемого воздуха». (5)Этот забор не залетел бы в космос, если бы не стеснялись сказать попросту: космонавты брали пробы. (6)Но нет, несолидно!

(7)Слышишь, видишь, читаешь такое – и хочется снова и снова бить в набат, взывать, умолять, уговаривать: БЕРЕГИСЬ КАНЦЕЛЯРИТА!

(8)Это – самая распространённая, самая злокачественная болезнь нашей речи. (9)Когда-то редкостный знаток русского языка и чудодей слова Корней Иванович Чуковский заклеймил её точным, убийственным названием. (10)Статья его так и называлась – «Канцелярит», и прозвучала она поистине как SOS. (11)Не решаюсь сказать, что то был глас вопиющего в пустыне: к счастью, есть рыцари, которые, не щадя сил, сражаются за честь Слова. (12)Но, увы, надо посмотреть правде в глаза: канцелярит не сдаётся, он наступает, ширится. (13)Это окаянный и зловредный недуг нашей речи. (14)Быстро разрастаются чужеродные, губительные клетки – постылые штампы, которые не несут ни мысли, ни чувства, ни на грош информации, а лишь забивают и угнетают живое, полезное ядро.

(15)Мы настолько отравлены канцеляритом, что порою начисто теряем чувство юмора. (16)И уже не в романе, а в жизни, в самой обыденной обстановке, человек вполне скромный всерьёз говорит другому: «Я выражаю вам благодарность».

(17)Помните, у Виктора Некрасова в Ледовитом океане лодка утлая плывёт и молодой пригожей Тане Ванька песенки поёт?

(18)Хорошо поёт, собака,

Убедительно поёт…

(19)Да, объясняться в любви не только стихами, но и прозой надо убедительно, иначе Таня Ваньке не поверит.

(20)А меж тем в сотнях рассказов, романов, очерков, переводных и отечественных, разные люди по разным поводам разговаривают так, что кажется: вот-вот читатели отзовутся знаменитым громогласным «Не верю!» Константина Сергеевича Станиславского…

(21)В сотый раз спросим себя: кто же должен прививать людям вкус, чувство меры, бережное отношение к родному языку? (22)А заодно – и уважительное отношение к человеку, с которым разговариваешь?

(23)Кто, если не мы сами?!

(По Н. Галь)

 

 

Сочинение

Великий, могучий, прекрасный русский язык… Как много восторженных высказываний о нём мы знаем, но как небрежно порой с родной речью обращаемся! Проблему сохранения чистоты нашей речи поднимает переводчица, литературный критик и теоретик перевода, редактор Нора Галь.

Её раздумья начинаются с воспоминания о подслушанном диалоге четырёхлетней девочки и отца, который вполне серьёзно говорит крохе: «Можешь гулять, но поставь в известность меня или маму». Это казенное «поставь в известность» возмущает Н. Галь так же, как выражение из газеты «производился забор (!) воздуха». Насмешливо пишет автор, что забор не залетел бы в воздух, проще было сказать: «…космонавты брали пробы». Но это несолидно. Прекрасный знаток русского языка,

Н. Галь эмоционально пишет: «…хочется снова и снова бить в набат, взывать, умолять, уговаривать: БЕРЕГИСЬ КАНЦЕЛЯРИТА!». Она вспоминает борца за чистоту родного языка К. И. Чуковского, который заклеймил «злокачественную болезнь нашего языка точным, убийственным названием – канцелярит. Н. Галь говорит, что мы отравлены канцеляритом, искажением родной речи настолько, что теряем чувство юмора, что даже писатели теперь пишут таким языком, что «вот-вот читатели отзовутся знаменитым громогласным «Не верю!» Константина Сергеевича Станиславского…»

В конце этого отрывка автор вопрошает: «В сотый раз спросим себя: кто же должен прививать людям вкус, чувство меры, бережное отношение к родному языку? А заодно – и уважительное отношение к человеку, с которым разговариваешь?» И тут же даёт ответ: «Кто, если не мы сами?!» Это и есть её убеждение: только мы сами способны сохранить красоту нашего языка, привить себе и другим бережное, уважительное отношение к нему.

