Предмет судебно-психологической экспертизы, основания и поводы ее назначения

Первая попытка проведения судебно-психологической экспертизы в России относится к 1883 г. Экспертиза, которую мы сейчас называем судебно-психологической, тогда была названа известным юристом, об­щественным деятелем А.Ф. Кони экспертизой чувств и впечатлений. И хотя он не мог не признать ее интересной, тем не менее отнесся к ней скептически ввиду ее субъективного характера, низкого научного уров­ня, что определялось общим состоянием развития психологической науки в то время[261].

В дореволюционный период активным сторонником внедрения пси­хологических знаний в уголовный процесс был известный русский юрист Л.Е. Владимиров, который предлагал проводить в суде психоло­гические исследования для выяснения психического состояния подсу­димого «при отсутствии достаточности мотива», для определения силы аффекта и некоторых других вопросов[262].

В 1929 г. вышла первая монография, посвященная судебно-психо­логической экспертизе А.Е. Брусиловского. В ней намечались основные направления использования психологических знаний при расследова­нии уголовных дел, в которых обвинение «строилось на показаниях малолетних свидетелей», при расследовании железнодорожных катас­троф, убийств, самоубийств и некоторых других преступлений[263]. В это же время проводились исследования А.В. Внуковым, Я.М. Канторови-

 

чем, А.С. Тагером в области практического применения психологичес­ких знаний в уголовном процессе.

Интересными и многообещающими в те годы были эксперименты А.Р. Лурии, направленные на выявление «психических следов» преступ­ления, разработку методики психологической диагностики возможной причастности к совершенному преступлению заподозренных в нем лиц[264].

Наряду с этим высказывались и довольно расплывчатые суждения, например о медико-психологическом обследовании подозреваемых в целях решения вопроса о том, не относятся ли они по своим психологи­ческим особенностям к числу возможных преступников. Эти и подоб­ные им взгляды подвергались справедливой критике.

К сожалению, в последующие годы возобладала крайняя точка зре­ния о недопустимости вообще какой бы то ни было судебно-психологической экспертизы, поскольку она якобы умаляла роль суда, подменяла «судейское убеждение произволом, который лишь завуалирован квази­научным облачением»[265]. Некоторые авторы в своих обличениях судебно-психологической экспертизы доходили до совершенно абсурдных ут­верждений — будто с ее помощью «протаскиваются» в уголовный про­цесс «фашистско-неоломброзианские идеи»[266].

Тем не менее разумный взгляд на использование судебно-психологической экспертизы в уголовном процессе и прежде всего по делам о несовершеннолетних пробил себе дорогу. На рубеже 60-х гг. гонения на нее посменно прекратились. Началась активная исследовательская работа лучшими учеными-юристами страны (А.В. Дулов, Г.М. Миньковский, М.М. Коченов, А.Р. Ратинов, Л.И. Рогачевский, Я.М. Яковлев и др.), нацеленная на создание теоретического фундамента и внедрение ее практических рекомендаций в уголовный процесс[267]. Были проведены первые экспертные психологические исследования по конкретным уго­ловным делам.

В 1964 г. во всех юридических вузах страны в качестве обязатель­ной учебной дисциплины вводится судебная психология. Это еще боль­ше активизировало разработку проблем судебно-психологической экс­пертизы.

В 1978 г. в Прокуратуре СССР совместно с представителями Вер­ховного Суда СССР, учеными-юристами, психологами состоялось засе­дание, посвященное использованию судебно-психологической экспер-

 

тизы. На этом совещании было принято решение о дальнейшем расширении исследовательских работ в области судебно-психологической экспертизы, более широком внедрении их результатов в практику борь­бы с преступностью.

