Социальные предпосылки возникновения личности

Были времена, когда личности как явления общественной жизни просто не было, такая реальность как личность людям была совершенно не знакома, и понятий, отражающих ее, соответственно, но существовало. Это кажется столь необычным для нас, привыкших к тому, что личность есть повседневное явление в нашей жизни, что представить себе жизнь без личности невозможно. Условия жизни в архаических сообществах не требовали принимать самостоятельных решений. Механизм принятия решений еще только создавался и существовал в виде системы предписаний, ограничений и жестких запретов (табу), т.е. в виде социального процесса, а не индивидуального. То, что позже станет иерархией мотивов, долгое время существовало как иерархия социальных предписаний и запретов: что-то считалось более важным, что-то менее желательным и т.п.

Поскольку жизнь человека как рядового члена племени была детально регламентирована мифологическим представлениями, запретами, ритуалами, то все его поведение было во многом задано так, что определенный тип ситуаций предполагал свой тип поведения. Если же возникали ситуации, для которых не имелось готового решения, то за подсказками люди обращались к богам.

Когнитивная способность к прогнозированию. Психической способностью, сыгравшей важную роль в становлении личности, стала способность к прогнозированию последствий событий – сам по себе чисто когнитивный процесс. Способность к ситуативному предвидению характерна и для животных. Например, в лабораторных условиях даже птицы могут предвидеть, где появится движущаяся пища после исчезновения за шторкой. То же касается и естественных условий, когда от способности предвидеть передвижения хищника или жертвы зависит жизнь живого существа. Отличие у людей состоит в следующем:

прогноз распределен между множеством людей – теми, которые участвуют в ритуале (например, предназначенном для подготовки к предстоящей охоте), слушают чей-то рассказ о случившемся, совместно организуют переправу через бурный ручей и т.д.

прогноз осуществляется в идеальном плане: во время ритуальной имитации (а не самого действия), в момент мысленного представления предмета рассказа, в изображении плана переправы на песке и т.п.

Модельной ситуацией, задающей проблему выбора, является распутье – место, где расходятся дороги. Прогноз возможен не только ситуативный (насколько видны дороги), но и трансситуативный – помыслить можно не только продолжение дорог за пределом видимости, ориентируясь на особенности ландшафта, но и что может произойти на каждой из них. Поскольку имитационность (семантическое дублирование или моделирование) заложена в природу сознания, любая вновь созданная модель сразу же начинает использоваться в других аналогичных по структуре ситуациях. В данном случае предвидение вероятных исходов каждого из наличных выборов становится схемой, которая постепенно начинает применяться к разным ситуациям. А так как интеллектуальный потенциал чаще всего не позволял надежно просчитать исходы, и жизнь в принципе не позволяет сделать это однозначно, в душах поселился страх перед неизвестным. Этот вид страха, вероятно, есть одно из эволюционных приобретений человечества.

Обращение к высшим силам. Для снятия страха перед неопределенностью люди использовали специальную процедуру, которая состояла в задавании вопросов высшим силам. Получаемые ответы с готовностью принимались на веру, поскольку другого механизма снятия тревоги тогда еще не существовало. Когда возникала необходимость в принятии решения, то в большинстве случаев в архаическое время речь шла об общих для всего племени проблемах. Поэтому за принятием решения обращались к вождям или шаманам – тем членам своего племени, которым доверяли и одновременно перепоручали свою жизнь и свое благополучие. Характерной процедурой принятия важного решения являлся ритуал обращения за советом к высшим силам – богам или духам. Шаман погружал себя в особенное состояние духа, в котором, как считалось, он оказывался в непосредственном контакте с такими силами. Мы бы сказали – вводил себя в измененное состояние сознания, получая доступ к своим внутренним ресурсам. Делалось это с помощью различных фармацевтических средств и/или медитативных процедур. Ситуативное оформление (оккультный антураж) всей процедуры производилось в соответствии с культурными традициями того времени, места и народности.