С подобным воззрением невозможно не согласиться, ведь только ты сам можешь избегать в своей речи и канцеляризмов, и жаргонной лексики, и бранных слов. А давайте послушаем, как говорим мы друг с другом. «Вчера на дискаче была. Оторвались по полной, балдели весь вечер», - рассказывает мне подруга. Приведем ещё примеры: если раньше девушки были «герлы», «чувихи», «пчелы», то теперь «тетки», «дефки», «телки». Про молодого состоятельного парня, девушка скажет «прикинутый», «упакованный», у него есть крутая «тачка», да и вообще он — «туз», «мажор». Популярна также в наше время поговорка: «Круче только яйца, выше только звезды». Удачную «тусовку», то есть, вечеринку, назовут «чумовой», а неудачную — «парашливой» или «отстойной». А если мы вдруг захотим говорить «культурно», можно услышать: передвижение в условиях города вместо передвижение по городу, большое количество денег вместо много денег, производим сравнение вместо сравниваем, в процессе вязания я отдыхаю вместо когда я вяжу, я отдыхаю...

Над небрежным отношением к русскому языку смеялся М. Зощенко в небольшом рассказе «Обезьяний язык». В нём два собеседника говорят на смеси просторечных слов с канцеляризмами, заимствованиями. «Очень умный и интеллигентный разговор был, - иронизирует рассказчик, - но я, человек без высшего образования, понимал ихний разговор с трудом и хлопал ушами».

«Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык – это клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками! Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием; в руках умелых оно в состоянии совершать чудеса», - призывал нас И. С. Тургенев. А в суровые годы Великой Отечественной войны А. Ахматова в стихотворении «Мужество» говорила о сохранении русского языка как величайшей ценности:

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова,-

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

Навеки!

«Заговори, чтобы я тебя увидел», - писал древнегреческий философ Сократ. Так давайте же стараться говорить так, чтобы нас видели умными, культурными, любящими родной язык людьми.

По Т. Жаровой. Какое же зеркало жизни наш язык! О чистоте русского языка

(1) Какое же зеркало жизни наш язык! (2)Нет, он поистине велик, оставаясь и поныне свобод­ным, правдивым. (3)Всё приемлет, на всё отзывается, как пушкинское эхо, больше того – он вберёт и чуже­странные слова и научит их плодить новые формы (не клонировать!) от устаревших и заёмных слов. (4)Беда только, что всё это идёт порой в безобразном, безграмот­ном смешении.

(5)Так, за короткий срок сумели обрусеть и даже раз­межеваться по значению такие привычные в среде спор­та слова, как «фанатик» и «фанат», а теперь и «фан», и даже религиозный фанатизм приобретает иную окраску. (6)Были когда-то «поклонники», даже «клакёры» (франц.) теат­ральные, а теперь фанатики размежевались с «фаната­ми». (7)Есть ещё футбольные фанаты (не «болельщи­ки»), эстрадные.

(8)Даже старомодное «приватный», когда-то редко встречаемое в обыденной речи, в словаре В. Даля толкуе­мое как «частный», «личный», «особенный», «домаш­ний» («приват-доцент», «приватная беседа»), мы сумели так национализировать, что слово «приватизация» даже в бытовом, всегда чутком на оттенки языке приобрело пренебрежительное звучание, став «приХватизацией». (9)А ведь известно, что слово, герой, явление, попавшие в народный язык, в фольклор, анекдот, становятся уже «нашими», «свойскими», как остроумные словечки из фильмов Данелия, Ряза­нова, Гайдая.

(10) Всюду языковое разноцветье. (11)Какое по­ле для наблюдения лингвистов, литераторов, актёров! (12)Но как необычно, одухотворённо зву­чат в нашей сверхделовой речи старинные слова, кото­рые ушли временно, но живут на страницах классиков и ждут светлых дней.(13)Ни в коем случае не стоит закрывать глаза на то, что, кроме иноязычных слов, нас захлёстывает и уголовная лексика. (14) Откуда пришли эти «крутые», «приколь­ные», «крыши», «клёвые»? ( 15)Их источник ясен. (16)Но почему они расцветают среди вполне приличной молодёжи, звучат с экрана, пестрят в печати?

(17)Этот разговор может продолжить каждый, кто радеет за наш язык. (18) Он ведь и сейчас «великий, мо­гучий, правдивый и свободный». (19)Только портим его мы сами, забывая о том, что он жи­вой, поэтому не надо обижать его пошлостью, чужим со­ром, ненормативной лексикой, канцелярскими изыска­ми, несовместимой мешаниной.

(По Т. Жаровой*)

*Таисия Васильевна Жарова (родилась в 1923 году), член Союза журналистов, ветеран Великой Отечественной войны. Основная тема творчества — судьба русского языка.

Сочинение

Великий, могучий, прекрасный русский язык… Как много восторженных высказываний о нём мы знаем, но как небрежно порой с родной речью обращаемся! Проблему сохранения чистоты нашей речи, родного языка поднимает Т. В. Жарова.

