Тема 2.1. Происхождение государства

Сложность и неоднозначность конкретно-исторических процессов формирования государства обусловила различные точки зрения в науке на объяснение универсальных причин его появления. Это вполне естественно и понятно, ибо каждая из них отражает или различные взгляды и суждения разных групп, слоев, классов, наций и других социальных общностей на данный процесс, или – взгляды и суждения одной и той же социальной общности на различные аспекты данного процесса возникновения и развития государства и права. В основе этих взглядов и суждений всегда лежали различные экономические, финансовые, политические и иные интересы.

Речь идет не только о классовых интересах и связанных с ними противоречиях, как это длительное время утверждалось в нашей отечественной и отчасти в зарубежной литературе. Вопрос ставится гораздо шире. Имеется в виду весь спектр существующих в обществе интересов и противоречий, оказывающих прямое или косвенное влияние на процесс возникновения, становления и развития государства.

За время существования юридической, философской и политической науки были созданы десятки различных теорий и доктрин. Высказаны сотни, если не тысячи противоречивых предположений. Вместе с тем споры о природе государства, его сущности, причинах, истоках и условиях возникновения продолжаются и по сей день.

Теологическая теория. Возникла эта концепция на Древнем Востоке. Фундаментальная черта восточной древности – принцип божественного происхождения государства и божественности государственной власти. Отсюда обожествление носителей государственной власти. Верховный властитель или сам представлялся богом, сыном бога или иным его родственником, или же представлялся как-то соединенным с богом, выступая посредником между ним и подданными. В восточных деспотиях эта концепция обосновывала прежде всего социальную дифференциацию и служила мистификации действительности.

Так, один из наиболее просвещенных теоретиков раннего христианства Аврелий Августин (354 – 450 гг.) утверждал, что государство и государственная власть происходит от бога, а причиной ее создания был грех, ибо если бы не моральное падение людей, государства не было бы. Августине развивал мысль, что государство – это бессовестный инструмент для наказания людей. Отсюда идеология господства римской канонической церкви в христианском мире.

Ситуация кардинально меняется только к концу эпохи средневековья. Фома Аквинский (1225 – 1274 гг.) вынужден был пересмотреть традиционную доктрину. В его трудах идея о божественном происхождении власти была модифицирована в утверждение, что от бога происходит только сам принцип власти, что же касается конкретно существующего государства, то оно является делом людей. Важнейшая задача государства – подвести людей к «вечному счастью», т.е. обеспечить им праведную жизнь. Эта концепция используется римской католической церковью вплоть до наших дней.

Следует также учитывать при оценке этой теории, что освещение власти божественным происхождением, а это имело место во многих первичных городах-государствах, придавало власти и авторитет, и безусловную обязательность. Не случайно, что эта теория была весьма распространена в средние века. В XVI – XVIII вв. теологическую теорию использовали для обоснования неограниченной власти монарха. А сторонники королевского абсолютизма во Франции, например Жозеф де Местр, рьяно ее отстаивали даже в начале XIX в.

Современный католицизм считает своим официальным учением о государстве взгляды Фомы Аквинского, который призывал людей к повиновению государственной власти, связанной «божественными законами». В Древнем Китае император именовался «сыном неба». Идею безоговорочной покорности народа властителю идеолог господствующей аристократии Китая Конфуций выразил следующим образом: «Добродетель власти – это веяние ветра, а добродетель народа – трава; когда веет ветер, трава должна сгибаться».

Государство, следовательно, существует в силу божественного установления и согласно божественной воле каждый обязан подчиняться ему. Повиноваться следует не только «благой власти», но и «строптивой власти», т.е. деспотии, тирании и другим формам диктатуры. Теологическое обоснование сущности государства стало доминирующим и средневековой юриспруденции, так как в феодальном обществе религиозное мировоззрение было господствующим. Разумеется, теологическая теория, исходящая из религиозных воззрений, не является научной, но она отражает отдельные реалии, действительно имевшие место в процессах становления государств (теократических).

