A.2.15 Что насчет человеческой природы?

Анархизм не игнорирует «человеческую натуру», наоборот, среди всех политических теорий именно он анализирует ее наиболее тщательно. Слишком часто человеческая натура выдвигается как последний аргумент против анархизма. Предполагается, что на это анархистам ответить ничего. Однако это не так. Прежде всего, человеческая натура – сложная вещь. Если человеческая натура означает «все, что делают люди», то очевидно, что человеческая натура противоречива: любовь и ненависть, сострадание и бессердечность, мир и насилие, и так далее. Все это люди делали, а значит все это продукты человеческой натуры. А кроме того, человеческая натура меняется с изменением социальных условий. Например, рабство считалось частью человеческой натуры и «нормальным» в течение нескольких тысяч лет. Древние греки считали гомосексуализм абсолютно нормальным явлением, тысячу лет спустя же христианская церковь осудила его как грех. А с развитием государства война стала частью человеческой натуры. Как отмечал Хомский:

«Люди, безусловно, способны на зло... Но люди способны на все. Человеческая натура может проявить себя как угодно, ведь у людей есть бесконечное множество способностей и вариантов их развития. Те, что являют себя, несомненно, зависят от преобладающих общественных структур. Если бы, например, у нас существовали учреждения, которые оправдывали и освобождали от ответственности патологических убийц, то такие убийцы и правили бы обществом. Тогда единственный способ выжить состоял бы в том, чтобы позволить таким элементам вашего характера проявиться и развивать их».

«Если же в обществе поощряются учреждения, которые объявляют жадность основанием собственности человека и поощряют жадность за счет других человеческих эмоций и обязательств, мы и получаем общество, основанное на жадности, со всеми последствиями. Другое общество можно было бы организовать таким способом, что другие человеческие чувства и эмоциями, скажем, солидарность, поддержка, сочувствие стали бы доминировать. Тогда стали бы раскрываться и проявляться совсем другие аспекты человеческой натуры и индивидуальности». [ Chronicles of Dissent, С. 158]

Итак, социальная среда играет важную роль в определении, что такое человеческая натура, как она развивается и как выражается. Действительно, один из самых распространенных мифов об анархизме – это идея, словно мы думаем, что человеческая натура безусловно хороша. Но то, как она развивается и проявляет себя, зависит от типа общества, в котором мы живем и творим. Иерархическое общество организует людей и воспитывает человеческую натуру одним (отрицательным) способом, свободное общество делало бы это по-другому. Поэтому «когда мы слышим, что кто-то говорит, будто бы анархисты воображают людей намного лучше чем, они есть на самом деле, мы изумляемся, как умные люди могут повторять такую ерунду. Разве мы не говорим постоянно, что единственное средство сделать человека менее жадным и эгоцентричным, менее ханжеским и менее раболепным – это устранить те условия, которые одобряют рост ханжества и жадности, раболепия и эгоизма?» [Peter Kropotkin, Act for Yourselves, стp. 83]

Само по себе указание на человеческую натуру в качестве аргумента против анархизма слишком поверхностно. В конце концов, это просто повод для наших оппонентов лишний раз не думать. «Каждый глупец, – как отмечала Эмма Гольдман, – от короля до полицейского, от пустоголового попа до ограниченного научного дилетанта считает себя специалистом в вопросах человеческой натуры. И чем безнадежней какой-нибудь шарлатан, тем сильнее он настаивает на скверности и слабости человеческой природы. Но как может кто-либо говорить об этом сейчас, когда дух каждого человека заключен в тюрьму, а разум закован, связан, изранен и искалечен?» Давайте преобразуем общество, создадим лучшую социальную среду, и только тогда мы сможем судить о том, что на самом деле является продуктом наших характеров, а что – результат отрицательного влияния авторитарной системы. Поэтому анархисты призывают к «освобождению человеческого ума от владычества религии, за освобождение человеческого тела от владычества собственности, за освобождение от оков и притеснений со стороны правительств». Ради «свободы, раскрепощения, возможностей, и прежде всего, мира и спокойствия, ведь только они научат нас, каковы на самом деле главные факторы человеческой натуры и всем ее удивительным возможностям». [ Red Emma Speaks, стp. 73]

