Всеобщая теория относительности

 

Вообразим такой фантастический эксперимент.

Ученый построил машину времени, действующую в пределах одной комнаты. Здесь все процессы протекали медленней, чем вне нее. Ученый вел наблюдения за событиями, происходящими то в одной, то в другой комнате.

Когда по земному времени прошло 10 дней, часы в комнате с машиной времени отмерили только двое суток. Одни и те же растения, посаженные одновременно, в обычных условиях росли и цвели в пять раз быстрее, чем в лабораторной комнате. И так было со всеми процессами, а также с двумя собаками из одного помета. Когда после десяти лет наблюдений та, которая жила в обычных условиях, стала седеть, вторая — участница эксперимента — была совсем молодой.

Ученый вел наблюдения по двум дневникам, находящимся в каждой из двух комнат. Некоторые события он отмечал на двух соответствующих графиках. Все шло нормально, пока испытатель не захотел совместить два этих графика. Ведь для него и та, и другая комнаты были одинаково естественны, вел наблюдения только он. Часы в обоих помещениях одной марки, растения одни и те же, собаки — близнецы.

Оказалось, что отразить события, происходившие в разных масштабах времени, можно на графике с двумя системами координат: прямоугольной и остроугольной. Каждое событие будет проецироваться на обе системы.

Как определить формулы перехода из одной системы в другую? Имея график, сделать это сравнительно нетрудно. Если считать обе системы равноправными, получившиеся формулы в точности повторят преобразование Лоренца, которое использовал Эйнштейн в специальной теории относительности (СТО).

Следовательно, для сопоставления двух различных хронологических систем, где бы они ни находились, преобразование Лоренца оказывается универсальным!

Не пора ли в таком случае провозгласить ВСЕОБЩУЮ теорию относительности? Она одинаково применима и к объектам, движущимся с околосветовыми скоростями (как в СТО Эйнштейна), и к покоящимся рядом, имея различные скорости изменений (радиоактивного распада, биохимической активности и т.п.).

Аналогичным образом можно построить графики цефализации для разных видов животных. Ведь к каждому из нас, к любому современному виду животных тянется из неопределенно далекого прошлого непрерывная линия жизни. Она именно непрерывна, ибо живое рождается только от живого. Никакого разрыва в каждой жизненной нити нет: процесс завершается смертью данного организма или вымиранием вида.

Итак, проиллюстрируем «всеобщую теорию относительности» на примере эволюционного развития (усложнения) животных. Изобразим на графике скорости цефализации — развития головного мозга — человека и крокодила. Они существуют в едином пространстве биосферы. Так что на графиках будут две координаты: времени и сложности (скажем, увеличения со временем числа нейронов головного мозга).

В случае признания единого — абсолютного — времени, у нас получатся две разные кривые в одной системе. Ну а если согласиться с принципом относительности, то для каждого вида будет свой особый масштаб времени.

Линия предков крокодилов ничуть не хуже линии предков человека. Правда, у этих рептилий за последние сто миллионолетий число нейронов головного мозга увеличилось, скажем, вдвое, тогда как у наших предков — в двести раз. Но ведь жили-то они одинаково долго — одни и те же 100 000 000 лет. Чтобы это учесть, надо искривить систему координат крокодилов с учетом того, что у них, можно сказать, время протекало медленней.

Такой подход вполне соответствует принципу всеобщей относительности: каждая из самостоятельных систем, находящихся в движении, развитии (цефализации) или деградации (распад радиоактивных элементов) имеет свой масштаб времени.

С учетом искривленной системы координат можно произвести математическое преобразование, чтобы их сопоставить. И тогда получится та же формула преобразования Лоренца! Получится тот же результат, что и в мысленном опыте с машиной времени или при сопоставлении двух разных радиоактивных минералов (элементов, изотопов). Ведь каждая из двух линий цефализаций самостоятельна, равноправна с другой и ни одной нет оснований отдавать предпочтение (если только нас не шокирует равноправное положение с крокодилами; однако в пределах единой вскормившей нас биосферы такое равноправие совершенно естественно).