Свои размышления она начинает с восторженного сравнения русского языка с зеркалом, гордо заявляет, что «он поистине велик, оставаясь и поныне свободным, правдивым». Он всё приемлет, может вбирать в себя иностранные слова, «научит их плодить новые формы». Но тут же Т. Жарова горько замечает, что порой русские и заимствованные слова безобразно, безграмотно смешивают. В качестве примера того, как могут обрусеть слова, она приводит слова «фанат» и «фанатик», удивляется чуткости нашего языка, сумевшего «так национализировать, что слово «приватизация» … приобрело пренебрежительное звучание, став «приХватизацией». Языковое разноцветье, по её мнению, - поле для наблюдений лингвистов, литераторов актёров. Но с горьким сожалением автор статьи отмечает и то, что среди молодёжи расцветают слова «крутые», «прикольные», «крыши», «клёвые»…

Т. В. Жарова уверена, что и сейчас наш язык «великий, могучий, правдивый и свободный». Но мы портим его сами, «забывая о том, что он живой, поэтому не надо обижать его пошлостью, чужим сором, ненормативной лексикой, канцелярскими изысками, несовместимой мешаниной». Это её глубокое убеждение!

С подобным воззрением невозможно не согласиться, ведь только мы сами можем не употреблять в своей речи не к месту и канцеляризмы, и жаргонную лексику, и бранные слова. Давайте послушаем, как говорим мы друг с другом. «Вчера на дискаче была. Оторвались по полной, балдели весь вечер», - рассказывает мне подруга. Приведем ещё примеры: если раньше девушки были «герлы», «чувихи», «пчелы», то теперь «тетки», «дефки», «телки». Про молодого состоятельного парня, девушка скажет «прикинутый», «упакованный», у него есть крутая «тачка», да и вообще он — «туз», «мажор». Удачную «тусовку», то есть, вечеринку, назовут «чумовой», а неудачную — «парашливой» или «отстойной». В социальных сетях писать грамотно теперь даже неприлично, вместо «комментарий» у нас «комменты», вы ни за что не догадаетесь, что «междумордие» - это «интерфейс», "морда» - главная страница сайта, «мама» - материнская плата, а «топтать батоны» - пользоваться клавиатурой… А если мы вдруг захотим говорить «культурно», можно услышать: передвижение в условиях города вместо передвижение по городу, большое количество денег вместо много денег, производим сравнение вместо сравниваем, в процессе вязания я отдыхаю вместо когда я вяжу, я отдыхаю...

М. Кронгауз в книге «Русский язык на грани нервного срыва» исследует состояние современного русского языка, перенасыщенного новыми словами, зависящими от Интернета, молодёжи, моды. Название книги — авторская точка зрения на этот вопрос.

Над небрежным отношением к русскому языку смеялся М. Зощенко в небольшом рассказе «Обезьяний язык». В нём два собеседника говорят на смеси просторечных слов с канцеляризмами, заимствованиями. «Очень умный и интеллигентный разговор был, - иронизирует рассказчик, - но я, человек без высшего образования, понимал ихний разговор с трудом и хлопал ушами».

«Заговори, чтобы я тебя увидел», - писал древнегреческий философ Сократ. Так давайте же стараться говорить так, чтобы нас видели людьми умными, культурными, любящими родной язык, не засоряющими его ненормативной лексикой, канцелярскими изысками, несовместимой мешаниной.

По С. Казначееву. Идёшь по улице, и вдруг в глаза бросается яркая афиша… Проблема развития и сохранения русского языка

(1) Идёшь по улице, и вдруг в глаза бросается яркая афиша: «Концерт Zемфиры». (2)Рядом кинотеатр приглашает тебя на просмотр новой ленты под названием «Шиzа». (3)Захочется перекусить, а на дверях ресторана красуется «Бiблiотека». (4)Придёшь домой, берёшь газету, глядь – на первой странице сообщение «Кур$ валют». (5)Включаешь телевизор, чтобы отвлечься, но и тут назойливо рекламируются охранные системы «Аllигатор». (6)В смятении подходишь к окну, видишь на стене соседнего дома приглашение на «Ве4ер отдыха» и теперь только понимаешь, что тебя обложили со всех сторон.

