Гражданское и семейное право

Судебник 1497 г. содержал в себе, как отмечалось ранее, главным образом нормы уголовно-процессуального права. Вопросы граждан­ского права здесь регламентируются менее полно, чем в Русской Правде или Псковской судной грамоте.

Право собственности. Развитие земельных отношений характери­зовалось полным или почти полным исчезновением самостоятельной общинной собственности на землю. Общинные земли переходили в руки вотчинников и помещиков, включались в состав княжеского домена. Вотчина отличалась тем, что собственник обладал почти не­ограниченным правом на нее. Он мог не только владеть и пользовать­ся своей землей, но и распоряжаться ею: продавать, дарить, переда­вать по наследству. В то же время вотчина — форма феодального зем-

левладения, поэтому — условное землевладение. Например, князь мог отобрать вотчину у отъехавшего вассала.

Еще более условная форма землевладения — поместье. Оно дава­лось сеньором своим вассалам только на время службы как вознагра­ждение за нее. Поэтому распоряжаться землей помещик не мог.

Великокняжеский домен разделялся на земли чернотяглые и двор­цовые. Они различались лишь по форме эксплуатации населявших эти земли крестьян и по организации управления ими. Дворцовые крестья­не несли барщину или натуральный оброк и управлялись представите­лями дворцовой власти. Чернотяглые платили денежную ренту и под­чинялись общегосударственным чиновникам. Земли домена постепен­но раздавались Великими князьями в вотчины и поместья.

Несколько статей Судебника 1497 г., посвященных земельным спорам (60-63), определяют порядок разбирательства о принадлежно­сти собственности. Многословность содержания этих статей свиде­тельствует о скрупулезном отношении властей к защите права собст­венности на недвижимость.

Также весьма неполно представлены в Судебнике нормы обяза­тельственного права. Упоминаются договоры купли-продажи (ст. 46-47), займа (ст. 6, 38, 48, 55), личного найма (ст. 54). Судебник вслед за Псковской судной грамотой предусматривал, что наймит, не дослу­живший своего срока или не выполнивший обусловленное задание, лишался оплаты.

Судебник 1497 г. более четко, чем Русская Правда, выделял обяза­тельства из причинения вреда, правда, лишь в одном случае: ст. 61 пре­дусматривала имущественную ответственность за потраву. Как своеоб­разные обязательства из причинения вреда рассматривает Судебник некоторые правонарушения, связанные с судебной деятельностью. Су­дья, вынесший неправое решение, обязан был возместить сторонам убытки. Такая же мера применялась и к лжесвидетелям. Закон прямо указывает, что наказанию судья за свой проступок не подлежит (ст. 19).

Наследственное право. Мало изменилось и наследственное право. Судебник устанавливал общую и четкую норму о наследовании. При наследовании по закону наследство получал сын, при отсутствии сы­новей - дочери. Дочь получала не только движимое имущество, но и землю (ст. 60). За неимением дочерей наследство переходило бли­жайшему родственнику.

Уголовное право и процесс

Уголовное право (см. схему 21). Если гражданские правоотноше­ния развивались сравнительно медленно, то уголовное право в дан-

ный период претерпело существенные изменения, отражая обостре­ние противоречий феодального общества.

Развитие уголовного права связано главным образом с изданием Судебника 1497 г., который трактовал понятие преступления отлично от Русской Правды, но в принципе тождественно Псковской судной грамоте. Под преступлением законодатель понимал всякие действия, которые так или иначе угрожают государству. В отличие от ПСГ Су­дебник дает термин для обозначения преступления, которое отныне именуется «лихим делом».

Развитие феодализма нашло свое отражение в некотором изме­нении взгляда на субъект преступления. Холоп рассматривается уже как человек и в отличие от Русской Правды считается способным са­мостоятельно отвечать за свои поступки.

В соответствии с изменением понятия преступления усложня­лась и система преступлений. Судебник вводит преступления, не из­вестные Русской Правде и лишь намеченные в Псковской судной грамоте, - государственные преступления. Судебник указывал два та­ких преступления — крамолу и подым. Под крамолой понималось дея­ние, совершаемое преимущественно представителями господствую­щего класса. Именно как крамолу стали рассматривать Великие кня­зья отъезд бояр к другому князю. Тверской летописец, например, на­зывает крамольниками князей и бояр, отъехавших в 1485 г. из Твери к Московскому великому князю. Понятие «подым» является спорным. Можно предположить, что подымщиками называли людей, подби­вающих народ на восстание. Мерой наказания за государственные преступления устанавливалась смертная казнь.

Закон предусматривал развитую систему имущественных престу­плений. К ним относятся разбой, татьба, истребление и повреждение чужого имущества. Все эти преступления, подрывавшие основу фео­дальных отношений - собственность, строго наказывались. Судебник знал и преступления против личности: убийство (душегубство), ос­корбление действием и словом.

Изменяются цели, вместе с ними и система наказаний. Если раньше князья видели в наказаниях — вире и продаже — одну из до­ходных статей, существенно пополнявших казну, то теперь на первый план выступил другой интерес устрашение. За большинство преступ­лений Судебник вводит смертную (по 10 составам, тогда как по ПСГ только 4) и торговую казнь. Способы смертной казни закон не кон­кретизирует. На практике, как известно из других источников, они были весьма разнообразны: отсечение головы, повешение, утопление и др. Торговая казнь состояла в битье кнутом на торговой площади и

часто влекла за собой смерть наказываемого. Судебник, как и Русская Правда, знает продажу, но она теперь применяется редко и обычно в сочетании со смертной или торговой казнью. Помимо указанных в Судебнике практика знала и такие наказания, как лишение свободы и членовредительство. Членовредительские наказания (урезание ушей, языка, клеймение), вводившиеся Судебником, кроме устрашения выполняли важную практическую функцию — выделение преступни­ка из общей массы.

Сх ем а 2 1