Осуждение и казнь заключенных

Один из двух тысяч обвиненных, может быть, избавлялся от осуждения на смерть или пожизненное заключение. Самые счастливые – те, которые усмирялись, – должны были являться с обнаженной головой, с веревкой на шее, в сан-бенито, безобразной одежде, похожей на мешок, с черными, желтыми или белыми полосами, с зеленой восковой свечой в руках, в залу судилища, а иногда открыто в церкви, где на коленях отрекались от ереси, в которой обвиняли их. Тогда их осуждали несколько времени носить это позорное одеяние. На них налагались разные другие унизительные и неприятные условия, и большая часть их имущества, а иногда и все конфисковывалось; от этого правила святые отцы не отступали никогда. Освобожденные, или осужденные на смерть, в одежде более отвратительной, чем усмиренные, на которой изображен портрет жертвы, окруженный пламенем, и дьяволы, пляшущие вокруг, отводились на место казни в сопровождении монахов и сжигались на костре; двор, великий инквизитор, его чиновники и народ присутствовали при страданиях умирающего и с наслаждением вдыхали запах сгоравшего тела. Единственная черта милосердия, которую выказывали эти демоны-монахи, состояла в том, что они удавят тех, кто умирал раскаявшись, прежде, чем сожгут их, а те, которые поддерживали свою невинность до конца, были сжигаемы живьем. Эти кровавые увеселения вошли наконец в такую моду, что в Испании и Португалии восшествие на престол короля, королевский брак или рождение принца праздновалось большим аутодафе, для которого приберегалось или добывалось как можно более жертв.

Продолжение истории учреждения

Чудовище Торквемада все еще был генерал-инквизитором. Арагонский народ, с самого начала сильно противившийся учреждению инквизиции на его земле, пришел в ярость при введении аутодафе и, чтобы устрашить своих палачей, убил самого жестокого из своих притеснителей – Петра Арбуеса Эпилу – у алтаря. Церковь немедленно поместила его между своими мучениками, королева Изабелла воздвигла ему статую, тело его производило чудеса, а ныне царствующий папа Пий IX причислил его к лику святых.

Заслуженная смерть инквизитора, разумеется, усилила жестокость и преследование со стороны святого судилища; люди, убившие Арбуеса, к несчастью, были захвачены, тела их изрублены на куски и выставлены на больших дорогах. Торквемада стал убеждать короля и королеву изгнать жидов из их государства, как врагов христианской религии. Жиды, узнав о грозившей им опасности, предложили королю 30 тысяч дукатов на издержки войны с Гранадой с условием, чтобы им позволили остаться. Фердинанд и Изабелла хотели согласиться на это предложение, когда Торквемада с распятием в руке явился к ним и произнес следующую речь: «Иуда первый продал своего учителя за тридцать сребреников. Ваше величество намерены продать его второй раз за 30 тысяч золотых монет. Вот он – берите его и спешите совершить продажу!» Разумеется, гордый король и равно надменная королева раболепно покорились дерзкому монаху, и декретом от 31 марта 1492 г. было повелено, что к 31 июля того же года все жиды должны оставить владения Фердинанда и Изабеллы под опасением смертной казни и конфискации всего их имущества. 80 тысяч жидов выселились, на время спасая свою жизнь, но не имущество, потому что оставалось слишком мало времени, чтобы реализовать всю его стоимость. Тысячи мужчин, женщин и детей погибли дорогой, так что жиды сравнивали свои страдания со страданиями своих предков, претерпевшими во времена Тита. Когда вскоре после изгнания жидов королевство Гранада было покорено испанским оружием, победа считалась одобрением и наградой Неба, и Фердинанд, чтобы показать свое религиозное рвение, совершал всевозможные жестокости, какие только могло придумать его воображение. После покорения Малаги двенадцать жидов, укрывшиеся там, по его личному приказанию, подверглись страшной смерти от острого тростника, медленная, но гибельная пытка, все равно что смерть от булавок.

Торквемада умер в 1498 г.; его преемник, доминиканец Деца, ввел инквизицию в новозавоеванном королевстве Гранада; 80 тысяч мавров, предпочитая изгнание крещению, оставили страну. Он ввел также этот страшный трибунал в Неаполе и Сицилии, и хотя сицилийцы сначала восстали против этого и выгнали инквизиторов, но после, принуждаемые Карлом V, покорились введению этого трибунала. Деца за свое короткое девятилетнее царствование сжег 2592 человека живьем, а 829 заочно и 32 тысячи осудил на тюремное заключение и галеры с конфискацией всего имущества. Место его заступил кроткий Ксименес, а ему наследовал Адриан Боехенс, такой же жестокий, как Торквемада; лютеранские доктрины, распространявшиеся тогда, дали ему и его преемникам много дела, и потешные огни инквизиции горели не только в Испании, но и в Неаполе, Мальте, Венеции, Сардинии и Фландрии, а в испанских колониях в Америке бедные индейцы погибали в жертвоприношениях или за то, что не хотели креститься, или по подозрению, что впали в прежнее идолопоклонство после принятия и исповедания кроткой христианской веры.