В институте прокуратуры в секторе психологических проблем борьбы с преступностью (проф. А.Р. Ратинов) была создана экспертная группа психологических исследований (рук. М.М. Коченов), на кото­рую возлагалась разработка и координация научно-исследовательских работ в области судебно-психологической экспертизы, что дало свои положительные результаты. Например, если в 1969—1970 гг. по всей стране удалось выявить всего лишь около 20 уголовных дел, по которым проводилась судебно-психологическая экспертиза, то в последующие годы она заняла прочное, равноправное место среди других видов экспертных исследований.

В 1980 г. Прокуратурой СССР во все подведомственные прокуратуры

было разослано методическое письмо, посвященное судебно-психологической экспертизе, которое, с одной стороны, явилось своеобразным итогом проделанной работы в этом направлении, а с другой — открыло еще больший простор применению психологических знаний в форме экспертизы при расследовании (рассмотрении в судах) уголовных дел[268].

Предмет судебно-психологической экспертизы. Известно, что предмет любой судебной экспертизы определяется предметом той науки, которая для нее является базовой, а также задачами, которые решаются в ходе процессуальной деятельности правоохранительных органов.

Основная задача судебно-психологической экспертизы сводится к оказанию помощи суду, органам предварительного следствия в более глубоком исследовании специальных вопросов психологического содержания, входящих в предмет доказывания по уголовным делам, являющихся составным элементом гражданско-правовых споров, а также в исследовании психологического содержания целого ряда юридических, правовых понятий, содержащихся в законе.

Поэтому предметом исследования судебно-психологической экспертизы являются психические процессы, состояния, свойства психически здоровых лиц, участвующих в уголовном и гражданском процессах, особенности их психической деятельности, временные (неболезненные) изменения сознания под влиянием различных факторов, экспертная оценка которых имеет значение для установления объективной истины по делу. То есть, предметом экспертизы являются индивидуально-своеобразные черты психического отражения участниками процесса различных явлений окружающей действительности, которые имеют значение для правильного разрешения уголовных или гражданских дел[269].

 

 

Основания назначения судебно-психологической эксперти­зы. Общие основания для назначения любой, в том числе судебно-психологической, экспертизы, когда требуются специальные познания в уголовном процессе, в частности в области психологии, содержатся в ст. 78 УПК РСФСР

Кроме того, перечисляя случаи обязательного проведения экспер­тизы (п. 3 ст. 79 УПК РСФСР), законодатель указывает, что экспертизу следует проводить: «для определения психического... состояния свиде­теля или потерпевшего в случаях, когда возникает сомнение в их спо­собности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания». Совершенно очевидно, что здесь подразумевается широкий круг психических явлений, кото­рые являются предметом изучения не только в психиатрии, но и в пси­хологии.

В ст. 392 УПК РСФСР законодатель упоминает об «умственной от­сталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболевани­ем», как о факторе, влияющем на способность подростка полностью со­знавать значение своих действий.

Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 3 июля 1963 г. № 6 «О судебной практике по делам о преступлениях несовер­шеннолетних» обязал суды при наличии данных об умственной отста­лости несовершеннолетнего правонарушителя выяснять уровень этой отсталости, его способность полностью осознавать значение своих дей­ствий и руководить ими путем проведения экспертизы «специалистами в области детской, юношеской психологии» либо экспертами-психиат­рами. В этом постановлении, по существу, впервые было конкретно ука­зано на необходимость использования в уголовном процессе специаль­ных психологических познаний.

В постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. № 2 «О судебной практике по делам об изнасиловании» говорит­ся о необходимости исследования судами беспомощного состояния по­терпевшей, имевшего место не только в силу ее физического, но и в силу психического состояния, из-за которого она «не могла понимать характера и значения совершаемых с нею действий или не могла ока­зать сопротивления виновному».

Мысль о правомерности привлечения эксперта-психолога в ходе предварительного следствия, судебного разбирательства возникает также и при анализе п. 2 ст. 72 УПК РСФСР, которая запрещает допра­шивать в качестве свидетеля «лицо, которое в силу своих... психичес­ких недостатков не способно правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания». Очевидно, что в содержание данной статьи входит не только чисто пра­вовой, но и специальный — психологический — критерий, установить который с научных позиций может не только специалист в области су­дебной психиатрии (в случае психической патологии), но и психолог, изучающий влияние на познавательные процессы (восприятие, мышле-

 

ние, память), речь различных отклонений от средней психической нормы, пограничных состояний психики.

