Характер, его свойства и черты

Когда мы оказываемся не в состоянии объяснить логику поведения человека, когда трудно бывает с позиций житейской психологии понять причины его поступков, мы начинаем (нередко подсознательно) обращать внимание на характер субъекта, пытаемся найти в нем объяснение го действиям, иногда настолько противоречивым, жестоким и несоразмерным тем внешним поводам, которые толкнули его к их совершению, что наш здравый смысл, обыденное сознание оказываются бессильны­ми. И только изучив характер человека, постепенно начинаем понимать подлинные причины его поступков и поведения, их мотивы.

Что же тогда представляет собой характер человека? Каким образом он влияет на то, как мы ведем себя, на мотивы, побуждающие нас к эй или иной деятельности? Попытаемся ответить на все эти вопросы.

Понятие о характере. Характер, как известно, имеет тесную связь с темпераментом, который является его природной основой, динамической стороной. Более того, характер развивается на базе темперамента. Поэтому он, как и темперамент, достаточно устойчивое личностное образование.

История развития представлений о характере уходит далеко в глубь веков. Еще древнегреческий философ Аристотель (384—322 гг. до н.э.) предлагал определять характер человека по его лицу, внешности, имеющей сходство с различными видами животных. В последующем взгляды на характер и подходы к его изучению, естественно, менялись. Одни ученые связывали особенности характера с соматическим типом человека (Э. Кречмер, Шелдон и др.), другие видели в характере конгломерат различных черт, образованных сексуальными влечениями (Фрейд и др.), связанных со стремлением к господству (А. Адлер), с влечением к самостоятельности и равновесию (К.Г. Юнг). Третьи видели в характере предрасположенность к той или иной форме деятельности (эстетической, практической и т.п.).

Трудности в определении характера побуждали представителей одних научных школ отождествлять характер с понятием личности, других — интерпретировать характер в качестве моральной оценки Личности, относя учение о характере в область этики, давая различные, порой противоречивые, оценки процесса формирования характера то как сугубо социального образования, то как наследственно предопреде­ленной структуры личности.

 

В отечественной психологии под влиянием марксистского объясне­ния сущности личности как совокупности общественных отношений сформировался подход к интерпретации характера как выражения ин­дивидуально-специфического способа отношения и действия (Б.Г. Ана­ньев, С.Л. Рубинштейн, А.Г. Ковалев, Н.Д. Левитов и др.).

Все сказанное выше предопределило то, что до настоящего времени не сформировано единого взгляда на характер, нет общепризнанной его формулировки. И это надо иметь в виду при изучении данной темы. Наиболее приемлемым определением характера для юридической пси­хологии, с учетом тех целей и задач, которые она решает, является следующее определение: Характер — это совокупность устойчивых ин­дивидуально-психологических свойств, проявляющихся в жизнедея­тельности, поведении человека в виде его отношения к окружаю­щим людям, к самому себе, к делу, другим различным обстоятель­ствам бытия.

Как считает А.Ф. Лазурский, характер представляет собой целост­ное образование воедино слитых свойств индивида. В нем «все перепле­тено так тесно, что трудно, почти невозможно изучать отдельные каче­ства, не изучая всего человека»[219].

Характер проявляется в деятельности, общении, в манере поведе­ния человека. В нем выражается отношение субъекта к явлениям обще­ственно-трудовой, личной жизни в различных ситуациях, в которых субъект, проявляет себя в целом как личность. Эти отношения формиру­ют индивидуальный стиль поведения.

Зная характер индивида, легче прогнозировать его поведение в любых неожиданных ситуациях. И наоборот, по тому, как ведет себя субъект, каким способом, например, обвиняемый совершил пре­ступление, можно в определенной мере судить о его характере и в зави­симости от этого выбирать тактические приемы допроса, более целена­правленно вести розыск преступника, решать вопросы, связанные с его наказанием и перевоспитанием.

Характер в отличие от темперамента обусловлен не только свойст­вами нервной системы, наследственными факторами, но он также фор­мируется и в условиях активного воздействия на человека социально-культурной среды, зависит от воспитания, общественных, межличност­ных отношений, в которые он вовлечен и в которых активно участвует.

