Проза 1840-х годов: тематические доминанты и жанровые предпочтения. «натуральная школа» в оценке В. Г. Белинского («взгляд на русскую литературу 1847 года»).

(из лекции) В 30-е-40-е годы появляется тяготение к нравоописательной повести. По месту действия бывает светская нравоописательная повесть (место действия и социальная принадлежность героя). Действие происходит в светском обществе, а действующие лица принадлежат высшим кругам дворянства. Но иногда действие может происходить в провинции (там тоже есть своего рода светское общество), а также на Кавказе, куда ездили отдыхать обеспеченные люди. Кавказская тема очень важна для русской повести, это связано с тем, что шла долголетняя война за присоединение и удержание Кавказа в Российской империи. Поэтому в произведения того времени широко представлено русское офицерство. И представительство элитарной части общества, так как тогда офицерские корпуса состояли из людей знатных с хорошей родословной. Можно выделить некий подтип в жанровой системе повестей - кавказские повести. Они были чрезвычайно популярны, писатель мог проявить умение описывать романтические страсти на фоне романтического пейзажа (главенство романтизма в это время), сцены сражений.
Все это очень было мило читателю и находило спрос среди аудитории, что толкало к еще большему развитию этого жанра.
Самые массовые - нравоописательной повести причем с кавказским колоритом. Широкая аудитория всегда тяготеет к прозе, она воспринимается проще. Там есть событие, основа, которая очень легко сдается не совсем искушенным сознанием. Этому интереса отвечала русская литература все более и более активно.
Почему развивается проза? Развитие читательского корпуса. Выход на первые роли малоподготовленной аудитории.
Повесть - средний жанр. Вместе с тем попали многие писатели, что достаточно этого пространства для раскрытия всей сложности российской и не только реальности, что необходимо некое более крупное пространство со множеством сюжетных линий - явное тяготение к роману.

Непосредственное влияние на характер этого периода русской литературы оказало то идейное движение, которое проявилось в половине тридцатых годов в московских кружках молодых идеалистов.
Им обязаны своим первым развитием многие из самых крупных светил сороковых годов. В этих кружках зародились основные идеи, положившие начало целым направлениям русской мысли, борьба которых в течение десятков лет оживляла русскую журналистику. Когда к влиянию идеалистической немецкой философии Гегеля и Шеллинга присоединилось увлечение французским романтическим радикализмом (В. Гюго, Ж. Санд и др.), в литературных кружках проявилось сильное идейное брожение: они то сходились на многих общих им пунктах, то расходились до прямо враждебных отношений, пока, наконец, не определились два ярких литературных направления: западническое, петербургское, с Белинским и Герценом во главе, ставившее во главу угла основы западноевропейского развития, как выражение общечеловеческих идеалов, и славянофильское, московское, в лице братьев Киреевских, Аксаковых и Хомякова, старавшееся выяснить особые пути исторического развития, соответствовавшие вполне определённому духовному типу известной нации или расы, в данном случае славянской В увлечении борьбой страстные по темпераменту адепты того и другого направлений очень часто впадали в крайности, то отрицая все светлые и здоровые стороны национальной жизни во имя возвеличения блестящей умственной культуры Запада, то попирая результаты, выработанные европейской мыслью, во имя безусловного преклонения перед малозначительными, иногда даже ничтожными, но зато национальными особенностями своей исторической жизни. Тем не менее, в период сороковых годов это не мешало обоим направлениям сходиться на некоторых основных, общих и обязательных для обоих положениях, которые оказывали самое благотворное влияние на рост общественного самосознания. Это общее, что связывало обе враждующие группы, был идеализм, бескорыстнейшее служение идее, преданность народным интересам в самом широком смысле этого слова, как бы различно не понимались пути к достижению возможных идеалов. Из всех деятелей сороковых годов лучше всех выразил общее настроение один из самых сильных умов той эпохи - Герцен, в произведениях которого гармонически сочетались глубина аналитического ума с поэтической мягкостью возвышенного идеализма. Не пускаясь в область фантастических построений, которым часто предавались славянофилы, Герцен, однако, признал многие реальные демократические основы в русской жизни (напр., общину). Герцен глубоко верил в дальнейшее развитие русской общины и в то же время анализировал тёмные стороны западноевропейской культуры, которые совершенно игнорировали чистые западники. Таким образом, в сороковые годы литература впервые выдвигает ясно выраженные направления общественной мысли. Она стремится стать влиятельной общественной силой. Оба враждующие направления, и западническое, и славянофильское, с одинаковой категоричностью ставят для литературы задачи гражданского служения.

