Русский исход: в поисках отца отечества

 

О.Алексий: Г оворя о положении нашего народа, напрашивается такая библейская аналогия: русский исход из богоборческого рабства советской эпохи можно сравнить с исходом евреев из египетского рабства. Так вот: мало просто выйти из рабства. Надо еще преодолеть ту пустыню, которая лежит между освобожденным от внешней политической тирании народом и землей обетованной, в нашем случае - Святой Русью. Евреи, выйдя из Египта, скитались по пустыне сорок лет…

К. Душенов: Но еврейский народ вел тогда великий угодник Божий - пророк и боговидец Моисей...

М.Любомудров: А через сорок лет от нас просто ничего не останется...

О. Алексий: Не надо слишком буквально воспринимать эту аналогию. Бог даст - останется русский народ цел и невредим. Было бы кому вести его через пустыню - в этом главная проблема! Так вот: сам Моисей, который вел еврейский народ, умер в пустыне. Он народ вывел, а сам в землю обетованную так и не вошел. А это значит, что тот, кто возьмет на себя служение народного поводыря, долен быть готов к самопожертвованию. Такое требование, конечно, в первую очередь касается нас, пастырей Церкви, но и государственных руководителей тоже.

Кроме того, есть еще один важный, на мой взгляд, аспект проблемы. Тот народ, который шел в пустыне за Моисеем, был именно еврейским - со своими национальными чертами, ценностями и традициями. И именно эта внутренняя, национальная, племенная спайка во многом помогала ему преодолевать все тяготы и лишения нелегкого пути. А можно ли назвать наш народ сегодня русским в полном смысле этого слова? Объединен ли он общими святынями и единой целью, общим духом и единым сердцем? Увы, нет… Скорее он подходит под оскорбительное определение "русскоязычное население". Но вернуть этому населению его драгоценный народные свойства соборности и державности без Церкви, без Православия невозможно. И государство, конечно, тоже должно сыграть здесь свою огромную роль.

Русский народ всегда нуждался в любовном и строгом отеческом окормлении. Будь то патриарх или царь, добрый или злой - высшая власть испокон веков воспринималась на Руси как власть отеческая. Мы, православные, и до сих пор ежедневно в Церкви возносим моления за «великого господина и отца нашего, святейшего патриарха Алексия».

Но то в Церкви. Она пока еще не оправилась от страшных гонений прошлого века, еще не вернула себе своего законного места в народной судьбе. И беда наша сейчас в том, что у народа нет общепризнанного любящего родителя, у страны нет рачительного русского хозяина. Так мы и живем сиротами. А плохие дяди - и наши, доморощенные, и заокеанские - не устают растлевать детскую душу народа, не устают разрушать и подтачивать нашу Отчизну. И в этой тяжелейшей ситуации получается, что некому за русский народ сегодня заступиться!

И.Фроянов: Мне кажется, что все сходится в народе - ведь и Церковь, и государство действуют именно в народной среде. Они пытаются - каждый по своему - организовать и направить именно народную стихию, упорядочить и поставить под контроль ее национальную энергию. Поэтому главная проблема в том, в каком состоянии находится народ. А наш народ сейчас находится в состоянии безмолвия и спячки. И он не понимает, до сих пор не понимает, находясь в этой спячке, что и страна, и русская нация находятся уже у последней черты.

Поэтому важнейшей задачей русской интеллигенции - патриотической, национально ориентированной, является пробуждение нашего соборного самосознания, пробуждение общества, народа от губительной спячки. Будить самосознание народа, добиваться того, чтобы, наконец, русские поняли, что они находятся у последней черты - вот сегодня, на мой взгляд, главная задача и для русского ученого, и для русского писателя, и для русского священника.

Так что если говорить о современной русской идее, я бы сказал, что она очень краткая и ясная: «Русские, соединяйтесь!». А исторически русские - это великороссы, украинцы и белорусы. Остальные народы России должны усвоить: им всем будет хорошо в зависимости от того, хорошо ли будет русским в России. Отсюда их национальная идея: «Вместе с русскими!»

С.Григорьев: Вы очень правильно сказали о последней черте. Но ведь дело вот в чем. Человек, находящийся у последней черты, может в отчаянии переступить или эту черту и погибнуть, или отойти от нее - смотря по тому, в каком состоянии духа он находится. Дело не в самой черте даже, а в том, есть ли у народа духовные силы противостоять гибели. А для этого нужно внутренняя крепость, одушевление. Отчаяние губительно. Если все время говорить человеку, что он у последней черты и никак не утешать, ни вдохновлять его, то он, скорее всего, просто опустит руки. Нам всем надо взбодриться.

Здесь, мне кажется, кроется одна из главных причин нынешней популярности Путина. Он вселил надежду. Горько, очень горько будет, если надежда окажется ложной. Но все равно, ничего положительного сделать нельзя находясь в подавленном состоянии духа, это ведет к гибели.