Свойства, черты характера. Существуют различные подходы к описанию, классификации свойств, черт характера. Условно их можно сгруппировать следующим образом.

Черты, в которых отражается отношение человека к другим людям (к родным, близким, знакомым и незнакомым, к лицам противо­положного пола, к людям, которые к нему относятся хорошо или на­строены враждебно).

Аналогичный подход может иметь место и при изучении отношений субъекта к различным формальным и неформальным группам, в кото-

 

рых протекает его жизнедеятельность. Эти отношения помогают выявлять такие свойства характера, как доброжелательность, отзывчивость, коллективизм либо, напротив, высокомерие, зависть, агрессивность, жестокость, эгоцентризм, конфликтность, авторитарность и властолюбие, аутизм (замкнутость), индивидуализм.

Черты, в которых проявляется отношение человека к самому себе (к своему социальному статусу, своей внешности, собственному здоровью и т.п.). Они тесно переплетаются с чертами характера, проявляющимися в отношениях с людьми. По тому, как человек относится к себе, можно сказать и о его отношении к окружающим. Отношение к другим людям во многом формирует отношение человека к самому себе, таким чертам характера относятся: скромность, отзывчивость, альтруизм и, напротив, эгоизм, высокомерие, самолюбие, тщеславие, обидчивость и т.д., которые проявляются в самооценке личности.

Черты, выражающие отношение к делу, работе, служебной, профессиональной деятельности (трудолюбие, добросовестность, аккуратность, леность, безответственность и т.п.). Эти черты характера влияют на авторитет, социальный престиж человека. Среди них необходимо также выделить черты характера, выражающие отношение к дисциплине, правопорядку: исполнительность, пунктуальность.

Черты, в которых отражается отношение к вещам, материальному благополучию (щедрость, жадность, корыстолюбие, бережливость и некоторые другие).

Кроме того, черты характера иногда довольно ярко проявляются в отношениях индивида к различным общественно-политическим институтам, праву. Иногда в каких-то случайно возникших обстоятельствах характер может буквально засверкать своими удивительными гранями сквозь призму отношений человека к животным, природе, к произведениям искусства, литературы. Узнав о том, как относится к ним субъект, можно иногда сделать предварительные выводы о его отзывчивости, доброте, чувствительности либо о совершенно противоположных качествах.

В характере человека проявляются его потребности, интересы, убеждения, мировоззрение. По отдельным свойствам характера иногда можно определить, что именно доминирует в структуре ценностей чело­чка: духовные или материальные, узкокорыстные потребности, интересы; имеют ли общественно-полезную направленность его убеждения, мировоззрение или в их основе лежат стяжательство, стремление к обогащению любыми средствами вплоть до нарушения нравственно-этических или уголовно-правовых норм.

Как уже отмечалось, значительное влияние на характер человека оказывают свойства его темперамента. Так, темперамент определяет в характере такие его черты, как уравновешенность, подвижность, динамичность, активность.

Акцентуации характера. Количество разнообразных черт, особенностей, свойств характера у людей достаточно велико. Какой-либо единой классификации их нет. Поэтому все зависит от того, какой прин-

 

цип берется за основу, чтобы тем или иным образом сгруппировать раз­личные варианты особенностей и свойств характера человека. Причем, как отмечает А.В. Петровский, «вариативность черт характера проявля­ется не только в их качественном многообразии и своеобразии, но и в количественной выраженности... Когда количественная выраженность той или иной черты характера достигает предельных величин и оказы­вается у крайней границы нормы, возникает так называемая акцентуа­ция характера»[220].

Проблема акцентуированных свойств характера человека (употребляются также термины: акцентуация характера, акцентуиро­ванная личность) представляет профессиональный интерес не только для психологов, но и в не меньшей степени для юристов, особенно рабо­тающих в сфере борьбы с преступностью, поскольку некоторые типы акцентуаций лежат в основе дезадаптивного типа личности, близкого к кругу лиц, наделенных психопатиями разной степени выраженности. Однако, несмотря на свою близость к ним, акцентуации характера — это тем не менее варианты психической нормы (в отличие от патологи­ческих типов характера — психопатий). Особенность акцентуаций со­стоит в том, что акцентуированные или крайние варианты отдельных свойств характера психически здорового человека, пограничные с психопатиями, особенно ярко проявляются только в определенных, сложных для субъекта обстоятельствах, предъявляющих «повышен­ные требования к месту наименьшего сопротивления в характере дан­ного типа»[221].