Но не только в выработке общих теоретических положений заключалась характерная сторона сороковых годов, а и в той интимной, психической работе, в том душевном процессе, которое переживало большинство лучших людей 40-х годов и который яркой нитью отразился на большинстве художественных произведений того времени. Главные роли в этом душевном процессе играли осознание ужасов крепостного права, какого даже приблизительно не имело предшествовавшее поколение, и душевная раздвоенность: с одной стороны - возвышенные мечты и идеалы, воспринятые из величайших созданий человеческого гения, с другой - полное сознание бессилия в борьбе даже с обыкновенными житейскими неудачами, разъедающая, обезволивающая рефлексия, гамлетизм. В этой душевной раздвоенности - ключ к пониманию почти всех выдающихся произведений в период 1840 - 1860 годов.
Сознание социальных язв привело к глубокому сочувствию порабощённому веками народу, к реабилитации его человеческой личности, а вместе с тем и всех "униженных и оскорблённых", и нашло воплощение в лучших созданиях, посвящённых народной жизни: в деревенских рассказах Григоровича, "Записках охотника" Тургенева, в первых песнях Некрасова, в "Бедных людях" и "Записках из Мёртвого дома" Достоевского, в первых рассказах Толстого, в "маленьких людях" и в "тёмном царстве" Островского и, наконец, в "Губернских очерках" Щедрина. А весь душевный хаос кающегося, преисполненного благих порывов, но страдающего безволием, терзаемого рефлексией героя сороковых годов нашёл выражение в создании самых остроумных и глубоко проанализированных типов того времени, каковы у Тургенева: Рудин, Лаврецкий, Гамлет Щигровского уезда; у Толстого: Нехлюдов, Оленин; у Гончарова: Адуев младший, Обломов; у Некрасова: "Рыцарь на час", Агарин (в "Саше") и многие другие. Этот тип художники 40-х годов воспроизвели в столь многообразных видах, посвящали ему столько внимания, что создание его нужно считать одним из самых характерных явлений этого периода. В дальнейшем своём развитии многие психические особенности этого типа послужили для некоторых крупных писателей основой для целого мировоззрения.
К заслугам писателей 40-х годов можно отнести и их гуманное отношение к женщине, навеянное пушкинской Татьяной и романами Жорж-Занд. Оно нашло своё самое поэтическое выражение и в блестящих страницах критики Белинского, и в художественных созданиях сначала Герцена ("Кто виноват", "Сорока воровка"), а затем в героинях повестей Тургенева, вызвавшего целый ряд подражателей в 60-х годах и создавшего целую школу женщин-писательниц (Заиончковская - псевдоним В. Крестовский, Марко-Вовчок, Смирнова). Таковы были задачи и настроения, с которыми выступали молодые художники 40-х годов.
Как ни могуч был идеалистический порыв, создавший школу 40-х годов, внёсшую столько драгоценного в русскую литературу, однако он не в силах был в своё время создать влиятельной и активной прессы. Даже те журналы, в которых помещались произведения лучших писателей 40-х годов, не стояли в уровень с ними и были ещё случайными сборниками статей, часто противоречивших одна другой. "Отечественные записки" имели большое влияние и распространение, благодаря лишь участию в них Герцена и Белинского, и тотчас потеряли своё значение, когда они их оставили. Славянофилы долго не могли основать свой орган, подвергаясь частым административным гонениям. Хотя позднее они и примкнули к "Москвитянину" Погодина, но он продолжал оставаться довольно неопределённого характера. "Библиотека для чтения", в которой подвизался фразёр и беспринципный критик Сенковский, могла удовлетворять только самых неприхотливых читателей, привлекая их дешёвым остроумием. Можно было многого ожидать от "Современника", который в 1847 году перешёл в руки Некрасова и Белинского, но с этого рокового года над русской литературой начала собираться неожиданная гроза: Белинский умер; Герцен, Бакунин, Огарёв выехали за границу; Гоголь умирал; Плещеев и Достоевский были потеряны надолго для русской литературы; Салтыков был выслан в Вятку; умер и молодой критик-реалист Валериан Майков, сменивший было Белинского в "Отечественных Записках". Замолчали теоретики-идеалисты и западнического, и славянофильского лагеря. Наступили тяжёлые для русской литературы "пятидесятые годы" (1848-1855).

(из лекции) На смену романтизму как главному литературному направлению постепенно приходит реализм. Он трактуется довольно широко и разнообразно, но важнее всего осознать это как определенное литературное направление, которое начинает формироваться как критический реализм; отличается от романтизма установок на объективность повествования; характерно выявление в связи с объективностью причинно-следственных связей явлений, что предполагает глубокий исторический анализ, анализ среды, определяющей человека и тот или иной рисунок личности; это стремление посмотреть на героя со стороны - разделение автора и персонажа, стремление к объективизации персонажа.
Но важно, что автор не пытается своего героя представить как рупора своих собственных идей.
В конце первой четверти 19века, в середине 20х годов, когда Пушкин начинает писать Онегина, складываются основные черты критического реализма (но это не совсем правильное определение).
Это литературное направление продолжает развиваться от Пушкина к Лермонтову и к Гоголю. И уже в середине 30х годов один из крупнейших и авторитетнейших критиков того времени, Белинский, объявляет о том, что Гоголь - глава русской литературы.
Тогда же он пишет статью, где объясняется главенство реализма.
(Понятие реализм входит гораздо позднее в критический практику - в середине 19 века, в 50е годы)
У Белинского начинает главенствовать понятие "Натуральная школа".
(Гениальность критика: Булгарин берет понятие реалистического склада, то, что правдиво описывается, и заменяется на слово "натуральность", которое несколько пренебрежительное, имеет отрицательную коннотацию - отсутствие художественности)
Белинский перехватывает это явление, понимая под натуральностью изображения абсолютную правдивость; не идеализацию, а вскрытия язв и пороков.
Гоголь в это понятие, конечно, не укладывается. Но именно его Белинский провозглашает главой этой школы.
Само понятие складывается в 40х годах и явление это уже распространяется не только на такое явление, как Гоголь - главу, предводителя; реальные, действующие лица натуральный школы - Герцен, как автор физиологических зарисовок, Гончаров, Тургенев, Толстой, Достоевский и так далее.
Белинский как бы связывает это движение proнатуральной школы, объединяет развитие русской литературы.
Литературный критик становится центральной фигурой литературного процесса.
40е-смерть Лермонтова и конец творчества Гоголя - во времени межвременья выходят на первый план критики.
Торжество натуральной школы - русские физиологические очерки (среди авторов был и Некрасов, и Даль, и Григорович, Владимир Соллогуб), отличающиеся от французских.
То, что сделали авторы, пришедшие в литературу как авторы физиологического очерка - очень значимо.
Особое внимание надо уделить творчеству Герцена.

