Почему существующая наука отказывается признать эффекты psi ?

В предшествующей главе, мы видели, что предшествующий опыт разрешает нам видеть мир вполне определенным образом, а глубоко внедренные установки современной науки не позволяют многим людям поверить в psi. Откуда пришли эти установки? Они явились результатом метафизики, ветви философии, глубоко заинтересованной природой реальности. Метафизические предположения часто принимаются самоочевидными, не требующими доказательств, если о них вообще задумываются. Правда, как правило, эти предположения прекрасно работают, поэтому не имеет значения то, насколько они доказаны.

Но возникает серьезная проблема. Большинство фундаментальных предположений, лежащих в основе классической науки, как сравнительно недавно установлено, все-таки не выдерживаются. Поскольку старые предположения исчезают из-за развития многих научных дисциплин, новые предположения и аксиомы приводят нас к концепции мира, полностью совместимому с psi. Только немногие ученые понимают необычайное изменение основных научных принципов, а широкая публика практически ничего не слышала об этом. Многие ученые, заключенные в рамки собственных научных дисциплин воображают, что, как только ключевые тайны их научного царства будут лучше поняты, они узнают все, что надо знать. Генетики и молекулярные биологи полагают, что после того, как мы узнаем последние тайны ДНК, мы будем жить в золотом веке. Мы думаем, что после того, как человеческий геном будет полностью расшифрован, появится понимание человеческого поведения на фундаментальном уровне. Аналогично, многие нейроученые ожидают, что как только распутаются электрохимические сложности мозга, мы окончательно поймем природу сознания [383].

Некоторые ученые доказывают, что метафизические принципы, лежащие в основе современной науки, пока работают достаточно хорошо. Наука якобы не обнаруживает никаких очевидных признаков коллапса, как свидетельствуют технологии, которые сделали вчерашние суперкомпьютеры домашним настольным прибором. Поэтому зачем нам думать о переформулировке основных научных аксиом?

Ответ находится в наличии научных аномалий подобно psi. Когда доказательства аномалий становятся очевидными, и аномалии не могут быть приняты существующим научным мировоззрением, это важный признак того, что или наши аксиомы относительно реальности являются неточными или наши предположения о путях познания природы вещей неправильны. А возможно обе группы аксиом неверны. Принятые аксиомы на фундаментальном уровне работают в виде чрезвычайно мощных программ получения знания и веры, заставляя нас видеть только то, что мы ожидаем увидеть.

То, что научные аксиомы развиваются и изменяются не должно никого удивлять. Одно из наиболее выгодных следствий науки как «открытой системы» знаний, в противоположность твердым, установленным догмам, это то, что будущие Законы Природы будут также похожи на законы, которые мы знаем сегодня, как современный сотовый телефон на дымовую сигнализацию в прошлом. Оба набора законов пытаются объяснить тот же самый мир, но последний набор намного более сложен и всеобъемлющ, чем прежний.

 

 

За пределами мысли

 

Разве возникла бы наука, если бы волшебники, алхимики, астрологи и ведьмы не пробудили бы жажду, голод и вкус к запретным и таинственным силам? А разве запретный плод не сладок?

Фредерик Ницше

 

Таинственное psi сегодня не принимается ортодоксальной наукой, вследствие того, что наши предшественники, приблизительно триста лет назад, посчитали, что изучение psi находится «за пределами науки - за пределами мысли». Их выбор был целесообразен в то время, но последствия принятого подхода вынуждают сегодня науку и общество заново переосмыслить некоторые основные предположения. Что представляют собой эти предположения, почему они возникали, и какое они имеют отношение к пониманию psi? Ответы дают иное толкование контексту исследований psi-эффектов. Парапсихология - не дезинформированный поиск причудливых тайн, или тонко скрытый религиозный поиск души. Вместо этого, psi исследование - изучение древних и все еще нерешенных вопросов: мысль первопричина или следствие? Кем мы являемся - зомби, своеобразными машинами или мы - самодостаточные существа, свободные осуществлять свою волю? [384].