Это не означает, что люди – бесформенная масса, а каждый человек рождается tabula rasa (лат. чистая доска) из которого «общество» может слепить что угодно (а точнее те, кто управляет обществом). Как утверждал Ноам Хомский: «Я не думаю, что возможно дать рациональную оценку концепции отчуждения труда, основываясь на таком предположении [что человеческая натура только исторический продукт], или возможно придумать что-то вроде морального оправдания приверженцам некоторых типов социальной организации, за исключением основных предположений о человеческой натуре и соответствия некоторых структур общества некоторым из фундаментальных потребностей, которые являются частью нашей неотъемлемой натуры». [ Language and Politics, p. 215] Мы не будем спорить с тем, какие человеческие особенности «врожденные», а какие – нет. Все, что мы можем сказать по этому поводу, так это то, что у людей есть врожденная способность думать и учиться – мы думаем, что это довольно очевидно – и что люди социальные создания, нуждающиеся в компании других людей для полноценной жизни и благоденствия. Кроме того, у них есть способность опознавать и сопротивляться несправедливости и угнетению (Бакунин справедливо называл «силу мыслить и потребность бунтовать» … «двумя ценными способностями». [ God and the State, стp. 9]).

Эти три особенности, на наш взгляд, указывают на жизнеспособность анархического общества. Врожденная способность думать за себя автоматически делает все формы иерархии нелегитимными, а наша потребность в общественных отношениях подразумевает, что мы можем самоорганизоваться без государства. Глубокое несчастье и отчуждение, давящие на современное общество, показывают, что централизация и авторитаризм капитализма и государства притупляют наши различные врожденные потребности. На практике, как уже было упомянуто ранее, большую часть своей истории человеческий род прожил в анархических сообществах, с незначительной иерархией, а то и вовсе без нее. В современном обществе принято называть таких людей «дикарями», или «примитивными», но это чистое высокомерие. Итак, разве можно упрекнуть анархизм в том, что он против человеческой натуры? Многочисленные исследования анархистов доказывают, что это совсем не так.

Что касается обвинения, будто бы анархисты требуют слишком много от человеческой натуры, то напротив, этим как раз часто занимаются неанархисты. «В отличие от наших оппонентов, кажется, признающих, что есть лучшие люди – правители, работодатели, лидеры – т.е., кто довольно успешно спасают худших людей – управляемых, эксплуатируемых, ведомых – от становления еще хуже, чем они есть», мы, анархисты, «утверждаем, что как правитель, так и управляемый испорчены властью» и «как эксплуататор, так и эксплуатируемый, испорчены эксплуатацией». Но при этом «есть существенная разница. Мы признаем недостатки человеческой натуры, но не делаем исключения для господ. Они делают это исключение, пусть и подсознательно, но при этом винят нас в том, будто бы мы – мечтатели». [Peter Kropotkin, там же, стp. 83] В самом деле, если человеческая натура так плоха, тогда идея дать власть меньшинству над большинством и надеяться, что это приведет к правосудию и свободе, безнадежно утопична.

Кроме того, как уже говорилось, анархисты утверждают, что иерархические организации воспроизводят худшее в человеческой натуре. Авторитарные отношения отрицательно влияют и на угнетателя, и на угнетенного. «Характерной чертой привилегий и всякого привилегированного положения – утверждает Бакунин, – является то, что они убивают душу и сердце человека… Это социальный закон, не допускающий исключений… Неограниченное равенство — главнейшее условие свободы и гуманности». [ God and the State, стp. 31] И если привилегированное меньшинство испорчено властью, то угнетенное большинство (в основном) становятся рабами в сердцах и умах (к счастью, человеческий дух таков, что там где есть угнетение, всегда будут бунтовщики и революционеры, а там где есть сопротивление, есть и надежда). Также анархистам странно слышать, что неанархисты оправдывают иерархию с точки зрения искаженной человеческой натуры, которую она сама и порождает.