Полученные результаты можно, при желании, толковать так: время цефализации для одних видов идет быстрее, чем для других. Хотя мы предпочитаем говорить, что различаются скорости цефализации. В принципе, и то и другое имеет в виду одно и то же. Ведь скорость определяется как отношение пройденного пути (или количества распавшихся атомов, достигнутого усложнения и т. п.) к единице времени. А можно сказать иначе: время это мера движения, развития...

Надеюсь, вас не слишком утомили эти рассуждения. Хочется верить, что они корректны и не покоробят специалистов. Во всяком случае, на прежние мои публикации уничтожающей критики не было.

Какой же вывод?

Мне кажется, следует признать, что теория относительности, какой бы она ни была, справедлива для процессов информационных, а не материальных. Близнец, который умчится с околосветовой скоростью от брата, остающегося на Земле, вернется вовсе не молодым по сравнению с ним. Для него время будет протекать медленно лишь с позиций земного наблюдателя. Тяготы пути, перегрузки при ускорениях и торможениях могут лишь подорвать его здоровье и вызвать преждевременное старение.

Другой вывод: механическое движение в космическом пространстве возможно и со скоростью, значительно превышающую скорость света. Для любителей фантастики это весьма оптимистическое предположение. Так же как для тех, кто верит в посещение нашей планеты засланцами из иных миров.

Не исключено, что у меня где-то есть ошибка или существенное упущение, и всеобщая теория относительности не столь фундаментальна, как хотелось бы ее автору. Что ж, в таком случае ее можно рассматривать как занятную интеллектуальную игру.

В религиозном аспекте теория относительности Эйнштейна вызывает серьезные сомнения. Странно, что об этом не упомянул ее автор. Ведь он, вроде бы, веровал в единого Бога (Торы или Ветхого Завета — не столь важно в данном случае). При полной относительности пространства—времени разумнее предполагать множество богов, ибо для единого Творца должно существовать абсолютное время и пространство. Так полагал Ньютон.

Рассуждая с позиций философии, памятуя о единстве Мироздания, приходится тоже предполагать существование абсолютных категорий, свойственных Вселенной. Относительные, безусловно, остаются, так же как информационные связи между ними. Вновь мы приходим к ньютоновской картине мира, предполагающей и абсолютное, и относительное время и пространство.

Конечно, для научного метода религиозные и философские соображения — не указ. Считается, будто концепцию Эйнштейна подтвердило, в частности, наблюдаемое отклонение луча света близ массивных небесных тел. Однако подобные эффекты можно объяснить иначе, причем в двух-трех вариантах (если не больше).

Не случайно специальная и общая теория относительности (ОТО) были критически восприняты многими крупными учеными первой половины XX века, хотя позже агитаторы и пропагандисты теорий превратили в непререкаемую догму. На это обстоятельство указывал, как мы уже говорили, выдающийся математик академик Н.Н. Лузин в письме к В.И. Вернадскому осенью 1940 года.

Эти теории не только ревностно охраняются эйнштейнианцами от критики (их автора они непомерно превозносят как величайшего ученого всех времен и народов). Безусловно, их убеждения основываются не только на вере, но и на определенных научных данных.

Имеются факты, доказывающие верность преобразования Лоренца, конечность скорости света, отклонение лучей близ массивных небесных тел... Но в то же время следовало бы объяснить роковое противоречие данных теорий здравому смыслу, философским умозрениям, некоторым положениям естествознания. Хотя подобные упреки не имеют никакого значения для узких специалистов. Для них важно, чтобы принятые в их сообществе теории подтверждались физическими экспериментами и астрономическими наблюдениями.

Ну, а как же можно преодолеть существующее противоречие между общепринятой научной теорией и здравым смыслом, философскими и религиозными идеями?

На мой взгляд, прежде всего, необходимо разделить эффекты информационные (они соответствуют СТО и ОТО) от материальных, не смешивать их. Но самое главное, надо постараться продумать целый комплекс альтернативных идей, выходящих далеко за рамки проблем теорий относительности.

Например, отклонение светового луча близ массивных тел можно объяснить изменением здесь плотности вакуума. Так же как спектральное красное смещение излучений отдаленнейших звезд логично толковать как результат эволюции (изменений) вакуумной среды со временем.

