Эйнгард. Жизнь Карла Великого (817—821 годы)

[О христианизации саксов]

7. По окончании этой войны была возобновлена война против саксов*, которая казалась как бы прерванной на время. Никакая из войн не была столь продолжительной, столь жестокой и столь тяжелой для франкского народа, потому что саксы, подобно всем почти племенам, на­селявшим Германию, по природе свирепые, преданные идолопоклонству и враждебные нашей вере, не считали бесчестным осквернять или преступать и божеские и че­ловеческие законы. Были и другие причины, которые в любой миг могли привести к нарушению мира, а именно: так как граница между нашими и их пределами почти повсюду идет по равнинам, кроме немногих мест, где обширные леса или пограничные цепи гор четко раз­деляют земли обоих народов, то здесь беспрестанно про­исходили то убийства, то грабежи, то поджоги. Все это так ожесточило франков, что они сочли за должное не только воздавать саксам тем же самым, но вступить про­тив них в открытую войну. Так и началась война против саксов, которая велась непрерывно в течение 33-х лет с великим ожесточением с обеих сторон, но с большими потерями для саксов, нежели для франков. Она могла бы кончиться и раньше, если бы не вероломство саксов; Трудно сказать, сколько раз они^ побежденные и сми­ренно молившие о пощаде, сдавались на милость короля, обещали повиноваться его приказаниям, безотлагательно выдавали требуемых от них заложников и принимали от­правленных к ним послов. Несколько раз они были так усмирены и обессилены, что даже изъявляли готовность отказаться от идолопоклонства и принять христианскую веру. Но, сколько бы раз они ни проявляли склонность сделать это, они всегда были готовы от этого отступиться. Так что нельзя даже сказать, что из двух было для них легче: ведь со времени начала войны против них не про­ходило и года, чтобы не случилось с ними подобной перемены. Но никакая их изменчивость не могла победить великодушия короля и твердости его духа, неизменной как в несчастьи, так и в счастьи, и не могла отклонить его от предпринятого дела. Ибо никогда он не допускал, чтобы они безнаказанно совершали нечто подобное, но мстил им за вероломство и надлежащим образом карал их, выступая против них сам, или посылая войско под командованием своих графов, пока, наконец, не сломил всех, кто обычно оказывал ему сопротивление, и не под­чинил их своей власти; он снял с местожительства 10 ты­сяч человек, вместе с женами и детьми, населявших оба берега Эльбы, и расселил тут и там по разным местам Галлии и Германии. Тянувшаяся столько лет война, как известно, окончилась тем, что саксы приняли условия, поставленные им королем: отречься от идолопоклонства и старых отцовских обрядов, принять христианскую веру с ее таинствами и, соединившись с франками, образовать с ними один народ.

 

12. Снорри Стурлусон. Сага об Инглингах (первая половина XIII века)

[Тинг* в Фросте]

 

Гл. 15. Конунг* Хакон приехал на Фростатинг. Там собралось множество бондов*. После открытия тинга го­ворил конунг Хакон. Он начал с того, что изложил свое предложение бондам и земледельцам, могущественным и слабым, а также всему народу, молодым и старым, богатым и бедным, женщинам и мужчинам, и просил, чтобы весь народ принял христианство и стал верить в одного бога, Христа, сына Марии. Они должны от­казаться от всяких жертвоприношений и отречься от язы­ческих богов. Наконец, они должны соблюдать каждый седьмой день и в этот священный день не браться за работу, и через каждые шесть дней они должны по­ститься. Едва конунг объявил об этом народу, как под­нялся сильный ропот. Бонды были недовольны тем, что конунг хочет лишить их работы. Они кричали что из-за этого не смогут возделывать земли. Работники и рабы, напротив, утверждали, что они смогли бы не работать, если бы не были вынуждены добывать пропитание. Они считали недостатком конунга Хакона, его отца и их ро­дичей, что все они скупились на еду, хотя были щедры на золото.

Асбьерн из Медальхуса в Гаулардале[94] поднялся, чтобы ответить на речь конунга. "Конунг Хакон, мы, бонды, думали, — начал он, — что небо снизошло на землю, когда ты впервые был на тинге здесь, в Трандхейме, и мы провозгласили тебя конунгом, а ты вернул нам наш одаль^2[95]. Теперь же мы не знаем, вправду ли мы получили свободу или ты снова хочешь поработить нас, выставляя такое удивительное требование, чтобы мы от­казались от веры, которой придерживались наши отцы и наши предки, сначала во времена сожжения и теперь во времена погребения покойников, а они были много могущественнее нас, и эта их вера до сих пор нам помогала. Мы выказали вам такое большое доверие, что передали тебе все законы и права в стране, чтобы ты правил нами. Теперь же вот наша воля и твердое решение бондов — придерживаться тех законов, которые ты ус­тановил для нас здесь, на Фростатинге, а мы их под­твердили. Все мы будем следовать за тобой и считать тебя конунгом до тех пор, пока будет жив хоть один из тех бондов, которые собрались сегодня здесь на тинге, если ты, конунг, будешь соблюдать подобающую уме­ренность и требовать от нас лишь то, что мы можем тебе предоставить и что не будет для нас неисполнимым. Если же ты захочешь осуществить свое намерение, не считаясь ни с чем, и применишь против нас силу и при­нуждение, тогда все мы, бонды, как это уже решено меж­ду нами, откажемся от тебя и выберем себе другого вож­дя, который будет так править нами, что мы сможем свободно исповедовать ту веру, какую хотим.

