Привилегия императора Священной Римской империи

Фридриха II (1212-1250) «Во благо князей церкви» (1220 год)

Во имя святой и нераздельной Троицы, Фридрих II, споспешествующей Божьей милостью Римский король, всегда священный и король Сицилии...

1) Во-первых, обещаем, что никогда впредь при смерти какого-либо церковного князя не будем присваивать наше­му фиску* его наследство и запрещаем любому мирянину присваивать его себе под каким бы то ни было предлогом, но пусть отойдет оно к преемнику, если предшественник умер без завещания; его завещание, если сделает таковое, мы считаем действительным. Если же кто, вопреки это­му постановлению, осмелится присвоить себе наследство, пусть считается опальным и вне закона и пусть навсегда лишится феода* или бенефиция*, если имеет таковой.

2) Также впредь не будем без их совета или против их воли вводить новые пошлины и новые монеты в их тер­риториях или подсудных им областях, но будем крепко и неизменно сохранять и защищать старые пошлины и мо­нетные права, уступленные их церквам, и сами не будем их нарушать и не позволим нарушать другим; ведь обычно монеты из-за сходства чекана смешиваются и обесценива­ются, чему мы всячески будем препятствовать.

3) А людей, состоящих в личной от них зависимости того или иного рода и уклонившихся по какой-либо при­чине от своих к ним обязанностей, мы не станем прини­мать в города наши, во вред их господам. Желаем также, чтобы это вообще соблюдалось как ими самими между со­бой, так и светскими господами по отношению к ним.

4) Также постановляем, чтоб никто не причинял вре­да какой-либо церкви в ее землях из-за фиска этих земель; а если причинит вред, то возместит вдвойне и уплатит казне 100 марок серебра.

5) Также если кто из них своего вассала, который его оскорбил, изобличит по феодальному праву и тем вернет феод, мы охраним этот феод для него. И если он по своей доброй воле и щедрости нам захочет передать феод, то мы примем его, независимо от нашей дружбы или вражды. Но если у церковного князя случится пустовать каким-либо образом феоду, даже благодаря смерти инфеодированно-го*, то мы собственной властью, точнее, насилием, в него ни в коем случае не вступим, если не сможем полу­чить по доброй воле и щедрой уступке, а наоборот, все­мерно будем защищать феод для него.

6) Далее, как это справедливо, мы будем избегать от­лученных ими, но только в том случае, если они укажут нам их устно или письменно или через добрых и надеж­ных послов; и пока не снято будет отлучение, не позво­лим им участвовать в суде с тем различием, что отлуче-г ние не освобождает их от ответа обвинителям, однако же без защитников, но они лишаются права участвовать в судоговорении, давать показания и обвинять других.

7) И так как меч светский создан в помощь мечу ду­ховному, то вслед за отлучением, если одним из выше­указанных способов нам станет известно, что они состо­ят в отлучении более шести недель, — последует наша опала, и она не отменяется до снятия отлучения.

8) Вот так и всеми иными способами, а именно спра­ведливым и грозным судом, мы накрепко обещаем помо­гать им и оборонять, и они в свою очередь клятвенно обе­щали посильно и действенно помогать против всякого, кто насильственно воспротивился бы нам, когда мы судом сво­им хотим поддержать их.

9) Также постановляем, чтобы никакие постройки, именно замки и города, не воздвигались в поместьях церк­вей либо для фогта*, либо под каким-нибудь другим пред­логом. И если какие-то случайно воздвигнут против воли тех, кому принадлежат поместья, то пусть будут королев­ской властью разорены.

10) Также по примеру деда нашего, блаженной памя­ти императора Фридриха, запрещаем кому бы то ни было из королевских чинов наших присваивать себе в городах этих князей какую-либо юрисдикцию и в таможенных, и в монетных, и в иных делах, кроме как в течение недели до заседания нашей курии, там всенародно объявленной, и в течение недели после нее. Но и в течение этих дней пусть не осмеливаются они в чем-либо преступать юрис­дикцию (местного) государя и обычаи города. Всякий же раз, как мы вступим в какой-либо город не ради заседа­ний государственной курии, они в нем не будут иметь никаких прав, но местный государь и господин пусть пользуется всей полнотой власти.

