Эстетическое мировосприятие Средневековья

(1) Рассматривая такие произведения, как Stabat Mater и Dies irae, Курциус утверждает, что до Данте не было ничего, что могло бы срав­ниться с ними по своей художественной значимости. С другой стороны, здесь имеет место осведомленность в технической стороне дела, которая не могла не стимулировать теоретические размышления. Не будем забы­вать, что именно эта поэзия призвана всеми своими возможностями уп­рочить изобретение рифмы. Об эстетическом мировосприятии мистиков ср. Assunto (1961, pp. 98-101) и Duby 1976.

(2) S. Th. II-II, 91, 2. Этот довод подхватывает Дионисий Картузиа­нец, см. De vita canonicorum, a. 20 (Opera, t. 37).

(3) Ср.: Huizinga 1955 о пляске смерти (гл. XI). (См.: Хейзинга Й. Осень Средневековья. М., 1988. Гл. XI «Образ смерти»).

(4) По этой теме см. De Bruyne (1946, 11, 5) и Assunto (1961, pp. 123-138).

(5) Gemma animae, 122 (PL 172, col. 586); ср. также Гильом Дуранд Старший: Rationale divinorum officiorum (1, 3) и св. Фома, III Sent. d. 9, 1, 2; о Гильоме Дуранде Старшем см. Azzaro 1968.

ПРЕКРАСНОЕ КАК ТРАНСЦЕНДЕНТНОЕ

(1) 92с. Комментарий Халкидия и его латинский перевод «Тимея» были изданы в четвертом томе Corpus Platonicum Medii Aevi, London-Leiden, Warburg Inst.-Brill, 1962 (J. H. Waszink). Эта упорядоченная кра­сота космоса заставляет Фому Йоркского сделать в своей «Sapienztiale» такое замечание: mundus totus est rotundus, orbicolatus et decenter fac­ tus, decorusque (весь мир имеет округлую, законченную форму, он хоро­шо создан и исполнен изящества) (cit. in De Bruyne 1946, III, p. 233).

(2) В схоластической метафизике трансценденталии представляют собой общие свойства бытия. В отличие от категорий, подразделяющих бытие на десять классов или родов, лишенных общих свойств (субстанция, качество, количество, отношение и т. д.), трансценденталии (названные так потому, что они выходят за пределы, положенные между категориями) являются атрибутами бытия, конгруэнтными ему. Если никакой объект не

214

может в одно и то же время быть субстанцией и количеством, качеством и отношением, любой вид бытия, независимо от той категории, а которой он принадлежит, объемлется той или иной трансценденталией. Учиты­вая эту особенность конгруэнтности трансценденталий с бытием, схола­стики говорили об их способности отождествляться с ним. Традиционно принято считать, что трансценденталии суть следующие: unum (единое), res (вещь), aliquid (нечто), verum (истинное) и bonum (благое). Относи­тельно pulchrum (прекрасного) ср. 7. 4 и гл. 8.

(3) Это сочинение опубликовал П. Анкине в «Études franciscaines» п. 44 (1932), п. 45 (1933); кроме того, этот текст приводит и Пуйон (1946 р. 282).

(4) Thomas Aquinas, Opuscula spuria, éd. Mandonnet, Paris, 1927, p. 436, 2.

(5) Сложную и громоздкую систематизацию всех триад Альберт осу­ществляет в своей «Сумме о благе» («Summa de bono»); краткое изложе­ние и схему см. в De Bruyne 1946, III, pp. 153-161.

ЭСТЕТИКА ПРОПОРЦИЙ

(1) «Порядок и соразмерность прекрасны и полезны» (Аристоксен, см Diels, I, 469).

(2) См.: Аристотель, Топика, III, I, 116 f 21; Метафизика, XII, 3, 1078 а 36; Платон, Филеб, 26 а 6.

(3) Комбарье (J. Combarieu, Histoire de la musique, 6 éd., Paris, 1938, vol. I, p. 224) утверждает, что Пифагор в той же степени парализовал раз­витие музыки, как и Аристотель — развитие философии. Тем не менее, нельзя отрицать, что этому влиянию обязано развитие такого важного теоретического начала, как принцип пропорции, который впоследствии практическая жизнь быстро сообразовала со своими собственными по­требностями.