Особенно сильно влияние теологического направления в мусульманских, прежде всего арабских, странах, где понятие государства неразрывно связано с идеей халифата – идеальной формы организации мусульманской общины в соответствии с заветами пророка Мухаммеда (VI – VII вв. н.э.), изложенными в Коране, а также в соответствии с преданиями о его жизни и деятельности (Сунна). Согласно поучениям пророка идея о создании такого государства была внушена Мухаммеду Аллахом, и пророк осуществил ее. Он сосредоточил в своих руках высшую законодательную, исполнительную, судебную, контрольную власть, принимая решения обычно после совета с наиболее авторитетными мусульманами (иджма).

По представлениям мусульманских авторов, в том числе бывшего президента Ирана А. Банисадра, каждое мусульманское государство должно стремиться к подобной идеальной государственной организации, которая воплощала бы интересы единоверцев Корана. Иногда считают, что в современных условиях этой концепции наиболее полно отвечает государственный строй Ирана, где реальная власть сосредоточена в руках высшего духовенства, возглавляемого «руководителем государства», другие мусульманские авторы видят образец в Саудовской Аравии или Объединенных Арабских Эмиратах.

Патриархальная теория рассматривает возникновение государства непосредственно из разросшейся семьи, а власть монарха конструирует из власти отца над членами его семьи. Так же, как и теологическая концепция, патриархальная теория была направлена на обоснование неограниченной власти царя, монарха, но истоки этой власти видела уже не столько в ее божественном происхождении, сколько в тех формах семьи, где существовала неограниченная власть главы семьи, патриарха.

Зародилась эта теория в Греции, была обоснована первоначально в трудах Аристотеля, но свое развитие получила в XVII в. в сочинении англичанина Фильмера «Патриарх». Фильмер, сторонник неограниченной королевской власти, пытался, опираясь на Библию, доказать, что Адам, который, по его мнению, получил власть от бога, передал затем эту власть своему старшему сыну – патриарху, а тот уже своим потомкам – королям. Сочинение Фильмера было самой экзотической работой, выражавшей идеи патриархальной теории. Уже современники Фильмера обратили внимание на несуразность многих ее положений. Например, из теории Фильмера следовало, что монархов должно было быть столько, сколько было отцов семей, или в мире должна была существовать одна монархия. Естественно, такого исторически никогда не было, да и быть не могло. Однако многие другие юристы и социологи более глубоко рассматривали роль семьи в возникновении государства, а также других социальных институтов.

И современное состояние научных знаний о происхождении государства, хотя и привязывает этот процесс к новому способу экономической, трудовой деятельности в раннеклассовых обществах, к организационно-управленческим функциям, связанным с земледелием, к городской цивилизации, к возникновению частной собственности, вместе с тем отнюдь не умаляет и первоначальной роли семьи. С одной стороны, появление на финальных этапах неолитической революции «больших семей» общинников-земледельцев – основного звена раннеклассового общества, с другой – династическое присвоение должностей в раннеклассовых первичных городах-государствах – это вполне реальные, научно установленные процессы, которые по-новому позволяют взглянуть как на содержательные, так и на ошибочные положения патриархальной теории. Словом, и эта теория также «схватывала» и отражала какие-то реальные, сущностные стороны перехода человечества от социально-организационной жизни в первобытном обществе к государственным формам в раннеклассовом обществе, но – и в этом ее основной недостаток, – преувеличивая их, придавала названным сторонам универсальное и определяющее значение. А это уже было теоретически и исторически неверным.

Договорная теория происхождения государства изложена в многочисленных работах выдающихся мыслителей. Следует назвать такие имена, как Гуго Гроций и Бенедикт Спиноза (Голландия), Томас Гоббс, Джон Локк и Джон Лильборн (Англия), Жан-Жак Руссо (Франция), А.Н. Радищев и др.