11)...Постановляем, чтобы наследники наши и преем­ники во власти нерушимо сохраняли это, исполняли и всемерно принуждали светских лиц соблюдать на пользу церквей.

 

ТЕМА 11

СОСЛОВНАЯ МОНАРХИЯ В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ XIII-XIV ВЕКОВ

 

План

1. Процесс политической централизации и укрепление ко­ролевской власти в странах Западной Европы.

2. Понятие «сословие» и сословная структура средневеково­го общества.

3. Рост политической активности сословий в XIII—XIV вв.

4. Возникновение органов сословного представительства в странах Западной Европы.

5. Состав и организационная структура сословно-представительных учреждений: общее и особенное.

6. Место органов сословного представительства в системе государственной власти.

7. Историческое значение возникновения сословно-представительных учреждений.

 

Источники

 

1. Источники по истории Генеральных Штатов во Франции // Хре­стоматия по истории средних веков / Под ред. Н. П. Грацианско­го и С. Д. Сказкина. М., 1950. Т. 2.

2. Трактат «О порядке ведения парламента» // Хрестоматия памят­ников феодального государства и права стран Европы / Под ред. В. М. Корецкого. М., 1961.

 

Литература

 

1. Гутнова Е. В. Возникновение английского парламента (Из истории английского общества и государства XIII в.). М., 1960.

2. Гутнова Е. В. Роль бюргерства в формировании сослов­ных монархий в Западной Европе // Социальная природа средневе­кового бюргерства. М., 1979.

3. Гутнова Е. В. Сословная монархия и крестьянство в За­падной Европе XII—XV вв. // Вопросы истории. 1978. № 8.

4. Гутнова Е. В. Сословно-представительные собрания сред­них веков в истории европейской цивилизации // Цивилизации. М., 1995. Вып. 3.

5. Дмитриева О. В. У истоков английского парламента­ризма // Британия и Россия. М., 1997.

6. Кареев Н. И. Поместье-государство и сословная монар­хия средних веков. СПб., 1909.

7. Ковалевский М.М. От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии — к парламента­ризму. М., 1906. Т. 1-3.

8. Колесницкий Н. Ф. Феодальное государство (V— XV вв.). М., 1967.

9. Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII веков. М., 1938.

10. Репина Л. П. Сословие горожан и феодальное государ­ство в Англии XIV века. М., 1979.

11. Хачатурян Н. А. Возникновение Генеральных Штатов во Франции. М., 1976.

12. Хачатурян Н. А. Сословная монархия во Франции XIII— XV вв. М., 1989.

13. Хачатурян Н..А. Эволюция государства в средневековой Европе до конца XV века // История Европы, М., 1992. Т. 2: Сред­невековая Европа.

Методические рекомендации

 

Среди широкого круга проблем политической истории запад­ноевропейского средневековья вопросы изучения сословной мо­нархии занимают особое место. Это обстоятельство определяется не только значимостью связанного с ней этапа в развитии сред­невекового государства. Не менее важным является то, что именно данная стадия государственного развития средневековья с наибольшей отчетливостью обнаруживает качественное свое­образие социальной структуры средневекового общества, харак­теризуемой сложным сплетением классовых и сословных разли­чий.

Участники практического занятия должны выявить историчес­кие предпосылки и причины становления новой формы средне­векового государства, определяемые теми существенными изме­нениями в социально-экономической, политической и духовной жизни Западной Европы, которые произошли в течение XI— XIII вв., проследить основные вехи процесса становления органов сословного представительства, а затем, используя метод сравнительно-исторического анализа, установить общие черты и региональные особенности их функционирования в системе го­сударственного управления.

Занятие предлагается завершить обсуждением вопроса об ис­торическом значении возникновения сословно-представительных учреждений, содержание которого включает в себя как рассмот­рение основных исторических итогов их деятельности в XIII— XV вв., так и определение степени и форм влияния сложившихся в этот период политических институтов и традиций на дальней­шее развитие государственности в странах Западной Европы.