 

Средние века

 

В средневековом Западном мире, все знание о природе давалось в теологическом священном писании. Мир был слишком личностен, органичен, капризен, был насыщен сверхъестественными причинами и тайными знаками. На людей влияли неизвестные, невидимые причины, сязанные с Богом или дьяволом [385].

Но в шестнадцатом и семнадцатом столетиях польский астроном Николай Коперник, французкий философ Рене Декарт, итальянский астроном Галилео Галилей и английский физик сэр Исаак Ньютон разработали новые пути понимания мира (4). Общество отчаянно нуждалось в каких-то изменениях и только поэтому эти новые подходы не были сразу же уничтожены духовной властью, как это не раз бывало в прошлом. Растущие экономические потребности, борьба между монархами и церковью, и даже Черная Смерть или бубонная чума способствовали продвижению новых идей. Чума разорила большие пространства Азии и Европы в течение четырнадцатого и пятнадцатого века, уничтожив десятки миллионов людей. Божественное вмешательство оказалось бессильным остановить эту трагедию, вымерли целые деревни, третья часть населения Европы погибла. Многие люди ощущали, что надо что-то предпринимать.

Под этим разносторонним прессингом развилась одна из центральных новых идей - гелиоцентрическая теория Коперника, которая превратила землю из центра Вселенной в заурядную планету, вращающуюся вокруг Солнца. Другая ключевая идея - разграничение материи и мысли по Декарту. Материя характеризуется непреднамеренным действием, тогда как для мысли присуща волевая активность. Идея Декарта, называемая «дуализмом» или «двойственностью», расколола предварительно единый, целый мир на две субстанции.

Галилей также предложил подобное различие, но добавил, что объекты имеют первичные и вторичные свойства. Первичные свойства объективно измеримы, например, вес, движение, размер. Вторичные свойства - цвет, вкус, и тепло, воспринимаются и существуют только в мнении наблюдателя. Считалось, что первичные качества являются эмпирическим базисом науки, поскольку они объективны и непротиворечивы. Галилеевский подход привел к идее, что первичные свойства более «реальны», чем вторичные.

А затем появился сэр Исаак Ньютон, который в 1687 издал монументальный труд «Математические начала натуральной философии». Эта работа привела к первому адекватному описанию законов гравитации, движения тел и планет, природы света, теории приливов, механики жидкостей. Из этих идей возникли первые руководящие принципы современной классической науки. Возможно, наиболее важными идеями были идеи материализма и детерминизма, которые провозгласили, что Вселенная работает по однородному набору безличных правил причин и следствий, и состоит из материальных объектов. С идеей материализма тесно связано понятие редукционизма - предположение, что природа физических объектов может быть понята из исследования их составных частей.

Цель новой науки состояла в расчленении объектов до элементарных частичек и в обнаружении причинно-следственных связей между ними. Появились идеи позивитизма, объявляющие реальностью только измеримые свойства, реализма, которые проповедовали существование объективной вселенной, полностью независимой от наблюдателя, атомизма, которые говорили, что весь мир составлен из небольших частиц, механисцизма, заявляющие, что эти частицы взаимодействуют подобно бильярдным шарам, детерминизма, провозглашающие принципиальную предсказуемость всех событий в будущем и, наконец, локального взаимодействия, которые утверждали, что нет никакого действия на расстоянии, а каждая частица взаимодействует только с самыми ближними соседями.

Конечно, эти невинно звучащие принципы были энергично атакованы церковью, потому что богословы боялись, что такие идеи в конечном счете подорвут их влияние. Оказывается, имелись серьезные основания к такому повороту дел. На протяжении трех столетий наука постепенно получила бесспорные полномочия на суждения об «истинном устройстве» не только физического, но и душевного мира.

Произошло изменение мировоззрения не только в пределах, но и вне науки. Люди стали по другому относиться к себе, обществу, правительству, искусству, музыке и так далее. Возникли современные либерально - демократические концепции и появилось понятие национального государства, чем был отмечен конец средневековья. Но в это же время родилась экзистенциальная философия. В конце девятнадцатого века немецкий философ Ницше произнес знаменитую фразу «Бог умер», чем подчеркнул становление нового светского мировоззрения.