Так, Т. Гоббс (1588 – 1679) рассматривает государство как искусственное тело, созданное человеком, в отличие от тел естественных, созданных природой. По Гоббсу, великий Левиафан – государство – является результатом искусства человека, оно, по мысли автора, механическое соединение отдельных людей, сумма которых представляет гигантскую силу. Государственному состоянию предшествует естественное состояние людей, где их жизнь подчинена исключительно естественным законам, определяющим природу людей. Он был уверен, что все люди от природы злы и эгоистичны и каждый ищет общества тех, кто приносит больше почета и выгод.

Наиболее четко теория общественного договора находит свое выражение в учении Дж. Локка (1632 – 1704). Критикуя идею завоевания, насилия как основания зарождения государства, Локк полагает, что агрессия не порождает никаких прав и покоренное население терпит поработителей только до той поры, пока не может сбросить их силой. «Каждый, кто не желает хотя бы в какой-то мере полагать, что всякое существующее в мире правительство является продуктом лишь силы и насилия и что люди живут вместе по тем же правилам, что и звери, среди которых все достается сильнейшему, чем закладывается основание для вечного беспорядка и смуты, волнений, мятежа и восстания... тот по необходимости должен найти иную причину возникновения государства, другой источник политической власти и другой путь определения и узнавания тех лиц, которые ею обладают». Такой источник государственной власти Локк усматривал в общественном договоре: «Всякое мирное образование государства имело в своей основе согласие народа».

Договорная теория отказывает государству в вечности. Не признавая тождественности политической власти и общества, договорная теория исходит из того, что государство и общество не были ровесниками. Она предполагает возможность безгосударственного общества. Это – большой шаг вперед как в плане разгадки подлинной сущности государства, так и в плане приближения к научному решению вопроса о его историческом происхождении.

Государству, по Локку, предшествует естественное состояние, которое носит общественный и сравнительно упорядоченный характер, регулируемый нормами естественного права. Не трудно заметить, что концепция Локка является прямой противоположностью суждениям Гоббса, для которого естественное состояние – это война всех против всех, царство насилия и произвола, разгул грубого индивидуализма, отрицание прав личности. Целью общественного договора является, по мысли Дж. Локка, упорядочение жизни, обеспечение свободы и собственности. Общественный договор приводит к образованию государства, цель которого обеспечение интересов граждан, благо и безопасность людей.

По мысли Жан-Жак Руссо (1712 – 1778) идея общественного договора связана также с реализацией принципа народного суверенитета. Руссо полагал, что цель договора – «найти такую форму ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде». Только в ассоциации, отмечает мыслитель, возможно законное и устойчивое правление. Соглашение с неизбежностью заключается при выходе людей из естественного состояния.

Новое состояние, возникшее в результате заключения договора, Руссо называет гражданским состоянием, где каждый индивид, как человек, может иметь частную волю, противоположную или непохожую на общую волю, которую он имеет как гражданин. Таким образом, будучи созданным в результате заключения Договора между людьми, или Общественного договора, как его чаще называют, государство обслуживает в первую очередь богатых, а затем уже обращает внимание на защиту интересов и охрану свободы всех.

Безусловно, договорная теория была крупным шагом вперед в познании государства, так как порывала с религиозными представлениями о происхождении государства и государственной власти. Она уловила и некоторые реалии в возникновении отдельных государственных образований. Например, переход от первобытного общества, где власть принадлежала всем общинникам, их собранию, избранному ими совету, военачальнику, вождю – к государству, где власть принадлежала уже государственным органам, царю, особому слою людей, выделившемуся для управления народом.

Отражала эта теория и договорную практику многих феодальных городов, заключавших договор с князем о его материальном обеспечении в обмен на управление городом, на защиту города. Имела эта теория и глубокое демократическое содержание, обосновывая естественное право народа на свержение власти негодного монарха, вплоть до революционного восстания. Даже в XX в. эти идеи получали свое распространение и воплощение, например, когда было заключено соглашение («поразумение») в кризисный период 80-х гг. между польской «Солидарностью», представлявшей как бы польский народ, и властью.