Возвратившись из своего трансового путешествия, шаман извещал, что ему известен способ, с помощью которого можно получить совет богов. Для этого необходимо (привожу один из возможных вариантов) выполнить целый ряд процедур. Сначала следует соорудить плот, положить на него жертвенное мясо, украсить все цветами. Затем рано утром перед восходом солнца с песнями необходимо вывезти плот на середину озера и отпустить там, оставив на волю стихий. А дальше надо терпеливо ждать, о чем сообщат боги (духи). Свою волю они выражают тем, в каком направлении поплывет плот. Если он приблизится к Черному Мысу, то это плохой признак, потому войну с соседями начинать нельзя, поскольку боги будут не на нашей стороне. Если же плот поплывет навстречу восходящему Солнцу, то это значит, что Сам Великий То покровительствует нашему племени, благодаря чему война будет успешной. Если же плот останется на месте, то это свидетельствует о том, что боги сомневаются, а значит, с началом войны следует повременить.

Куда бы теперь течение ни направило плот, наблюдатели обнаружат один из ожидаемых исходов, потому что любые промежуточные положения плота можно истолковать каким-нибудь осмысленным образом. Каждый исход толковался как выражение воли высшего существа, как его особый знак, как сообщение.

Описанный способ принятия решения – это то же самое, что и бросание монеты. Как и в бросании монеты, исход ее падения является случайным событием (по крайней мере, не зависящим от воли бросающих монету людей). Но что именно будет значить тот или иной исход, является результатом волеизъявления тех, кто организует процедуру, будь это бросание монеты, пускание плота или еще что-то иное. Это принципиально другая ситуация, чем ситуация буриданова осла. Отличие заключается в том, что поведение осла является полезависимым, тогда как поведение бросающих монету людей уже не может быть названо полевым, поскольку они сами решают, что будет значить тот или иной исход (орел или решка). Правда, субъектом принятия решения люди себя при этом не мыслили. Древние люди делегировали право принимать решения (по сути, совершать поступки) субъектам более высокого порядка, чем они сами. Ответственность таким путем перекладывалась на высшие силы. Кому именно? У разных племен, а затем и у разных народов, это были разные субъекты (тотем, духи, боги, единый бог), которые мыслились в различных проявлениях.

Тотем. В одних случаях, например, первобытные люди научились имитировать охоту волков, использовать их приемы при своей охоте. Но вначале это надо было отрепетировать, одни люди надевали маски волка, другие – маски оленя, таким образом исполнялся магический ритуал, в котором люди учились, как надо охотиться (магический потому что позволял положительно повлиять на результаты охоты). Научившись имитировать одно животное, люди обрели способность копировать и других животных. Вчувствовавшись в их повадки, частично переняв их образ жизни, люди начинают переживать себя как существ, производных от животного, которого они имитируют. Это очень эффективный прием для освоения нового опыта – идентифицироваться с его носителем. (Еще в сравнительно недавнее время копирование повадок того или иного животного использовалось для создания оригинальных школ боевых единоборств). Так, вероятно, появились тотемные животные, которым поклонялись, которых спрашивали, как поступать в тех или иных случаях – точно так же, как первоначально у животного подсматривались их повадки. Если в технологической части (операционально-технической) животные могли оказать помощь людям, то естественно со стороны людей было ожидать, что такая помощь будет полезной и в мотивационной части.

Посредниками во взаимодействии с тотемными животными выступали специально выделенные члены племени – вожди или шаманы. Именно у них рядовые соплеменники спрашивали совета, как поступить. А те, в свою очередь, сообщали получаемые ответы, выражающие волю или отношение родового духа. Таких людей выделяли из общей массы, для чего использовалось раскрашивание лиц, специальная одежда, дополнительные атрибуты. Как только человека раскрашивали, ему создавали свое, отличное от других лицо, он надевал личину, чем и выделялся из всего племени. Отношение к нему могло уже стать межличностным, а сам он оказывался в позиции, в которой можно было стать личностью.