Интересен вопрос о скорости света. Если она зависит от состояния среды, в которой луч распространяется, — от вакуума, получается примерно то же, что и с прохождением звуковых волн. Самолет или ракета могут лететь значительно быстрее них. Это скажется только на «плотности» ударной звуковой волны, но не на ее скорости.

«Всеобщая теория относительности» включает СТО и позволяет толковать ее эффекты как информационные, связанные с передачей и приемом световых сигналов. Появляется возможность создать «альтернативную физику». Она, конечно же, не отменит существующую ныне, однако позволит представить другую картину мира, возможно, больше отвечающую реалиям природы. В частности, надо будет продумать возможную структуру элементарных частиц, состоящих из электронов, то есть включающих в себя античастицы.

(Очень неудачен термин «античастица». Он вводит в заблуждение, внушает мысль, будто речь идет об экзотических объектах, противоположных обычным, привычным. Название оправдано в контексте истории атомной физики, но не по сути. Положительные и отрицательные атомы соединяются в молекулы. А плюс - и минус - частицы могут, возможно, сливаться, образуя атомные ядра.)

На мой взгляд, разработка альтернативных концепций в разных науках — единственно возможный выход из существующего интеллектуального тупика. Вопрос не в том, чтобы сделать ревизию всем признанным теориям, законам. Надо более четко обозначить пределы их действия, избегать распространения частных закономерностей на всю Природу.

На этот счет есть справедливое замечание философа Дени Дидро: «Природу надлежит описывать так, чтобы стало понятно само существование человека. Иначе он будет чуждым природе автоматом».

Скажем, теория Большого взрыва, а также естественного отбора или эволюции на основе случайных отклонений, делают само существование человека случайными и бессмысленными явлениями. Конечно, такой вариант нельзя исключить. Но хотелось бы обдумать и другие версии, предполагающие закономерную направленность эволюции жизни, биосферы, Вселенной, а также смысл существования человечества на Земле и в Космосе.

 

Хаос порождает порядок?

 

Очень непросто преодолеть ограничения, накладываемые вторым началом термодинамики на процессы, происходящие в природе. Каким образом из хаоса могут возникать, развиваться, действовать, а то и процветать упорядоченные структуры типа живых организмов?

Как мы уже знаем, подсчеты показали, что вероятность подобных событий бесконечно мала, приближается к нулю. С формальной точки зрения даже данная вероятность оставляет некоторую надежду на реализацию редчайшего события. С позиции здравого смысла такая вера в чудо имеет сугубо религиозную основу.

Тем не менее, И. Пригожин, глава так называемой Брюссельской научной школы, постарался доказать, что хаос способен порождать порядок. В предисловии к упоминавшейся выше книге «Порядок из хаоса» Олвин Тоффлер написал: «По мнению Пригожина и Стенгерс, энтропия — не просто безостановочное соскальзывание системы к состоянию, лишенному какой бы то ни было организации. При определенных условиях энтропия становится прародительницей порядка».

Вот как упрощенно и кратко пересказал О. Тоффлер суть теории И. Пригожина и его школы: «Некоторые части Вселенной действительно могут действовать как механизмы. Таковы замкнутые системы, но они в лучшем случае составляют лишь малую долю физической Вселенной. Большинство же систем, представляющих для нас интерес, открыты — они обмениваются энергией или веществом (можно было бы добавить – и информацией — Р.Б.) с окружающей средой. К числу открытых систем, без сомнения, принадлежат биологические и социальные системы...

...Открытый характер подавляющего большинства систем во Вселенной наводит на мысль о том, что реальность отнюдь не является ареной, на которой господствует порядок, стабильность и равновесие: главенствующую роль в окружающем нас мире играют неустойчивость и неравновесность...»

Прервем цитату. Вспомним, что многие мыслители прошлого восхищались красотой и гармонией природы. А теперь пришел черед отмечать господство хаоса и неустойчивости. Вряд ли это объясняется единственно развитием научно-философской мысли. Создается впечатление, что такое воздействие на ученых окружающей социальной среды, техноцивилизации, антипрогресса.

