Структура развитого правосознания правореализатора

Уровень развития правосознания правореализатора зависит от его индивидуальной психофизиологической конституции, т.е. от особенностей генотипа, психотипа, гормонального статуса и т.п. Если нет необходимых данных, нет исходной материальной основы, то даже активное правовое самообразование и самовоспитание под руководством опытного наставника не гарантируют достижения поставленной цели – формирования развитого полноценного правосознания.

Исходя из современного понимания взаимозависимости и взаимосвязанности сознания и мозга, психики и физиологии можно различать в структуре развитого полноценного правосознания правореализатора следующие элементы:

· категорический нравственный императив или нравственная природа развитого полноценного правосознания правореализатора;

· память в виде системного социально-правового знания и эмоционально-чувственного опыта (правовая память) как результат социализации личности;

· рациональное правовое мышление;

· эмоционально-чувственное восприятие и оценка правореализации;

· сильная, разумная и контролируемая воля;

· правовая интуиция и профессиональное конструктивное воображение;

· центр регуляции и самоконтроля;

· категорический правовой императив;

· как дополнительный элемент, непосредственно не входящий в структуру развитого полноценного правосознания правореализатора, но порой существенно влияющий на правосознание и поведение, можно выделить подсознание (анализ подсознания и его влияния на правосознание не входит в число задач настоящего исследования).

В юридической науке преобладают иной подход и понимание структуры правосознания. Традиционно в этой структуре выделяют правовую идеологию и правовую психологию.

Прежде чем приступить к характеристике данных элементов, необходимо уточнить: их выделение возможно в научно-теоретическом познании. В конкретной правореализационной ситуации правосознание представляет собой сложный или менее сложный интеллектуально-эмоционально-волевой и вместе с тем психофизиологический процесс или процесс саморегуляции личности.

Категорический нравственный императив или нравственная природа развитого полноценного правосознания правореализатора. Вряд ли правильно вслед за некоторыми авторами нравственное сознание и правосознание разделять и рассматривать в качестве самостоятельных структур, в частности отдельных форм общественного сознания. (Теория общественного сознания и его форм (например, таких, как политическое сознание, правовое сознание, нравственное сознание) была разработана советскими философами.) Точнее, это допустимо только в процессе научного анализа, когда ученый в статическом подходе на промежуточном этапе вычленяет нравственное сознание из сознания и психики человека, представляет и описывает его как научную абстракцию-проблему.

В реальной действительности, особенно в правореализационной практике и функциональном подходе, оно неотделимо от сознания личности, а на уровне развитой личности нравственное и правовое сознание не только сосуществуют в системе сознания и психики, но и активно взаимодействуют, дополняют и усиливают друг друга. Более того, в структуру развитого полноценного правосознания включается нравственное сознание, без которого оно ущербно и неполно. Характерный пример – вор в законе или профессиональный юрист, совершивший правонарушение с низменными мотивами. У них есть почти все признаки развитого правосознания: разнообразные правовые знания, в том числе четкое понимание необходимости права в современном динамично развивающемся социуме, следовательно, отсутствие правового нигилизма в виде отрицания права, богатый индивидуальный опыт, умение применять их в сложных правореализационных ситуациях, но нет – и поэтому их правосознание является развитым, но неполноценным – нравственного стержня-ограничителя, который в ординарных ситуациях способен сдерживать реализацию девиантной модели поведения.

Наряду с нравственностью человека – стороной или подсистемой его сознания – объективно существует как универсальный социальный регулятор, как высокозначимые общечеловеческие принципы, правила, ценности, идеалы нравственность (мораль) в форме прежде всего религиозного текста Библии, корана, талмуда и т.п. Она обращена и адресована всем и каждому: частному и публичному правореализатору, бедному и богатому, преступнику и законопослушному гражданину независимо от национальности, вероисповедания и других статусообразующих факторов. Человек воспринимает или не воспринимает «регулятивную энергию» этой нормативной системы, которая по информационным каналам должна (но так бывает далеко не всегда) транслироваться в обществе и государстве. В результате формируется, если схематично, упрощенно проиллюстрировать, низкий, средний и высокий уровень нравственного сознания личности.