В гражданском процессе также предусмотрены законные основания для проведения любой, равно как и судебно-психологической экспертизы с привлечением в качестве экспертов специалистов соответствующих отраслей знания, в том числе, разумеется, и в области психологии (ст. 74, 75 ГПК РСФСР).

Поводы назначения судебно-психологической экспертизы. В ходе расследования целого ряда преступлений возникают следственныe ситуации, когда, несмотря на, казалось бы, всесторонне проведенное исследование всех обстоятельств по делу, тем не менее полностью не удается вскрыть механизм совершенного преступления, установить Побудительные силы, толкнувшие человека на противоправное поведение, объяснить внешне непонятное поведение потерпевшей стороны при условии, что нет никаких сомнений относительно психической полноценности этих лиц.

В этих и подобных им случаях возникает предположение, что субъект находился в каком-то необычном психическом состоянии, поскольку действовал не совсем так, как следовало бы ожидать, совершал поступки, явно не соответствовавшие требованиям ситуации и его интересам, необъяснимые с точки зрения здравого смысла.

Естественно, в законе невозможно предусмотреть все многообразие эмоциональных, психических проявлений, существенно влияющих на поведение обвиняемых (подсудимых), потерпевших, свидетелей, различных участников гражданско-правовых споров. И тем не менее законодатель ввел ряд основополагающих понятий, наполненных довольно определенным психологическим содержанием.

В частности, в новом уголовном законе содержится более широкий и с психологической точки зрения более определенный перечень психических явлений, имеющих уголовно-правовое значение (психические расстройства, психическое принуждение, аффект, психотравмирующая ситуация, психические страдания и пр.), которые подробно рассмотрены в главе учебника, посвященной эмоциональным состояниям. В неко­торые статьи УК РФ введены такие понятия и категории из области психологии, как: «психофизиологические качества» лица, причинившего вред в «экстремальных условиях», «нервно-психические перегрузки» |(ст. 28), «обоснованный риск» (ст. 61) и т.п.

Выявленные в ходе допроса свидетелей, потерпевших, обвиняемых отдельные признаки упомянутых выше явлений, проявившиеся в пове­дении этих лиц, могут рассматриваться в качестве повода для назначения судебно-психологической экспертизы Например, при оценке пове­дения обвиняемого в убийстве в качестве такого повода могут быть отдельные признаки его необычного поведения (повышенная эмоциональная возбудимость, фрагментарность восприятия обстановки, внешне наблюдаемые признаки расстройства вегетативной нервной системы и т.п.).

 

По делам об изнасиловании поводами для назначения судебно-психологической экспертизы обычно служат признаки поведения потер­певшей в момент нападения на нее, свидетельствующие о ее психичес­кой беспомощности, не связанной с психическим заболеванием (не звала на помощь, не оказывала активного сопротивления, хотя физичес­ки могла бы это сделать и т.д.). Аналогичные обстоятельства могут стать поводом для назначения судебно-психологической экспертизы по делам о совершении мужеложества, насильственного удовлетворения половой потребности в извращенной форме.

При расследовании происшествий, связанных с управлением раз­личными техническими устройствами, в качестве поводов для назначе­ния судебно-психологической экспертизы могут послужить некоторые индивидуально-психологические особенности личности, психофизиоло­гические качества оператора, несоответствующие требованиям его профессии, должностным обязанностям, отдельные поведенческие при­знаки, свидетельствующие о том, что он, оказавшись в условиях воздействия нервно-психических перегрузок, значительно превосхо­дящих порог его стрессоустойчивости, проявил свою профессио­нальную непригодность.

