Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Результат и следствия действия

Поиск

Поскольку Врум (Vroom, 1964) первоначально обозначил одним и тем же терми­ном «исходы» (outcomes) как результат действия, так и его следствия, возникла некоторая путаница с их различением. Они отличаются прежде всего организаци­ей во времени и степенью инструментальности для следующего (по времени) ис­хода. Поэтому Гэлбрейт и Каммиигс (Galbraith, Cummings, 1967) предложили раз­личать исходы (следствия действия) первого и второго порядка. Исход, валент­ность которого хочет установить экспериментатор, они называют исходом первого порядка. Исходами второго порядка являются в таком случае все те события, для которых исход первого порядка имеет инструментальное значение и валентность которых поэтому определяет валентность исхода первого порядка.

С психологической точки зрения более удачным и более четким является раз­личение результата действия (исход первого порядка) и последствий действия (исход второго порядка), что мы и делаем. В этом случае возникает следующий вопрос: определяется ли валентность результата действия только его последстви­ями, пли же он обладает валентностью и сам по себе? В последнем случае нередко говорят о так называемых интринсивных, или внутренних, валентностях, когда результат действия непосредственно связан с оценочными переживаниями субъек­та, которые возникают без какого-либо посредничества внешних инстанций. Эти переживания основываются на процессах самооценки по ходу действия и после достижения результата. Митчел и Элбрайт (Mitchel, Albright,1972) выделили пять видов таких интрпнеивных валентностей: 1) чувство самоценности, 2) возмож­ность самостоятельного мышления и действия, 3) возможность собственного раз­вития, 4) возможность самовыражения, 5) чувство правильного выполнения за­дания. В противоположность этому имеются экстринсивные, или внешние, ва­лентности, при которых решающее значение приобретают различные внешние обстоятельства и речь всегда идет о сравнительно отдаленных опосредующих по­следствиях действия, таких как 6) авторитет, 7) престиж, 8) безопасность, 9) воз-

можность сближения с другим человеком или группой, 10) материальное благопо­лучие, 11) карьера и 12) социальное признание.

В отличие от Гэлбрейта и Каммингса все отдаленные опосредующие события с экстринсивной валентностью удобнее рассматривать как исходы второго порядка (последствия действия), а все события с интринсивной валентностью — как исхо­ды первого порядка (результаты действия). Однако и это деление сомнительно, поскольку события с интринсивной валентностью не совпадают с достижением конкретного результата действия, являясь со своей стороны результатом процес­сов самооценки при реакции на достигнутый результат действия. Так, одинаковые результаты действия могут для одного и того же индивида иметь различную внут­реннюю ценность в зависимости от того, достигнуты ли они в основном за счет собственных способностей и усилий, за счет счастливого стечения обстоятельств или поддержки и помощи других (см. главы 14 и 15).

Кроме того, возможно, что события без всякой валентности (последствия дей­ствия), сами по себе приводят к событиям (самооценке) с интринсивной валент­ностью. Новый вариант различения исходов первого и второго порядка предлага­ют Кемпбелл, Дуннетти, Лоулер и Уэйк (Campbell, Dunnette, Lawler, Weick, 1970) в своей работе «Гибридная модель ожидания». Результат действия они называют целью задачи, которой соответствует ожидание I. Достигнутая цель в сочетании с ожиданием II ведет к исходам первого порядка, имеющим характер вознагражде­ния. Валентность этих исходов есть функция их инструментальности по отноше­нию к удовлетворению потребностей, которое и означает исходы второго порядка. Согласно мнению этих авторов, все обладающие валентностью следствия действий являются исходами первого порядка. Они подразделяются в соответствии с вида­ми предположительно лежащих в их основе потребностей. При таком подходе оста­ются сложности при определении исходов второго порядка. Для спецификации таких исходов нужно было бы отграничить друг от друга различные потребности, а также измерить степень их удовлетворения.

Лучшее, что можно порекомендовать в настоящее время, — это, с одной сто­роны, отказаться от рассмотрения таких гипотетических процессов, как удовле­творение потребности (Campbell et al., 1970), ас другой — отнести все события с валентностью интринсивной и экстринсивной природы (Galbraith, Cummings, 1967) к последствиям действия (исходы второго порядка), отграничив эти по­следствия от служащих для них поводом прямых результатов действия (исходов первого порядка).