(7) Обогащается или портится природная речь благодаря заимствованиям – вопрос непростой и неоднозначный. (8)Языковая стихия берёт из окружающего мира всё, что ей потребно, и выбрасывает на берег лишнее. (9)Но когда сплошь и рядом в кириллические устоявшиеся написания внедряются латинские и иные графические символы, то это ведёт не к обогащению языка, а к нарушению его функционирования, к размыванию веками устанавливавшихся норм.

(10)Англо- и иноязычными словами в их натуральном написании сегодня пестрят страницы прессы, эти слова вторгаются в текст, наводняют рекламу. (11)Но одно дело, когда просто употребляется лексика на латинице, и совсем другое, если чужие буквы оказываются внутри слова, ломают его изнутри. (12)Любой юрист подтвердит, что это нарушение гораздо более тяжкое.

(13)Модная певица и производители автосигнализаций, вернее – их агенты по рекламе, используют латинские буквы в формировании и раскрутке образа чаще всего в погоне за оригинальностью. (14)Им кажется: внимание потенциальных потребителей легче привлечь необычным графическим начертанием имени или названия фирмы. (15)Дескать, наш глаз невольно цепляется за неправильное сочетание. (16)Расчёт, вероятно, оправдывается, но насколько велика его отдача? (17)На мой взгляд, подобный подход к формированию имиджа является довольно поверхностным, примитивным, а главное – становится банальным.

(18)Варианты Zемфира (равно как и Глюк’OZA) и «Аllигатор» есть выпендрёж и ненужное искажение письменной формы. (19) Применяя иностранные слова, не стоило заниматься порчей языка. (20)Великий и могучий Алфавит, подаренный нам славянскими святыми Кириллом и Мефодием, принесён в жертву золотому тельцу.

(21)Реальная жизнь, увы, приводит нам примеры такого рода, и не пришлось бы в близком будущем констатировать свершившийся факт словами Татьяны Бек: «До свидания, алфавит».

(По С. Казначееву)

Сочинение

«Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык – это клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками! Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием», - призывал нас

И. С. Тургенев. Но мы забыли сегодня завещание великого писателя. И свидетельством этому звучит полная горечи и сарказма статья С. Казначеева, в которой он ставит проблему развития и сохранения русского языка. Если говорить о поставленной им проблеме более конкретно, то она звучит так: каким должно быть обращение носителей языка к заимствованиям, обогащается или портится русский язык благодаря заимствованиям.

С. Казначеев рассматривает данную проблему на примере вторжения в русские слова латинских и иных графических символов. Он приводит примеры присутствия чужеродных букв в обычных словах: «Аllигатор», кур$, Zемфира, бiблiотека и др. Автор прекрасно понимает, что латинские буквы в формировании в словах используются «чаще всего в погоне за оригинальностью», в угоду «золотому тельцу», по его мнению, это «есть выпендрёж и ненужное искажение письменной формы».

Его отношение к поставленной проблеме выражено чётко и неоднозначно: «Применяя иностранные слова, не стоит заниматься порчей языка». Слепое использование заимствований сегодня приводит к искажению славянского алфавита, разрушению слов, нарушению функционирования языка, утрате культурных традиций.

Честно признаться, мне тоже не нравятся подобного типа заимствования. Они бьют по глазам, нарушают наше эстетическое чувство. Но, увы, заимствований, нужных и ненужных, у нас становится всё больше и больше. Хорошо, когда они оправданы, но когда мы называем девушек «гёрлы», богатых молодых людей мажорами, когда говорят КАЗИНЩИК вместо «владелец казино», или ДИСКОТЕКАРЬ вместо «диджей», когда мы гадаем, что значит слово «оффнуть» (выключить) или «сигны» (надписи на теле), это уже не смешно!

Об осторожном использовании заимствованных слов предупреждал К. И. Чуковский в книге «Живой как жизнь». Одну из глав он назвал «Иноплемённые слова». Он пишет, что первым и чуть ли не важнейшим недугом современного русского языка в настоящее время считают его тяготение к иностранным словам. По общераспространенному мнению, здесь-то и заключается главная беда нашей речи. Действительно, эти слова могут вызвать досадное чувство, когда ими пользуются зря, бестолково, не имея для этого никаких оснований. Но наши “заимствования” в большинстве вовсе не пассивно усвоенные, готовые слова, а самостоятельно, творчески освоенные или даже заново созданные образования.

Над небрежным отношением к русскому языку смеялся М. Зощенко в небольшом рассказе «Обезьяний язык». В нём два собеседника говорят на смеси просторечных слов с заимствованиями. «Трудный этот русский язык, дорогие граждане! Беда, какой трудный. Главная причина в том, что иностранных слов в нем до черта», - иронизирует рассказчик. Собеседники рядом с просторечными «али как», «ишь ты», «допущаю, «оттеда» употребляют заимствованные слова «пленарное заседание», кворум», «перманентно». Это создаёт комический эффект.