Нравственность как объективный социальный нормативный регулятор, существующий независимо от сознания и психики частного и публичного субъекта, формализована, закреплена и «рассредоточена» – неслучайно еще Руссо предлагал создать моральный кодекс и эта задача актуальна сегодня – прежде всего в религиозных текстах, а также профессиональных кодексах этики, произведениях литературы и науки, основополагающих документах международного права и частично в законах. Этот объективный регулятор и основанная на нем система нравственного воспитания, если эта система реально действует в государстве и обществе (что труднодостижимо, а в условиях нестабильности невозможно), как раз и призваны:

1) формировать и развивать социально значимые структуры сознания и психики личности (нравственное сознание личности);

2) создавать неформальные критерии определения социально опасного, социально вредного, социально допустимого и социально одобряемого поведения;

3) устанавливать запреты и ограничения для социально вредного и опасного поведения;

4) регламентировать и обеспечивать специфическими средствами добропорядочное поведение.

Так вот, в идеале – и к этому надо стремиться в процессе правового самообразования и самовоспитания – развитое полноценное правосознание правореализатора немыслимо вне и без высокоразвитого нравственного сознания. Именно нравственные ценности (стыд, совесть и т.п.), нормы (не убей, не укради), принципы (делай добро, избегай делать зло) и идеалы добропорядочного поведения, усвоенные субъектом в качестве категорического нравственного императива, выступают «краеугольным камнем» в основании правосознания. Нравственность личности – стержень и внутренний ограничитель-цензор, своеобразный антидевиантный духовный фильтр и духовная основа категорического правового императива, и как таковая она в большинстве ситуаций не позволяет частному и публичному правореализатору использовать правосознание во вред третьим лицам, социальной группе, обществу и государству. Нравственное сознание в структуре правосознания правореализатора выполняет не только функцию контроля и даже подавления низменных мотивов и страстей, но и функцию конструирования в простой и сложной правореализационной ситуации модели добропорядочного поведения с последующей мотивацией ее реализации.

Можно даже утверждать: развитое правосознание, соединенное и ограниченное нравственным сознанием, обретает качество развитого и полноценного и тогда способно выступать доминирующим фактором-первопричиной формирования законности конкретного правового отношения и правореализации в целом. Такое правосознание есть внутренняя (духовная) свобода частного и публичного правореализатора и необходимая потенциальная предпосылка внешней свободы в правомерном социально-правовом пространстве. Конечно, нравственность, несмотря на чрезвычайно важную роль в саморегуляции личности и ее способность ориентировать-мотивировать личность на добро и справедливость, не всесильна, это не панацея на все случаи и правореализационные ситуации. Как сказал кто-то из великих мыслителей, нравственность человека не способна препятствовать совершению правонарушения, но она не дает возможности правонарушителю воспользоваться ее плодами. С этим утверждением можно согласиться с небольшим уточнением: нравственность частного и публичного правореализатора дает сбой только в особо сложной социальной ситуации, т.е. когда складывается система критически важных для жизнедеятельности человека факторов.

Память в виде системного социально-правового знания и эмоционально-чувственного опыта (правовая память) как результат социализации личности. В жизнедеятельности (социализации) человека в его памяти сохраняются и постепенно накапливаются разнообразные экономические, экологические, психологические, исторические, нравственные, правовые и т.п. знания и тот или иной эмоционально-чувственный опыт. С момента рождения возникают и развиваются индивидуально неповторимые

а) система духовного осознания себя как личности с определенным социально-правовым статусом

б) и на этой основе система духовного освоения-адаптации, понимания-узнавания социальной и природной среды обитания и ее неотъемлемой составляющей – социально-правовой действительности.