К сожалению, слишком многие делают это и по сей день. Например, в рамках «социобиологии» утверждается (впрочем без системных доказательств), что капитализм – продукт нашей природы, который определяется нашими генами. Эти заявления просто новая вариация старого аргумента о человеческой натуре и, что совсем неудивительно, они находят поддержку среди властьимущих(которые хотят иметь «объективную» и «научную» основу для обоснования экономических и социальных неравенств), подробнее смотрите в книге Not in Our Genes: Biology, Ideology and Human Nature от Steven Rose, R.C. Lewontin и Leon J. Kamin).

Но и нельзя сказать, что в подобных утверждениях нет и зерна правды. Как отмечает ученый Стивен Джей Гулд «диапазон нашего потенциального поведения ограничен нашей биологией» и если это и есть то, что социобиология называет «генетическим контролем, тогда мы можем едва ли не согласиться». Однако, это не так. Ведь на самом деле социобиология приводит доводы в пользу некой формы «биологической предопределенности». Предположение о том, что определенным человеческим чертам соответствуют определенные гены, скажет нам немного, ведь если «жестокость, сексизм, и ненависть в общем являются биологическими чертами, так как они представляют собой одно подмножество из всего возможного диапазона поведений», то же самое мы можем сказать и про «человеколюбие, равенство, и доброту». И тогда «мы сможем увидеть, что их влияние увеличится, если мы создадим такие социальные структуры, которые помогут им развиваться и процветать». Возможно именно по этой причине социобиологи в своих работах «признают разнообразие» человеческой культуры, но при этом «часто называют неудобные для них “исключения” временными и незначительными отклонениями». Это удивительно и комично, когда Вы считаете, что «повторяющаяся, часто направленная на геноцид, война есть результат наших генов, но существование неагрессивных людей – малозначительное неважное отклонение». [ Ever Since Darwin, стp. 252, стp. 257 и стp. 254]

Также, как и ее предшественник социальный дарвинизм, социобиология начинает с проекции идей угнетения в текущем обществе на природу (часто подсознательно, так как ученые ошибочно считают эти идеи «нормальными» и «естественными»). Букчин называет этот процесс «тонким проектированием исторически сложившихся человеческих ценностей» на природу, а не на «научную объективность». Затем, разработанные таким образом природные теории проецируют обратно на общество и историю для «доказательства», что принципы капитализма (иерархия, власть, соперничество и т.д.) являются вечными законами, к которым уже апеллируют за оправданием существующего порядка! «Чего действительно достигает эта процедура, – отмечает Букчин, – так это подкрепления человеческих социальных иерархий, оправдания подчинения людей как врожденной особенности “естественного порядка”. Человеческое угнетение таким образом расшифровывается в генетический код как биологическая предопределенность». [ The Ecology of Freedom, стp. 95 стp. 92] Даже удивительно, что находится так много умных людей, серьезно воспринимающих эту «ловкость рук».

То же самое можно сказать и про аргументы, использующие «иерархии» в природе для объяснения и даже оправдания иерархии в человеческих обществах. Такие аналогии только вводят в заблуждение, поскольку они «забывают» институциональную природу человеческой жизни. Как Мюррей Букчин отмечал в своей критике социобиологии, «немного шансов у слабой, безвольной, нервной и больной обезьяны стать альфа-самцом, а сохранить этот крайне эфемерный статус и вовсе нет. На протяжение же всей государственной истории человечества, наоборот, властвовали самые физически и умственно неполноценные человеческие правители с самыми печальными последствиями». Такое «выражение власти иерархических институтов над людьми полностью противоположно так называемым “животным иерархиям”, где признание отсутствия институтов власти – строго единственный разумный путь говорить о “вожаках стаи” или “пчелиных матках”». [«Sociobiology or Social Ecology», Which way for the Ecology Movement?, стp. 58]Так то, что делает человеческое общество уникальным, удобно игнорируется, а реальные источники власти в обществе скрывают под генетической маской.