Данное обстоятельство нередко способствует различным асоциаль­ным формам поведения, тем более при отсутствии должного сдержива­ющего воспитательного воздействия в отношении лиц, наделенных та­кими чертами.

В контексте рассматриваемой проблемы возникает по крайней мере три вопроса. Что представляют собой с психологической точки зрения лица, наделенные акцентуированными свойствами характера? Каким образом выявляются эти особенности характера и как они влияют на поведение человека, в том числе в конфликтных ситуациях, требующих правового регулирования? То есть возникает необходимость в подобных случаях дать рассматриваемому психическому явлению квалифициро­ванную оценку, которая послужила бы основанием для правильного разрешения целого ряда правовых вопросов, тем более что новый Уго­ловный кодекс содержит достаточно много правовых норм, понятий и терминов с психологическим содержанием, которые имеют отношение к рассматриваемой проблеме акцентуированных свойств характера (ак­центуированных личностей).

В качестве иллюстрации приведем некоторые из таких формулиро­вок Уголовного кодекса РФ.

 

• психическое расстройство, не исключающее вменяемости (ч.2 ст. 22);

• деяние, совершенное по легкомыслию (ч. 1,2 ст. 26);

• несоответствие, психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам (ч. 2 ст. 28),

• лишение права... заниматься определенной деятельностью, если с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного суд признает невозможным сохранение за ним права... заниматься определенной деятельностью (ч. 3 ст. 47),

• при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личности виновного (ч. 3 ст. 60),

• совершение преступления с особой жестокостью (п. «и» ч. 1 ст. 63, п. «д» ч. 2 ст. 105, п. «в» ч. 2 ст. 131)

Очевидно также и то, что установление экстремальных состояний психики участников как уголовного, так и гражданского процесса в ряде случаев также невозможно без изучения индивидуально-психологических, в том числе, разумеется, и характерологических, особенностей личности субъектов различных правоотношений, а именно:

аффекта у виновного при совершении убийства (ч. 1 и 2 ст. 107), причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего (ст. 113);

беспомощного состояния потерпевшей (потерпевшего) по делам об изнасилованиях (ч. 1 ст. 131), о насильственных действиях сексуального характера (ч. 1 ст. 132);

такого состояния гражданина, участника сделки, когда он не был способен понимать значения своих действий или руководить ими (ч. 1 ст.177 ГКРФ).

Таким образом, знакомство с различными типами акцентуаций характера, знание закономерностей их проявления и особенностей их воздействия на поведение участников процесса поможет не только юридически грамотно квалифицировать содеянное, но и понять механизм совершения противоправных действий виновным, причины поведения потер­явшей стороны, принятия тех или иных решений участниками граждан-to-правовых сделок и обоснованности их претензий друг к другу.

Как считает один из ведущих исследователей данной проблемы А.Е. Личко, акцентуация характера (акцентуированные свойства характера) — «это крайние варианты его нормы, при которых отдельные характера чрезмерно усилены, отчего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивости к другим»[222]. Поэтому акцентуация всегда предполагает усиление степени выраженности определенной черты характера субъекта на фоне других особенностей, свойств его характера. Вследствие этого данная черта и становится акцентуированной[223]. Это усиление степени выраженности опреде-

 

ленной черты, эта ее своеобразная «уязвимость» обычно обнаружива­ются только под воздействием каких-то одних стрессогенных (психоген­ных) факторов, и то лишь в определенных условиях. И тогда мы видим, какие трудности социальной адаптации испытывает субъект, какие по­буждения в его мотивационной сфере являются ведущими, какие формы социально-дезадаптивного поведения для него наиболее харак­терны именно с данной формой акцентуации.

Все же другие воздействия на психику, сознание человека, не на­правленные на наиболее уязвимые точки характера человека, обычно переносятся им без осложнений, не доставляя никаких неприятностей ни ему самому, ни окружающим.