В этой сложно структурированной психической системе с точки зрения содержания и функциональной роли в саморегулировании социально ответственной личности особое место занимают социально-правовые знания (правовые знания) и соответствующий им эмоционально-чувственный опыт, а в целом социально-правовая память (правовая память). Данный структурный элемент развитого полноценного правосознания правореализатора формируется:

1) во-первых, под воздействием преподавателей образовательных организационно-правовых институтов, которые призваны максимально качественно и доходчиво транслировать знания, передавать их в процессе образования и воспитания подрастающему поколению, в частности готовить профессиональных юристов (основные ситуации и отношения этой общественно значимой практики регулируются нормами объективного права и здесь тоже есть правореализация);

2) во-вторых, в условиях агитационно-пропагандистской, идеологической и социально-предметной деятельности представителей государственных, муниципальных и общественных, в том числе криминальных, организационных структур, а также различных международных организаций;

3) в-третьих, в ходе целенаправленного социально-правового самообразования и самовоспитания с использованием современных информационно-телекоммуникационных средств, технологий и методик их применения (что особенно характерно для социально ответственного и здравомыслящего человека, поскольку не знать современные правовые нормы, регулирующие конкретную профессиональную деятельность и основные жизненно важные социальные ситуации, безответственно по отношению не только к себе, но и к своим близким и поэтому крайне глупо);

4) в-четвертых, в процессе активного участия личности в правореализационных моноструктурах-полиструктурах (в качестве частного и публичного правореализатора, его законного представителя, третьего лица, свидетеля, участника группы поддержки, наблюдателя, исследователя) и приобретения опытного социально-правового знания и неизбежно сопутствующего правореализации позитивного или негативного эмоционально-чувственного опыта.

Социально-правовые знания, обладая необходимыми качествами, непосредственно обусловливают категорический правовой императив личности и, кроме того, тесно связаны с рациональным правовым мышлением. Эти теоретические и практические знания об окружающей человека социально-правовой действительности могут быть точными и глубокими, поверхностными и неполными, приблизительными и даже ошибочными и т.п., а некоторые из них, зачастую наиболее важные для эффективной деятельности в сложной правореализационной ситуации, вообще могут отсутствовать. Какими бы уникальными ни были по своим возможностям и энергоемкости сознание и психика человека, они, в частности структуры памяти, не способны в полном объеме аккумулировать всю существующую в социуме актуальную для правореализации социально-правовую информацию. Поэтому правосознание социально ответственного частного и публичного правореализатора, даже правосознание высококлассного практикующего юриста, с точки зрения ресурса памяти противоречиво и ограниченно (но ограниченность памяти можно нивелировать за счет креативного мышления и интуиции). Это обстоятельство надо учитывать при составлении образовательно-воспитательных программ, в процессе самообразования и самовоспитания и в исследовании правосознания правореализатора как фактора влияния на реализацию норм права.

Какие правовые знания, в каком количестве, какого качества должны быть в идеале у публичного правореализатора, прежде всего у высококлассного практикующего юриста? Каким бы сложным (для кого-то риторическим или даже абсурдным) на первый взгляд ни казался этот вопрос-проблема, тем не менее он вполне оправдан. Более того, сама постановка и исследование проблемы (особенно в условиях интенсивного увеличения объема социально-правовой информации и ее постоянного обновления) являются необходимой и актуальной, по крайней мере с точки зрения саморазвития личности, детализацией теоретической модели развитого полноценного правосознания.

Все эти многообразные знания в теоретическом анализе можно разделить на несколько групп:

1) общетеоретические фундаментальные, в том числе историко-теоретические, знания;

2) конкретно-теоретические практически-прикладные знания;

3) нормативные знания;

4) опытные знания.

Рациональное правовое мышление. Аккумулируемые в правовой памяти социально-правовые знания в виде понятий, категорий, иных понятийно-смысловых структур служат средствами-инструментами рационального правового мышления. Эти знания важны не только как показатель правовой эрудиции, например, в научной дискуссии. Они имеют социальный смысл и значение для жизнедеятельности человека, социальной группы, общества, государства постольку, поскольку задействуются в процессе рационального правового мышления в простой и сложной правореализационной ситуации. Творчески используя данные знания, правореализатор создает в своем правосознании многомерную идеальную картину правореализационной ситуации, разрабатывает допустимые в ее пределе модели правомерного и противоправного поведения, в том числе модель добропорядочного поведения, выбирает в соответствии со своим ситуационным интересом-потребностью наиболее приемлемую модель правомерного поведения, закрепляет ее, если это необходимо, в формализованном ситуационном праве и затем реализует в конкретном правовом отношении.