Вид апологетики, связанной с обращениями к человеческой натуре, естественен в основном потому, что каждый правящий класс должен оправдывать свое право управлять. Поэтому они поддерживают учения, которые определяют способы появления власти элит, и оправдывают ее – будь то социобиология, божественное право, первородный грех, что угодно. Очевидно, такие доктрины всегда были лживы... до сих пор, конечно, поскольку очевидно, что наше существующее общество действительно соответствует «человеческой натуре», ведь это было с научной точки зрения доказано нашим научным духовенством!

Высокомерие этого заявления просто шокирует. История не стоит на месте. Через тысячу лет общество будет абсолютно отличаться от нашего так, что и представить нельзя. Не будет привычных нам правительств и экономической системы. Единственная вещь, которая может сохраниться в неизменном виде, так это то, что люди все еще будут провозглашать, что их общество – «Единственно Правильная Система», которая полностью соответствует человеческой натуре, даже если все предшествующие системы ей не соответствовали.

Конечно, в головы сторонников капитализма и не приходит, что люди различных эпох могут делать различные выводы из одних фактов, выводы, которые могут быть обоснованными. И при этом капиталистическим апологетам не приходит на ум, что теории «объективных» ученых могут быть созданы в контексте господствующих идей общества, в котором они живут. А вот анархисты понимают, почему ученые, работавшие в Царской России, развивали теорию эволюции, основанную на сотрудничестве видов, в то время как их коллеги в капиталистической Великобритании, в свою очередь, развивали теорию, основанную на конкурентной борьбе внутри и между видами. Но, конечно, то, что последняя теория отразила господствующие политические и экономические идеи в британском обществе (особенно конкурентный индивидуализм) – чистое совпадение!

Работа П.А. Кропоткина «Взаимная помощь как фактор эволюции», например, была написана в ответ на очевидные погрешности, которые британские представители дарвинизма спроектировали на природу и человеческую жизнь. Кропоткин показал (и эмпирически доказал) что «взаимная помощь» внутри видов, играет столь же важную роль, сколь и «взаимная борьба» между особями в группах и видах (подробнее смотрите в эссе Стивена Джей Гольда «Kropotkin was no Crackpot» в его книге Bully for Brontosaurus). Это был, он подчеркивал, фактор эволюции наряду с соревнованием, который, при большинстве обстоятельств, оказывался намного более полезным для выживания. Таким образом сотрудничество столь же «естественно», как и соревнование, а следовательно человеческая натура вовсе не барьер для анархизма, поскольку сотрудничество между членами вида способно приносить немалую пользу людям.

В заключение. Анархисты утверждают, что анархия не против человеческой натуры по двум главным причинам. Во-первых, то, что подразумевается под «человеческой натурой», формируется обществом, в котором мы живем, и отношениями, в которых мы участвуем. Иерархическое общество поощряет одни черты индивидуальности, а анархическое поощряло бы другие. Также, анархисты «не так уж и сильно полагаются на утверждение, что человеческая натура изменится, но они предлагают теорию, обосновывающую, что аналогичный человеческий характер будет проявлять себя по-разному при различных обстоятельствах». Во-вторых, преобразование «есть один из фундаментальных законов существования», так что «можно ли утверждать, что человек достиг пределов своих возможностей?» [George Barrett, Objections to Anarchism, С. 360-1 и стр. 360]

Если вы хотите более подробно узнать об анархических идеях и человеческой натуре, читайте сочинения Питера Маршалла «Человеческая натура и анархизм» [David Goodway (ред.), For Anarchism: History, Theory and Practice, С. 127-149] и Дэвида Хартли «Анархо-коммунизм и человеческая натура» [ Anarchist Studies, Т. 3, № 2, Лето 1995, С. 145-164], каждое из которых опровергает представление, будто бы анархисты считают людей безусловно хорошими.