Из этого следует, что «каждый тип акцентуации характера имеет свое слабое место, свою «ахиллесову пяту». Если психическая травма, эмоциональный стресс или просто трудная ситуация в жизни задевает эту уязвимую черту, то возникают разного рода срывы — от невроти­ческих реакций до состояния тяжелой и длительной психической дезадаптации с асоциальным поведением»[224]. Таким образом, диагностика определенного вида акцентуации характера человека позволяет прогно­зировать его поведение, особенно в социально неблагоприятных, ослож­ненных ситуациях. Да и сам субъект, знающий «трудности» своего ха­рактера, может при желании сознательно осуществлять волевой само­контроль за своим поведением, вовремя подавляя те или иные нежела­тельные для себя и окружающих формы реагирования.

И последнее не менее важное замечание, которое необходимо сде­лать: проявление акцентуированных свойств характера может получить не только негативную оценку, но и свидетельствовать о социально поло­жительных качествах личности, о невозможности совершения субъек­том определенных форм противоправного поведения, например, из ко­рыстных, хулиганских побуждений, с особой жестокостью и т.д.

Виды акцентуаций характера. Рассмотрим наиболее распро­страненные акцентуированные свойства характера, представляющие интерес для судебной практики.

Так, для субъектов, имеющих крайне возбудимый — гипертимный тип характера с присущими ему чертами (большая подвижность, ак­тивность, избыточная общительность, повышенная речевая продуктив­ность, стремление к лидерству), отрицательными обстоятельствами, провоцирующими, по существу, проявление негативных форм поведе­ния, являются отсутствие неформальных контактов и строгая регламен­тация образа жизни. При наличии неблагоприятного социального влия­ния, серьезных дефектов воспитания такие «возбудимые» личности легче вовлекаются в групповые формы развлечений, сопровождающие­ся употреблением спиртных напитков, азартными играми, с последую­щей трансформацией этих развлечений в групповые преступления про­тив общественного порядка, против жизни и здоровья граждан. Лица с

 

подобными чертами характера более других склонны к групповым формам противоправного поведения и нередко сами становятся вдохновителями правонарушений не только ради развлечений, из корыстных побуждений, но и ради желания самоутвердиться среди своих сверстников, из желания пережить ощущения, связанные с риском[225].

Помимо «чистого» гипертимного типа характера встречаются и различные смешанные с ним типы. Наиболее распространенным из них яв­ится гипертимно-неустойчивый тип характера. Кроме него известны: гипертимно-истероидный (демонстративный) тип личности, для которой склонность к демонстративному поведению, стремление произвести впечатление на других являются ведущими; гипертимно-эксплозивный тип личности, в структуре характера которой доминируют раздражительность, гневливость, агрессивность, вспыльчивость, аффективная окрашенность эмоций. Однако их агрессивные, импульсивные, эмоционально насыщенные реакции, внешне напоминают взрывчатость эпилептоидов, о которых речь пойдет впереди, не носят такого глубокого, застойного характера, как у последних. Поэтому лица, наделенные чертами характера по гипертимному типу, весьма находчивы, не злопамятны, легко прощают причиненные им обиды.

Близким к гипертимному является неустойчивый тип акцентуаций характера, нередко выступающий как смешанный гипертимно-неустойчивый тип. «Все дурное словно липнет к ним», образно характеризует таких людей А.Е. Личко. Они довольствуются примитивными развлечениями и живут без каких-либо устойчивых жизненных планов на будущее. Их эмоции крайне нестабильны. Субъекты с такими чертами характера чаще других противятся требованиям дисциплины и в силу того в большей мере нуждаются в контроле. Любимыми развлечениями таких лиц являются азартные игры, быстрая езда и т.п. Как считает Личко, молодые люди с чертами характера, относящимися к неустойчивому типу акцентуации, наиболее подвержены противоправному поведению. Так, среди обследованных им подростков с чертами неустойчивого типа характера 75% совершали противоправные действия.

О том, что у субъекта ярко выражены свойства характера по гипертимному (гипертимно-неустойчивому) типу, обычно свидетельствует высокое значение шкалы 9 MMPI, в том числе в сочетании с пиком по шкале 4 в психологическом профиле личности (70 Т-баллов и выше).