Приведенные источники относятся к истории становления и раннего развития английского парламента. «Великая хартия воль­ностей», изданная в 1215 г. от имени короля Иоанна Безземель­ного, является ярким свидетельством роста политической актив­ности сословий в Англии начала XIII в. Представляя собой уч­режденный королем и скрепленный его печатью свод требова­ний восставших против произвола Иоанна баронов, рыцарей и горожан, Великая хартия позволяет выявить суть противоречий между сословиями и королевской властью, а также представле­ния восставших о путях совершенствования политико-правового устройства страны.

Другие источники освещают различные аспекты ранней ис­тории сословного представительства. Исходящие от королевской власти приглашения к участию в работе парламента содержат важные данные о его составе и способах формирования. Их су­щественно дополняют сообщения шерифов о выборах в парла­мент на территориях управляемых ими графств. При изучении вопроса о роли органов сословного представительства в системе государственной власти уместно обратиться к текстам парламент­ских запросов рубежа XIII—XIV вв.

В заключение приводятся фрагменты интереснейшего юри­дического памятника XIV в. — анонимного трактата «О поряд­ке ведения парламента», который содержит подробное описание его организационной структуры, а также предложения по изме­нению внутреннего устройства органа сословного представитель­ства в желательном для автора, сторонника усиления политичес­кой роли парламента и палаты общин внутри него, духе.

Следует отметить, что необходимым условием успеха при изучении данной темы является рассмотрение данных источни­ков в широком контексте сведений об изучаемой эпохе. Реко­мендованная специальная литература, базирующаяся на осмыс­лении многопланового комплекса исторических фактов, позво­ляет в полной мере решить эту задачу.

ВЕЛИКАЯ ХАРТИЯ ВОЛЬНОСТЕЙ» (1215 ГОД)

 

Иоанн, Божьей милостью король Англии, сеньор Ир­ландии, герцог Нормандии и Аквитании, граф Анжу, ар­хиепископам, епископам, аббатам, графам, баронам, юстициариям[337], чинам лесного ведомства, шерифам, бейли­фам, слугам и всем должностным лицам и верным своим привет. Знайте, что мы по Божьему внушению и для спа­сения души нашей и всех предшественников и наследни­ков наших, в честь Бога и для возвышения святой церк­ви и для улучшения королевства нашего...

1. Во-первых, дали мы перед Богом свое согласие и настоящей хартией нашей подтвердили за нас и за наслед­ников наших на вечные времена, чтобы английская цер­ковь была свободна и владела своими правами в целости и своими вольностями неприкосновенными, что явствует из того, что свободу выборов, которая признается важней­шей и более всего необходимой английской церкви, мы по чистой и доброй воле, еще до несогласия, возникше­го между нами и баронами нашими, пожаловали и грамо­той нашей подтвердили и получили подтверждение ее от сеньора папы Иннокентия Третьего, которую и мы будем соблюдать, и желаем, чтобы ее добросовестно на вечные времена соблюдали и наследники наши. Пожаловали мы также всем свободным людям королевства нашего за нас и за наследников наших на вечные времена все нижепи­саные вольности, чтобы имели их и владели ими они и их наследники от нас и от наследников наших.

2. Если кто из графов или баронов или других держа­телей, держащих от нас непосредственно за военную по­винность, умрет и в момент его кончины наследник его будет совершеннолетним и обязан будет платить рельеф[338], то он [наследник] должен получить свое наследство после уплаты старинного рельефа, т. е. наследник или наслед­ники графа [должен уплатить] за целую графскую баронию сто фунтов [стерлингов], наследник или наследники ба­рона за целую баронию — сто фунтов, наследник или наследники рыцаря, владеющего целым рыцарским фьефом[339], — сто шиллингов* самое большее; а кто меньше должен платить, пусть и дает меньше согласно древнему обычаю фьефов.

3. Если же наследник кого-либо из таких [держателей] окажется несовершеннолетним и находящимся под опе­кой, то, достигнув совершеннолетия, пусть получает свое наследство без уплаты рельефа и пошлины.

