Предпосылки личности: резюме

Психические процессы, которые были рассмотрены в настоящей главе, по отношению к личности находятся в разном отношении. Многие из них выступают лишь в качестве условий, в которых личность возникает, проходит свое становление и развивается. Вместе с тем, большая часть процессов тем или иным образом участвует не только в возникновении личности, но даже составляет часть личностного содержания и определяет внутриличностную динамику. Психологу чрезвычайно полезно иметь представления о процессах такого рода, чтобы помочь человеку оптимизировать свою жизнедеятельность, поскольку профессионально работать ему приходится во многом именно с фиксациями доличностного периода развития человека. Под данным углом зрения мы и обсудим в кратком обзоре личностные предпосылки. Сделаем это через выделение наиболее важных линий, по которым проходит подготовка будущей личности.

Принадлежность к обществу.

Выше было показано, что ребенок с первых минут своей жизни находится в сообществе людей. Обнаружена принципиальная возможность влияния особенностей пренатального и перинатального периодов жизни на личность будущего ребенка. Происходит это в рамках пренатальной общности, которую составляют эмбрион (а затем плод), его мать и близкие люди. Эту общность можно рассматривать как первичную группу, в составе которой эмбрион (а затем и плод) живет и развивается. Постепенно между членами данной общности складывается совместное для них семантическое (знаковое и смысловое) пространство общения, которое содержит в себе подавляющее большинство доступных человечеству схем взаимодействия. Многие из них будущий член человеческого общества получает в наследство еще до своего рождения. Следовательно, это действительно наследуемый, действительно врожденный материал, но механизм передачи его все же не материальный, исполнителем которого могли бы быть гены. Этот механизм имеет деятельностную, процессуальную природу, поскольку плод (а затем младенец и ребенок) основными схемами межсубъектного взаимодействия овладевает через простое вовлечение в них. Происходит это так. Мать занимает некоторую позицию к ребенку, исходя из своих ожиданий, опасений, отношения к происходящему. Плод, реализуя филогенетически заложенные программы (такие как общая ненаправленная активность, процессы категоризации и т.п.), обнаруживает ориентиры, опора на которые позволяет ему решать свои жизненные задачи (например, выдерживать недостаток питания, убирать беспокоящие раздражители, добиваться внимания к своим потребностям и т.п.) Действуя в соответствии с ориентирами, ребенок фактически (т.е. практически, деятельностно) овладевает схемами межсубъектного взаимодействия.

Полученный ребенком таким способом личностный материал будет затем обнаруживаться в профессиональной работе под видом коллективного бессознательного. Правда, наши размышления справедливы лишь для формальных, во многом бессодержательных схем взаимодействия, для которых лучше всего подходит термин «архетипы». В отношении же других проявлений коллективного бессознательного, о которых сообщает К.Г. Юнг и трансперсональные психологи (таких, например, как визуализация содержания, с которым при жизни человек не имел контакта), мы не готовы здесь давать объяснения.

После рождения ребенка эта же общность (когда-то пренатальная, а затем перинатальная), используя сложившееся ранее семантическое пространство общения, будет структурировать отношения между всеми ее членами, в особенности между матерью и ребенком. Уже после рождения мать имеет возможность поддерживать и укреплять (или наоборот, видоизменять) схемы взаимодействия, сложившиеся в период вынашивания и родов ребенка. Вероятно, далеко не всегда родители на это готовы, поэтому продолжают передавать привычные для них виды контактов, схемы взаимодействия и логику отношений. Постепенно освоенные ребенком образцы общения наполняются конкретным культурным содержанием, подстраивая средства их реализации под особенности той местности и народа, в котором суждено было родиться данному ребенку.

Применительно к будущей личности нахождение в обществе предоставляет человеку следующие возможности:

· создается социальная идентификация индивида (кто я?) как уникальной единицы общества, позиционирование его в системе социальных и межличностных связей (отношений);

· обеспечивается однозначное закрепление имени, присвоенного данному лицу, в памяти окружающих людей и в официальных документах;

Первые два момента придают человеку социальную стабильность – «привязывают» его к конкретным социальным координатам.