С возрастом у таких лиц черты характера могут трансформироваться в циклоидный тип акцентуации. Субъекты, характер которых отличается свойствами циклоидной акцентуации, чаще других без видимых причин бывают раздражительны, в большей мере подвержены апатии, беспричинным переменам настроения без какого-либо серьезного повода. То они весьма деятельны и болтливы, то вдруг становятся медлительными, скупыми на слова, подавленными. Причем такая смена на­строения может вызываться не только значимыми для них событиями, но и происходить под влиянием каких-то трудноуловимых обстоя-

 

тельств. Циклы смены настроения у них могут различаться от несколь­ких дней, недель до нескольких месяцев и даже лет (у людей преклон­ного возраста). В фазе субдепрессивного состояния они избегают меж­личностных контактов, погружаясь в мир собственных представлений и переживаний. Им труднее адаптироваться к новой обстановке, в эмоци­ональном отношении они более ранимы, быстрее переутомляются. В это время все у них буквально как будто валится из рук.

Попадая в условия коренной ломки привычного жизненного стерео­типа, например на военную службу, лица данного круга более подвер­жены затяжным субдепрессивным реакциям, которые могут приводить к суицидным попыткам по различным, даже малозначительным пово­дам. Поэтому такие субъекты требуют к себе большего внимания, ока­зания определенной психокоррекционной помощи и поддержки.

Близким к описанному выше типу характера является сенситивный тип акцентуации. Лица, наделенные свойствами сенситивной ак­центуации, отличаются чрезмерной чувствительностью, повышенной впечатлительностью. У них резко выражено чувство собственной не­полноценности, снижен уровень притязаний. В поведении они робки, излишне застенчивы, замкнуты. Их слабым звеном является обострен­ное восприятие отношений к ним со стороны окружающих. Неперено­симой для них оказывается ситуация, в которой они становятся объек­том насмешек, подозрений в каких-то неблаговидных поступках, не­справедливых обвинений. По этой причине лица данного круга могут совершить самоубийство даже по ничтожному поводу.

Среди различных акцентуаций определенный профессиональный интерес для юриста может представлять психастенический тип ак­центуации характера, напоминающий своими отдельными чертами (повышенная чувствительность, впечатлительность, замкнутость, за­стенчивость), сниженным уровнем стрессоустойчивости (толерантнос­ти к стрессу) сенситивный тип акцентуации. Однако главной отличи­тельной чертой психастенического варианта характера является повы­шенная тревожность, мнительность. Поэтому такой характер нередко называют еще тревожно-мнительным. Причем применительно к лич­ности таких субъектов тревожность, о которой мы подробно писали в предыдущей главе, рассматривается не только как психическое состоя­ние, в котором они нередко пребывают по поводу самых различных, порой совершенно малозначительных, обстоятельств, но и как ведущее свойство их характера, накладывающее свой заметный отпечаток на принятие ими решений, на их поведение в целом. Из-за этого такие люди гораздо труднее бывают для самих себя, чем для окружающих[226].

В то же время лица данного круга отличаются более развитым чув­ством ответственности, совестливостью. Они обязательны, добросо­вестны в делах, тщательно выполняют свои обязанности и при развитом интеллекте, достаточных знаниях обычно являются хорошими исполни-

 

телями, которые не нуждаются в дополнительном контроле. Однако при принятии решений они часто проявляют склонность к необоснованным сомнениям, навязчивому беспокойству, вследствие чего бывают нерешительны. Ситуации с непредсказуемым исходом, с быстрой сменой привычной обстановки, неупорядоченные, не поддающиеся планирова­но для лиц с тревожно-мнительным характером являются стрессовыми[227]. «Всякие перемены и нарушения привычного стереотипа жизни переносятся ими с трудом. В этих случаях еще больше обостряются все психастенические черты характера: тревожность, неуверенность в себе, склонность к сомнениям»[228]. Вот почему обстановка, которая резко изменяется и может расцениваться ими как опасная для их жизни и здоровья, может неожиданно привести их к аффективному срыву. Таким людям гораздо труднее контролировать свое поведение в экстремальных условиях, в ситуации необходимой обороны.

Поучительным примером, иллюстрирующим недооценку судом психастенической акцентуации характера у подсудимого, послужившей причиной вынесения неправосудного приговора, является уголовное дело по обвинению одного молодого человека в совершении убийства, которое суд необоснованно квалифицировал по пункту «г» ст. 102 УК РСФСР (умышленное убийство с особой жестокостью).