[Пир в Хладире]

 

Гл. 67. Конунг Олав[96] ввел свои корабли в устье реки Нид. У него было тридцать кораблей и большое хорошо вооруженное войско. Сам конунг со своими дружинни­ками часто бывал в Хладире.

Когда приблизился срок жертвоприношения в Мери­не[97], конунг Олав устроил большой пир в Хладире. Он разослал приглашения в Стринд, Гаулардаль и Оркадаль, созывая к себе на пир хёвдингов и других могучих бондов. Когда все было приготовлено и приглашенные съехались, то в первый вечер был великолепный пир и превосходное угощение; мужчины были здорово пьяны. Ночью все мир­но спали.

На другое утро, после того как конунг оделся, он велел читать себе мессу. По окончании мессы конунг приказал трубить в рог, собирая домашний тинг[98]. Тогда все его люди оставили корабли и пришли на тинг. После открытия тинга поднялся конунг, взял слово и говорил так: "У нас был тинг в Фросте. Там я предложил бондам принять христианство. Но они потребовали от меня, чтобы я отправился с ними на жертвоприношение, как это сде­лал конунг Хакон, приемный сын Адальстейна. Мы по­решили на том, что встретимся в Мерине и принесем гам большие жертвы. Но если я вместе с вами поеду туда, то заставлю принести самую большую жертву, как это обычно бывает, — людей. Я не хочу выбирать для тгого рабов или людей никчемных. Для того чтобы пре­дать богам, я отберу людей самых знатных. Я называю имена Орма Люгры из Медальхуса, Стюркара из Гимсара, Кара из Грютинга, Асбьерна Торбергссона из Варнеса, Орма из Люксы, Халльдора из Скердингстада". Он назвал еще пять имен самых знатных людей. Он сказал, что хочет принести их в жертву за удачливый год и мир, и велел тотчас же позвать этих людей к себе на пир. Когда бонды увидели, что у них не хватает людей, чтобы выступить против конунга, они просили пощадить их и предоставили ему решить дело. Они согласились с ко­нунгом в том, что все бонды, которые там были, должны принять христианство. Бонды поклялись конунгу, что они будут придерживаться правильной веры и покончат со всякими жертвами. Все эти люди находились в гостях у конунга до тех пор, пока не оставили в качестве за­ложников своих сыновей, братьев или других близких родичей.

[О тинге]

 

Гл. 68. Конунг Олав направился со всем своим войском в Трандхейм. Когда он приехал в Мерин, там собрались все трандхеймские хёвдинги, которые больше всего про­тивились христианству. Вместе с ними были все крупные бонды, раньше совершавшие здесь жертвоприношения. Народу собралось очень много, столько же, сколько до этого на Фростатинге. Тогда конунг велел позвать народ на тинг. Обе стороны явились в полном вооружении. После открытия тинга слово взял конунг и потребовал, чтобы народ принял христианство. От имени бондов на речь конунга отвечал Скегги Железный. Он сказал, что бонды хотят, как это и прежде было, чтобы конунг не нарушал их законов. "Мы хотим, конунг, — говорил он, — чтобы ты совершил жертвоприношение, как это делали конунги до тебя". После его речи поднялся одобритель­ный шум. Бонды кричали, что они хотят, чтобы все пошло так, как говорил Скегги. Тогда конунг говорит, что он хочет поехать в храм и посмотреть их обычаи, когда они будут совершать жертвоприношение. Бондам это понра­вилось, и обе стороны поехали в храм.

[Трандхейм принимает христианство]

 

Гл. 69. И вот конунг Олав едет в храм, а с ним не­которые из его людей и несколько бондов. Когда конунг пришел туда, где находились боги, там сидел Тор[99]. Он был наиболее почитаем из всех богов и украшен золотом и серебром. Конуг Олав поднял отделанную золотом ду­бинку, которую он держал в руке, и ударил Тора, так что тот упал с возвышения. После этого прибежали люди конунга и столкнули с возвышения всех богов. Пока ко­нунг находился в храме, снаружи, перед дверью, ведущей в храм, был убит Скегги Железный. Это совершили люди конунга.

Когда конунг пришел к народу, он предложил бондам выбирать одно из двух: либо все они должны принять христианство, либо они должны биться с ним. Но после смерти Скегги в войске бондов не осталось предводителя, который подал бы знак к нападению на конунга Олава. Было решено покориться конунгу и принять то, чего он требовал. Тогда конунг Олав решил окрестить всех лю­дей, которые там были, и взял у бондов заложников, чтобы они придерживались христианства. Затем конунг Олав приказал всем своим людям отправиться во все фюльки* Трандхейма. Ни один человек не возражал те­перь против христианства. Так был крещен весь народ в Трендалаге.

Гл. 78. В Годен, на фьорде, который называется Сал-пти, жил бонд по имени Рауд Сильный. Рауд был очень богат, у него было много слуг. Он был могущественным человеком. За ним следовало великое множество лопа­рей, как только ему это было нужно. Рауд приносил большие жертвы богам и был весьма сведущ в колдов­стве. [По приказу конунга Олава Рауд Сильный, отка­завшийся принять христианство, был зверски убит, а его владение захватил конунг.]

Гл. 80....Конунг Олав взял там великое множество денег золотом и серебром и другого имущества, оружия и различных драгоценностей. Всех людей Рауда конунг велел окрестить; тех, кто не хотел креститься, он велел убить или замучить...