· предоставляется большой набор схем (сценариев) взаимодействия, которые могут быть использованы ребенком в качестве средств решения своих жизненных задач в социальных условиях; особое место среди них занимают те, которые обеспечивают преодоление сопротивления со стороны окружающих людей;

· ребенок окружается мощным мотивационным полем, которое оказывает сильное (почти непреодолимое) давление на ребенка, побуждая его к социализации;

· в распоряжение ребенка предоставляется необходимое социальное пространство для разворачивания социальной активности, и, в частности, межличностной борьбы.

Идентичность.

За первые примерно 3 года в основном происходит становление идентичности ребенка. Под идентичностью мы договорились понимать способность человека регулярно восстанавливать свою тождественность самому себе, сохранять преемственность своего самовосприятия, поведения, социальной презентации и социального признания.

Слово восстанавливать здесь стоит потому, что речь идет о постоянном процессе, благодаря которому человек помещает себя в пределах освоенных им социальных координат. Так, просыпаясь по утрам, мы сравнительно легко вспоминаем, где мы и кто мы. Иногда лишь возникают кратковременные сбои. Проснувшись, мы порой не сразу вспоминаем какие-то детали: какой сегодня день, не узнаем (пусть и 2-3 секунды) где мы, если, скажем, ночевали в гостях. То же случается, если мы вздремнули в автобусе, просыпаясь, не сразу удается определиться, где именно мы едем. Социальные детали, которые нам всегда требуется помнить, выступают координатами в семантическом (знаковом и смысловом) пространстве, которое описывает культуру того места и того времени, где нам выпала судьба родиться.

Центральный признак в определении идентичности – тождественность самому себе – означает не только то, что ребенок постепенно обучается выделять себя из окружения (как фигуру из фона) и размещать себя в этом окружении по правилам, принятым для сообщества, которое его окружает. Это означает также, что изо дня в день ребенок воспринимает себя как одного и того же человека. Как было показано, происходит это постепенно. Сначала ребенок выделяет постоянно повторяющиеся сенсорные паттерны, которые ложатся в основу будущей идентичности – выше мы назвали их сенсорной основой идентичности. Социальным дополнением к ним становятся действия взрослых по отношению к ребенку. Благодаря им ребенок получает первую возможность взглянуть на себя со стороны (правда, пока еще не глазами, поэтому правильно было бы сказать «пощупать себя со стороны», опробовать себя чужими руками). Так взрослые предоставляют ребенку то, что можно назвать интерактивной поддержкой идентичности. Сенсорная основа идентичности и интерактивная поддержка ее создают необходимые предпосылки будущей идентичности – порождают набор постоянно повторяющихся чувственных и операциональных интерпретаций. Это такие, например, чувственные шаблоны, как уже ставшие привычными собственные повороты тела, напряжения рук и ног, ощущения в животе и многие другие. А также привычные действия взрослых, такие как взятие на руки, переворачивание, обращение со словами, интонационные акценты и т.п.

Собственно же идентичность начинает складываться с того, что выше было названо субъектной идентичностью – действиями, которые совершает ребенок в повседневной активности. Еще до того, как он научается осознавать свои действия, он уже способен полагать (выставлять) себя в мир с их помощью. Благодаря деятельностному полаганию себя в мире он запускает и обеспечивает следующие два парных вида идентичности: телесную (внутренний план активности) и интерактивную (внешний план активности). Эти два вида идентичности являются уже по настоящему человеческими образованиями. Телесная идентичность (как компромисс между возможностями собственного тела, своей физической активностью и ожиданиями окружающих) составляет основу для таких важных составляющих самосознания как образ тела и самочувствие. Интерактивная идентичность готовит будущую социальную идентичность и составляет основу для тех частей самосознания, которые можно назвать «социальное Я», «образ Я» и т.д.