К автору этих строк обратилась гражданка Н., которая рассказала, что ее сын за совершенное им убийство с особой жестокостью приговорен к 12 годам лишения свободы. Не отрицая самого факта совершенного им убийства, Н. никак не могла согласиться с тем, что суд квалифицировал его действия, как совершенные с особой жестокостью, поскольку сын, по ее словам, «всегда был мягким, добрым, отзывчивым, никогда никому не при­чинял зла». Безусловно, ее доводы нуждались в проверке.

Судя по материалам уголовного дела, кратко обстоятельства совершен­ного Н. преступления выглядели следующим образом. Между Н. и его со­курсником по институту Д., который оказался его случайным попутчиком на рыбалку, ночью во время следования к месту подледного лова рыбы воз­никла ссора. Поводом для нее послужили слова, сказанные Н. в ответ на реплику Д. о том, что его, Д. никто не уважает в институте:

— Ты сам в этом виноват!

Будучи в нетрезвом состоянии, Д. обиделся на Н. и пригрозил ему, что «замочит» его. Последний, не предполагая, что тот действительно имеет се­рьезные намерения его «замочить», бросил:

— Ну что ж, попробуй!

После этого Д. неожиданно для Н. выхватил у себя из-за пояса турист­ский топор и нанес Н. удар по голове, причинив последнему небольшую (2 см) рану в теменной области головы. От удара топор вылетел из руки Д., после чего он ударил Н. еще один раз кулаком в плечо. От этого удара Н.

 

потерял равновесие и упал на снег. В этот момент его рука случайно косну­лась топора. Н. схватил его, вскочил и стал, защищаясь, наносить им удары Д. Всего на трупе погибшего было обнаружено 28 телесных повреждений на голове, спине, других частях тела различного происхождения. На ос­новании только лишь объективного критерия (28 повреждений на теле убитого) и не оценив должным образом субъективную сторону содеянно­го (из приговора даже не видно, какие суд установил мотивы и цели убийства!), суд пришел к выводу о том, что Н. совершил убийство «с осо­бой жестокостью».

В ходе проведения по делу судебно-психиатрической экспертизы у Н. была выявлена акцентуация характера по психастеническому типу («повы­шенные чувства тревожности, совестливости, застенчивости, непрерывный контроль за собой»).

Как видно из этого примера, отмеченные психиатрами в акте экспертизы характерологические особенности личности Н. полностью противоречили версии суда о возможности убийства Д. подсудимым Н. «с особой жестокос­тью». Однако на указанное противоречие в судебном заседании не было об­ращено никакого внимания и оно не было устранено (объяснено) в суде. Эксперт-психолог также не дал своей научно аргументированной оценки данному существенному противоречию, так и не устраненному в ходе судеб­ного следствия.

В связи с рассматриваемым примером уместно привести слова известно­го немецкого ученого в области пограничной психиатрии К. Леонгарда, пи­савшего о «тревожных (боязливых) личностях». «Временами к (их) робости присоединяется пугливость, которая может иметь чисто рефлекторный ха­рактер, но может быть и проявлением внезапного страха. Чем ярче выраже­на пугливость», тем более вероятна сопровождающая ее повышенная возбу­димость автономной нервной системы, усиливающая соматическую реак­цию страха, которая через систему иннервации сердца может сделать страх еще более интенсивным»[229].

По существу, данная мысль ученого применительно к рассматриваемым обстоятельствам является убедительным подтверждением того, что Н. в мо­мент неожиданного на него нападения оказался в состоянии аффекта страха, которым (но отнюдь не особой жестокостью?) и можно было объяс­нить большое количество телесных повреждений на трупе убитого.

К сожалению, несмотря на жалобы ни областной суд, судивший Н., ни Верховный Суд РСФСР, ни соответствующие надзирающие прокурорские инстанции вплоть до Генеральной прокуратуры СССР, не посчитали нуж­ным пересмотреть вынесенный неправосудный приговор в отношении Н. И только лишь постановлением Пленума Верховного Суда СССР частично была устранена судебная ошибка: приговор был изменен и действия винов­ного были переквалифицированы с пункта «г» ст. 102 на ст. 105 УК РСФСР, по которой Н. вместо 12 лет было назначено 2 года лишения свободы, кото­рые он к этому моменту уже отбыл, и его освободили из-под стражи.