Ложный нунций

Инквизиция была введена в Португалии способом, достойным этого судилища. В 1539 г. в Лиссабон явился папский легат, объявивший, что приехал в Лиссабон восстановить инквизицию. Он привез королю письма от папы Павла III и показал самые полные верительные грамоты о назначении генерал-инквизитора и других должностных лиц священного трибунала. Это был искусный обманщик Иоанн Перец Сааведра, ловко подражавший всякому почерку и подделывавший всякие подписи и печати. Его сопровождала великолепная свита, человек сто слуг, а на издержки занял он в Севилье громадные суммы именем Апостольской камеры в Риме. Король сначала удивился и рассердился, что папа отправил такого посла без предварительного уведомления, но Перец надменно отвечал, что в таком не терпящем отлагательства деле, как восстановление инквизиции и уничтожение ереси, святейший отец не станет соображаться с этикетом и что королю оказан великий почет тем, что первое известие привез ему сам легат. Король не смел жаловаться более, и ложный нунций в тот же день назначил генерал-инквизитора, учредил священное судилище и собрал деньги на издержки; прежде чем известие могло прийти из Рима, мошенник уже положил в карман более 200 тысяч дукатов. Но он не успел бежать до открытия плутовства, и его осудили высечь и отослать на галеры на десять лет. Но лучше всего то, что папа утвердил все сделанное мошенником; в силу своей божественной власти Павел III объявил, что небольшие неправильности при учреждении португальской инквизиции не портят ее юридического и нравственного характера и так как она учреждена, то и пусть останется.

Продолжение общего исторического очерка учреждения

Нам нет надобности приводить список генерал-инквизиторов seriatim^[64]. Приведем только несколько отдельных фактов, указывающих на дух, продолживший руководить ими. При Вальдесе, восьмом генерал-инквизиторе, старушка Мария Бургон, чрезвычайно богатая, была обвинена в том, что сказала: «Христиане не уважают ни веры, ни закона». Ее посадили в темницу священного судилища, где она оставалась пять лет по недостатку доказательств. В конце этого времени ее подвергли пытке, чтобы исторгнуть признание, и так немилосердно истерзали, что она умерла в руках кровопийц. Ей было тогда девяносто лет. Но ее продолжали судить после смерти и осудили сжечь на костре ее останки и конфисковать все имущество; дети ее, кроме того, что лишились наследства, также были объявлены опозоренными навсегда.

Филипп II ввел инквизицию в Нидерландах и, несмотря на сопротивление жителей, имел такой успех, что его знатный палач герцог Альба мог хвастаться, что в пять лет отправил на костер и виселицу 18 тысяч человек, виновных в ереси. Но притеснение сделалось наконец так сильно, что Нидерланды возмутились опять, и на этот раз успешно; они навсегда свергли испанское иго. Таинственная катастрофа с доном Карлосом, сыном Филиппа от первого брака, случилась во время этой голландской войны за освобождение. В романах уверяют, что трагедия произошла от любви дона Карлоса и второй жены Филиппа, Елизаветы Французской, которая, прежде чем сделалась мачехой дона Карлоса, была его невестой. Но история объясняет факты таким образом: дон Карлос составил заговор против отца, угрюмого тирана, отнявшего у него малейший след власти и влияния, державшего его в полном подчинении, как ребенка; принц задумал убить короля или бежать в Нидерланды и там устроить независимое королевство для себя. Пока он колебался, инквизиция узнала оба плана, донесла о них королю и объявила, что за оба плана следует казнить смертью. Дон Карлос был схвачен, посажен в тюрьму и отравлен ядом. Трудно вообразить такое нравственное чудовище, каким был Филипп II. Он приказал публично сжечь сочинения Везалия с иллюстрациями работы Тициана, Везалия, своего собственного врача, который первый открыл основные факты и начала анатомии, а его самого принудил отправиться в Иерусалим, чтобы искупить свою нечестивую попытку заглядывать в тайны природы. Это, мы можем сказать, было только нелепостью со стороны короля, следующее же гнусно. В 1559 г. он узнал, что аутодафе происходило в одной отдаленной местности, где тридцать человек погибли на костре. Он стал просить инквизиторов позволить ему быть свидетелем подобного зрелища; дьяволы-доминиканцы, чтобы поощрить и вознаградить такое святое усердие со стороны небесного помазанника, разослали своих стрелков, которые так прилежно искали жертв, что 6 октября в том же году король мог присутствовать в Вальядолиде при сожжении сорока своих подданных, что принесло ему живейшее удовольствие. Один из осужденных, человек знатный, когда его вели на костер, умолял короля о милосердии. «Нет, – ответила коронованная гиена, – будь это мой родной сын, я бросил бы его в пламя, если бы он настойчиво оставался в ереси».

В 1566 г. генерал-инквизитор Эспиноса начал свой крестовый поход против мавров, еще остававшихся в Испании.