«Если воспользоваться терминологией Пригожина, – продолжим из Тоффлера, – то можно сказать что все системы содержат подсистемы, которые непрестанно флуктуируют. Иногда отдельная флуктуация или комбинация флуктуаций может стать (в результате положительной обратной связи) настолько сильной, что существовавшая прежде организация не выдерживает и разрушается. В этот переломный момент (который авторы книги называют “особой точкой” или “точкой бифуркации”) принципиально невозможно предсказать, в каком направлении будет происходить дальнейшее развитие: станет ли состояние системы хаотическим или она перейдет на новый, более дифференцированный и более высокий уровень упорядоченности или организации, который авторы называют “диссипативной структурой”. (Физические или химические структуры такого рода получили названия диссипативных потому, что для их поддержания требуется больше энергии, чем для поддержания более простых структур, на смену которым они приходят. — Р.Б.)

...Пригожин подчеркивает возможность спонтанного возникновения порядка и организации из беспорядка и хаоса в результате процесса самоорганизации».

Пока дело сводится к физико-математическим моделям, у Пригожина складывается достаточно убедительная теоретическая концепция. Ситуация меняется, когда начинается приложение формализованной модели к природным явлениям.

Пригожин и Стенгерс утверждают, что истории присуща «фундаментальная неопределенность». И продолжают: «В качестве символа мы могли бы использовать явно случайный характер массовой гибели в меловой период живых существ, исчезновение которых с лица Земли расчистило путь для развития млекопитающих — небольшой группы крысообразных животных».

Авторы даже не поинтересовались идеями палеонтологов, более двух столетий размышлявших над загадкой вымирания не только динозавров, а множества групп животных и растений. Никто из специалистов не предполагал, что такие явления, сопровождающие всю геологическую историю живых организмов, совершаются совершенно случайно. Правда, гипотез на этот счет предложено немало, а убедительная теория еще не сформирована.

Но в любом случае вряд ли следует говорить о фундаментальной неопределенности и случайности. Все как раз совершается вполне определенно и закономерно, надо лишь уметь вести диалог с природой такой, какая она есть, а не с той, которая возникает в специфических теориях и моделях.

Сама по себе идея «бифуркаций» и их роли, например, в биологической, социальной, интеллектуальной эволюции логична. Хотя она многое объясняет, но в самом общем виде, в значительной степени формально, вне связи с природными процессами. Она вряд ли может претендовать на решение при этом фундаментальных проблем бытия. О критических состояниях открытых систем писал еще в начале XX века А.А. Богданов, которого по праву следовало бы считать предтечей, основоположником теории систем, кибернетики, информатики.

О том, что из хаоса можно сформировать упорядоченные структуры, что можно преодолеть запрет второго начала термодинамики писал еще Дж. Максвелл. Он придумал «демона», способного сортировать хаотично движущиеся частички, отбирая наиболее энергичные, «горячие», быстрые. В таком случае вместо равномерного распределения энергии в системе возникнет разность потенциалов и она будет способна совершать полезную работу.

Но на такого «демона» придется затрачивать определенную долю энергии, да и его самого еще надо создать. В конечном итоге овчинка выделки не стоит. По этой причине люди вынуждены использовать «энергетические концентраты» (уголь, нефть, горючий газ, дрова, торф, радиоактивные вещества), а не эксплуатировать гигантские запасы тепла, рассредоточенные в атмосфере, океане, земной коре.

А нужен ли вообще какой-нибудь крохотный демон, наводящий порядок в микромире? Строение элементарных частиц и атомов определяет их упорядоченные соединения. Но главное, и это почему-то забывается: в окружающем нас мире, в космосе и на Земле явно преобладает гармония!

 

Янус-космология

 

Под таким названием бывший советский молодой ученый В.А. Лефевр в 1967 году предложил модель нашего мира на основе некоторых положений теории игр.

Небольшое отступление. Тридцать лет спустя тот же самый ученый, уже давно находящийся в эмиграции, опубликовал книгу с интригующим заглавием «Космический субъект». Казалось бы, в ней могла бы разрабатываться на научной основе идея Платона о Вселенной как живом организме. Он пишет: «Я строю метафорическую картину мира, населенного разумными существами, которые способны вмешиваться даже в космологическую эволюцию. Я должен подчеркнуть, что эта картина не является научной в строгом смысле этого слова. Она используется как иллюстрация, с помощью которой я пытаюсь показать связь феномена человека (термин Тейяра де Шардена) с фундаментальными физическими законами».