Эмпирическая проверка

Врумовская теория инструментальности оказалась весьма плодотворной и побу­дила других авторов к целому ряду полевых исследований. При этом в основном подтвердилась эффективность как модели валентности, так и модели действия. Эти модели были дополнены новыми переменными, такими как «рабочая роль», означающая воспринимаемые и принимаемые субъектом требования, которые предъявляются к нему выполняемой работой, скажем, степень напряжения наря­ду с психологической силой и способностью определяющая достигнутый резуль­тат действия (Graen, 1969; Porter, Lawler, 1968). (Критический анализ читатель

найдет в работах; Mitchell, 1974,1982; Mitchcl, Biglan, 1971; Heneman, Schwab, 1972; в статье: Wahba, House, 1974, обсуждаются проблемы развития теории и методи­ческие подходы к ней.)

Как выяснилось, мультипликативные связи в моделях больше оправдывают себя, чем аддитивные. Например, Мнтчел и Элбрайт (Mitchel, Albright, 1972) с по­мощью модели валентности (т. е. мультипликативной связи валентности и инстру-ментальности) смогли при работе с группой морских офицеров правильно предска­зать более половины оценок удовлетворенности рабочим местом (г = 0,72). Конечно, при взаимодействии не только валентности следствий действия с инструментально- стыо результата действия, но и ожидания достижения целевого результата действия с валентностью этого результата это не всегда возможно (Pritcliard, Sanders, 1973). В ранних исследованиях, однако, инструментальность и ожидание, как правило, не отделялись друг от друга, как того требует модель; когда нужно было выяснить сте­пень связи между напряжением и последствиями действия, то смешивались или они сами (см.: Hackman, Porter, 1968), или степень их связи с результатом действия и его последствиями, т. е. с инструментальностыо (см.: Gavin, 1970; Lawler, Porter, 1967) либо привлекались только непрямые оценки воспринимаемой инструментальности (см.: Georgopolous, Mahoney, Jones, 1957; Galbraith, Cummings, 1967; Goodman, Rose, Furson, 1970).

Во всех проведенных исследованиях вызывает определенное сомнение опера-ционализацня понятий. В первую очередь это относится к понятию «инструменталь­ность». Примером может служить исследование Притчардом и Зандерсом (Pntchard, Sanders, 1973) почтовых служащих, обучавшихся сортировке писем, когда им при­ходилось заучивать наизусть длинные списки сложных путей доставки корреспон­денции. Необходимо было оценить валентность 15 различных последствий дей­ствий, таких как «сохранить работу, не быть уволенным», «получить прибавку к зарплате», включая и негативные валентности, такие как «иметь при распределе­нии заданий больше работы», «работать сверхурочно». Данные по инструменталь­ности (I) при этом не соответствовали модели. Они выражались в оценках от + 1 до +10 в зависимости от вероятности того, что освоение программы обучения повлечет за собой какое-то из 15 выделенных последствий действия. Зависимыми перемен­ными выступали оценки усилий, затраченных на освоение программы (поскольку служащие большую часть программы обучения выполняли дома, оценка усилий самими испытуемыми давала наилучшие показатели зависимых переменных). Наиболее точные предсказания были получены от следующих сочетаний моделей валентности и действия в их мультипликативной или аддитивной связи:

г = 0,54 V (валентность)

0,52 V xE (валентность на ожидание)

0,50 V x l (модель валентности, мультипликативная)

0,49 E + (Vx l) (модель действия, аддитивная)

0,47 E x (Vxl) (модель действия, мультипликативная)

0,41 V+ I (модель валентности, аддитивная)

0.36 E+(V+I) (модель валентности и действия, аддитивная)

0,22 I (инструментальность)

Как можно видеть, мультипликативная модель валентности превосходит ад­дитивную (0,50 к 0,41), а о мультипликативной и аддитивной моделях действия этого сказать нельзя (0,47 к 0,49). Неадекватная операционализация значений инструментальности явно не способствует объяснению вариативности данных. Объединение /с остальными переменными, скорее, ограничивает возможности для такого объяснения.

Другой проблемой является число и вид последствий действия, которые не­обходимо учитывать в исследованиях. Индивиды различаются по числу и виду релевантных, т. е. значимых для них, последствий действия. Так как данные о валентности и инструментальности соотносятся с вводимыми экспериментато­ром следствиями действия, межипдивидуальные вариации валентности и ин­струментальности могут быть чрезвычайно ограничены, так как значительное число важных последствий деятельности остается вне сферы рассмотрения. Вме­сте с тем если в каждом конкретном случае определить число и вид индивиду­ально значимых последствий действия, а также осуществить требуемое моделью алгебраическое суммирование всех произведений валентности и ннструменталь-ности, то можно поставить иод угрозу саму возможность межиндивидуалыюго сравнения.