По уголовным делам о совершении преступлений несовершеннолет­ними поводами для назначения судебно-психологической экспертизы обычно служат признаки их отставания в психическом развитии, кажу­щаяся безмотивность, жестокость, избыточная демонстративность их действий, признаки их педагогической запущенности.

Иногда доводами для назначения экспертизы служат сомнения сле­дователя (суда) относительно способности свидетеля или потерпевшего правильно воспринимать важные для дела обстоятельства, давать о них показания, с психологической точки зрения соответствующие действи­тельности.

Одним из наиболее распространенных поводов назначения судебно-психологической экспертизы служит существенная неполнота изуче­ния индивидуально-психологических (характерологических) особеннос­тей субъекта, совершившего тяжкое преступление, устойчивых мотивационно-смысловых образований его личности, не разобравшись в кото­рых нельзя до конца понять причины совершенного им преступления, определить меру наказания, соответствующую содеянному.

Так же как и при расследовании преступлений, помощь судебно-психологической экспертизы может потребоваться и при разрешении гражданско-правовых споров. Поводом для ее назначения в этих случаях также могут стать любые фактические данные, имеющие от­ношение к психологическим аспектам поведения одной из конфлик­тующих сторон.

Например, при рассмотрении судом искового заявления о призна­нии недействительности сделки поводами для назначения судебно-пси­хологической экспертизы могут быть определенные поведенческие признаки заявителя, необычное состояние его психики в момент за­ключения договора, свидетельствующие о том, что он находился под

 

воздействием сильного эмоционального стресса, оказавшим негативное влияние на его познавательные, прогностические способности, в том числе и на способность полностью понимать значение своих действий (ст. 177ГК РФ)[270].

Поводами назначения экспертизы по гражданским делам также могут явиться данные о сниженных интеллектуальных, познавательных способностях субъекта, который при заключении сделки оказался под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ).

Иногда сам характер спора, например: с кем из родителей после расторжения брака будет находиться ребенок, может послужить поводом для назначения судебно-психологической экспертизы с привлечением для ее проведения специалистов в области детской психологии.

При разрешении вопросов, связанных с возмещением гражданину морального вреда (ст. 151 ГК РФ), поскольку суд должен установить, го именно подтверждает факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий[271], в качестве повода для назначения экспертизы могут рассматриваться признаки сильных эмоциональных переживаний, психической травмы, о которых свидетельствует сам гражданин или его близкие, иные лица, наблюдавшие за ним после причиненного ему вреда.

Таким образом, как в уголовном, так и в гражданском судопроизводстве поводами для назначения судебно-психологической экспер­тизы могут быть любые фактические данные, имеющие отношение к решению тех или иных (спорных) вопросов, входящих в компетенцию суда, которые требуют психологического объяснения, психологической диагностики различных проявлений психики лиц, проходящих по уго­ловным делам, участвующих в гражданском судопроизводстве.

Поводы для назначения экспертизы должны указываться в постановлении следователя, в определении суда, на них должны обращать внимание лица (защитник, потерпевший и т.д.), ходатайствующие о проведении судебно-психологической экспертизы по делу.

 

§ 2. Методологические основы судебно-психологической экспертизы, ее компетенция. Основные вопросы, решаемые

Экспертом-психологом

Методологические основы судебно-психологической экспертизы. Методологическую основу судебно-психологической экспер­ты составляют общепсихологические научные принципы: детерминизма, развития психики человека в единстве его сознания и деятель-

 

 

ности, системности, что предполагает изучение его психической дея­тельности как единого целого. Такой подход исключает изолированное исследование отдельных проявлений психики вне их связи с другими психическими особенностями, свойствами личности. При этом любое психическое явление, свойство психики изучаются с учетом воздейст­вия на них, на сознание человека социальной среды.

Наряду с общепсихологическими принципами на формирование ме­тодологии судебно-психологической экспертизы оказывают влияние принципы, теоретические положения правовой науки, такие, как теория доказательств, принципы законности, объективности, всесторонности исследования доказательств, принципы справедливости, гуманизма.