В последующем при психологическом обследовании автором этих строк освобожденного из-под стражи Н. с применением тестовых методик MMPI, 16-ФЛО в его психологическом профиле в качестве ведущих оказались шкалы 7, 3, 2, 1 (более 70 Т-баллов) по MMPI, а также были выявлены сред­ние, ниже средних значения факторов Е, F, Н по 16-ФЛО, что достаточно

 

объективно и убедительно подтверждало наличие у него ярко выраженных психастенических свойств характера, несовместимых с формами поведения, отличающихся «особой жестокостью».

Выявление психастенических, сенситивных свойств характера может также иметь важное значение по делам о преступлениях против половой неприкосновенности личности. Так, например, установление у потерпевшей (потерпевшего), подвергшейся изнасилованию, насильст­венным действиям сексуального характера, акцентуации характера по психастеническому, сенситивному типам может косвенно (разумеется, с учетом всех других обстоятельств исследуемого события) подтверж­дать, что она действительно могла находиться в психически беспомощ­ном состоянии (ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132 УК РФ). Это особенно важно иметь в виду в тех спорных случаях, когда есть основания полагать, что подозреваемый оговаривает потерпевшую, утверждая противополож­ное, будто их интимные отношения развивались по взаимному согла­сию, и не он, а она его оговаривает и шантажирует.

Особое место среди различных акцентуаций характера занимает так называемый эпилептоидный тип, названный так за чисто внешнее сходство некоторых его черт с отдельными чертами характера эпилеп­тиков: их гневливостью, раздражительностью, вспыльчивостью, склон­ностью к импульсивным поведенческим реакциям. Это один из самых трудных и неблагоприятных для социальной адаптации, воспитательно­го воздействия и социальной коррекции типов людей, занимающий вто­рое (после неустойчивого типа) место по количеству лиц, подвержен­ных противоправному поведению (по данным Личко 61 %)[230]. К. Леонгард называет их «возбудимыми» личностями, черты характера которых фор­мируются в связи с их недостаточной управляемостью. Решающим для образа жизни и поведения таких лиц является, по его мнению, «не бла­горазумие, не логическое взвешивание своих поступков, а влечения, ин­стинкты, неконтролируемые побуждения. То, что подсказывается разу­мом, не принимается во внимание»[231].

Наиболее яркими чертами характера таких лиц являются: избыточ­ная агрессивность, гневливость, аффективная без достаточных поводов окрашенность настроения, импульсивность, постоянная конфликтность с окружающими. Поводами для конфликтов могут быть самые незначительные ущемления их интересов. Аффекты у таких лиц часто сопро­вождаются безудержной яростью, жестокими избиениями жертвы, не­смотря на ее слабость и беззащитность. Причем во время аффективного состояния возбудимая личность не столько эмоционально напряжена, сколько сосредоточена на самом аффекте. При отсутствии внешнего по­вода такие лица ищут тех, на ком можно сорвать зло. Иногда обладате­ли такого характера проявляют садистские наклонности, становятся, по словам К. Леонгарда, «зверски жестокими», чему нередко способствует

 

их физическая сила, которая значительно возрастает под влиянием аф­фективного возбуждения и сниженного самоконтроля.

По наблюдениям Личко, подростки с акцентуированными чертами характера по эпилептоидному типу легко переходят грань между обыч­ными правонарушениями и совершением опасных преступлений с нане­сением ножевых ранений, сексуальной агрессией, совершением грабе­жей, краж со взломом и т.п. Многие правонарушения совершаются ими в группе.

Говоря о таких лицах, следует отметить, что эпилептоидные черты характера у них до поры до времени могут быть скрыты от окружаю­щих. Нередко они могут выглядеть даже подчеркнуто корректными, ги­персоциальными, выделяться своей сверхаккуратностью, педантизмом в соблюдении правил поведения, в других же ситуациях могут неожи­данно проявить крайнюю озлобленность, какую-то непонятную, как будто немотивированную жестокость, изощренную мстительность.