Проведенные исследования по теории инструментальности почти исключи­тельно являются полевыми исследованиями различной профессиональной дея­тельности, что придает им высокую внешнюю валидность по сравнению с искус­ственными лабораторными экспериментами. К сожалению, рано или поздно это оборачивается трудностями проведения причинно-следственного анализа. Такой анализ невозможен, если отсутствует планомерное варьирование и регистрация тех переменных, которые берутся в качестве условий. Вот почему Лоулер (Lawler, 1968) в течение года исследовал 55 сотрудников управленческого аппарата про­мышленных предприятий. Валентность определялась по оценке значимости ше­сти предполагаемых следствий действия. Данные по инструментальности (как уже отмечалось) смешивались с ожиданием: нужно было оценить, насколько собственные усилия и результаты действия ведут к шести следствиям действия. Реально достигнутые результаты действия (зависимые переменные) по истече­нии года повысились, что выяснилось из оценочных суждений коллег, руковод­ства и собственной оценки испытуемых. Множественные корреляции между произведением «инструментальности и валентности*, и достигнутым результа­том действия по истечении года колебались между 0,55 (суждение руководства), 0,45 (мнение коллег) и 0,65 (самооценка). Поскольку корреляции зависимых и независимых переменных по истечении года оказались выше корреляций пере­менных, выделенных в начале исследования, то это свидетельствует, согласно врумовским моделям валентности и действия, о причинной зависимости полу­ченных результатов.

С концепцией инструментальности в семействе теорий ожидаемой ценности по­явилась развернутая версия модели, открывающая дополнительные перспективы для будущих исследований мотивации, особенно в рамках больших организаций (т. е. в фирмах с установленными последствиями действий) (см.: Mitchell, 1982).

Заключительные замечания

Теории ожидаемой ценности стали неотъемлемой частью исследований мотивации уже потому, что ценность и ожидание являются двумя базовыми переменными, из которых вытекают результирующие мотинацпошше тенденции, определяющие выбор того, что мы в конечном счете будем делать. В этой семье теорий есть раз­ные члены, каждый из которых адекватен определенной проблемной области. Об­зор всей этой группы теории впервые был приведен Фнзером в его книге (Feather, 1982). Одновременно он высказал и ряд критических замечаний, которые Хекхау-зен (Heckhausen, 1983) резюмировал в пяти пунктах:

«При всей плодотворности мотиваидонных моделей ожидаемой ценности, они оказы­ваются недостаточными в пяти отношениях. Во-первых, они являются чересчур объективистскими, поскольку исходят из того, что субъект при образовании перемен­ных ожидания п ценности полностью и безошибочно использует всю информацию. Для преодоления этого недостатка следовало бы обратиться к когнитивно-психоло­гическому анализу переработки информации. Во-вторых, предпола]"ая негативную кор­реляцию ожидания и ценности, эти модели оказываются чересчур обобщенными. Такая взаимосвязь имеет место, по-иидпмому, лишь и том случае, когда ценностная перемен­ная относится к типу ограниченных благ, что для обширных классов социальных ден-ci вий неверно. В данном случае желательно проведение сравнительных исследован и и. В-третьих, они слишком рационалистичны, предполагая, что ожидание и ценность всегда полностью анализируются и объединяются друг с другом. В лучшем случае это справедливо для научно обоснованного принятия решения исследовательскими или экспертными группами, например при выборе места для атомной электростанции (см.: Keeney, Raifla, 1976). Вместо того чтобы постул и ропать рационалистические под­счеты, не имея никаких доказательств этого, следует выявить условия, при которых, к примеру, влиятельной является лишь одна из двух этих переменных. Например, при выборе задания и дошкольном возрасте переменная ожидания оказывается генетически первичной по отношению к ценностной переменной (Heckhausen, 1984b). В-четвертых, они неоправданно формализованы, предполагая алгебраические взаимосвязи высоких уровней, которые невозможно проверить с помощью шкал невысокого порядка, исполь­зуемых для измерения переменных. Вместо этого следует использовать алгоритмы, в большей степени свободные от заранее принятых предпосылок. Наконец, в-пятых, они претендуют на универсальность, считая, что индивидуальные различия внутри экспе­риментальных групп следует рассматривать лишь как случайные отклонения, вместо того чтобы использовать их в качестве источника информации о том, не присущи ли разным индивиды различные мотиващюнные модели, и для выяснения того, почему это происходит* (Heckhansen, 1983, S. 14-15).

Эти недостатки можно устранить, если учитывать результаты современных исследований принятия решения, где выигрыши и потери различаются, в частно­сти, в зависимости еще и от того, как и в каком контексте формулируется подлежа­щая решению проблема (см.: Kahneman, Tversky, 1984).

 

ГЛАВА 6



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-18; просмотров: 237; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.59.198.150 (0.011 с.)