Рациональное правовое мышление – один из наиболее активных и продуктивных системообразующих элементов в структуре развитого полноценного правосознания правореализатора и по сути его проявление в состоянии динамики (правовая память – правосознание в статике, хотя для характеристики правосознания состояние статики весьма условно).

Рациональное правовое мышление начинает функционировать в социальной ситуации, где задействована в том или ином виде правовая составляющая: например, в процессе общего нормативного правового регулирования общественно значимой практики или изучения вводимого в действие комплекса правовых норм – нового общерегулятивного правоотношения. Однако наиболее интенсивно с точки зрения приближенности к практике оно функционирует, когда человек попадает в правореализационную ситуацию.

В простой и особенно сложной правореализационной ситуации осуществляется оценочно-аналитико-познавательная мыслительная деятельность (правовое мышление). Здесь «включается» хранящаяся в памяти вся система правовых, экономических, нравственных, исторических, психологических и т.п. знаний, которые актуальны для конкретной ситуации и которые, если их творчески применять (что как раз свойственно развитому полноценному правосознанию), помогают выработать исчерпывающее и максимально многогранное видение правореализационной ситуации, понимание ее социальной, психологической и правовой нормативности. Затем на этой понятийной основе формируется когнитивное ситуационное право, а если необходимо, осуществляется его формализация в виде ситуационного права и соответствующего юридического документа. В последующем в ходе его реализации вне правового отношения или в конкретном правовом отношении проводится, если это допустимо, корректировка избранной правореализационной тактики, оцениваются и анализируются результаты правореализации и т.д.

Эмоционально-чувственная оценка и восприятие правореализации. Для правомерной и эффективной деятельности в простой и особенно сложной правореализационной ситуации (тем более для выстраивания реализации норм права в качестве системы) немаловажную роль в структуре развитого полноценного правосознания публичного правореализатора играют позитивные эмоции и чувства, а также умение сочетать их с рациональным правовым мышлением.

Эмоции всегда конкретны по основанию возникновения, они есть результат оценки и восприятия:

1) правореализационной ситуации или отдельного ее фактора (момент формирования ситуации);

2) ситуационного права или отдельного его положения (момент индивидуального нормативного правового регулирования);

3) конкретного материального правового отношения или отдельного его элемента, а также иных сопутствующих правоотношений (момент реализации материально-правовых норм);

4) результатов ситуационной правореализации или отдельного результата (момент окончания правореализации).

После возникновения соответствующей конкретной причины эмоции (эмоция) мгновенно, по сравнению с рациональным правовым мышлением, проявляются вербально либо в виде телодвижения, либо в единстве слова и дела. Яркий и наиболее показательный пример из правореализационной практики – это действия (бездействие) в состоянии аффекта. Эмоции как специфическую разновидность поведения можно квалифицировать на правомерные и противоправные, а по критериям нравственности и психологии – на позитивные и негативные, в том числе такие сильные и длящиеся эмоции, как страсть.

Чувства, в отличие от эмоций, не материализуются в той или иной поведенческой форме, но могут проявиться в психической реакции (мимика, изменение цвета лица, тембра голоса и т.п.). Они непосредственно не влекут за собой никаких правовых последствий и в этом смысле юридически нейтральны, но при этом их участие в мотивации поведения порой весьма существенно. По-видимому, чувства – это те же эмоции или сложные психические процессы, которые контролируются мышлением (разумом), волей и центром регуляции и самоконтроля личности.

Не вдаваясь в нюансы данной психологической проблемы, сделаем необходимый для дальнейшего исследования вывод: эмоции и чувства являются одним из элементов структуры развитого полноценного правосознания правореализатора, это относительно самостоятельный «анализатор» практики, с его помощью можно увидеть и почувствовать-понять то, что иногда недоступно рациональному правовому мышлению; поэтому универсальный принцип сознания и психики человека, в соответствии с которым эмоционально-чувственное восприятие в сочетании с рациональным мышлением дает максимально глубокое и точное понимание окружающей социальной и природной, в том числе социально-правовой, действительности, вполне применим к исследованию правосознания субъекта правореализации.

