Жертвы собственного могущества и совершенства

 

Вернемся к покинутым нами вымершим динозаврам. Теперь у нас есть возможность объяснить их вымирание не как нечто особенное, редчайшее явление, а как нормальный процесс в биосфере, определяемый доступными нашему пониманию закономерностями ее существования и развития.

Когда пресмыкающиеся стали господствовать на Земле, потеснив земноводных, они были хорошо приспо­соблены к существовавшим в те времена растениям, ланд­шафтам. И между собой они находились в тесной взаимосвязи: растительноядные, хищники, пожиратели падали. Каждый из видов пресмыкающихся занимал вполне опре­деленное положение в этой «империи», имел ясно очер­ченную роль в великом спектакле жизни.

Если продолжить сравнение, то виды или семейства уподобляются актерам — на главных и второстепенных ро­лях, вплоть до статистов с одной-единственной репликой. Когда артисты имеют возможность и умеют импровизиро­вать, отдельные ошибки в тексте ничего по существу не решают и исправляются по ходу пьесы.

Но вот режиссер признает совершенным один из вариантов пьесы-импрови­зации. Заставляет всех исполнителей дословно зазубрить текст и жесты, их последовательность. Актеры должны дейст­вовать на манер автоматов с ясной и однозначной програм­мой. Теперь стоит лишь одному из статистов забыть то единственное мимолетное слово или тот жест, ради кото­рых он вышел па сцену, представление будет загублено. Не выступит со своей репликой следующее действующее лицо, остановятся в замешательстве другие... Крах!

К геологической истории подобной роковой опечаткой могут стать и сравнительно незначительные изменения условий внешней среды, и вымирание какого-то вида, и по­явление новых видов, которые будут как бы взрывать сло­жившиеся биоценозы изнутри. Последнее особенно харак­терно, учитывая неизбежную изменчивость живых существ. Ее вызы­вают постоянные, преимущественно хаотичные воздействия внешней среды.

Особенно четко обнаруживается эта зако­номерность в истории человеческого общества. С изменением производительных сил, техниче­ской оснащенности, появляются новые классы и социальные группы, вытесняются старые и в результате возникает необходимость в полном обновлении общественной системы. И чем она до этого была «совершеннее», жестче, чем более уподоблялась ги­гантской машине с туго притертыми деталями и винтика­ми, тем острее протекают кризис и обновление, тем менее серьезные причины могут стать началом ее гибели.

В подобных случаях тяжелейший удар по всей общественной системе может нанести такое, казалось бы, ничтожное событие, как смерть лидера, вождя, диктатора. А на стадии возрождения и расцвета подобные события проходят практически неприметно, потому что тогда общество находится на подъеме. Как всякому здоровому развивающемуся организму для него подобные частности не имеют большого значения.

Не случайно, по-видимому, эллинистические цивилизации проделали путь от республик до империи, пережили расцвет, а, достигнув относительного совершенства, испытали кризис и упадок. И чем более «совершенной» становилась государственная машина, чем налаженней и изощренней делалась система управления (порабощения), тем неизбеж­нее приближались империи к упадку, тем катастрофичней был их конец.

(Как известно, в СССР после смерти Ленина, когда страна находилась на подъеме, никакой катастрофы не произошло. А смерть Сталина оказалась роковой для социалистической системы. Не нашлось лидера, способного осуществить разумные реформы, которые, кстати, предполагал Сталин. В наше время наблюдается кризис глобальной империи США, также находящейся на последней стадии своего развития.)

А что могло произойти с империей звероящеров, достигшей верхних пределов своего относительного совершенства?

Судя по всему, все началось с того, как в середине мелового периода на Земле появились покрытосемянные растения. Они сравнительно быстро стали вытеснять и замещать более примитивные группы растений.

В ту пору рептилии на правах господствующих видов занимали ключевые позиции в экосистемах. Они прекрасно приспособились к условиям окружающей среды; отлично взаимодействовали между собой, с другими видами животных и растений. Существенные перемены растительного покрова могли прийтись не по душу... вернее, не по желудку травоядным рептилиям. Тем более, для таких гигантов, как диплодок, бронтозавр, атлантозавр, достигавших 25–35 метров в длину и пожиравших огромные массы растительной пищи.