К словам – иностранцам надо относиться с осторожностью, важно, чтобы они портили язык. Надо помнить, что использование заимствований в языке неизбежно, как неизбежно развитие научного и технического прогресса, политики, искусства. Если новые иноязычные слова необходимы русскому языку, то они займут своё место в нём. Если они не нужны, то мода на них скоро пройдёт. Человек, заботящийся о сохранности языка, должен помнить слова А. Н. Толстого: «Там, где можно найти коренное русское слово, - нужно его находить».

По В. В. Колесову. Имя собственное «принадлежит себе…

(1)Имя собственное «принадлежит себе», потому что в древнерусском языке собь (себе) – это собственность (отсюда, между прочим, и слово «свобода»). (2)Чужое имя – другая судьба. (3)Язычники тщательно подбирали имя наследнику: не случилось бы чего плохого.

(4) Имя человека – имя собственное, оно показывает, каков человек есть и каким его хотят видеть.

(5)История же такова. (6)В древности личных имён накапливалось у каждого человека достаточно. (7)Родился вторым в семье – Другой, неповоротлив и вял – Леной (ленивый), родитель верит в твою славу – Ярослав, поп окрестил – Пётр… и так далее, в зависимости от судьбы, от того, как сложится жизнь. (8)Одна дочь – Румяна, другая – Беляна, хороша и та, и другая… (9)Именем личным могло стать также любое слово – если оно относилось к конкретному человеку.

(10)Мы сказали бы: не именем, а прозвищем. (11)Смысл слова прозвище ясен: про – зов – ище. (12)Корень -зов- тот же, что в словах звать, и зов, и призыв. (13)Зовом призывают человека, зовут его. (14)Важнее приставка про-. (15) Про - – это то, что будет, что находится «перед» чем-то. (16) Про- всегда в движении. (17)Это то, чего ещё нужно достичь. (18)Следовательно, прозвище – то, что дают впрок, на всякий случай, чтобы не только звать человека, но и призвать на него все добрые силы. (19)Потому имена давались хорошие, светлые, добрые.

(20)Потом появилось отчество. (21)Слово то же, что и отечество. (22)Старое слово дало две формы, и каждая рачительно использована. (23)У одной остались оба гласных, эта форма стала обозначать место рождения – отечество. (24)У другой формы в разговорной речи остался только один прежний краткий гласный: отчество. (25) Отчество от имени отличается, посредством отчества человек показан прилагатель­ным, которое как бы прилагается к человеку, ему полагается по статусу, выделяя в принадлежности не его самого, а весь его род. (26) В именовании отчеством признание общественных заслуг всего рода. (27)Отчество есть «имя по отечеству», по отцу, семейное имя.

(28)Насколько хорош и удобен в общении русский обычай называть человека не только по имени, но и по отчеству? (29)Сохранять ли отчество при личном имени – это вопрос о ценностях национальной традиции.

(30)Обращение к человеку по отчеству связано с обычаем наследования по отцовской линии. (31)Начиная с Древней Руси по отчеству называли стольных князей, затем и удельных, мелких, позже – бояр, ещё позже – именитых купцов. (32)Деловые люди, купцы, при Петре получившие право «называться по отечеству», целовали руки своего императора за неизбывную честь, включившую их в ряды «новых русских» ХVIII века.

(33)Отчество – по отцу, фамилия – по роду, и только личное имя всегда твоё, с ним ты личность, и чего заслужишь, так тебя и нарекут: Иван, Ваня, Ванюша, Ванечка, Ванька, Ванёк – ведь это всё разные имена.

(34)Сегодня мы во многом подражаем деловитым американцам. (35)Даже вместо русских слов частенько подставляем соответствующие английские. (36)Так и с именем. (37)У них Боб, Джек, Джон и даже президент всего лишь Билли – и у нас похожее. (38)Говорят, например, Влад, и тогда не ясно, кто есть этот Влад: Владислав, Владимир или ещё кто?

(39)Не имя, конечно, создаёт личность. (40)Хотя и имя – не последнее дело, обычно оно вскрывает некоторую сущность человека. (41)Я убеждён в этом.

(По В.В. Колесову)

Сочинение

Родился маленький человечек, и родители ломают голову, как его назвать. Имён много, а какое подойдёт сыну или дочери? Существует даже теория, что имя в какой-то мере предопределяет судьбу человека.