В то же время договорная теория грешит крупными недостатками, в том числе вневременными, абстрактным представлением о первобытном обществе, его состоянии. По мнению Гоббса, это первобытное состояние представляло собой войну всех против всех, а по мнению Локка, Руссо – золотой век всеобщего мира и благоденствия, свободы и равенства. Ныне наука располагает данными об ограниченности и схематичности, умозрительности как тех, так и других представлений. В договорной теории основная фигура – это абстрактный, изолированный человек, этакий Робинзон, который вступает в соглашение и образует государство. Но такого изолированного человека как субъекта исторического процесса создания государства никогда не существовало. Человек выступал в различных социальных объединениях: общинах, кланах, больших семьях, классах, в других группах, в обществе, – которые и были реальными субъектами этого процесса. Однако позитивное содержание договорной теории происхождения государства было столь значительным, как подчеркивалось выше, что она и сейчас используется во многих демократических, либеральных движениях, хотя, разумеется, и в новых, современных формах.

Теория насилия основой происхождения государства полагает акт насилия, как правило, завоевание одного народа другим. Для закрепления власти победителя над завоеванным народом, для насилия над ним и создается государство. Наиболее видными ее сторонниками являются немецкий философ и экономист Е. Дюринг (1833 – 1921), австрийский социолог и государствовед Л. Гумплович (1838 – 1909), известный «ревизионист марксизма» К. Каутский (1854 – 1939) и др.

Ссылаясь на пример образования ряда стран Европы и Азии, которые возникли не иначе, как путем насилия, Л. Гумплович делал окончательный вывод, согласно которому «вследствие подчинения одного класса людей другому образуется государство», а из потребности победителей обладать «живыми орудиями» возникла экономическая основа античной семьи, отношения властвования, существовавшие между господином и его слугою. По мнению автора, «не из отдельных людей, как атомов, не из семейств, как ячеек, создается государство. Не отдельные личности и не семейства являются его составными частями». Только из различных «человеческих групп, из различных племен возникает государство и из них лишь состоит». Победители образуют правящий класс, а побежденные и порабощенные – «класс рабочих и служащих».

Во внутренней и внешней вражде племен заключается все дело, а не в чем-то ином. Именно в племенах, в их взаимной борьбе, утверждают Л. Гумплович и его сподвижники, мы можем признать «главные, основные части, действительные краеугольные камни государства, – в племенах, которые «мало-помалу превращаются в классы и сословия. Из этих племен создается государство. Они и только они предшествуют государству». Следовательно, ни Общественный договор, ни Божественное провидение, ни «высшие» идеи, ни «известные потребности» или «рационалистические и нравственные мотивы», как это следует из других учений о происхождении государства и права, а лишь грубая сила, борьба, покорение одних племен другими, – одним словом, прямое насилие – «вот родители и повивальная бабка государства» – вот основная причина, согласно теории насилия, возникновения данных институтов.

«История не представляет нам, – писал Л. Гумплович в работе «Общее учение о государстве», – ни одного примера, где бы государство возникало не при помощи акта насилия, а как-нибудь иначе. Государство всегда являлось в результате насилия одного племени над другим; оно выражалось в завоевании и порабощении более сильным чужим племенем более слабого уже оседлого населения»[37]. Таким образом, сторонники теории насилия утверждали, что первобытные племена при встречах между собой воевали и победители превращались в господствующую часть общества, создавали государство, использовали государственную власть для насилия над покоренными народами. Государство, по мнению представителей этой теории, возникало из силы, навязанной обществу извне. Классовое деление общества имело этническое, даже расовое, происхождение.