4. Опекун земли этого наследника, который несовер­шеннолетен, должен брать с земли наследника только умеренные доходы и умеренные обычные платежи и уме­ренные повинности, и при этом не нанося ущерба и ра­зорения ни людям, ни вещам; и если мы поручим опеку какой-либо из таких земель шерифу или кому-либо друго­му, который должен будет давать нам отчет о доходах ее, и он разорит и опустошит эту находящуюся под его опе­кой землю, то мы возьмем с него штраф, и земля пусть будет поручена двум полноправным и честным людям из этого фьефа, которые и будут давать отчет о доходах нам или тому, кому мы назначим; и если мы подарим или продадим кому-либо опеку над какой-нибудь из таких зе­мель и он произведет на ней разорение или опустошение, то он лишится этой опеки и она будет передана двум пол­ноправным и честным людям из этого фьефа, которые таким же образом, как сказано выше, будут давать нам отчет.

5. Опекун же, пока будет держать в опеке землю, бу­дет поддерживать дома, парки, помещения для скота, пруды, мельницы и прочее, относящееся к этой земле, из доходов этой земли и обязан будет передавать наслед­нику, когда тот достигнет совершеннолетия, всю его зем­лю снабженной плугами и другим сельскохозяйственным инвентарем, сколько требуется его в рабочее время и сколько можно иметь его, сообразуясь разумно с дохода­ми с земли.

7. Вдова после смерти мужа своего немедленно же и без всяких затруднений пусть получает приданое и свое наслед­ство и пусть ничего не платит за свою вдовью часть или за свое приданое или за свое наследство, каковым наслед­ством муж ее и сама она владела в день смерти мужа, и пусть остается в доме своего мужа сорок дней после смер­ти его, в течение которых ей будет выделена ее вдовья часть.

8. Никакая вдова не должна быть принуждаема к бра­ку, пока желает жить без мужа; так, однако, чтобы пред­ставила ручательство, что не выйдет замуж без нашего со­гласия, если она от нас держит, или без согласия своего сеньора, от которого она держит, если она от кого-либо другого [а не от нас] держит.

9. Ни мы, ни наши чиновники не будем захватывать ни земли, ни дохода с нее за долг, пока движимости долж­ника достаточно для уплаты долга; и поручители самого должника не будут принуждаемы [к уплате его долга], пока сам главный должник будет в состоянии уплатить долг; и если главный должник окажется не в состоянии уплатить долг, не имея откуда заплатить, поручители отвечают за долг и, если пожелают, могут получить земли и доходы должника и владеть ими до тех пор, пока не получат воз­мещения долга, который они перед этим за него уплати­ли, если только главный должник не докажет, что он уже рассчитался с этими поручителями.

12. Ни щитовые деньги*, ни [какое-либо иное] пособие не должны взиматься в королевстве нашем иначе, как по общему совету королевства нашего, если это не для вы­купа нашего из плена и не для возведения в рыцари пер­вородного сына нашего и не для выдачи первым браком замуж дочери нашей первородной; и для этого должно брать лишь умеренное пособие; подобным же образом надлежит поступать и относительно пособий с города Лондона.

13. И город Лондон должен иметь все древние вольно­сти и свободные свои обычаи как на суше, так и на воде. Кроме того, мы желаем и соизволяем, чтобы все другие города, и бурги*, и местечки, и порты имели все воль­ности и свободные свои обычаи.

14. А для того чтобы иметь общий совет королевства при обложении пособием в других случаях, кроме трех выше­названных, или для обложения щитовыми деньгами, мы повелим позвать архиепископов, епископов, аббатов, графов и старших баронов нашими письмами за нашими пе­чатями каждого отдельно и, кроме того, повелим позвать огулом, через шерифов и бейлифов наших, всех тех, кто держит от нас непосредственна...

15. Мы не позволим впредь никому брать пособие со своих свободных людей, кроме как для выкупа его из пле­на и для возведения в рыцари его первородного сына и для выдачи замуж первым браком его первородной дочери; и для этого надлежит брать лишь умеренное пособие.

16. Никто не должен быть принужден к несению боль­шей службы за свой рыцарский лен* или за другое сво­бодное держание, чем та, какая следует с него.

17. Общие тяжбы[340] не должны следовать за нашей кури­ей*, но должны разбираться в каком-нибудь определенном месте[341].