Сильная, разумная и контролируемая воля. В сложной правореализационной ситуации и конкретном правовом отношении правореализатор через такие структуры развитого полноценного правосознания, как категорический нравственный императив (нравственное сознание), рациональное правовое мышление, эмоционально-чувственное восприятие, в особо сложных ситуациях – правовая интуиция и профессиональное конструктивное воображение, разрабатывает социально-праводопустимые модели поведения, затем, точнее, наряду и параллельно с этим, идет процесс нравственно-интеллектуально-эмоционально-волевого выбора и мотивации приемлемой для правореализатора модели правомерного поведения и согласования ее с другой стороной правового отношения. Выбор из имеющихся в данной ситуации альтернатив действий (бездействия) входит в сферу ответственности воли, именно посредством воли (начало волеизъявления) осуществляется данный выбор.

Как только определены модель поведения и правореализационная тактика, а по сути, избрана модель будущего конкретного правового отношения, наступает следующий этап волеизъявления. Возникает конкретное правовое отношение, правореализатор совершает действия (бездействие) в соответствии с установленной процедурой и правореализационной тактикой. Здесь воля проявляется в способности, во-первых, преодолевать объективные и субъективные трудности, преграды, в том числе преодолевать свое собственное нежелание, если оно возникло, продолжить реализацию избранной модели поведения; во-вторых, достигать поставленных целей и получать позитивные результаты, несмотря на сложности.

Воля должна быть сильной. Только тогда она выполняет свою функцию в структуре правосознания, а само оно становится развитым и полноценным, только тогда правосознание становится специфической производительной силой, предопределяющей правомерное поведение и через него создающей режим законности в конкретном правовом отношении, а в конечном счете порядок и структурно-функциональную стабильность в обществе и государстве.

Но при этом сильная воля в той или иной степени всегда, а в развитом полноценном правосознании – особенно связана и обусловлена категорическим нравственным императивом, рациональным правовым мышлением, эмоционально-чувственным восприятием. Иными словами, она должна быть и сильной, и разумной, но и контролируемой в определенных границах данными структурными образованиями сознания и психики человека.

Категорический правовой императив. Если нравственное сознание, рациональное правовое мышление, эмоционально-чувственное восприятие, воля системно взаимодействуют, гармонично дополняют друг друга в процессе саморегуляции личности, то они создают мультисистемный эффект – эффект категорического правового императива. Это такая вторичная структура развитого полноценного правосознания правореализатора, куда входят:

· духовная основа в виде категорического нравственного императива поступать в правореализационной ситуации справедливо и добропорядочно, не совершать вредного и тем более опасного действия (бездействия), отказаться от делания зла (злодеяния);

· рациональное правовое мышление и осознанное понимание необходимости выполнять в конкретной правореализационной ситуации требования правовых норм, т.е. не выходить за пределы поля свободы и позитивной юридической ответственности ситуационного социально-правового статуса (субъективная идея приоритета законности);

· позитивное эмоционально-чувственное отношение к ситуационному праву и готовность реализовать его (позитивное социально-правовое настроение);

· сильная волевая направленность на выбор правомерной модели поведения и ее безусловной реализации и одновременно сильная волевая и осознанная направленность на блокирование противоправной модели поведения.

В структуре развитого полноценного правосознания правореализатора, кроме вышеперечисленных функционально важных для полноценной реализации норм права и достаточно очевидных элементов, дополнительно в порядке постановки проблемы можно выделить правовую интуицию и профессиональное конструктивное воображение, центр регуляции и самоконтроля.

Правовая интуиция и профессиональное конструктивное воображение актуальны в особенно сложной правореализационной ситуации и в научно-исследовательской практике, где ресурса системного взаимодействия рационального правового мышления и эмоционально-чувственного восприятия недостаточно. Правовая интуиция и профессиональное конструктивное воображение, а также центр регуляции и самоконтроля – уникальные и малоисследованные с точки зрения правореализационной практики структурные образования сознания и психики человека. Поэтому анализ их функциональной роли и значения требует отдельного самостоятельного исследования.