Методика проведения судебно-психологической экспертизы в каж­дом конкретном случае с учетом задач, выдвигаемых перед ней право­охранительными органами, предполагает широкий выбор различных ме­тодов исследования:

изучение материалов дела и других документов, имеющих к нему отношение;

ретроспективный психологический анализ (метод ретроспективной диагностики) происшедшего события, поведения подэкспертного лица, его психического состояния на основе диагностических признаков пос­леднего (М»М. Коченов, О.Д. Ситковская);

знакомство с анамнестическими данными о личности подэкспертного;

беседам ним и другими участниками процесса;

экспериментальное психодиагностическое обследование испытуе­мого с применением различных тестовых методик.

Методика судебно-психологической экспертизы должна содержать методы, позволяющие получать данные о динамике и содержании обще­го психического развития испытуемого, т.е. о формировании у него про­цессов познавательной активности, адаптации к социальным условиям, мотивации деятельности, о наиболее выраженных чертах его характера, особенностях эмоционально-волевой сферы[272].

С пониманием этого важного положения следует подходить пред­ставителям правоохранительных органов к оценке любого заключения судебно-психологической экспертизы. В противном случае следователь, суд не в состоянии будут отличить рассуждения, основанные на здра­вом смысле специалиста в области житейской, но отнюдь не научной психологии, что, к сожалению, иногда встречается на практике при рас­смотрении уголовных и гражданских дел в судах.

Компетенция судебно-психологической экспертизы. В целом компетенция судебно-психологической экспертизы определяется содер­жанием психологической науки, ее прикладных отраслей (юридичес­кой, медицинской, инженерной психологии и т.п.). Поэтому в ее компе­тенцию входит исследование различных проявлений психики, психи­ческих процессов, эмоциональных состояний, индивидуально-психоло­гических особенностей психически здоровых лиц (свидетелей, потер-

 

певших, обвиняемых, подсудимых и т.д.), участвующих в уголовном, гражданском судопроизводстве, факторов психологического воздействия на их поведение, на принятие ими решений в различных конфликтных, экстремальных ситуациях, ставших предметом рассмотрения суда.

В компетенцию экспертизы также входит изучение «психологического содержания некоторых юридических понятий, описывающих поведение людей и его внутренние механизмы, фиксирующих временные психические состояния, изменения сознания под влиянием различных факторов» (М.М. Коченов).

В частности, при расследовании, рассмотрении уголовных дел в суде к компетенции судебно-психологической экспертизы следует отнести:

- установление индивидуально-психологических особенностей личности участников уголовного процесса, уровня их психического, интеллектуального развития, наличия у них определенных психофизиоло­гических качеств (повышенная тревожность, внушаемость, импульсивность и т.д.), существенно повлиявших на их поведение в экстремальных условиях (в том числе при выполнении каких-либо профессиональных обязанностей), в психотравмирующих (криминальных) ситуациях повышенной сложности;

-диагностику состояний психической напряженности непатологического характера (тревожности, страха, стресса, аффекта и т.п.), послуживших причиной совершения противоправных действий, неаде­кватного поведения, например потерпевшей в опасной для ее жизни и здоровья ситуации, оператора, не справившегося со своими профессио­нальными обязанностями, и т.д.;

- исследование мотивационной сферы личности, составляющих ее психологических мотивов, побудивших субъекта к той или иной дея­тельности;

- выявление у несовершеннолетних правонарушителей с призна­ками отставания в психическом развитии непатологического характера способности осознавать значение своих действий и руководить ими;

- установление способности психически здоровых свидетелей, по­терпевших (с учетом их индивидуально-психологических, возрастных особенностей, уровня психического развития) правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные Показания, что имеет немаловажное значение не только для уголовного, Но и для гражданского процесса.