Однако в этой работе он пытается развивать, можно сказать, «космическую психологию», причем почти исключительно формализовано, в сущности, вне более или менее серьезных философских рассуждений. Это более всего похоже на интеллектуальную игру (кстати, он широко использует аппарат математической теории игр).

Впрочем, вернемся к его первоначальной Янус-космологии. Суть ее такова. Вселенная схематизируется в виде листа Мёбиуса, имеющего, как известно, две плоскости («верх» и «низ») и лишь одну сторону. Следовательно, не исключено существование антиподальных миров, находящихся в пределах одной плоскости.

В таком случае прогресс, увеличение сложности на одной плоскости соответствует антипрогрессу и уменьшению сложности (увеличению энтропии) — на противоположной. Развитие или деградация зависят от того, к какой из двух плоскостей относится объект и познающий субъект.

Цивилизация в рамках Янус-космологии уподобляется области, где организованность одной системы (скажем, техносферы) растет, тогда как «антисистемы» (биосферы) уменьшается. И во Вселенной можно вообразить подобное двуединство противоположностей: с одной стороны постоянное возрастание энтропии, с другой — соответствующее ее уменьшение.

Еще в середине ХХ века некоторые ученые пытались обосновать идею антимиров в микромире. Немец Е. Штюкельберг в 1941 г. и американец Р. Фейнман 8 лет спустя, вслед за М. Планком представили античастицы как объекты («белые дыры») с отрицательно направленным временем по отношению к частицам. Однако в физике данная гипотеза не укоренилась. Во-первых, в ней нет никакой необходимости. Во-вторых, различие в зарядах еще не свидетельствует о разном направлении времени.

Н. Винер, проведя мысленный эксперимент, пришел к выводу, что мы не в состоянии контактировать с гипотетическими разумными обитателями антимира, где время течет вспять. Наш процесс планомерного созидания представлялся бы им стихийной деградацией. Подобные антиподы во времени с трудом укладываются в нашем сознании. Да и где бы им находиться в пространстве? Ответив на этот вопрос, можно было бы объяснить возрастание энтропии в нашем мире ее уменьшением в мире ином. Преодолевается ограничение, налагаемое на Вселенную вторым началом термодинамики!

На роль «антипространства» может претендовать космический вакуум — энергонасыщенная среда, в которой пребывает видимый нами мир. Из вакуума при определенных условиях материализуются, как бы кристаллизуясь, частицы и античастицы. Они уменьшают в данных точках его «плотность».

Чем сложней и «массивней» становятся объекты видимого нами мира, тем более деградирует и обедняется энергией космический вакуум. Время нашего мира — антивремя вакуума, рост энтропии у нас — увеличение антиэнтропии «там».

В такой Янус-космологии четырехмерность наблюдаемого мира (назовем его материальным) совмещена с четырехмерностью антимира вакуума. Возникает образ Вселенной, имеющей восемь измерений.

Но это лишь одна из возможных мысленных моделей. Не исключено, даже весьма вероятно, что различных моделей — сосуществующих в сфере информации — может быть несколько. Многовариантная Вселенная!

...Гипотеза рождения материальной Вселенной из вакуума при фотосинтезе первичных элементарных частиц во все более сложные структуры находится в некотором противоречии с несколькими признанными физическими теориями и гипотезами. И это неплохо.

Подобные противоречия — залог перемен. Преодолевая их, научная мысль сможет открыть невиданные доселе горизонты познания. И тогда, возможно удастся наладить наши отношения с окружающим миром, избавиться от роковых пороков технической цивилизации и техногенного человека.

Идеи светорождения материального мира и эволюции вакуума предоставляют возможность осуществить по-настоящему новый диалог с Природой. Он может оказаться чрезвычайно плодотворным. Например, если наш материальный мир состоит из частиц и античастиц, то есть надежда добывать путем аннигиляции колоссальное количество энергии, используя минимум вещества. Хотя тотчас возникает роковые вопросы: для каких целей будет использоваться эта энергия? И не создадут ли, прежде всего, те же США аннигиляционную бомбу?

Одни лишь опыты по ее созданию рискуют обернуться глобальной катастрофой. Как знать, не охватит ли процесс аннигиляции всю биосферу, и тогда вспыхнет наша Земля как сверхновая звезда...