 

Два мировоззрения

 

На рис. 15.1 показано, как единый, личностный, духовный, органический, целеустремленный мир средневековой схоластической мысли раскололся на два мира после Коперника, Декарта, Галилея и Ньютона. Научная сторона мира - «реального мира», включила в себя концепции материи, объективного измерения, бездуховности, бессмысленности. Другая сторона мира - «мира иллюзии», востребованная философией и религией, включила в себя концепции субъективного, персонального, целеустремленного и духовного.

 

Рис. 15.1. Раскол мировоззрения

Мировоззрение, которое полагало, что вселенная насыщена смыслом, целью и духом, все более и более превращалось в другое мировоззрение, где мир уже не обладал целью, смыслом и духом. Средневековая мысль понимала вселенную как «большой организм». После научной революции вселенная превратилась в «большую машину».

Так как наука могла предсказывать и управлять некоторыми ограниченными аспектами природы, то она постепенно начала приобретать беспрецедентную власть в обществе и затемнять или обесценивать вопросы морали и этики. История показывает, что фундаментальные решения, оказывающие влияние на судьбы миллионов людей, были сделаны на основе индустриальной целесообразности, технологических императивов и экономического прессинга. Церковная власть стала постепенно ослабевать, заменяясь растущим могуществом науки. Посредством науки, капризы отдельных личностей, которые которые когда-то воздействовали только на ограниченные феодальные владения, могли теперь простираться на весь мир.

 

Новое мировоззрение

 

Новые аксиомы относительно правильных путей изучения природы были чрезвычайно успешными и привели буквально к взрывному развитию понимания природы. Фактически, новое мировоззрение было настолько успешным в описании физического мира, примерами чего могут служить телевидение и реактивный самолет, что сегодня большинство людей считает эти аксиомы самоочевидными. Иначе говоря, мы думаем, что поскольку мы можем держать двухдюймовый цветной телевизор на нашей ладони, то основные принципы детерминизма, позитивизма, редукционизма, и так далее, безусловно верны и объясняют все.

Это - разумное предположение. Но надо иметь ввиду, что лорд Кельвин (Уильям Томсон Кельвин), видный английский математик и физик девятнадцатого столетия, был так удовлетворен удивительным прогрессом физики в его дни, что уверенно предсказал, что в физике осталось решить только несколько маленьких проблем. Он еще не знал, что эти незначительные проблемы, включающие в себя «излучение черного тела», «фотоэлектрического эффекта» и ненаблюдаемость «эфира», полностью реконструируют физику за последующие несколько десятилетий.

А вот как писал философ науки Томас Кун: «Наведение ясности - вот что привлекает большинство ученых в течение их карьеры.... Однако, если изучить эту проблему вблизи, то это желание оказывается попыткой затолкать природу в заранее построенный и относительно жесткий ящик принятой парадигмы (принятого мировозрения). Цель обычной науки не состоит в предсказании новых феноменов, скорее, наоборот, те из них, которые не смогут поместиться в этот ящик, будут выброшены (или не замечены) вообще«

[377].

Проблема состоит в том, что через какое-то время полностью забывается о том, что руководящие принципы - метафизические предположения, лежащие в основе науки — никогда не предназначались, чтобы описать все, и в особенности работу умственного мира. Видимо, поэтому научное описание мыслительной деятельности и ее эмпирическое воплощение полностью несовместимы друг с другом. Многие ученые были не совсем довольны направлением, в котором развивалась наука. Так, Уильям Джеймс написал в конце девятнадцатого столетия:

«Систематическое отрицание наукой наблюдателя как условия событий, твердая вера в то, что на самом интимном, детальнейшем уровне наш мир бездуховен и строго безличен, могут оказаться полностью ошибочными через некоторое время, тогда как нашим потомкам противоположный подход будет настолько очевиден, что они будут удивляться тому, что мы его не замечали «[386].