Как видим, идентичность складывается на пересечении собственной активности ребенка и формирующих усилий окружающих людей. Соответственно, результатом становления идентичности является своеобразная «прописка» ребенка в конкретном культурно-историческом пространстве, в системе социальных отношений. Благодаря этим социальным «координатам» ребенок получает возможность регулярно восстанавливать свою тождественность самому себе, сохранять преемственность своего самовосприятия, поведения, социальной презентации и социального признания.

Индивидуальность.

Мы предложили определение индивидуальности как интегрального конструкта обыденного и индивидуального сознания, объединяющего в себе описание внешности и действий человека, имеющего социально признанное имя, позволяющих отличить его от других людей, возложить на него ответственность за его поведение. Фактически мы имеем дело с культурно изобретенным средством социальной идентификации отдельных людей и возложения ответственности за последствия их действий. В истории человечества всегда важное место занимал вопрос «Кто виноват?». Это и есть негативное (неконструктивное) выражение стремления фиксировать социальную ответственность людей друг перед другом за совершенные действия (поступки).

В представлении людей об индивидуальности сфокусировались важные для общества переменные (конструкты обыденного сознания):

· дифференциация – необходимость и возможность различения людей между собой с помощью культурных средств;

· идентификация – локализация каждого человека в социальном пространстве (с помощью лица и имени);

· ответственность – предъявление требований к человеку со стороны общества в целом или конкретной его части, данной группы и т.п., ожидание того, что данный человек будет соответствовать им.

Эти же переменные справедливы и для идентичности: человеку необходимо выделять себя среди других (дифференциация), локализовать себя в социальном пространстве (идентификация) и соотноситься с требованиями со стороны окружающих людей (ответственность). Следовательно, за идентичностью и индивидуальностью стоит фактически одна и та же реальность, различие лишь только в точке отсчета (точке наблюдения). Идентичность существует в индивидуально субъективном плане, как внутренний взгляд на себя. А индивидуальность – в объективном (точнее, в межсубъектном) плане, как внешний взгляд на человека в сравнении его с другими людьми. Идентичность – это та же индивидуальность, но в глазах самого ребенка (человека). Индивидуальность – это идентичность глазами других людей. Как видим, идентичность и индивидуальность – это две стороны одной медали.

При таком рассмотрении становится понятной та настойчивость, с которой люди порой отстаивают свою индивидуальность, поскольку фактически они отстаивают свою идентичность. И тем более ясна природа воодушевления у ребенка, который вдруг нашел способ произвольного полагания себя в мире людей. В возрасте, непосредственно предшествующем рождению личности, мы наблюдаем активизацию самоутверждения – превращения себя в автора своей жизни, в субъекта принятия таких решений, которые в наилучшей степени совмещают собственные интересы, ожидания окружающих и при этом отражают сущностные качества данного человека. Поэтому мы и выдвинули утверждение, что быть личностью означает быть субъектом деятельности, предметом которой является собственная индивидуальность. У К.Г. Юнга эта деятельность получила название индивидуации, которая в своей высшей перспективе стремится к тому, что А. Маслоу предложил называть самоактуализацией.

Обязательным условием для успешности деятельности по самоутверждению (самореализации, самоактуализации) является противоборство с устремлениями других людей. Хорошо, если эта борьба ведется конструктивно, тогда и личность формируется на добротном материале, и хоть и содержит внутренние напряжения, но умеет сохранять целостность и продуктивность.

Борьба.

Открытие ребенком права хотеть, заявлять о своих желаниях, добиваться своего от других – уже не ожидание помощи, а требование ее: «мы не можем ждать милости от взрослых, наша задача – заставить их сделать по-нашему». Во многих случаях межличностная борьба доходит до открытого противостояния. Так же как и в антропогенезе, встает необходимость найти пути достижения согласия, компромисса. Но малыш все время соскальзывают на неконструктивное противостояние – такие способы и поступают в присвоение, в интериоризированном виде становятся внутриличностными процессами принятия решений.