Ничего невероятного в таком предположении нет. Среди ученых за последние десятилетия распространилась мания всезнания. Большинство из них уверовало в то, что уже открыты едва ли не все фундаментальные законы природы и остается лишь их уточнять и несущественно дополнять. Теряется ощущение океана незнания, в котором пребывают островки научных знаний.

 

Сравнение не в пользу науки

 

Идея о господстве хаоса, где, как по волшебству, сами собой возникают и устойчиво существуют, усовершенствуясь, очаги порядка, организованности — это научный миф, завораживающий ученых. Под его влиянием они пытаются придумывать сложные теории, все более отдаляясь от реальности. Поэтому им приходится мириться с нелепым образом мира, лопнувшего, как пузырь.

Попытки посредством научного метода хоть как-нибудь объяснить, каким образом из хаоса или, тем более, из чудовищного взрыва «первоматерии» сам собой должны возникнуть гармония и красота Мироздания, — такие попытки выглядят беспомощными и неубедительными.

Религиозные представления о существовании изначальной духовной, интеллектуальной силы, порождающей вселенский порядок, представляются более предпочтительными. Правда, они не объясняют многое (бытие Бога до дней творения, причину Его творческой активности и т. д.). Но это можно оправдать невозможностью смертного человека постичь замыслы Всевышнего.

Но ученый имеет и некоторые преимущества. Он скажет: я выстраиваю свою модель возникновения Вселенной на основе опытов, наблюдений, исследований природы. Да, мои построения могут быть спорными или неверными, но у них не отнимешь важного достоинства: опору на факты и логику. А на каких основаниях выстроена библейская концепция? Разве ее автор или авторы присутствовали в момент сотворения Мира? Откуда бы им знать, как и что тогда происходило? Они просто сообщают свою версию, вот и все! Ссылаются, что их вдохновил Бог. Но разве я не могу утверждать того же? Почему нельзя считать, что и мои исследования боговдохновенны? Я же стремлюсь познать истину. Разве Бог не должен помогать мне в этом? Вспомните слова Иисуса: царство Божие внутри вас.

Библейская версия не имеет никаких доказательств. В нее можно верить, а можно и не верить. Но из этого, как мы убедились, вовсе не следует, что ученому не следует обращать на нее внимание. Некоторые ее положения, отвечающие здравому смыслу и философским размышлениям, полезно принимать в расчет.

Можно ли придумать концепции без ссылок на Бога и на неведомый Разум Вселенной и не отвергающие достижений современной науки, но и без ссылок на гипотетический Большой взрыв?

Безусловно, можно. И даже — нужно!

Представьте себе дни творения по гипотезе Большого взрыва. Есть невесть откуда возникший невообразимый сгусток первоматерии, вобравший в себя все, что составляет нынешнюю Вселенную. Затем он почему-то взорвался. А что дальше? Астрофизики вычисляют то, что происходило в первые минуты. Творением Мироздания это никак не назовешь, ибо происходит стремительное разрушение и разброс продуктов чудовищного взрыва. И все... Далее, как говорится, наука (физика, точнее сказать) бессильна.

Впрочем, простор для фантазии остается. Еще Кант предполагал, как из рассеянных в пространстве частиц под воздействием сил гравитации могут образоваться Солнце и планеты. Но вот ведь вопрос: а почему возник этот закон? И вообще, каким образом возникают закономерности, которые определяют порядок и гармонию Мироздания?

Выходит, они существовали или до формирования материального мира, или одновременно с ним. Но если этот порядок Вселенной мы называем разумным (то есть, подчиняющимся вполне логичным и постигаемым разумом законам), следовательно, Разум — такое же изначальное свойство всего сущего, как пространство, время, материя, движение...

На эту тему нам еще предстоит рассуждать. А пока согласимся с тем, что общепринятая в настоящее время астрофизическая теория «самотворения» Вселенной (Метагалактики) в результате Большого взрыва противоречит не только основам религиозного мировоззрения, но и философским размышлениям, опирающимся на здравый смысл, а также некоторым эмпирическим обобщениям.