Например, К. Каутский, который также склонялся в объяснении происхождения государства к теории насилия, считал, что и первые классы, и государство образуются из племен при их столкновениях, при завоеваниях[38]. Причем утверждалось, что, как правило, кочевники-скотоводы покоряют мирных оседлых земледельцев. Со временем войны превращаются для некоторых племен и народов в средство не только закабаления других племен и народов, но и приобретения земельных угодий, материальных благ. Там, где дикое племя жило по соседству с цивилизованным, повествует К. Каутский, там к войне за спорную область присоединялся еще и хищнический набег – предприятие, приносившее воинственным варварам богатую добычу. Были такие варварские племена, у которых грабеж цивилизованных соседей составлял главный способ приобретения. Быть воином при подобных обстоятельствах, продолжает автор, было очень выгодно, и это стоило очень мало. Оружие, необходимое для войны, было большей частью то же самое, какое употреблялось охоте, бывшей в то время самой важной отраслью приобретения.

Как видно, и К. Каутский считал, что государство не результат внутреннего развития общества, а навязанная ему извне сила, что первобытная родовая демократия сменяется государственной организацией только под внешними ударами. Как относиться к этой теории? Не трудно видеть, что и она, улавливая отдельные явления в образовании государства, преувеличивает их, придает им универсальный характер. Действительно, имевшие место завоевания одним народом другого отражались и на социально-этнической структуре вновь возникающего общества. Однако это были уже вторичные процессы, когда первичные, раннеклассовые государства уже существовали как города-государства, когда завоеванные народы или имели уже свои органично возникшие государственные образования, или достигали в своем развитии уровня, при котором были готовы воспринять государственно-организованные формы общественной жизни. Кроме того, теория насилия опять же имеет вневременной, абстрактный характер, соответствует представлениям и уровню знаний XIX – начала XX вв.

Вместе с тем не следует отбрасывать и «завоевательный» фактор в образовании государств, помня, однако, и о том, что история дает множество примеров поглощения, растворения побежденным народом завоевателей, сохранения и усвоения завоевателями государственных форм побежденных народов. Словом, теория насилия не раскрывает сущностных причин происхождения государства, только открывает отдельные его формы, главным образом вторичные (войны городов-государств между собой, формирование территориально более обширных государств, отдельные эпизоды в истории человечества, когда уже существующие государства подвергались нападению народов, не знавших еще государственной организации, и либо разрушались, либо использовались победителями (например, нападения германских племен на Рим).

Солидаристская концепция государства. Развивал ее один из создателей французской социологической школы Эмиль Дюркгейм (1858 – 1917). Он исходит из того, что человеческое общество характеризует не только индивидуализм, но общность, взаимозависимость, коллективное сознание. Государство, по Дюркгейму, возникает как организация для формирования новых форм солидарности, поскольку по мере своего развития общество требует все большего количества предпринимаемых совместных усилий.

Подобных же воззрений придерживается и французский правовед Леон Дюги (1859 – 1928). Государство, по его мнению, было призвано примирять противоречия различных социальных слоев, заинтересованных групп. В связи с этим он развивал идеи синдикалистского государства (т.е. профессионально-корпоративного представительства в государственной власти всех слоев населения). Конечно, государство может служить и действительно служит и таким целям. Однако его роль отнюдь не ограничивается задачами социальной солидарности. Зачастую государство выступает как орган неприкрытого классового насилия (рабовладельческое, феодальное государство, государство на ранних ступенях капиталистического развития, государство диктатуры пролетариата и др.).

Процесс образования государства Дюги рассматривает вне процесса раскола общества на классы. В основе образования государства, по его мнению, лежит факт разделения общества на «правящих и управляемых». Дюги отождествляет понятия общества и государства: не раскрывая сущности политической власти, он извращает подлинную сущность государства. Политическая власть не является у него организованным классовым господством.