В статьях «Русская литература в 1845 году» и «Взгляд на русскую литературу 1847 года» Белинский отчётливо сформулировал основные принципы нового литературного течения: народность, обращение к простому, обычному человеку, к толпе, к мужику, верность действительности и национальная самобытность, тесная связь с современностью и её актуально-злободневной проблематикой, сатира на социальные вехи, критика тогдашнего политического режима.

Расширение и актуализация проблематики, ориентация на трудовые слои населения обозначали крутой поворот отечественной литературы к национальной самобытности.

В. Г. Белинский "Взгляды на русскую литературу 1847 года"

Какая литературная школа, по мнению Белинского, стала главенствующей в русской литературе?

- Натуральная школа стоит теперь на первом плане русской литературы. С одной стороны, нисколько не преувеличивая дела по каким-нибудь пристрастным увеличениям, мы можем сказать, что публика, то есть большинство читателей, за нее: это факт, а не предположение. Теперь вся литературная деятельность сосредоточилась в журналах, а какие журналы пользуются большею известностью, имеют более обширный круг читателей и большее влияние на мнение публики, как не те, в которых помещаются произведения натуральной школы? Какие романы и повести читаются публикою с особенным интересом, как не те, которые принадлежат натуральной школе, или, лучше сказать, читаются ли публикою романы и повести, не принадлежащие к натуральной школе? Какая критика пользуется большим влиянием на мнение публики или, лучше сказать, какая критика более сообразна с мнением и вкусом публики, как не та, которая стоит за натуральную школу против риторической?

Кто является родоначальником этой школы?

-... Литература наша была плодом сознательной мысли, явилась, как нововведение, началась подражательностью. Но она не остановилась на этом, а постоянно стремилась к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественною, натуральной. Это стремление, ознаменованное знаменитыми и постоянными успехами, и составляет смысл и душу истории нашей литературы. И мы не обинуясь скажем, что ни в одном русском писателе это стремление не достигло такого успеха, как в Гоголе.

-Одни говорят (и очень справедливо на этот раз), что натуральная школа основана Гоголем;другие, отчасти соглашаясь с этим, прибавляют еще, что французская неистовая словесность (лет десять тому назад, как уже скончавшаяся вмале) еще больше Гоголя имела участие в порождении натуральной школы.

В чем обвиняли писателей этой школы? Как Белинский доказывает несостоятельность этих обвинений?

-... Для обращения к действительности нужно было обратить все внимание на толпу, на массу, изображать людей обыкновенных, а не приятные только исключения из общего правила, которые всегда соблазняют поэтов на идеализирование и носят на себе чужой отпечаток. Это великая заслуга со стороны Гоголя, но это-то люди старого образования и вменяют ему великое в преступление перед законами искусства.

-... Теперь обвиняют писателей натуральной школы за то, что они любят изображать людей низкого звания, делают героями своих повестей мужиков, дворников, извозчиков, описывать углы, убежища голодной нищеты и часто всяческой безнравственности. Чтобы устыдить новых писателей, обвинители с торжеством указывают на прекрасные времена русской литературы, ссылаются на имена Карамзина и Дмитриева, избравших для своих сочинений предметы высокие и благородные, и приводят пример забытого теперь изящества чувствительную песенку: "Всех цветочков боле розу я любил"...

Какое понятие Белинский вкладывает в слово "натуральный", говоря о "натуральной школе"?

- Литература наша была плодом сознательной мысли, явилась как нововведение, началась подражательностью. Но она не остановилась на этом, а постоянно стремилась к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественной, натуральной. Это стремление, ознаменованное заметными и постоянными успехами, и составляет смысл и душу истории нашей литературы.

- Выражение "натуральная школа" было впервые употреблено Булгариным в 1846 году с намерениями унизить писателей определенного направления за их склонность к изображению "грязной натуры", а на самом деле за обличительный характер их творчества. Белинский подхватил это выражение и, переосмыслив его, утвердил как название гоголевской школы в русской литературе.