В. В. Колесов, рассуждая об именах, пытается решить вопрос: влияет ли имя на формирование личности человека?

Вначале автор обращается к истории языка. По его мнению, язычники подбирали имя наследнику, думая «не случилось бы чего плохого». Имя в древности давали по многим причинам: наблюдая за чертами характера младенца, по положению в семье, по тому, какую судьбу хотели для своих детей. Так накапливались имена. Имя, по мнению автора, тогда больше напоминало прозвище. Позже появились отчества. «В именовании отчеством признание общественных заслуг всего рода», - считает В. Колесов. Автор прослеживает историю обычая «называться по отчеству», предупреждает нас о ненужности подражать американцам сокращать имена, подставляя вместо русских английские.

Размышляя об обычаях давать имя человеку, В. Колесов в конце концов приходит к выводу: не имя создаёт личность, но «…имя – не последнее дело, обычно оно вскрывает некоторую сущность человека». С именем ты личность, и тебя нарекут по твоим заслугам.

Я согласен с точкой зрения автора в том, что личность, отношение к ней зависит от самого человека, то, как тебя называют – ласково, уважительно, пренебрежительно - показывает отношение к тебе других людей. Сейчас, кстати, усилился интерес к своим именам, а точнее сказать, к фамилиям, ведь и Колесов говорит, что фамилия даётся по роду. Мы долгое время по ряду исторических причин были «Иванами, не помнящими родства». А теперь в социальных сетях можно встретить целые сообщества однофамильцев. Люди хотят знать историю своего рода, ищут тех, кто может о ней рассказать, живо интересуются происхождением фамилии.

То, что имя может характеризовать человека, можно подтвердить, как мне кажется, на примере имён литературных героев. Вспомним, как писал Пушкин об имени главной героини романа «Евгений Онегин»:

Ее сестра звалась Татьяна...

Впервые именем таким

Страницы нежные романа

Мы своевольно освятим.

И что ж? оно приятно, звучно;

Но с ним, я знаю, неразлучно

Воспоминанье старины

Иль девичьей!

Лермонтов «Герою нашего времени» даёт фамилию Печорин, может быть, намекая на духовное родство его с Онегиным: Онега и Печора – две северные реки. Не случайно называет А. Н. Островский свою героиню Катериной, что значит «чистая», а Достоевский выбирает герою «Преступления и наказания» фамилию Раскольников, намекая на его мятежный характер, противоречия.

Живо и образно рассказывает об обычаях давать человеку имя собственное и писатель Л. Успенский в книге «Ты и твоё имя». Книга эта о языке, о личных именах людей. Что значило и значит для человека имя? Почему одни имена живут, а другие устарели? Об именах — языческих и христианских, восточных и западных, об именах литературных персонажей и героев прошедших эпох вы узнаете в этой книге. Автор повествует о происхождении имен собственных, отчеств и фамилий в нашей стране и за рубежом.

Итак, всякое имя собственное — слово, но слово, получившее совершенно особые свойства, новую окраску. Эти свойства заставляют даже нас, современных людей, свободных от всяких суеверий, невольно ощущать в нем как бы более тесную связь с самим человеком, его носителем, чем может быть на деле. Более того, подумайте, и вы убедитесь — нередко нам кажется, что имя способно даже вроде как бы изменять свойства своего хозяина или, по крайней мере, в некоторой степени определять их.

По В. Костомарову. Все знают, что часовая стрелка на циферблате движется…

(1) Все знают, что часовая стрелка на циферблате движется, но увидеть, как она движется, нельзя. (2)То же происходит и с языком. (3)Он изменяется. (4)Но мы не чувствуем, как это происходит.

(5) Сейчас в нашей истории наступил такой момент, когда мы видим, как меняется русский язык. (6)И это не может не пугать. (7)Мы так хотим во что бы то ни стало отойти от предшествующей эпохи нашей жизни, построить новые общественные отношения, новую экономику, что нам даже хотелось бы иметь новый язык. (8)Когда-то говорили «отмежеваться», теперь – «дистанцироваться», нам надоело выражение «сойти с ума» – мы говорим «крыша поехала». (9)Или разонравилось слово «встреча», стали говорить «тусовка».

(10)Русский язык, по словам А.С. Пушкина, «переимчив и общежителен», он легко принимает иностранные слова, если они нужны. (11)И в этом нет ничего страшного, когда всё делается в меру. (12)А мера утеряна. (13)В нашей речи возникают «сэндвичи», «ленчи», «дисплеи». (14)Обычно меняется 20-30 слов в год, а у нас сейчас появляется, может быть, 20 слов в неделю.