Теория «солидаризма» выдвинула идею «трансформации» государства, т.е. превращения государства из орудия деспотического насилия в организацию гармонического соединения людей, объединенных «социальной солидарностью». Дюги признает, что в прошлые эпохи государство было деспотической силой. «Над толпою изолированных и бессильных индивидов, – пишет он, – над человеческой пылью воцаряется без противодействия государство, грозно-могучее, ибо оно опирается на догму национального суверенитета, насчитывающую в это время многочисленных верующих»⁶.

Концепция солидаризма может быть в какой-то мере применена к некоторым разновидностям демократического государства, но она не пригодна для характеристики авторитарного государства, которое не заглушает конфликты путем переговоров, не примеряет путем поисков консенсуса противоборствующие социальные группы, а подавляет оппозицию.

Тема 2.2. Возникновение права (2 часа)

Происхождение права, его культурно-цивилизационный генезис – это «вопрос вопросов» юридической науки прошлого и настоящего. Широкий спектр идей, подходов, мнений всегда сопутствовал и сопутствует его решению. «Историческое право родилось в смутном историческом потоке событий, в борьбе искаженных, злых и нечистых интересов», – заметил Н.Н. Алексеев [39].

Право как особая система юридических норм и связанных с ними правовых отношений возникает в истории общества, в общем, в силу тех же причин и условий, что и государство. Процессы становления и развития государства и права, несмотря на особенности правообразования, наблюдаемые у разных народов, в различные исторические эпохи, идут параллельно. Тем не менее, варианты решения вопроса об их взаимодействии весьма разнообразны. Так, Л.С. Явич, в целом соглашаясь с марксистско-ленинским видением «тесного», единого развития и функционирования государства и права, пишет: «Если государство не является конечной причиной возникновения права, а последнее действительной причиной появления государства, то непосредственное взаимодействие между ними трудно отнести к области причинно-следственных связей в их философском понимании»[40].

Действительно, при более подробном, детальном рассмотрении оказывается невозможным абстрагироваться от культурно-регулятивной природы права, существенных характеристик и функций, подчёркивающих относительную автономность, самостоятельность данного феномена. Поэтому, если при изучении специфики возникновения государства (политогенезе) чаще всего основное внимание уделяется обобщению догосударственной истории человечества, тем организационным и управленческим формам, социальным структурам, которые были характерны этому, по выражению Карла Ясперса, «тёмному времени», то при изучении происхождения права, несомненно, следует расставить иные акценты. Для адекватного понимания общих, межцивилизационных закономерностей правообразования, а также его этнонациональных (цивилизационных) характеристик основное внимание должно уделяться регулятивным началам как неотъемлемым свойствам социальности, пронизывающим все её" сферы.

Достаточно подробный анализ доправовых социальных норм представлен А.Б. Венгеровым. Известный отечественный правовед сравнивает регулятивную систему общества с присваивающей и общества с производящей экономической моделью. Регулятивные начала, формирующиеся в ходе самоорганизации человечества, обеспечивают существование и воспроизводство первобытных общин, кланов, кровно-родственных групп. Эти правила смягчают агрессивные столкновения между индивидами и группами, направлены на организацию совместного труда и упорядочение брачно-семейных отношений, охватывают вопросы общинно-родового управления и т.д. Направленные на достижение гармонии в отношениях между людьми, поддерживающие существование человека в природе, социальные нормы присваивающей экономики имели своё особое содержание, формы выражения, способы (процедуры) реализации и защиты и в целом представляли собой достаточно сложную, состоящую из нескольких элементов регулятивную систему.

1. Содержание и цель регулирования. В первобытном обществе основная цель регулирования состояла в упорядочении разнообразных отношений в общинах эпохи присваивающей экономики. Например, закрепление за определенным кланом той или иной территории, на которой он перемещался, примитивные природно-религиозные отношения, брачно-семейные связи и т.д. Таким образом, по своему содержанию нормы первобытных общин обеспечивали (и в этом смысле были весьма эффективными) необходимые условия жизни и деятельности людей.