Долгое время преследуемый род ограничивался возражениями, но, когда было повелено, что их дети должны быть воспитаны в христианской религии, составился обширный заговор, который девять месяцев оставался втайне и имел бы успех, если бы мавры горных округов не восстали открыто, прежде чем мавры в городах и деревнях приготовились поддерживать их. Христиане, разбросанные между мавританским населением, разумеется, сделались первыми жертвами долго сдерживаемого бешенства мусульман. Три тысячи погибли в самом начале; все монахи в одном монастыре были брошены в кипящее деревянное масло. Один из инсургенов, короткий друг христианина, не мог не дать ему большего доказательства своей привязанности, как пронзив его своим копьем, чтобы другие не поступили с ним хуже. Маркиза Мандехара, начальника Андалузии, назначили подавить мятеж. Он был слишком человеколюбив и наказывал не довольно строго, и к нему присоединили маркиза Лос-Велеца, прозванного маврами Демоном с железной головой, и он вел войну самым свирепым образом. В сражении при Оганесе кровь была пролита в таком количестве, что страдавшие жаждой испанцы не могли найти ни одного чистого источника. 1600 мавров были подвергнуты мучениям хуже смерти, и немедленно после этого Лос-Велец и его шайка кровопийц праздновали Сретение Господне! Превосходящее число христиан восторжествовало над храбростью мавров, и инквизиторы несколько недель праздновали посредством аутодафе победу истинной веры.

В долгое царствование Филиппа II, прозванного Южным Демоном, шесть генерал-инквизиторов праздновали свои кровавые оргии. Реформатская религия, разумеется, доставляла наибольшее количество жертв; в Севилье за один раз было арестовано восемьсот. На первом аутодафе в Вальядолиде 12 мая 1559 г. было сожжено четырнадцать членов одной семьи. Инквизицию учредили на острове Сардинии, в Лиме, Мексике, Картагене, во флоте, армии и даже между таможенными чиновниками.

Филипп III, король Испанский, рано узнал власть инквизиции, потому что, когда в начале своего царствования был принужден присутствовать на аутодафе и не мог удержать своих слез при виде двух молодых женщин, жидовки и мавританки, сжигаемых на костре не по какой другой вине, как той, что они были воспитаны в вере своих отцов, инквизиторы вменили ему сострадание в преступление, которое можно было искупить только кровью; король должен был позволить пустить себе кровь и видеть, как его кровь сжигал палач.

Филипп IV освятил свое царствование, воздвигнув аутодафе. Генерал-инквизитор придал аутодафе, начинавшему утрачивать свой интерес, новый эффект, приказав прочесть смертный приговор десяти морискам, между тем как у каждого одна рука была прибита к деревянному кресту.

Брак Карла II с племянницей Людовика XIV (1680) был отпразднован аутодафе в Мадриде, причем сожжено 180 жертв. Возможно ли представить себе весь ужас подобного поступка – человек, воспитанный в правилах рыцарства, и женщина королевской крови, которую воображаешь не только благородной, но и кроткой, присутствуют в день своей свадьбы, когда, надо бы полагать, сердца их должны быть полны радости и, следовательно, доброжелательства ко всем людям, особенно к своим подданным, на таком жестоком зрелище, как сожжение живьем, так сказать в честь их, человеческих существ! Но тут мы видим действие дурного церковного правительства и влияния пасторов. Когда возникла страсть сжигать каждую колдунью, каждую старуху, у которой была черная кошка, инквизиция нашла новое поле действия, и, как ни густа была умственная темнота, которой пасторы и монахи покрывали Европу, они заботились, чтобы было много материального света, и оттого вечно пылали погребальные костры разума и свободы. Некоторые молинисты, которые под предлогом «совершенного созерцания» поощряли самые постыдные половые невоздержанности, также были сожжены, но не за свои безнравственные деяния, а за так называемые еретические понятия, распространяемые ими.

При последующих королях Испании всеобщее просвещение и цивилизация сделали слишком много успехов, так что инквизиторы не могли по-прежнему давать волю своей неистовой ярости и фанатической жестокости. В царствования Филиппа VI, Карла III и Карла IV было осуждено только 245 человек, из которых четырнадцать преданы смерти. Франкмасоны и янсенисты были главными жертвами.

4 декабря 1808 г. Наполеон уничтожил инквизицию, и ее бумаги и документы были радостно сожжены на последнем освободительном аутодафе. Но Фердинанд VII при своем возвращении на престол в 1814 г. восстановил инквизицию и назначил Франциска Миери Кампильо, альме-рийского епископа, сорок пятым и последним генерал-инквизитором. Немедленно темницы, галеры и штрафные колонии наполнились арестантами. В 1820 г., однако, все испанские провинции восстали, окончательно подавили инквизицию и ее фамилиаров, освободили заключенных, разрушили ее дворцы и темницы и сожгли орудия пытки. Таким точно образом инквизиция была уничтожена в Португалии и в обеих Индиях. Она существует теперь только в Риме, восстановленная Пием VIII, но как трибунал клерикальной дисциплины. Дворец ее еще стоит, но темницы пусты; верхние комнаты превратились в казармы, и только в некоторых живут священники.