...Гипотеза появления материальных тел из вакуума, постоянного творения «из ничего» и перехода «в ничто», фотосинтеза первичных элементарных частиц во все более сложные структуры и аннигиляции частиц и античастиц в недрах звезд противоречит нескольким признанным физическими теориями и гипотезами. И это неплохо. Подобные противоречия – залог перемен. Преодолевая их, научная мысль открывает новые горизонты познания.

Разработки идеи светорождения видимого нами Мироздания и эволюции вакуума может стимулировать новый диалог цивилизации с Природой. Он может оказаться чрезвычайно плодотворным. Например, если окружающий и пронизывающий нас мир состоит из частиц и античастиц, то есть надежда добывать путем аннигиляции колоссальное количество энергии, используя минимум вещества. Хотя тотчас возникает роковые вопросы: для каких целей будет она использоваться? И не создадут ли прежде всего те же США аннигиляционную бомбу?

Одни лишь опыты по ее созданию рискуют обернуться глобальной катастрофой. Как знать, не охватит ли процесс аннигиляции всю биосферу, и тогда вспыхнет наша Земля как сверхновая звезда...

Ничего невероятного в таком предположении нет. Правда, многие ученые верят, что уже открыты едва ли не все фундаментальные законы природы и остается лишь их уточнять и несущественно дополнять. Теряется ощущение океана незнания, в котором пребывают островки научных знаний. А это первый признак дряблости и старения научной мысли.

Надо смело исследовать новые, а не исхоженные вдоль и поперек пути научной мысли. При этом не обязательно изощряться в изобретении заумных фантастических гипотез. Например, ссылаться на «параллельные миры» или «астрал». Достаточно вспомнить о высказанных ранее научных гипотезах и философских идеях.

Если сопоставить, например, библейскую концепцию сотворения Мироздания с общепринятой научно теорией Большого взрыва и самопроизвольного появления порядка из хаоса, то религиозная точка зрения выглядит если не более убедительной, то значительно более мудрой. Хотя и ее не следовало бы рассматривать как истину в последней инстанции. Такое отношение к Библии равносильно отказу человека от божественного дара — разума и свободы познания.

 

Что есть реальность?

 

Замечательные успехи науки XVII—XVIII веков, прежде всего, механики и физики — укрепляли философские позиции материалистов. Но вот появился мыслитель, который выступил наперекор этому течению. Он заявил: «Материи нет». Почти все его творчество стало обоснованием данного тезиса. Это был Джордж Беркли.

«Странным образом, — писал он, — среди людей господствует мнение, будто дома, горы, реки — одним словом, все чувственные предметы имеют существование, естественное или действительное, отличное от факта восприятия их нашим разумом. Ибо что такое эти предметы, как не вещи, воспринимаемые нами в ощущениях? И что же мы воспринимаем, как не наши собственные идеи или ощущения? И не будет ли полным противоречием допустить, что какое-либо из них или какое-либо их сочетание существует, не будучи воспринимаемым?»

Беркли в ранние годы стал священнослужителем. Он остро чувствовал опасность подрыва теологического мировоззрения и основанной на нем нравственности со стороны атеизма, скептицизма и безверия: «Если будет хорошо принято мое учение, рушится вся эта философия Эпикура, Гоббса, Спинозы и т.п., показавшая себя отъявленной противницей религии».

Это был смелый шаг. Беркли, по сути дела, отрицал едва ли не все сложившиеся системы. Ведь они в той или иной степени признавали существование материи как некой реальной субстанции – инертной или активной, зависимой или независимой от Бога, а то и образующей с Ним единство.

На первый взгляд его позиция нелепа. Как можно отрицать то, что мы явно ощущаем: вкус пищи, тепло и свет солнца, твердость стены. Неужели можно всерьез предполагать, что никакого реального вещественного окружающего нас мира нет, а есть лишь нечто психологическое и присутствующее в нас самих?

Отвечая на подобное недоумение, Беркли уточнял: «В том, что вещи, которые я вижу моими глазами или осязаю моими руками, действительно существуют, я отнюдь не сомневаюсь». И еще более четко: «Я не отрицаю существование ни одной вещи, которую мы можем воспринять посредством ощущения или рефлексии». «В соответствии с моими принципами существует реальность, существуют вещи, вещная природа».