18. Расследования[342] о новом захвате, о смерти предше­ственника и о последнем представлении на приход долж­ны производиться только в своих графствах и таким обра­зом: мы или, если мы будем находиться за пределами ко­ролевства, наш верховный юстициарий* будет посылать двух судей в каждое графство четыре раза в год, которые вместе с четырьмя рыцарями каждого графства, избран­ными графством, должны будут разбирать в графстве в оп­ределенный день и в определенном месте графства выше­названные ассизы[343].

19. И если в день, определенный для собрания граф­ства, вышеназванные ассизы не могут быть рассмотрены, то должно остаться столько рыцарей и свободных держа­телей из тех, которые присутствовали в этот день в собра­нии графства, чтобы с их помощью могли быть составле­ны надлежащим образом судебные приговоры соответ­ственно тому, более важное или менее важное будет каж­дое из дел [подлежащих их решению].

20. Свободный человек будет штрафоваться за малый проступок только сообразно роду проступка, а за большой проступок будет штрафоваться сообразно важности про­ступка, причем должно оставаться неприкосновенным его основное имущество; таким же образом [будет штрафовать­ся] и купец, и его товар останется неприкосновенным; и виллан* таким же образом будет штрафоваться, и у него останется неприкосновенным его инвентарь, если он под­вергнется штрафу с нашей стороны; и никакой из назван­ных выше штрафов не будет наложен иначе, чем на ос­новании клятвенных показаний честных людей из соседей [обвиняемых].

21. Графы и бароны будут штрафоваться не иначе, как при посредстве своих пэров*, и не иначе, как сообразно роду проступка.

22. Клирик* будет штрафоваться в качестве держателя своего светского держания не иначе, чем другие [держа­тели], названные выше[344], а не сообразно величине своего церковного бенефиция*.

23. Ни община, ни отдельный человек не должны быть принуждаемы сооружать мосты на реках, кроме тех, ко­торые издревле обязаны делать это по праву.

27. Если какой-либо свободный человек умрет без за­вещания, движимость его пусть будет распределена рука­ми близких родственников его и друзей под наблюдением церкви, причем должна быть обеспечена уплата долгов каждому, кому умерший был должен.

28. Ни констебль*, ни другой какой-либо наш чинов­ник не должен брать ни у кого хлеб или другое имущество иначе, как немедленно же уплатив за него деньги или же получив от продавца добровольное согласие на отсрочку [уплаты].

29. Никакой констебль не должен принуждать рыцаря платить деньги взамен охраны замка, если тот желает лич­но охранять его или через другого честного человека, если сам он не может сделать этого по уважительной причине; а если мы поведем или пошлем его в поход, он будет сво­боден от обязанности охраны замка соразмерно времени, в течение какого он был в походе по нашему пове­лению.

30. Никакой шериф или бейлиф наш или кто-либо другой не должен брать лошадей или повозки у какого-либо свободного человека для перевозки иначе, как с согласия этого свободного человека.

31. Ни мы, ни чиновники наши не будем брать лес для укреплений или для других надобностей наших иначе, как с согласия самого того, кому этот лес принадлежит.

32. Мы не будем удерживать у себя земель тех, кто об­винен в тяжких преступлениях, дольше года и дня, а за­тем земли эти должны быть возвращены сеньорам этих ленов.

33. Все запруды на будущее время должны быть совсем сняты с Темзы и с Медуэя и по всей Англии, кроме бе­рега моря.

34. Приказ, называемый Praecipe [345], впредь не должен выдаваться кому бы то ни было о каком-либо держании, вследствие чего свободный человек мог бы потерять свою курию.

35. Одна мера вина пусть будет по всему нашему ко­ролевству, и одна мера пива, и одна мера хлеба, именно лондонская четверть, и одна ширина крашеных сукон и некрашеных сукон для панцирей, именно два локтя меж­ду краями; то же, что о мерах, пусть относится и к ве­сам.

36. Ничего впредь не следует давать и брать за приказ о расследовании о жизни или членах[346], но он должен вы­даваться даром и в нем не должно быть отказа.

38. Впредь никакой чиновник не должен привлекать кого-либо к ответу (на суде, с применением ордалий*) лишь на основании своего собственного устного заявления, не привлекая для этого заслуживающих доверия свидете­лей.