Поголовье травоядных сокращалось, вызывая вымирание могучих и прожорливых хищников (тарбозавр, например, достигая длины 12 метров, бегал на двух ногах). Они не могли «переквалифицироваться» на ловлю мелких животных.

Когда пришли в упадок и вымерли крупные звероящеры, стала рушиться вся совокупность экосистем. Разладились сложившиеся за десятки миллионолетий взаимосвязи между многими видами животных и растений. Не исключено, что мелкие в ту пору млекопитающие вытесняли мелких же рептилий из сообществ и уничтожали яйца крупных. Даже такие незначительные изменения могли сказаться на судьбе большинства рептилий.

В результате деградации сложившихся в мезозое экосистем и вымирания многих видов нарушились круговороты химических элементов, постоянно идущие в биосфере. Это могло привести к образованию иридиевых аномалий, встречающихся в отложениях этого времени. Не исключен и «космический фактор» (падение на Землю больших и малых метеоритов). Хотя принципиального значения он не имел в любом случае. Возможно и действие вулканов, выбросивших в атмосферу заметное количество иридия...

Что бы ни произошло с последними из динозавров, они к тому времени серьезно деградировали. Их вымирание продолжалось около 30-ти миллионолетий. В конце концов, они освободили значительную часть арены жизни для других видов, главным образом теплокровных млекопитающих, менее зависимых от периодических изменений окружающей среды.

Итак, великое вымирание могло быть вызвано экологической катастрофой. Закостеневшие в своем совершенстве экосистемы, где ведущая роль принадлежала звероящерам, превратились в подобие механизмов. Когда у них выходили из строя даже небольшие детали, налаженные взаимодействия расстраивались. Отдельные части нарушенных экосистем объединялись в новые сообщества, налаживали новые взаимосвязи. Такими «счастливцами» должны были быть менее специализированные и более пластичные формы, какими тогда были млекопитающие.

Звероящеры, судя по всему, стали жертвами глобального кризиса, вызванного в значительной мере ими же. Было это 100—70 миллионов лет назад.

Для нас подобные события геологической истории должны служить поучительным примером. Земная природа (или те силы, которым она подчиняется) предоставила его нам как предупреждение. Если мы действительно разумные существа, то обязаны его учесть.

Осознаём ли мы свою ответственность не только перед будущими поколениями людей, но и перед всей, как это ни высокопарно звучит, жизнью на Земле? Современные технические монстры, которым служит человек (более 90% сил, средств и материалов человечество тратит на создание и работу техники!), несравненно более агрессивны и прожорливы, чем звероящеры. Глобальная система «человекотехники» влияет на климат планеты, химический состав и динамику природных вод, распространение пустынь и деградацию почв, не говоря уж о вымирании множества видов животных и растений.

...Грандиозные вымирания организмов в геологической истории можно трактовать как торжество губительных сил природы, противостоящих жизни. Но этот вывод будет в корне неверным.

Со временем, даже несмотря на крупные вымирания, разнообразие обитателей планеты увеличивалось. Возрастала и сложность строения многих видов. После каждого глобального кризиса следовало возрождение и очередной расцвет живых организмов.

На Земле испокон веков и до технической эры, начавшейся несколько столетий назад, всегда торжествовала не смерть, а жизнь.

И тогда следовало бы попытаться ответить на вопрос, когда и каким образом могли появиться живые организмы на нашей планете? Была ли она когда-то безжизненным космическим телом? Как можно толковать идею об акте творения с научных позиций?

 

 

Живое – от живого

 

Что представляет собой наша родная планета? И допустимо ли с научной или философской точки зрения называть ее родной? Это поэтический оборот или народная вековая мудрость: мать-Земля?

Если она родная мать для человечества, то следовало бы это утверждение как-то обосновать. С другой стороны, если мы — порождение нашей планеты, впитывающей лучистую солнечную энергию, результат длительной биологической эволюции, то и живые организмы в таком случае должны были бы появиться на Земле.