(15)Кроме того, немаловажно, из каких источников появляются новые слова языка. ( 16)Сейчас, например, идёт поток слов из довольно сомнительных источников, в частности уголовного жаргона: «разборка», «халява». (17)Многие печатные органы используют «непечатные» слова, которые, кстати, так и называются, потому что их печатать не надо.

(18)В Думе несколько лет обсуждался «3акон о русском языке». (19)Закон, конечно же, нужен. (20)Но если серьёзно говорить о законе, то должен быть и механизм наказания за его нарушение. (21)Однако представляется несерьёзным предложение создать филологическую милицию, учредить штрафы за ошибки в русском языке. (22)Что ни говори, делает язык народ, а его трудно заставить подчиняться административным нормам в отношении языка. (23)Были уже такие тщетные попытки.

(24)В своё время, в XIX, да и в XX веке, образцовый язык давала художественная литература. (25) Если человек не знал, как правильно говорить, то он открывал Тургенева и там находил ответ. (26)Сейчас, конечно, не художественная литература формирует наш языковой вкус. (27)Тон задают теперь в первую очередь телевидение и радио. (28)Это касается и произношения звуков, и ударения, и интонации. (29)А современным дикторам нравится американская интонация. (30)И молодёжь начинает им подражать. (31)Бывает, ведущий бог знает что и как говорит, а людям нравится. (32)Это относится, безусловно, не ко всем передачам, каналам, дикторам, но многие из них подвержены моде.

(33) Мы сейчас недовольны языком, но здесь очень важно разобраться – язык в этом виноват или что-то другое. (34)Ведь язык подчиняется людям, которые им пользуются. (35) Он приспосабливается к потребностям общества. (36)Если в нашем обществе сегодня существует потребность думать о будущем, о крепкой семье, о счастье детей – то язык пойдёт в эту сторону, будет давать нам средства для этого. (37)Если у нас главное – как, не работая, заработать миллион, секс, насилие, наркотики, то язык повернётся сюда. (38)За что его ругать? (39)Он отражает состояние общества. (40) Так что не язык надо сейчас исправлять.

(По В. Костомарову*)

*Костомаров Виталий Григорьевич (род.1930) – русский языковед. Главный редактор журнала «Русская речь». Соавтор и редактор учебных пособий, в частности, комплекса «Русский язык для всех».

Сочинение

Давайте прислушаемся к тому, как мы сегодня говорим, как звучит речь наших дикторов телевидения, известных политиков. О, вы откроете для себя много нового. Речь подростков похожа на какой-то малознакомый язык. Речь дикторов, на которых ещё вчера нам советовали ориентироваться, полна речевых ошибок (бАлованный вместо балОванный, осУжден, вместо осуждён, «слушая оратора, возникает мысль...», «утверждает о том...» и т. п.) В. Жириновский произносит: “Ваше коварство еще БОЛЕЕ ХУЖЕ...” Николай Харитонов, лидер Аграрной фракции в Госдуме просит: “...Виктор Степанович, у вас хорошие человеческие качества, НЕ СГОРАЙТЕ их в думском горниле...”Можно продолжать до бесконечности! Проблему состояния современного русского языка, поднимает русский языковед

В. Г. Костомаров.

По его взволнованному, эмоциональному тону статьи чувствуется, вопрос этот для автора не праздный, он пишет о наболевшем. Костомаров сравнивает развитие языка с движением часовой стрелки на циферблате: то и другое незаметно, но происходит и движение стрелки, и развитие языка. Автор говорит, что русский язык меняется, но, увы, не в лучшую сторону. Русский язык пополняется за счёт заимствований, не всегда оправданных, но самое страшное для Костомарова, что «идёт поток слов из довольно сомнительных источников, в частности уголовного жаргона». Он сетует на то, что мы перестали в своём стремлении сделать речь литературной обращаться к классике, а телевидение и радио перестали быть образцом того, как надо говорить.

Точка зрения В. Г. Костомарова может быть сведена к следующему: состояние русского языка сегодня плачевно, но это вина не самого языка, он только «приспосабливается к потребностям общества». Надо исправлять не язык, а общество.