Духи. В других случаях люди шли дальше – образцом для подражания избирались внечувственные обобщения. В качестве таковых выступила идея духов – нематериальных сущностей, распоряжающихся фрагментами физического мира (территориями, элементами ландшафта, камнями, растениями, животными и пр.). Духи наделялись качествами субъектов, обладавших интересами, волей, силой и т.д. Получить доступ к такой могущественной сущности было очень заманчиво, поэтому и были изобретены процедуры спрашивания советов у духов. Таких духов, правда, все равно было необходимо как-то изображать, что делалось нередко в манере, смешивающей признаки животного и человека. Такое смешение имело свой смысл – признаки соединялись неслучайным образом, и каждому сочетанию придавалось свое значение.

Посредниками с духами были почти исключительно шаманы, вожди уже в меньшей мере выступали в этой роли. Но последние оставались у власти, поскольку для ряда проблемных ситуаций выделились стандартные решения, и их уже можно было принимать самостоятельно, обращаясь к духам лишь в более сложных случаях. Кроме того, освоив процедуру посредничества, вожди и шаманы все чаще принимали решения самостоятельно, «узаконивая» выгодное им решение ссылкой на мнение духа. Концентрируя право принимать решения в своих руках, они становились внутриплеменной «личностной» структурой. Кстати, диалоговой по своему устройству: это не только диалог с духами (или с собственными сущностными силами), но и вполне социализированный диалог между шаманом и вождем, которым приходилось договариваться между собой о том, какое решение будет наиболее приемлемым для них. По сути, они и были первыми личностями человечества. У рядовых же членов племени все еще не было необходимости самостоятельно (единолично) принимать решение, поскольку основной круг действий определялся системой предписаний и запретов (табу), существовавших в виде традиции. Таким образом, право принимать решения все больше присваивалось (интериоризировалось) отдельными людьми, выдающиеся представители сообществ уже сами принимали решения, без участия богов, а ритуалы все чаще проводились лишь для племени, в качестве своеобразного спектакля.

Боги. Постепенная антропоморфизация духов и их изображений привела к идее богов, которые по своим характеристикам оказались очень похожими на людей. Обращаться за советом к покровителям с человеческим обликом было более естественным делом, потому что напоминало повседневные отношения. Придание богам человеческого облика облегчало идентификацию с ними, способствовало интериоризации их свойств, особенно такого важного качества как быть субъектом принятия решения, субъектом совершения выбора между альтернативами. Рассказывая истории об отношениях богов, люди создавали образцы для подражания, схемы межличностного взаимодействия (взаимодействия субъектов с различными лицами).

Особенно интересным явлением представляется традиция разыгрывать эти истории в лицах. Заметим, это та же традиция имитации охоты, которая родилась на заре цивилизации, проводилась еще в сумеречном состоянии сознания и в рамках которой сознание, собственно, и возникало. Театрализованные ритуалы явились настоящей лабораторией, в которой человечество создавало себя. То же касалось и порождения личности. Играя роли богов (или иных высших существ), люди обучались принимать решения и нести ответственность за них. И действительно, наказания, расплаты, искупления и т.п. составляют важное место, энергетически самое насыщенное в этих историях. Человеческая мысль концентрировалась на этих моментах выбора и моральной ответственности с наибольшей силой. Эту закономерность мы продолжаем наблюдать и до настоящего времени.

Напомним происхождение также самого термина, которое в латинской традиции обозначает личность (persona, personality). В греческом театре актеры надевали маски, изображающие богов – героев трагедий и других пьес. Название масок – персона, что этимологически означает per sonos (древ. греч. – для звука), поскольку маски изготавливались таким образом, чтобы они могли усиливать голос актеров. Для этого рот маски оформлялся в виде раструба, который действовал как рупор, усиливающий звук. Очень символично, что persona – это средство (культурно изготовленное, т.е. настоящее орудие!), с помощью которого сами боги вещают свою волю. Но поскольку это все «понарошку», в режиме имитации, то люди, которые говорили как бы от имени богов, постепенно перенимали эти роли, создавали предпосылки для рождения личности. Актеры (лицедеи) постепенно интериоризировали внутрь себя этих богов – поступали так же, как затем в системе Станиславского: сначала необходимо было интериоризировать образ героя, который играешь. Маска же, если ее постоянно носить, имеет тенденцию «прирастать» (интериоризироваться), и теперь уже человек вещает не от имени богов, уже не «яко боги», но уже сам как один из богов. Это претензия на роль богов. Вот в этой претензии во многом и сокрыта сущность того явления, того свойства людей, которое мы называем личностью.