При разрешении гражданско-правовых споров к компетенции судебно-психологической экспертизы относится то же самое — исследо­вание вопросов психологического характера, относящихся к индивиду­ально-психологическим особенностям личности участников граждан­ско-правовых споров, уровню их интеллектуального развития, перцеп­тивным, познавательным способностям, эмоционально-волевой сфере. Так же, как и при расследовании уголовных дел, в компетенцию судеб­но-психологической экспертизы по гражданским делам входит изуче­ние психического состояния некоторых участников процесса. Напри­мер, в случаях, когда рассматривается вопрос о признании недействи-

 

тельности сделки, совершенной гражданином «в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или ру­ководить ими» (ст. 177 ГК РФ), либо когда субъект в результате при­чиненного ему морального вреда, по его словам, испытывал нравствен­ные страдания и нужно доказать, что это было действительно так (ст. 151 ГК РФ).

Безусловно, очерченные выше границы компетенции судебно-пси­хологической экспертизы имеют подвижный характер, поскольку с раз­витием психологической науки расширяются и ее возможности. Кроме того, постоянно совершенствуется законодательство, а следовательно, растут и потребности судебной практики в решении новых проблем пси­холого-правового характера.

В тех же случаях, когда у суда возникают сомнения в том, что по делу проходят участники процесса с пограничными психопатологичес­кими состояниями (психопатии, неврозы, легкая степень олигофрении и т.п.), «вопрос о выборе формы экспертизы должен однозначно решать­ся в пользу комплексной психолого-психиатрической экспертизы»[273].

Вопросы, решаемые судебно-психологической экспертизой. Исходя из структуры предмета общей психологии, изучающей психи­ческие (познавательные) процессы, состояния, свойства личности, а также из практики использования судебно-психологической эксперти­зы правоохранительными органами, можно дать следующий перечень наиболее распространенных вопросов, выносимых на разрешение дан­ной экспертизы, сгруппировав их следующим образом.

Вопросы, решаемые судебно-психологической экспертизой от­носительно психических процессов. Оценивая перцептивные способ­ности свидетеля (потерпевшего и т.п.), нельзя не учитывать того, что в процессе сохранения субъектом воспринятой информации она часто на подсознательном уровне подвергается определенной переработке.

Кроме того, на сохранение информации воздействуют такие психо­логические факторы, как повышенная внушаемость, склонность субъек­та к фантазированию (особенно у детей и подростков), эмоциональная неустойчивость, стремление субъекта заполнить пробелы памяти вы­мышленными образами и т.д.

И наконец, в ходе исследования перцептивных способностей свиде­теля следует также оценивать и уровень владения им речью: насколько он может правильно воспроизвести прежде воспринятое.

Поэтому, принимая во внимание отмеченные выше закономерности перцептивной деятельности, можно рекомендовать постановку следую­щих вопросов перед экспертизой[274]:

 

Каковы индивидуально-психологические особенности познавательной деятельности (восприятия, памяти, мышления, воображения, внимания) свидетеля (потерпевшего)?

Имеются ли у свидетеля какие-либо индивидуально-психологические особенности, психические недостатки перцептивной деятельности, существенно снижающие его способность правильно воспринимать события (предметы) и давать о них правильные показания?

С учетом индивидуально-психологических особенностей личности свидетеля, его психического состояния в момент совершения противо­правных действий обвиняемым, а также условий, в которых происходи­ло событие, мог ли свидетель правильно его воспринимать?

Учитывая уровень интеллектуального развития, особенности мыш­ления свидетеля, его психическое состояние в момент восприятия собы­тия, мог ли он правильно понимать его содержание и характер?

Каков уровень развития у свидетеля мышления, памяти, речи? До­статочен ли он для правильного воспроизведения обстоятельств дела?

Формулируя вопросы перед экспертом-психологом, ни в коем слу­чае не следует забывать, что судебно-психологическая экспертиза ре­шает вопросы сугубо психологического характера и ничего общего не имеет с проверкой правдивости свидетельских показаний, с их правовой оценкой, что является неотъемлемой функцией органов предвари­тельного следствия, суда.