Кроме того, у некоторых лиц данного круга вспышки аффективно окрашенного гнева сменяются депрессивным состоянием, которое так же, как и возбуждение, требует своей разрядки, порой толкающей субъ­екта на самоубийство.

Еще одной особенностью лиц с эпилептоидными чертами является характер их мышления, который также влияет на их поведение, форми­рует определенный тип личностного реагирования. Их мышление отли­чается излишней скрупулезностью, педантичностью, тяжеловесностью, замедленностью мыслительных процессов. «Задавая простейшие вопро­сы, приходится подолгу ждать ответа. Если же предоставить такому Че­ловеку возможность говорить, не перебивая его, то замедленность про­является в чрезмерной обстоятельности. Они рассказывают о мелких подробностях, «размазывают» их, а на информацию по существу их все равно приходится «наводить»[232]. «Не должен вводить в заблуждение и тот факт, — пишет далее К. Леонгард, — что эпилептоиды не раскаива­ются в своих преступлениях... Ведь истинное раскаяние предполагает взвешивание, анализ, в результате чего можно осознать значение про­ступка и представить себе его возможные последствия. Эпилептоидам такой анализ не свойствен»[233].

Тем не менее более смягченный эпилептоидный вариант характера человека позволяет ему не идти на обострение отношений с окружаю­щими, создавая поведенческие трудности только лишь для самого себя. Его излишняя скрупулезность, педантичность, эмоциональная холод­ность может восприниматься окружающими всего лишь как «трудный» характер. Такие люди могут быть даже достаточно социально благопо­лучными. Но когда мы с ними общаемся, нельзя не обратить внимание на то, как они не могут что-либо рассказывать, не начав издалека, не вплетая в канву своего повествования массу ненужных, не относящих­ся к делу подробностей. Перебивать их, напоминать, чтобы они были

 

«ближе к делу», равносильно тому, чтобы заронить у них подозрение в том, что их не желают слушать, не уважают и т.п. (не путать со стар­ческой болтливостью).

В более сложных случаях, особенно при расследовании преступле­ний, установление эпилептоидных черт характера имеет значение прежде всего для понимания мотивационной сферы личности, процесса мотивации, механизма, причин совершения противоправных действий, которые по своей агрессивности, жестокости нередко бывают столь не­адекватны их внешнему поводу, что порой, особенно на уровне обыден­ного сознания, вызывают сомнения относительно болезненных наруше­ний психики у виновного. И лишь после заключения психиатров о пси­хическом здоровье направленного на судебно-психиатрическую экспер­тизу такого обвиняемого делаются попытки с помощью судебных психо­логов докопаться до подлинных психологических причин его поведения, объясняемых особенностями его характера, мотивационной сферы.

Выявление эпилептоидных черт характера в структуре личности ви­новного (разумеется, в совокупности с другими обстоятельствами, с объ­ективной стороной преступления) может служить дополнительным дока­зательством того, что, к примеру, убийство (изнасилование) действи­тельно совершено «с особой жестокостью» (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Интересным с точки зрения выраженности эпилептоидных черт характе­ра и влияния их на поведение человека представляется личность осужден­ного к высшей мере наказания военнослужащего Ф., курсанта одного из военных училищ МВД, совершившего преступление, предусмотренное п. «г», «д» и «з» ст. 102 УК РСФСР, в тот период, когда открыто об этом писать было нельзя.

Как видно из материалов уголовного дела, у Ф. во время учебы в учили­ще сложились неприязненные отношения со своими однокурсниками по учебной группе. Последние, несмотря на завышенную самооценку Ф. и его весьма высокий, но совершенно не соответствующий его возможностям уро­вень притязаний быть неформальным лидером в группе по учебе, весьма средне оценивали его способности и не скрывали этого. Поскольку Ф. не уда­валось учиться лучше других в группе, его товарищи по учебе открыто подшу­чивали над ним и, иронизируя, уничижительно называли его «Федькой» (хотя Ф. звали Анатолием), что обижало и задевало самолюбие последнего.

Особенно конфликтными складывались у Ф. отношения со старшим учебной группы, бывшим войсковым сержантом 3., который, видя стремле­ние Ф. к неформальному лидерств