Конечно, невозможно не согласиться с этим утверждением. Мы уже говорили о том, как говорят сегодня дикторы, политики. Но, наверное, самым ярким показателем будет речь молодёжи, ведь он ярче всего отражает перемены в стране. Давайте послушаем, как говорим мы друг с другом. «Вчера на дискаче была. Оторвались по полной, балдели весь вечер», - рассказывает мне подруга. Приведем ещё примеры: если раньше девушки были «герлы», «чувихи», «пчелы», то теперь «тетки», «дефки», «телки». Про молодого состоятельного парня, девушка скажет «прикинутый», «упакованный», у него есть крутая «тачка», да и вообще он — «туз», «мажор». Удачную «тусовку», то есть, вечеринку, назовут «чумовой», а неудачную — «парашливой» или «отстойной». В социальных сетях писать грамотно теперь даже неприлично, вместо «комментарий» у нас «комменты», вы ни за что не догадаетесь, что «междумордие» - это «интерфейс», "морда» - главная страница сайта, «мама» - материнская плата, а «топтать батоны» - пользоваться клавиатурой… Исследования показывают, какие именно ошибки совершаются в Интернете: 44% из них - орфографические, 34 – пунктуационные, 22 –синтаксические, 57- речевые. При общении 80% людей в социальных сетях допускают сокращения, 70% - используют сленг, 70% - применяют в интерактивном общении ненормативную лексику. Сегодня 5 миллионов человек признают, что пользуются этим языком регулярно.

Бьют тревогу журналисты и писатели, причём, давно. Над небрежным отношением к русскому языку смеялся ещё М. Зощенко в небольшом рассказе «Обезьяний язык». В нём два собеседника говорят на смеси просторечных слов с заимствованиями. «Трудный этот русский язык, дорогие граждане! Беда, какой трудный. Главная причина в том, что иностранных слов в нем до черта», - иронизирует рассказчик. Собеседники рядом с просторечными «али как», «ишь ты», «допущаю, «оттеда» употребляют заимствованные слова «пленарное заседание», кворум», «перманентно». Это создаёт комический эффект.

М. Кронгауз в книге «Русский язык на грани нервного срыва» исследует состояние современного русского языка, перенасыщенного новыми словами, зависящими от Интернета, молодёжи, моды. Название книги — авторская точка зрения на этот вопрос.

Итак, состояние русского языка сегодня оставляет желать лучшего, виновато в этом общество. Но…

Давайте всё-таки начинать с себя. Давайте учиться грамотной, литературной речи, а не следовать моде говорить по-блатному.

По Инне Кабыш. Помнится, в мои школьные годы патриотическое воспитание неизменно писалось через дефис… Что сделать для спасения языка?

(1)Помнится, в мои школьные годы патриотическое воспитание неизменно писалось через дефис с «военно» и предполагало довольно ограниченный набор мероприятий: походы по местам боёв, посещение музеев боевой славы, встречи с ветеранами. (2)Между тем сегодня назрела необходимость не столько отделить первую часть от второй, сколько разобраться со значением слова в целом.

(3)По мне, пусть себе «патриотизм» будет «военным»: нужно толь­ко оговорить, с кем или, лучше, за что «воевать». (4) А «воевать» сегодня, на мой взгляд, нужно прежде всего за язык. (5)Русский язык. (6)Не боясь быть банальной, процитирую хрестоматийное: «Истинная любовь к своей стране немыслима без любви к своему языку». (7)Мы же теряем его, пользуясь военно-поэтической терминологией, пядь за пядью.

(8)Ладно, когда дети «рдевшие ланиты» понима­ют как «покрасневшие уши». (9)Хуже, когда от школьников узнаёшь, что «порядочный» человек – человек, ставящий всякую вещь на своё место, а «алчный» – участвующий в популярной телеигре, горьковское «он был бос» понимается как «он был начальник». (10)А почему при этом «в вытертых штанах»? (11)Да именно потому, что «босс»: ходил же Форд в потёртых джинсах!

(12)Но, может, самое грустное, что дети не понимают значений слов «благородный», «самоотверженный», а также «тщеславный», «корыстный», «коварный», «вероломный» – им хватает двух слов: «хороший» и «плохой». (13 )(Даже Эллочке-людоедке из «12 стульев» нужно было тридцать.)

(14)Можно, конечно, сказать, что это всего лишь слова и вовсе не обязательно, что человек, не знающий слова «милосердие», никогда не поможет ближнему и, наоборот, знающий его непременно станет добрым. (15)Это так, но речь не о том, чтобы научить детей говорить «метко» (хотя точность, как нам недавно стало известно, никогда не бывает лишней), а о том, чтобы сделать нас народом. (16)Напомню еще более хрестоматийное:

«И назовёт меня всяк сущий в ней язык …» (курсив мой).