Конечные состояния при шизофрении

Конечные состояния с вяло-апатическим слабоумием и резко выраженными изменениями личности развиваются часто у больных с простой шизофренией. Клиническая картина этих состояний характеризуется преобладанием выраженных шизоф­ренических изменений личности при крайне незначительно выраженной позитивной психопатологической симптоматике. Последняя чаще представлена в виде рудиментарных и непо­стоянных кататонических симптомов. Доминирующим являет­ся почти полное отсутствие активных побуждений и интересов. Поведение крайне однообразное. Больные вялы, бездеятель­ны, пассивны. Мимика их также бедная, однообразная; иног­да наблюдаются улыбки, усмешки без видимых причин. Мо­торика дисгармонична. Отмечаются манерность движений, утрата пластичности. Речь монотонная, маломодулированная, экспрессия отсутствует. На простые вопросы больные могут ответить, но в большинстве случаев их высказывания нелепы, случайны, не связаны с темой вопроса. Могут обнаруживать­ся стереотипные автоматизмы, торпидность и тугоподвижность мышления, резонерство, паралогичность и т.д. Иногда боль­ных удается вовлечь в простую работу, которую они выполня­ют без заинтересованности, медленно, нуждаясь в активном стимулировании со стороны для ее продолжения. Иногда у больных наблюдаются эпизоды заторможенности, гримаснича­нье, в других случаях — импульсивность: больные могут нео-

жиданно захохотать, сделать какое-то резкое движение, совер­шить неожиданный поступок.

Конечные акинетические кататонические и негативистичес-кие состояния в отличие от предыдущей группы характеризу­ются не только глубоким регрессом поведения, но и значи­тельно большей выраженностью продуктивных расстройств с преобладанием акинетических кататонических нарушений или негативизма. Больные бездеятельны, безучастны, почти не обслуживают себя. Их мимика бедная, взгляд отсутствующий. Обычно наблюдаются тенденция к сохранению однообразной позы, пассивная подчиняемость, частичный или полный му-тизм. Почти полная обездвиженность временами сменяется однообразными ритмическими покачиваниями туловища, сте­реотипными движениями конечностей, кататоно-дурашливым возбуждением. При тщательном исследовании, кроме катато­нических, выделяются и другие продуктивные расстройства: стереотипные вербальные псевдогаллюцинации; отрывочные, иногда фантастические зрительные галлюцинации, бредовые идеи абсурдного содержания. В других случаях на первый план выступают явления негативизма в виде активного противодей­ствия инструкциям. Возможно возбуждение с агрессией в от-ве.т на настойчивые приказания.

Конечные гиперкинетические кататонические состояния (в том числе «бормочущее слабоумие») развиваются у больных с гебефренной формой шизофрении. Пациенты постоянно пре­бывают в состоянии стереотипного двигательного беспокой­ства, гримасничают, совершают вычурные движения. Наблю­даются разнообразные двигательные стереотипии, ритуалы. Одни больные ведут себя дурашливо, по-детски, употребляют много уменьшительных слов, другие с помощью гримас и же­стов постоянно выражают различные аффекты: страх, любо­пытство, недоумение, смущение и т.д. В ряде случаев наблю­дается бессмысленное стремление прикоснуться к окружающим предметам, людям. При этом стремление к прикосновениям, как правило, сопровождается симптомами повышенной отвле­каемое™ внимания: больные реагируют на любой шум, пово­рачиваются на звук хлопнувшей двери, рассматривают вошед­ших и т.д. Все описанные выше нарушения обычно непосто­янны. Могут наблюдаться мутизм, отказ от пищи, эпизоды кататонического возбуждения. В некоторых случаях на первый план в клинической картине выступает постоянное речевое возбуждение в виде монотонного и невнятного бормотания, возникающего без побуждения извне («бормочущее слабо­умие»). Не обращая внимание на окружающих или прервав бормотание для ответа, больные монотонно и невнятно про­износят отдельные, не связанные фразы, отрывки предложе­ний, отдельные слова (часто их речь представляет собой вер-бигерацию лишь отдельных слов).

Конечные галлюцинаторно-бредовые состояния представляют собой сочетание признаков выраженного шизофренического де­фекта с сохранившейся и стабилизировавшейся продуктивной галлюцинаторно-бредовой симптоматикой. Как правило, на­блюдаются также рудиментарные и непостоянные кататоничес-кие расстройства. В одних случаях преобладающими являются отрывочные бредовые идеи величия и преследования, имею­щие фантастическое, часто абсурдное содержание. В других случаях преобладают слуховые псевдогаллюцинации и другие проявления психических автоматизмов («носители голосов»). Поведение больных часто не бывает резко нарушенным, и только тщательное исследование позволяет выявить продуктив­ные галлюцинаторно-бредовые расстройства. Со временем они становятся все более скудными и фрагментарными. Весьма ха­рактерны нарушения мышления: наблюдается полная смысло­вая разорванность при сохранении правильного грамматическо­го строя и интонаций — шизофазия. В отличие от других видов конечных состояний у этих больных эмоционально-во­левой дефект и изменения личности выражены значительно меньше.