Кратко пересказывать идеи Беркли нелегко хотя бы потому, что он порой нарочито резко опровергал материализм. Но он имел в виду, прежде всего, механистическое мировоззрение. По его словам, изучение природы и объяснение ее явлений «переведены в большей части на механистические причины, т.е. на форму, движение, вес и подобные свойства».

Он критиковал в первую очередь абсолютно преобладавший тогда метод научных исследований, основанный на опытах механического движения и взаимодействия тел. И задавал непростой вопрос: а что же в действительности изучается в подобных случаях и вообще научным методом? Он доказывал, что для познания мира нельзя ограничиваться изучением только материальных предметов и процессов, принижая значение духовной субстанции. Эта мысль более двух веков оставалась непонятой учеными до тех пор, пока в ХХ веке А.А. Богданов не ввел в научный оборот нематериальное понятие организованности (позже была создана теория информации).

Современники Беркли сочли его учение сумасбродным, противоречащим здравому смыслу. Хотя опровергнуть его не так-то просто. Ведь Беркли утверждал, что познание есть процесс активного информационного взаимодействия субъекта и объекта, и одно без другого просто не существует. Он полагал, что материя есть нечто, обретающее свой образ в сознании. Действительно, материя и сознание, вещество и информация составляют единство, и это главное: нет вещества без информации, нет информации без вещества.

Замечательным теоретическим достижением А.А. Богданова стала его «Всеобщая организационная наука (тектология)». Он доказывал: в мире присутствует нематериальная сущность. «Как ни различны элементы вселенной, — писал Богданов, – электроны, атомы, вещи, люди, идеи, планеты, звезды, — и как ни различны по внешности их комбинации, но можно установить небольшое число методов, по которым эти какие угодно элементы соединяются между собою, как в стихийном процессе природы, так и в человеческой деятельности».

Вокруг нас и в нас самих преобладает не хаос, а порядок. Все элементы природы взаимосвязаны, образуют простые и сложные тела. В биосфере Земли своеобразно организованы воздушная, каменная и водная оболочки планеты, слои горных пород, минеральные комплексы, экосистемы живых существ. Человек, используя природные материалы, создает технику, дома, предметы быта. На это тратится энергия. Но кроме нее необходимо еще знание, умение, мастерство (в самой общей и привычной формулировке – информация).

При одинаковых затратах энергии и материалов можно создать или гениальную скульптуру, картину, конструкцию, или никчемное изделие. Одни и те же элементы при определенных условиях образуют сложнейшую биологическую молекулу, а могут остаться в виде разлагающегося мертвого тела или рассеянных компонентов. Разница колоссальная, и зависит она от степени организованности объекта. Богданов постарался выстроить разрозненные факты в стройную научную систему знаний, которую назвал тектологией (от греческого «тектос» — строение, структура). В самом общем виде организованность – это свойство целого быть больше суммы его частей.

И все-таки, несмотря на появление информатики, кибернетики, общей теории систем, по-прежнему среди естествоиспытателей господствует убеждение, что для объективного познания природы достаточно изучать ее материальную сущность на основе физики, химии. Правда, при этом отказались от одной застарелой мифологемы: признания абсолютной объективности и точности научных данных. Согласились, хотя и с оговорками, с достаточно очевидной мыслью: познание природы зависит от характера объекта и метода исследования. Надо бы добавить: и качеств самого исследователя.

ХХ век оставил нам огромнейшие массивы знаний о материальных свойствах окружающего мира. Возникли и добились крупных успехов гео- и биофизика, гео- и биохимия. Казалось, для описания природных тел и их взаимодействий этого вполне достаточно. Поэтому нет гео- и биоинформатики. Существуют лишь отдельные статьи и книги на данные темы, преимущественно философские. В биологию привнесена идея сложности структуры; есть понятие «информационная РНК» и т.д. Но все это частности.

...Понятия организованности, порядка, информации неразрывно связаны с более емкими сущностями — жизнью и разумом.

 

Часть II. ЖИЗНЬ

 

 

Так вот она, гармония природы,

Так вот они, ночные голоса!

Так вот о чем шумят во мраке воды,

О чем, вздыхая, шепчутся леса!

...Над садом

Шел смутный шорох тысячи смертей.

Природа, обернувшаяся адом,

Свои дела вершила без затей.

Жук ел траву, жука клевала п