Здесь хочется особенно подчеркнуть аудиальную составляющую будущей личности – наличие голоса, выражающего мнение некоего существа. С голосом и голосами будет затем очень много связано во внутриличностной динамике.

Совместное принятие решений. Вместе с тем, для многих повседневных ситуаций имелся и иной способ принятия решений, отличавшийся от описанного обращения к высшим силам. Эта альтернативная процедура заключалась во взвешивании желаний людей, каждый из которых стремится реализовать какое-то свое устремление. В естественных условиях животным не приходится согласовывать своих желаний, за них это «делает» жизненная ситуация. Если для данных условий побуждения животных совпадают (голод, страх и т.п.), то они действуют сообща или, по крайней мере, сопряжено. Если же условия таковы, что желания пересекаются на одном и том же предмете (пища, самка…), то животные вступают в борьбу между собой.

Вероятно, наиболее ранние способы согласования поведения людей мало чем отличались от животных: или делали нечто сообща, или боролись. Ситуация переменилась (усложнилась), когда люди научились сообщать друг другу о своих желаниях и устремлениях. При наличии противоречий между людьми в их устремлениях, знаковое выражение таких сообщений можно уже было назвать позицией – примерно так, как это понималось бы в отношении физической расстановки соперников перед началом борьбы. Отличие в том, что позиция фиксируется в семантическом плане, как высказывание. Далее, позиция может быть усилена с помощью набора аргументов, среди которых могут быть как откровенно физического плана (грубая физическая сила, например), так и семантического (объяснения, размышления, предсказания, прогнозы, опасения и т.п.). Позиция, укрепленная аргументами семантического плана, уже может быть названа мнением – иметь мнение как раз и означает заявить и обосновать свою позицию.

Так вот, поскольку внутриплеменная борьба объективно ослабляла сообщество, люди постепенно выработали процедуры согласования желаний людей. Средствами регламентации таких процедур служили правила, предписания, запреты и т.п. В тех случаях, когда к единому мнению прийти не удавалось, а грубая борьба была под запретом, можно было обратиться к Тому-Кто-Рассудит. Сначала, как уже было показано, это были высшие силы, а затем – выдающиеся представители данного сообщества. Первоначально в этой роли выступали наиболее опытные люди (в силу возраста), которые образовывали советы старейшин. Выделение шаманов и вождей привело к тому, что образовалась социальная структура, до сих пор играющая ключевую роль в цивилизации – противовес трех видов социальных сил (властей). В современном виде это законодательная власть, исполнительная и судебная. В другие времена виды властей могли варьироваться, но идея неизменно оставалась той же – создать систему балансиров и противовесов, удерживающих сложную конструкцию (в данном случае социальную) в относительно устойчивом состоянии, но одновременно способную к развитию.

Так вот, идея о создании и поддержании сложного баланса устремлений позволяет рассматривать ситуацию совместного принятия решения (выбора пути) как прототипную в отношении личности. Сочетание нескольких мнений образует особенную ситуацию – социально организованную, но по сути уже личностную! В этой ситуации есть все, что в будущем станет личностью:

· момент выбора между альтернативами;

· наличие «действующих» мотивов – людей, имеющих свои устремления, свои интересы;

· наличие аргументации у каждого человека, которая используется ими для поддержки устремлений;

· различие в силе желаний людей и в силе используемых ими аргументов.

Для нас это чрезвычайно важная предпосылка личности, поскольку личность устроена по тому же принципу: иерархия устремлений (мотивов) удерживается в относительной стабильности (интегрированности и целостности) благодаря согласованному и во многом регламентированному противостоянию (противоборству) актуально действующих устремлений. Поэтому так важно понять, что совместное принятие решений (как социальная процедура) представляет собой прототип будущих личностных процессов, но пока еще находящихся в экстериоризованной форме.