* * *

Выше были описаны основные формы шизофрении, в от­ношении которых отмечаются наибольшее согласие среди пси­хиатров различных психиатрических школ, сходство между раз­личными национальными психиатрическими классификация­ми. Это, как правило, довольно выраженные расстройства, отличающиеся неблагоприятным течением, что позволяет на­ходить некий компромисс во мнениях психиатров, придержи­вающихся различных принципов диагностики шизофрении. Ужесточению, если так можно сказать, критериев диагноза шизофрении способствовали и социально-прагматические сооб­ражения: врачи стремятся избегать установления многим боль­ным с эндогенными психическими расстройствами диагноза шизофрении, который в глазах общества является ярлыком тяжелого и неизлечимого душевного заболевания. Другие пси­хические расстройства, включенные в этот блок, возможно, имеют генетическую общность с шизофренией, нередко обна­руживают сходную с ней психопатологическую симптоматику. Однако клиника каждого из перечисленных ниже заболеваний имеет свои особенности.

19.1.4. Шизотипическое расстройство (вялотекущая шизофрения) [F21]

Шизотипическое расстройство (вялотекущая шизофрения) яв­ляется довольно часто встречающейся патологией. Согласно статистическим показателям, полученным по диагностическим

критериям МКБ-9 (в предшествующей классификации шизо-типические расстройства включались в шизофрению как вяло­текущая форма), шизотипические расстройства составляли 40 % всей популяции шизофрении. Для шизотипического расстрой­ства характерны неадекватность и обедненность эмоциональных проявлений, эксцентричность и странность поведения, бредо­вая настроенность, своеобразие мышления, речи и т.д. Ука­занные изменения личности наступают более медленно и не столь выражены, продуктивная психопатологическая симптома­тика проявляется в редуцированном виде. В круг этих рас­стройств входят навязчивости, истерические, астенические, сенестопатические, деперсонализационные расстройства.

Неврозоподобный вариант по многим своим проявлениям на­поминает невроз (см. раздел 21.3). При наличии обсессий (на-вязчивостей) на диагноз шизотипического расстройства (вяло­текущей шизофрении) указывают следующие особенности: появление обсессий у больного, структура личности которого не предрасполагает к возникновению навязчивостей (отсутствие тревожности и мнительности), возникновение обсессий без внешнего повода (без психогении), а также быстрое усложне­ние и расширение психопатологических проявлений (прогреди-ентность). В случае преобладания истерических проявлений так­же обращает на себя внимание спонтанное, внешне не спро­воцированное возникновение истерической симптоматики. Чаше всего ранее больному не были свойственны соответству­ющие формы поведения. При наличии провоцирующих фак­торов можно заметить явное несоответствие между значимос­тью психотравмирующей ситуации и силой болезненных реак­ций.

Больной 40 лет, инвалид II группы.

Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. Родился первым ребенком в семье. Беременность и роды протекали нормально. Раннее развитие правильное. В детстве серьезными со­матическими заболеваниями не болел. Рос общительным, доброже­лательным, веселым. Учился хорошо. После 8-го класса поступил в радиомеханический техникум. Позднее, работая по специальности, окончил вечернее отделение Московского института радиоэлектрони­ки и автоматики. Очень любил свою профессию, дома постоянно что-нибудь паял и мастерил, собирал разные радиодетали. Успешно служил в рядах Советской Армии. Был женат. Сейчас в разводе; имеет от этого брака дочь. После развода с женой живет один.

Настоящее заболевание началось в 20-летнем возрасте. Появились «предобморочные» состояния: страх упасть в обморок в неподходящем месте (в метро, магазине, при переходе улицы и т.п.), сопровож­давшийся повышением АД, усилением сердцебиения, ощущением «ватности» ног. Стал боязливым, инертным. Сузился круг интере­сов, общения. Позже усилился страх людных мест, так как несколь­ко раз «прихватывало в транспорте» (возникали страх смерти, серд­цебиение, обильное потоотделение). Неоднократно стационировался в психиатрические больницы. Высказывал жалобы на различные стра-

хи, вялость, повышенную утомляемость. С другими больными об­щался мало, к вечеру чувствовал себя лучше. Получал лечение ней­ролептиками и антидепрессантами. После пребывания в стационаре отмечал некоторое улучшение, хотя опасения и страхи полностью не проходили. Очередное ухудшение возникало без видимой причины. За годы болезни стал пассивен, прекратил мастерить, выбросил все скопившиеся радиодетали. С равнодушием относился к бывшей жене и дочери. Принимал их заботу о себе («Я ведь сам не могу в мага­зин ходить!»), но не терпел долгого присутствия посторонних в сво­ей квартире. Постоянно принимал поддерживающие дозы лекарств, однако состояние продолжало ухудшаться, усилились страхи и веге­тативные кризы. Была оформлена инвалидность (П группа). После­днее время госпитализируется по 2 раза в год, каждый раз в стаци­онаре проводит по 3—4 мес. Вне клиники из дому не выходит. От­мечает увеличение количества ситуаций, вызывающих страх. Неко­торые страхи довольно абстрактны и бессмысленны (например, «страх пустого холодильника»).