2. Способы регулирования - запреты (табу), обязывания, дозволения. Например, хорошо известны запреты на половые связи между кровными родственниками, на нарушение разделения функций между мужчинами и женщинами, между взрослыми и детьми, на убийство родственников и др., дозволение охоты на определенных видов животных и «священный» характер других (тотемы), обязывания по поддержанию огня, изготовлению орудий охоты и собирательства, средств передвижения (плотов, лодок).

3. Формы выражения. Социальные нормы, характерные для присваивающей экономики, находили свое выражение в обычаях, ритуалах, обрядах, мифах. Миф был моделью познания мира и регулятором общественных отношений.

4. Процедуры. В современных трудах по юридической и политической антропологии выделяют различные формы разрешения конфликтов и споров в присваивающих обществах. Формы были двоичные и троичные. Двоичные – беспосреднические (поединок, состязание). Троичные процедуры более сложные, поскольку они предполагают наличие посредника, в качестве которого мог выступать суд родственников или суд старейшин, собрание общины.

5. Санкции - необходимый элемент регулятивной системы. Многие авторы отмечают добровольный характер выполнения правил поведения в присваивающих общинах. Действительно, санкции в этот период не очень четко выделены и дифференцированы на реальные и сверхъестественные. Преобладали санкции изгнания из племени, рода, отселение, смертная казнь, нанесение телесных повреждений.

Следует обратить внимание на позицию ряда современных авторов по отношению к правилам поведения в догосударственном обществе. Эти нормы, по выражению известного историка и этнографа А.И. Першица, имеют характер мононорм. Мононормы – это единые, еще нерасчлененные правила поведения в первобытном обществе. Некоторые отечественные правоведы (А.Б. Венгеров, В.Н. Протасов и др.) считают мононормы предправовыми регуляторами. Мононормы отличаются от права, которое появляется лишь на следующем этапе развития общества, в его государственной организационной форме. Отличаются они и от морали, ритуалов, традиций. В частности, исполнением мононорм обеспечивалось не только общественное порицание (что характерно для морали), но и наказание на основе твердо фиксированных санкций. Мононормы находились в органичной связи с образом жизни присваивающего общества, в котором человек еще являлся частью природы. Под воздействием социально-экономических и политических изменений мононормы «расщепляются» и являются основой возникновения норм права, морали, религиозных норм, обычаев и др.

Однако далеко не все авторы разделяют подобные позиции. Так, Т.В. Кашанина пишет: «Эту идею высказали ученые-историки В.П. Алексеев, А.И. Першиц[41]. По их мнению, правила поведения в доклассовом, догосударственном обществе не могут быть отнесены ни к категории правовых, ни к категории моральных норм; они имеют характер мононорм, т.е. норм единых, специфических, еще не дифференцированных, не расчлененных на различные нормы социальной регуляции первобытного общества. Эту идею не критически поддержали некоторые ученые-юристы, вероятно, посчитав, что историки, дескать, лучше знают, что там было в первобытном обществе. Сразу хочется задать вопрос, для кого социальные нормы первобытного общества были едиными и неделимыми? Для первобытных людей, которые, имея столь неразвитое сознание, не могли их «расщепить»?... тогда для кого? Для первобытных исследователей социальных норм? Но их тогда еще не было... Следовательно, никаких «мононорм» в первобытном обществе в том понимании, которое предлагают уважаемые авторы-историки, не существовало. Социальная жизнь в тот далекий период регулировалась с помощью множества социальных норм, хотя многие из них не получили своего целостного развития»[42].

В период неолитической революции, при переходе к производящей экономике, регулятивная система общества коренным образом изменяется. Содержание становится более сложным, т.к. теперь регулированию подвергаются многообразные отношения по поводу земли, сельскохозяйственного инвентаря, упорядочивается проведение сельскохозяйственных работ. Возникает новый предмет регулирования – излишки произведённого продукта. Однако основная цель регулятивной системы – не допускать конфликтов, а если таковые возникли, уметь их вовремя и качественно разрешать - сохраняется.