Можно возразить: при чем тут геология или биология? Первая изучает планету без каких-то умозрительных домыслов. В античности Землю обожествляли в образе живой, разумной и заботливой к своим созданиям богини Геи. Мыслители Средних веков уподобляли Землю животному: леса — волосы, скалы — кости, вулканы — нарывы, землетрясения — судороги. При чем тут наука?

Для биолога живая планета — нелепость. В какую категорию организмов ее отнести? Животное, растение, гриб? Уж не микроб же, в самом деле. Глобальное одноклеточное?!

Доводы справедливые. И все-таки приходится выбирать между механизмом и организмом, между мертвым и живым. Но не в аллегорическом или поэтическом смысле, а в научном.

В.И. Вернадский ввел понятие «биокосноетело» в приложении к почве и биосфере. Но получилось, пожалуй, не вполне корректно: в переводе это означает «живомертвое». Как это понимать? В нашем организме тоже имеются кристаллы, а то и камешки. Выходит, мы «биокосные»?

Не углубляясь в проблему, будем считать механической систему с принудительной динамикой, лишенную активного обмена веществ и возможности развиваться, усовершенствоваться, а также порождать живые существа.

У организма — прямо противоположные свойства. Как с таких позиций характеризовать наше родное небесное тело?

Размножение — одна из важнейших особенностей живого существа. По одной из гипотез, Луна некогда «отпочковалась» от Земли. Правда, такое «деление» предполагается сугубо механическим.

Но если всю Землю целиком, с глубокими недрами, считать живой нет веских оснований, то на ее поверхности, безусловно, свершается интенсивный и постоянный обмен веществ между тремя оболочками — воздушной, водной и каменной; солнечная энергия аккумулируется и вызывает усложнение минералов и горных пород, а в этом процессе активно участвуют микробы, животные, растения, грибы...

Об этих процессах мы еще поговорим, чтобы сопоставить их с жизнедеятельностью. Однако как же быть с порождением себе подобных? Ведь живой организм способен создавать не какие угодно формы, но лишь подобные себе.

И на этот вопрос можно найти ответ. Достаточно для начала предположить, что земные организмы сформировались в пределах биосферы, живой оболочки Земли. В таком случае первые ее создания должны были быть похожими на нее.

Интересный факт. Слово «биосфера» изобрел Ламарк, назвав так живой сферический организм. Действительно, огромное количество простейших имеют округлую форму. Они-то, пожалуй, и возникли на заре геологической истории. И если человека со времен античности величают «микрокосмом», то не меньше оснований считать его порождение земной природы.

Биологи, изучая эволюцию животных и растений, абстрагируются от среды, в которой протекает этот процесс. Они углубляются в микроскопические дебри генетики, пытаясь отыскать ответы на загадки бытия, словно органические молекулы, образующие двойную спираль, все организмы (включая самих ученых) могут жить вне биосферы!

Оригинальный советский ученый и писатель И.М. Забелин предлагал даже измененный термин – биогеносфера, то есть область «жизнетворения». В этом есть определенный резон (хотя я, признаться, возражал против такого нововведения, считая его излишним).

Возникают новые вопросы: если биосфера живая, то как она возникла? Когда и каким образом породила организмы? Можно ли считать ее разумной, проявлением творящей природы? Что есть жизнь и разум не только на Земле и во Вселенной? И разве мы сами не пришли к выводу, что для появления жизни на Земле не хватает времени, а потому зародыши организмов должны «снизойти» на нашу планету из космического пространства?

Но такой вывод получается лишь в том случае, если принять как истину современные научные данные о возрасте Земли, Солнечной системы, наблюдаемой Вселенной. Однако мы уже говорили, что подобные даты получены современными учеными на основе общепринятых и популярных, а с их точки зрения наиболее верных теорий. Разумно ли утверждать, что таковы раз и навсегда установленные сведения, которые в дальнейшем не могут претерпеть никаких принципиальных изменений?

Думаю, так утверждать неразумно. Не следует облачать ученых в рясы священнослужителей. Недопустимо превращать науку ни в прислугу «бизнеса», ни в скопище окаменелых догм. Живая наука должна преодолевать подобные ограничения в поисках истины.