Если спроецировать сегодняшнюю ситуацию в духовную плоскость, то окажется, что главные наши беды находятся совсем не там, где политические и экономические. Судя по поведению Путина, он это понимает и не случайно демонстрирует свое уважение к Церкви. Конечно, и в Церкви действуют обычные грешные люди, разделенные политическими, финансовыми, национальными и групповыми интересами, но в Церкви есть то, чего нет в обществе - сверхъестественная Благодать Божия, утешающая и воодушевляющая всех, приступающих к ней. Нашему народу негде укрепиться, кроме как в Церкви, и никакие национальные факторы здесь не помогут, никакое пробуждение...

И.Фроянов: Кроме воодушевления есть инстинкт самосохранения. У человека он есть, и у народа он есть. И в определенные моменты этот инстинкт срабатывает. А что касается рассуждений наших относительно того, на что опираться, что поддерживать, я бы, действительно, сказал, что последняя наша национальная опора - это Русская Православная Церковь, вокруг нее все русские должны соединяться.

С.Григорьев: Я тоже так считаю...

М.Любомудров: Важно, чтобы она была русской...

С.Григорьев: Главное, чтобы Православной. Вот на Украине так называемый «Киевский Патриархат», уж на что украинский, но не канонический, раскольничий, а значит и не православный, безблагодатный.

М.Любомудров: Относительно недавно по телевизору была передача «Глас народа», и ее ведущая, Татьяна Сорокина, назвала Церковь «Российской». Ее поправили: «Русская Православная Церковь», а она говорит, мол, какая разница? А разница огромная. Церковь наша должна быть именно русской, как и ранее ею была.

К.Душенов: Если быть точным, то до революции даже российской церкви не было, а была Греко-Российская Православная Восточная Церковь. Мне так кажется, что оба фактора - чистота веры и национальное самосознание - сегодня равно важны. С одной точки зрения, действительно, была бы Церковь только Православной, и этого уже достаточно для спасения моей души. А с другой точки зрения, нет никакой уверенности в том, что отказавшись от национальной принадлежности, Церковь сумеет удержать чистоту веры. Я лично думаю, что в том, что такое самоназвание - «Русская» - наша Церковь получила именно в середине XX века, в разгар великой русской драмы, есть нечто промыслительное, символичное и не случайное. Это означает, что сейчас Церковь и сама признает, что в сложившихся условиях она должна быть именно русской.

И.Фроянов: Православие - это национальная религия русского народа. Так что ничего удивительного в таком самосознании современной Церкви нет.

М.Любомудров: Позвольте несколько слов по поводу «последней черты». Мне кажется, что дело не в том, что уставший человек, которого все время пугают грозящей катастрофой, может от отчаяния перейти эту черту. Без осознания катастрофичности происходящего невозможна мобилизация сил для преодоления смуты. Мы должны покончить с прекраснодушным романтизмом. Мы должны трезво оценить то, что происходит. Речь идет вовсе не о том, чтобы предаваться вселенскому плачу, а о том, чтобы трезво оценивать обстановку, которая, действительно, близка к критической. Трезвомыслие - именно это качество должно, мне кажется, больше, чем что-либо иное, нас мобилизовывать и вдохновлять на борьбу. Пора понять, что нам, русским, терять уже нечего. Мы почти все потеряли, и теперь единственная возможность выжить и возродить утраченное - беспощадная борьба с врагами России.

И.Фроянов: Речь идет не о возрождении, а о национальном спасении...

М.Любомудров: Да, но оно возможно, как писал еще Иван Ильин, лишь при сопротивлении злу силой. Так сказать, не только молитвой, но и политической борьбой. В храм, конечно, надо ходить, но и в тир тоже надо ходить. Кстати, сам Ильин говорил, что в первую очередь надо воспитать русского рыцаря, новое поколение характеров русских, которое было бы самоотверженным, жертвенным, не боялось бы смерти за свои идеалы и святыни, за Отечество и родной народ. А у нас пока народ болен «медвежьей болезнью», подчас просто стыдно за него...

О. Алексий: Это происходит в значительной мере потому, что народ сегодня в большей своей части расцерковлен, расхристианен, нравственно растлен. Ведь Церковь дает человеку прекрасные примеры мужества и самопожертвования, самоотречения во имя любви, «за други своя», за веру, за Христа. Вся история ее полна подобными подвигами, а история Русской Церкви - особенно. Так что и здесь мы опять возвращаемся к тому, что корень всего - духовное оздоровление и религиозное возрождение нации.

М.Любомудров: Благотворное влияние Церкви бесспорно, но мы живем в ситуации, когда ей противостоит гигантская машина развращающей пропаганды. Храм Божий один на сто тысяч человек, а телевизор, этот страшный ящик - в каждом доме, и иногда одна передача смывает из человеческого сознания все, кроме животных инстинктов, превращая его в скота. И пока, к сожалению, влияние этого ящика сильнее и мощнее, чем влияние Церкви. Так что все же без того, чтобы отобрать это орудие растления у растлителей, не обойтись. А они его добровольно вряд ли отдадут. Как, впрочем, и все остальное, что украли у народа. Так что впереди, думаю, нас все же ждет тяжелая и беспощадная борьба…