(4) Gregory 1955, р. 214. Вся работа содержит подробные сведения по космологии Шартрской школы. Относительно введения и более свежей библиографии по теме Шартрской школы см. Maccagnolo 1980. Относи­тельно эстетики см. в первую очередь Assunto 1961, pp. 139-156.

(5) Ср.: De Bruyne 1946, II, 7, 5; De Lubac 1959-64, II/1, VII, l,pp. 7-40.

(6) См., например, Dialogus super auctores Конрада из Гиршау и Didascallcon Гуго Сен-Викторского.

(7) К чему, напротив, склоняется Ghyka, 1931, II, 2.

215

ЭСТЕТИКА СВЕТА

(1) Наиболее глубокое и обстоятельное изложение эстетики Гроссете­ста по-прежнему принадлежит Де Бройну (De Bruyne 1946, vol. III, cap. 4), к которому недавно снова обратился и Ассунто (Assunto 1961, pp. 169— 171). В качестве введения в философию Гроссетеста можно использовать работу Росси (Rossi 1986), которая включает новейшую библиографию по метафизике света в Средние века. Особо следует отметить работу Фе­деричи Весковини (о различных теориях перспективы) (Federici Vesco­vini 1965) и Алессио (об оптике XIV в.).

(2) Sententia libri de anima II, 14, 421; ср.: De Tonquedec 1950. В по­здней схоластике понятие «сияние» снова станет расплывчатой метафо­рой и утратит связь с содержательным философским аппаратом: см., на­пример, Дионисия Картузианца De venustate mundi et pulchritudine Dei (Opera, t. 34).

СИМВОЛ И АЛЛЕГОРИЯ

(1) Хейзинга Й. Осень Средневековья. М., 1988. С. 221-222. Ср.: всю XV главу «Отцветшая символика». О средневековом символизме см. так­же De Lubac 1959-1964 (vol. И/2, cap. VIII); Pépin 1958; Battisti 1960 (гл. V «Simbolismo e classicismo»); AA. VV. 1976; Eco 1985.

(2) «Критика способности суждения», I, II, 2, par. 59. «И вот я говорю: прекрасное есть символ нравственно доброго» (Кант И. Критика способ­ности суждения // Соч. в шести томах. Т. 5. М., 1966. С. 375).

Когда интуиция, соответствующая какому-либо понятию разума, дана a priori, мы имеем дело со схематической интуицией, когда же понятию, которого можно достичь только с помощью разума и которому не может соответствовать никакое чувственное созерцание, предпосылается такое созерцание, с которым согласуется процесс суждения, только аналогич­ный схематическому процессу, тогда мы имеем дело с символической ин­туицией. Примеры, приводимые Кантом, представляют собой самые на­стоящие пропорции, родственные пропорциональной аналогии и вообще идее пропорциональности, характерной для схоластики (ср.: Mclnerny 1961).

(3) Более чем достаточное собрание свидетельств по этой теме пред­ставлено в монументальной работе Анри де Любака, см. De Lubac 1959— 64. Ауэрбах (Auerbach 1944) сетовал на то, что для исследователей раз­личие между изобразительным методом (характерное христианское но­вовведение) и методом аллегорическим (языческое наследие) до сих пор остается не совсем ясным. Основываясь на материалах, собранных Лю-

216

баком и Пепином, я считаю, что изобразительный метод можно опреде­лить как allegoria in factis.

(А) См., например, Иеронима (комментарий на Мф. XXI, 5: cum historia nostra vel impossibilitatem habeat vel turpitudinem, ad altiora trans­mittimur (*) или Оригена («De principiis», 4, 2, 9 и 4, 3, 4), согласно кото­рому Святой Дух привносит в текст мелкие ненужные детали как указа­ние на его пророческую природу.

(*) Когда в (читаемой нами) истории содержится нечто невозможное или постыдное, мы переходим к более высокому (смыслу) (лат). (Прим. пер.)

(5) Разговор о средневековых энциклопедиях выходит за рамки дан­ной главы и всей книги, в частности потому, что приметы этого жанра можно отыскать в трудах богословов и философов. Некоторые сведения на этот счет и довольно пространная библиография представлены в сле­дующих работах: Garfagnini 1978, Beonio-Brocchieri Fumagalli 1981, Gil-son 1944 (5 глава), Bologna 1977, Guglielminetti 1975, Zaganelli 1985, Bari­sone 1982, Zambon 1977, Kappler 1980, Carrega-Navone 1983.