Если рассматривается уголовное дело об изнасиловании, вопросы могут быть поставлены с учетом специфики расследования подобного рода преступлений:

Имеются ли у потерпевшей какие-либо индивидуально-психологи­ческие особенности личности, которые могли существенно воспрепят­ствовать пониманию ею характера и значения совершаемых с нею про­тивоправных действий либо оказанию сопротивления обвиняемому?

С учетом индивидуально-психологических особенностей, возраста потерпевшей, ее умственного развития, перцептивных способностей, психического состояния в момент нападения на нее могла ли она пра­вильно понимать подлинный характер и значение совершаемых с нею действий, предвидеть возможные последствия своего поведения и пове­дения обвиняемого?

В ходе расследования изнасилования подобные вопросы, касаю­щиеся перцептивных, познавательных процессов, могут быть поставле­ны и в отношении обвиняемого (особенно молодого возраста). Такой подход допустим, когда в ходе следствия выявляются признаки «способ­ствующего поведения» потерпевшей, по существу сыгравшего провоци­рующую роль. В результате этого обе стороны могли неправильно вос­принимать, интерпретировать и оценивать поведение друг друга. В по­добных случаях рекомендуется проведение так называемой «двусторон­ней» экспертизы с использованием одинакового набора методик иссле­дования личности как обвиняемого, так и потерпевшей (Л.П. Конышева, М.М. Коченов, О.Д. Ситковская).

 

Как пишет в этой связи М.М. Коченев, предмет такой судебно-психологической экспертизы «имеет существенную особенность: способ­ность понимать психическое состояние другого человека реализуется не только рациональным, логическим путем, но и в значительной степе­ни за счет выработанной жизненным опытом интуиции и таких психи­ческих явлений, как эмпатия, эмоциональная синтонность и т.п.»[275]. По­этому объектами экспертизы являются не только перцептивные процес­сы, но и сама ситуация, повлиявшая на эти процессы, в которой оказа­лись потерпевшая и обвиняемый.

При расследовании происшествий, связанных с управлением раз­личными техническими устройствами, могут быть поставлены вопросы:

Соответствует ли требованиям профессиональной деятельности об­виняемого ситуация, в которой он оказался, уровень развития его мыш­ления, внимания, перцептивных способностей?

Каким образом обстановка происшествия, психическое состояние обвиняемого в это время могли повлиять на восприятие им тех или иных обстоятельств, имеющих значение для дела?

Имеются ли у обвиняемого какие-либо недостатки перцептивной, мыслительной деятельности, которые существенно затруднили или сде­лали невозможной полноценную реализацию им своих профессиональ­ных навыков в сложившейся экстремальной обстановке?

При рассмотрении гражданско-правовых споров в суде о признании недействительности сделки, совершенной под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, для доказывания данного факта иногда бывает целесообразно от эксперта-психолога получить ответ на следующий вопрос: имеются ли у гражданина, заключившего сделку, какие-либо особенности, недостатки мыслительной деятельности, нару­шения перцептивных процессов, повлиявшие на правильное восприятие и оценку им условий договора, которые бы способствовали его заблуж­дению относительно последствий заключенной им сделки?

Вопросы, решаемые судебно-психологической экспертизой о пси­хических, эмоциональных состояниях. Наиболее распространенными вопросами, которые ставятся перед экспертами-психологами для иссле­дования различных эмоциональных, психических состояний, являются:

С учетом индивидуально-психологических особенностей личности находился ли обвиняемый (подсудимый) в момент совершения проти­воправных действий (указать, каких) в состоянии аффекта или в каком-либо ином эмоционально напряженном состоянии, какое влияние оно могло оказать на его сознание, поведение, способность руководить сво­ими действиями и контролировать их?

Что послужило причиной возникновения у него аффекта (иного эмоционального состояния)?