39. Ни один свободный человек не будет арестован, или заключен в тюрьму, или лишен владений, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо [иным] способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе, как по законному приговору равных его (его пэров) и по закону страны.

40. Никому не будем продавать права и справедливости, никому не будем отказывать в них или замедлять их.

41. Все купцы должны иметь право свободно и безопасно «выезжать из Англии и въезжать в Англию, и пребывать, и ездить по Англии как по суше, так и по воде для того, чтобы покупать и продавать без всяких незаконных по­шлин, уплачивая лишь старинные и справедливые, обычаем установленные пошлины, за исключением военного времени; и если они будут из земли, воюющей против. Нас, и если такие окажутся в нашей земле в начале вой­ны, они должны быть задержаны без ущерба для их тела и имущества, пока мы или великий юстициарий наш не узнает, как обращаются с купцами нашей земли, нахо­дящимися тогда в земле, воюющей против нас[347], и если наши там в безопасности, то и те, другие должны быть в безопасности в нашей земле.

42. Каждому пусть впредь будет позволено выезжать из нашего королевства и возвращаться в полной безопаснос­ти по суше и по воде, лишь сохраняя верность нам; изъя­тие делается в интересах общей пользы королевства толь­ко для некоторого короткого времени в военное время; исключаются сидящие в заключении и поставленные со­гласно закону королевства вне закона, а также люди из земли, воюющей с нами, и купцы, с которыми надле­жит поступать так, как сказано выше.

47. Все леса, которые стали заповедными королевски­ми лесами при нас, немедленно же должны перестать быть ими; так же надлежит поступать и с реками, которые были объявлены нами заповедными.

48. Все дурные обычаи, существующие относительно заповедных королевских лесов и выделенных в них для охо­ты заповедных мест, а также должностных лиц, заведую­щих этими лесами и местами, шерифов и их слуг, рек и их охранителей, немедленно же должны быть подвергну­ты расследованию в каждом графстве через посредство двенадцати присяжных рыцарей из того же графства, ко­торые должны быть избраны честными людьми того же графства, и в течение сорока дней, после того как будет произведено расследование, должны быть ими совершен­но уничтожены, чтобы больше никогда не возобновлять­ся, так, однако, чтобы мы предварительно об этом были уведомлены или наш юстициарий, если мы не будем на­ходиться в Англии.

51. И немедленно же после восстановления мира уда­лим из королевства всех иноземных рыцарей, стрелков, сержантов, наемников, которые прибыли с лошадьми и оружием во вред королевства.

52. Если кто был лишен нами, без законного приго­вора своих пэров, [своих] земель, [своих] замков, [сво­их] вольностей или своего права, мы немедленно же вер­нем ему их; и если бы об этом возникла тяжба, пусть бу­дет решена она по приговору двадцати пяти баронов, о ко­торых сделано упоминание ниже, где идет речь о гаран­тии мира; относительно же всего того, чего кто-либо был лишен без законного приговора своих пэров королем Ген­рихом[348], отцом нашим, или королем Ричардом[349], братом нашим, и что находится в наших руках или чем другие вла­деют под нашим обеспечением, мы получим отсрочку до конца обычного срока принявших крест; исключение со­ставляет то, о чем уже начата тяжба или уже произведено расследование по нашему повелению перед принятием нами креста; когда же мы вернемся из нашего паломни­чества, мы немедленно же окажем относительно этого пол­ную справедливость.

60. Все те же вышеназванные обычаи и вольности, какие только мы соблаговолили признать подлежащими соблюдению в нашем королевстве, насколько это касается нас в отношении к нашим [вассалам], все в нашем коро­левстве, как миряне, так и клирики, обязаны соблюдать, насколько это касается их в отношении к их вассалам.