Способы регулирования становятся более многообразными. Продолжает развиваться, но уже на новом уровне система запретов, дозволений и позитивных обязываний. В общем объеме регулирования обязывание постепенно занимает все больший и больший объем. Кроме запрещения, дозволения и обвязывания, появляется стимулирование и прямое принуждение.

С точки зрения формы выражения большой интерес представляют агрокалендари. Агрокалендари по дням расписывают всю жизнь ранней земледельческой общины, детально устанавливают время проведения различных видов сельскохозяйственных работ (вспашка, посев, сбор урожая). Возникает аппарат контроля за соблюдением агрокален-дарей (этот порядок поддерживается властью первых городов-государств, как правило, находившейся в руках царей, военной верхушки и бюрократии), санкции за их нарушения. Таким образом, по форме выражения и характеру принуждения, предотвращению нарушений агрокалендари уже отдалённо напоминают нормативно-правовые акты:

• они всегда имеют письменную форму выражения;

• требуют безусловного исполнения своих требований, а именно соблюдать срок и порядок выполнения сельскохозяйственных работ;

• доводятся до сведения всего населения.

Большую роль в формировании права сыграли возникающие в древнейших цивилизациях судебные органы. Они содействовали разрушению системы обычаев родового строя, закрепляя в своих решениях нормы, которые соответствовали новым, городским порядкам. Постепенно решение суда по конкретному делу превращается в общую норму, образец для решения подобных дел (судебный прецедент). У некоторых народов установлению единого правового порядка способствовали (субъективные причины) победоносные междоусобные или межгосударственные войны.

Различные исследователи по-разному классифицируют основные этапы в развитии права. Венгеров выделяет три основные фазы:

1) фаза зарождения, относящаяся по преимуществу к тем обществам, где происходит лишь становление производящих форм экономики;

2) фаза оформления регулятивной системы в систему определенных правил (норм);

3) фаза письменной кодификации права, связанная уже с появлением раннегосударственных образований[43].

Т.В. Кашанина предлагает иную периодизацию. Она выделяет архаичное право (стадия детства, которая может быть названа племенным правом, обычным правом, варварским правом); сословное, или корпоративное право (стадия юности, длившаяся с IX по XV в.), включающее феодальное право, манориальное право, городское или полицейское право, торговое право, гильдейское, каноническое или церковное право; развитое, или общегосударственное право (стадия зрелости – с XIV-ХVII вв. по настоящее время).

Особенности возникновения и сущность права во все времена находились в центре внимания философов, правоведов, историков, представителей других гуманитарных направлений. По словам профессора Н.М. Коркунова, «русскому юристу стыдно не знать своих предшественников. Много или мало они сделали, мы должны это знать». В результате в настоящее время можно говорить о достаточном количестве теорий, позиций, подходов.

Примирительная теория. Эта теория очень популярна на Западе. Ее поддерживают английский ученый Г. Бермани шведский ученый Э. Аннерси многие другие. Пристрастие западных исследователей к этой теории вполне объяснимо: западные страны развивались эволюционным путем, причем социальные институты там создавались «снизу», т.е. по мере выявления потребности люди начинали думать, как дать достойный ответ на вызов объективной реальности. Создание права – один из таких ответов. Право начинало зарождаться не для урегулирования отношений внутри рода, а для упорядочения отношений между родами. Внутри рода обязанность миротворческой и судебной власти исполнял наиболее уважаемый его представитель. Каждый отдельный индивид ещё не являлся субъектом, т.к. именно род обеспечивал ему безопасность и защиту, выполнял различные представительские функции. Сила рода, таким образом, была силой каждого его члена и поэтому в интересах любого индивида было не противопоставлять себя роду.