При необходимости установить иные состояния нервно-психичес­кой напряженности, эмоционального стресса у обвиняемого, потерпев-

 

шего, гражданского истца, влияние этих состояний на их поведение перед экспертом-психологом можно поставить следующие вопросы:

Находился ли испытуемый в период, предшествовавший соверше­нию действий (указать каких), в состоянии повышенного нервно-психи­ческого напряжения, эмоциональной неустойчивости?

Существует ли причинная связь между психическим состоянием, в котором находился испытуемый в период, предшествовавший совершению действий (указать каких), и психическим состоянием испытуемого ' в момент совершения этих действий?

Если испытуемый в момент совершения инкриминируемых дейст­вий находился в состоянии повышенного нервно-психического, эмоцио­нального напряжения, в какой мере оно повлияло на его способность понимать содержание ситуации, осознавать значение своих действий и контролировать их?

При доказывании факта невиновного причинения вреда подозрева­емым перед экспертом-психологом может быть поставлен вопрос: с уче­том эмоционального состояния, индивидуально-психологических (пси­хофизиологических) особенностей личности подозреваемого, мог ли он точно соотнести свои оборонительные действия с экстремальными условиями ситуации, в которой оказался?

Если в деле имеются данные о некоторых психических аномалиях лич­ности непатологического характера (неврозы, неврастения и т.п.), в ходе проведения судебно-психологической экспертизы исследуется влияние этих психических аномалий на состояние, сознание, поведение, формы эмо­ционального реагирования субъекта в конфликтных ситуациях.

Аналогичные вопросы могут интересовать суд и при рассмотрении гражданско-правовых споров о признании недействительности сделки, совершенной гражданином «в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими» (ст. 177 ГК РФ). При расследовании изнасилований, а также иных насильственных действий сексуального характера в ходе проверки версии о том, не на­водилась ли потерпевшая в беспомощном состоянии (ч. I ст. 131, ч. 1 |ст. 132 УК РФ), на разрешение судебно-психологической экспертизы.могут быть поставлены следующие вопросы:

Каково было психическое состояние потерпевшей в ситуации, составляющей содержание уголовного дела?

Могло ли психическое состояние потерпевшей препятствовать пониманию характера и значения совершаемых с нею действий или оказанию сопротивления обвиняемому?

С учетом психического состояния, индивидуально-психологических особенностей, психического развития личности потерпевшей могла ли она осознавать характер, значение совершаемых с нею действий и оказывать сопротивление?

Результаты проведенной экспертизы могут быть использованы следователем (судом) в совокупности с другими доказательствами по делу при окончательном решении вопроса о том, находилась ли потерпевшая в беспомощном состоянии или не находилась. Основная задача су-

 

дебно-психологической экспертизы в подобных случаях состоит в том, чтобы предоставлять правоохранительным органам психологическую характеристику и оценку психического состояния, психологических возможностей потерпевшей, но ни в коем случае не решать за них пра­вовые вопросы.

Особые трудности при расследовании изнасилований возникают, когда потерпевшая в результате сильных потрясений, связанных с наси­лием, покончила жизнь самоубийством, а подозреваемый, зная об этом, отрицает факт насилия» утверждая, что самоубийство никакого отноше­ния не имеет к «добровольно» совершенному половому акту.

В подобных ситуациях важное значение приобретает изучение с по­мощью эксперта-психолога характерологических особенностей потер­певшей, а также ее психического состояния после насилия и перед самоубийством: определение того, насколько ее психическое состояние предрасполагало к самоубийству и в какой мере оно явилось результа­том насильственных действий подозреваемого.

При определенных индивидуально-психологических особенностях потерпевшей, ее возраста, воспитания, ценностных ориентации, акт на­силия нередко вызывает состояние глубокой депрессии, заторможен­ности психических процессов. Острые эмоциональные переживания, осознание непоправимости происшедшего и субъективно связанных с этим морально-этических последствий, крушение ценностных ориента­ции, жизненно важных планов и надежд, определенная суженность со­знания могут свидетельствовать о том, что состояние стресса достигло своего наивысшего разрушительного уровня.