61. После же того, как мы для Бога и для улучшения королевства нашего и для более успешного умиротворения раздора, родившегося между нами и баронами нашими, все это вышеназванное пожаловали, желая, чтобы они пользовались этим прочно и нерушимо на вечные време­на, создаем и жалуем им нижеписаную гарантию, имен­но: чтобы бароны избрали двадцать пять баронов из коро­левства, кого пожелают, которые должны всеми силами блюсти и охранять и заставлять блюсти мир и вольности, какие мы им пожаловали и этой настоящей хартией на­шей подтвердили, таким именно образом, чтобы, если мы, или наш юстициарий, или бэйлифы наши, или кто-либо из слуг наших в чем-либо против кого-либо погре­шим или какую-либо из статей мира или гарантии нару­шим и нарушение это будет указано четырем баронам из вышеназванных двадцати пяти баронов, эти четыре баро­на явятся к нам или юстициарию нашему, если мы будем находиться за пределами королевства, указывая нам нару­шение, и потребуют, чтобы мы без замедления исправи­ли его. И если мы не исправим нарушения или, если мы будем за пределами королевства, юстициарий наш не ис­правит [его] в течение времени сорока дней, считая с того времени, когда было указано это нарушение нам или юс­тициарию нашему, если мы находились за пределами ко­ролевства, то вышеназванные четыре барона докладыва­ют это дело остальным из двадцати пяти баронов, и те двадцать пять баронов с общиною всей земли будут при­нуждать нас и теснить нас всеми способами, какими толь­ко могут, то есть путем захвата замков, земель, владений и всеми другими способами, какими могут, пока не бу­дет исправлено [нарушение], согласно их решению; непри­косновенной остается [при этом] наша личность и личность королевы нашей и детей наших; а когда исправление бу­дет сделано, они опять будут повиноваться нам, как де­лали прежде. И кто в стране захочет, принесет клятву, что для исполнения всего вышеназванного будет повино­ваться приказаниям вышеназванных двадцати пяти баро­нов и что будет теснить нас по мере сил своих вместе с ними, и мы открыто и свободно даем разрешение каждо­му давать присягу, кто пожелает дать ее, и никому никогда не препятствуем дать присягу. Всех же в стране, которые сами добровольно не пожелают давать присягу двадцати пяти баронам относительно принуждения и теснения нас совместно с ними, мы заставим дать присягу нашим при­казом, как сказано выше. И если кто-либо из двадцати пяти баронов умрет или удалится из страны или каким-либо иным образом лишится возможности выполнять вы­шеназванное, остальные из вышеназванных двадцати пяти баронов должны избрать по собственному решению дру­гого на его место, который подобным же образом прине­сет присягу, как и прочие. Во всем же, что поручается исполнять тем двадцати пяти баронам, если случится, что сами двадцать пять будут присутствовать и между ними о чем-либо возникнет несогласие, или если некоторые из них, получив приглашение явиться, не пожелают или не будут в состоянии явиться, пусть считается решенным и твердым то, что большая часть тех, что присутствовали, постановила или повелела так, как будто бы согласились на этом все двадцать пять; и вышеназванные двадцать пять должны принести присягу, что все вышесказанное будут соблюдать верно и заставлять [других] соблюдать всеми за­висящими от них способами. И мы ничего ни от кого не будем домогаться как сами, так и через кого-либо друго­го, благодаря чему какая-либо из этих уступок или воль­ностей могла бы быть отменена или уменьшена; и если бы что-либо такое было достигнуто, пусть оно считается не­действительным и не имеющим значения, и мы никогда не воспользуемся им ни сами, ни через посредство кого-либо другого.

62. И всякое зложелательство, ненависть и злобу, воз­никшие между нами и вассалами нашими, клириками и мирянами со времени раздора, мы всем отпускаем и про­щаем...

63. Поэтому мы желаем и крепко наказываем, чтобы английская церковь была свободна и чтобы люди в коро­левстве нашем имели и держали все названные выше воль­ности, права, уступки и пожалования надлежаще и в мире, свободно и спокойно, в полноте и в целости для себя и для наследников своих от нас и от наследников наших во всем и везде на вечные времена, как сказано выше. Была принесена клятва как с нашей стороны, так и со стороны баронов, что все это вышеназванное добросовестно и без злого умысла будет соблюдаться. Свидете­лями были вышеназванные и многие другие. Дано рукою нашею на лугу, который называется Рэннимид, между Уиндзором и Стэнзом, в пятнадцатый день июня, в год царствования нашего семнадцатый.