Борьба – это одна из архетипических схем, вероятно, самая древняя, поскольку корни ее уходят глубоко в филогенез, в самое начало зарождения жизни. Тогда как, например, архетип родительской заботы о потомстве появился заметно позже. В этом свете представляется очень символичным то, что в антропогенезе борьба же явилась и условием возникновения социального прототипа личности (процедуры совместного принятия решения). Поэтому неудивительно, что наличие борьбы следует признать необходимым и для рождения личности в онтогенезе. Мы обнаружили признаки борьбы с матерью, в которую включен ребенок на всех этапах своего развития:

· сначала это борьба двух организмов с помощью биохимических средств (первые 12 недель беременности);

· позже это уже физическая борьба с опасными проявлениями активности вагины, вплоть до родовых событий;

· затем это уже психическая борьба за внимание окружающих (новорожденность, комплекс оживления, младенчество);

· далее это коммуникативная борьба за получение помощи со стороны окружающих;

· здесь же обострение борьбы из-за попытки ребенка насильно продлить владение взрослым (зубами уцепиться за сосок);

· постепенно нарастает стремление ребенка противопоставлять взрослым свои желания;

· потом тенденция настаивать на исполнении своих желаний;

· и как кульминация – решимость поступать фактически вопреки просьбам и требованиям родителей.

В этой борьбе заявляют о себе одновременно и приобщение, и обособление. Борясь с более сильным взрослым, ребенок идентифицируется с ним, перенимает характерные приемы достижения жизненно значимых результатов. Так он осваивает инструментальное оснащение межличностного противоборства, равно как и в целом борьбы за достижение своих целей. Копируя устремления взрослых, а в особенности склонность настаивать на исполнении своих требований (как они это делают по отношению к нему), ребенок интериоризирует эти устремления, присваивает их. Так он осваивает мотивационную составляющую межличностных отношений: разные люди желают разного, одни и те же люди в разное время могут желать разного. А в результате ребенок порождает в себе и мотивационную разноголосицу: одновременное сочетание множества не совпадающих и противоречивых устремлений. И уже это столкновение в душе разных мнений (которое субъективно переживается как сомнения) ставит на повестку дня возникновения личности как органа, упорядочивающего внутренние разногласия, восстанавливающего целостность устремлений (интенций) человека. (Поэтому то личность и можно определять как орган индивидуальной интеграции). Так ребенок подходит к тому моменту, когда он первый раз рождается как личность.

Становление характера

Время от зачатия до завершения раннего детства – это период, когда в основном происходит становление характера. На этих стадиях развития характера он выполняет несколько функций:

1. Накопление опыта. Характер нужен для того, чтобы раз найденное, сравнительно успешное средство удовлетворения некой потребности или решения повседневной задачи, могло быть использовано повторно. Он обеспечивает воспроизведение ранее найденных способов поведения, дает экономию времени на поиске (изобретении) таких средств, на выборе поведенческих альтернатив.

2. Стабилизация активности ребенка. Стабилизация ведет к постепенному повышению предсказуемости поведения ребенка. А это качество очень важно для любого живого существа, живущего в социальной среде, поскольку обеспечивает согласование усилий между членами одного сообщества. Эволюционно такая система существует и у животных. Просто у человеческого детеныша система стабилизации строится из специфически видового (человеческого) материала, а следовательно, с использованием культурных средств – знаков и орудий.

3. Регуляция поведения: индивидуального и социального. Первые структуры характера занимают в жизни ребенка то место, которое позже будет передано личности. Структуры фиксированных смысловых установок, образующие характер, связывают между собой особенности знакомых ситуаций, обладающие реальной побудительной силой мотивы и показавшие свою результативность действия. Поэтому они представляют собой полноценные программы действий, которые запускаются спонтанным внутренним побуждением или извне по механизму полевого поведения. Для членов разных обществ это означает возможность управления этим поведением. Симптоматично, что личность (как высшая психическая функция) возникает в том возрасте, когда возможностей одного характера (филогенетически уже существовавшего) становится недостаточно для дальнейшей социализации ребенка.

Покажем, какими путями происходит становление характера.