В соматическом и неврологическом состоянии патологических изменений не отмечается.

Психическое состояние: больной пассивен в беседе, монотонен, лицо гипомимично. Фон настроения снижен. Высказывает жалобы на различные страхи. Понимает их необоснованность, но не может с ними справиться. Отмечает, что больничная обстановка действует на него благоприятно («Рядом с врачами чувствуешь себя спокой­нее»). В отделении ведет себя правильно. С больными общается мало, большую часть времени проводит в одиночестве. Практически ничем не занят. Объясняет это отсутствием желания и трудностью сосредоточиться, например, на чтении книг. Реального интереса к жизни дочери не проявляет. Планов на будущее не имеет. «Живу одним днем; страшно думать о том, что будет завтра».

Диагноз: шизотипическое расстройство (шизофрения вялотеку­щая), неврозоподобная форма с аффективными колебаниями.

Заболевание у данного больного возникло без каких-либо видимых причин в юношеском возрасте. Ведущим психичес­ким расстройством являлся фобический синдром, протекаю­щий на фоне эмоциональных нарушений. По мере развития болезни психопатологическая структура усложнялась: помимо опасений обморочных состояний, появились со временем страх умирания, нелепые страхи («пустого холодильника»). Сузился круг интересов, эмоции стали скудными, появились измене­ния в мышлении. Таким образом, кроме симптоматики, свой­ственной неврозу навязчивости, в данном случае наблюдаются выраженные изменения личности, сходные с таковыми при шизофрении. Однако они значительно меньше выражены, и в клинической картине больного отсутствуют типичные для шизофрении психотические расстройства. Все же следует от­метить, что в социальном и профессиональном отношении больной грубо дезадаптирован.

Психопатоподобный вариант по своим проявлениям сходен с психическими расстройствами при психопатиях (см. гла­ву 22). Однако у этих больных, помимо патохарактерологичес-

ких нарушений, также выявляются заметные изменения лич­ности: эмоционально-волевые нарушения (черствость, порой враждебность к близким, парадоксальность аффекта, немоти­вированные смены настроения, эксцентричность поведения), расстройства мышления (склонность к рефлексии, самоанали­зу, необычные, вычурные интересы и т.д.). Одним из харак­терных проявлений психопатоподобного поведения при шизоф­рении является гебоидный синдром (см. раздел 13.3.1) с рас-тормаживанием влечений, асоциальным поведением и неуправ­ляемостью.

В процессе развития болезни отмечается усложнение симп­томатики в виде появления довольно длительных аффективных колебаний, сверхценных и нестойких паранойяльных идей. Некоторая паранойяльная настроенность может наблюдаться на уровне не только сверхценных, но и бредовых расстройств (например, стабильный бред ревности у больного без явно нарастающего дефекта личности в течение многих лет). Иног­да диагноз шизотипического расстройства (вялотекущей шизоф­рении) имеет лишь этапное значение, так как в последующим развиваются состояния, характерные для типичной параноид­ной шизофрении.

„В целом шизотипические психические расстройства доста­точно благоприятны. Большинство больных сохраняют работо­способность. Шизотипические расстройства могут протекать непрерывно или в виде стертых приступов. При непрерывном течении стабильно сохраняется неврозоподобная или психопа-топодобная симптоматика с постепенным усложнением психо­патологических проявлений и нарастанием изменений личнос­ти. Больные становятся лживыми, строят нелепые авантюр­ные планы, иногда уходят из дому, попадают в криминаль­ные компании, приобщаются к приему наркотических средств и алкоголю. При приступообразном течении могут наблюдать­ся приступы ипохондрической или апатической депрессии. Нередко наиболее длительный приступ отмечается в пубертат­ном возрасте. Поскольку с возрастом происходит нарастание пассивности и равнодушия, в ряде случаев больные становят­ся послушнее, теряют связь с асоциальной компанией, нахо­дят себе несложную работу. Это позволяет им долгое время поддерживать относительную адаптацию (на низком социаль­ном уровне) без специальной помощи врача.

Все указанные выше особенности позволяют отграничивать шизотипические расстройства, с одной стороны, от шизоф­рении, протекающей с явными психотическими расстройства­ми, и с другой — от психопатий и неврозов, где не наблюда­ется прогрессирования заболевания и изменений личности больного.