Созидатели культуры и признаки

Их элитарности

Положительная, творческая жизнедеятельность охватывает как воспроизведение уже достигнутого (репродуктивная), так и его конструктивное изменение на более высокой основе (продуктивная). Их диалектическое единство и составляет сущность культуросозидающей деятельности – как прошлой, так и настоящей, в которой и проявляются дарования, талант.

Во всех классово антагонистических формациях репродуктивная деятельность отрывалась от продуктивной, от непосредственного творчества и осуществлялась как отчуждённый физический труд, закреплённый за трудящимися. Они приобретали лишь одностороннюю сноровку и утрачивали свои наклонности, сообразительность, инициативу. От рабочих, ставших придатками машин и механизмов, также требуются самые простые, однообразные, легче всего усваиваемые приёмы[25]. Элементы привлекательности, творчества присутствуют в их коллективном труде. В сооружении египетских пирамид, Вавилонской башни, других чудес света, современных гигантских гидроэлектростанций, производственных, культурно-бытовых и спортивных зданий налицо преимущественное проявление не индивидуального творчества простых строителей, а совокупного.

Наряду с обезличиванием и принижением значимости преимущественно физического труда происходило возвышение неповторимых индивидуальностей – государственных деятелей, политиков, полководцев, героев, мыслителей, т. е. тех, кто властвовал. Их свершения возводили в ранг исторических, их восхваляли в литературе и на картинах. Представители народа показывались как второстепенные, вспомогательные персонажи.

Из безликой, усреднённой массы стали выделять избранное меньшинство, называть его элитой, противопоставлять большинству. Просветители считали образованную элиту общества главным производителем культурных ценностей. Идеалисты объявили демиургом мира и управителем всех происходящих в нём процессов некую потустороннюю силу – Бога или абсолютную идею, что тормозило активность тружеников. Ф. Ницше испытывал отвращение к «духу революции», неприязнь к вечным абсолютным истинам христианской морали, к слабым и уродливым, неполноценным. Он идеализировал сверхчеловеков, находящихся по ту сторону добра и зла, освобождённых от общественного влияния и морали, стоящей на пути мифологизированной воли как основы жизни (свободы личности), т. е. индивидуалистов. Борьбу за равноправие сводил к нивелированию одарённых и выдающихся. В последней своей книге «Воля к власти» он голословно заявил, что толпа властвует и тиранизирует тех, кто является исключением. В делении людей на высших (аристократов, уродившихся на славу) и низших (стадо, массу, раздувающих свои потребности) ярко проявился его антидемократизм. По мнению Н. А. Бердяева, античная греко-римская, гуманистическая возрожденческая и всякая высокая культура была аристократической, т. е. верхнего интеллектуального слоя.[26] Она нужна лишь немногим, а для масс нужна средняя культура. [27]

З. Фрейд и его последователи мышление и сознательное поведение, в том числе озарение, проблески творчества, детерминировали влечениями, желаниями, страстью, залегающими в бессознательном, в глубине психики, и приписывали исключительным личностям.[28] Всякое культурное, т. е. привнесённое, принудительно навязывается меньшинством.

О героях и толпе рассуждал и английский христианский исследователь А. Тойнби. К движущей силе цивилизации он отнёс лишь творческое меньшинство (пророков, жрецов, учёных, политиков), возглавляемое лидером. Оно откликается на вызовы, увлекает «нетворческое» инертное большинство, изменяет социальные условия и обеспечивает прогресс. Элита управляет благодаря своему авторитету. Когда он иссякает и народ утрачивает доверие, тогда она прибегает к силе. Возникающее взаимное отчуждение ведёт к расколу и распаду цивилизации, её гибели, спасти которую может лишь религиозное единство.

Слово «элита», заимствованное из французского языка, означает лучшее, отборное, а в растениеводстве – высококачественные семена, в животноводстве – породистые, племенные, продуктивные животные. В этом смысле наиболее талантливых представителей интеллигенции и гениев можно отнести к элите общества, а их научные достижения, шедевры литературы и искусства – к подлинной культуре.[29]

Но нередко к признакам элитарности относят особенности речи и общения, развлечений. Так, священнослужители продолжают использовать латинский и славянский языки, символисты и авангардисты создают свои типы текстов, специфические средства выражения, некоторые музыканты – изощрённые звукоизвлечения, импровизации. Хосе Ортега - и - Гассет полагал, что божественное искусство не является общечеловеческим и не общепонятно. Оно ориентируется на избранных (художников, касты), дерзко деформирует реальность, отдаляется от неё, дегуманизирует её.[30] Избранные же – это не те, кто кичливо ставит себя выше, а те, кто требует от себя больше, чем от других, кто осознанно взваливает на себя тяготы и обязанности[31]. В элиту зачисляют участников закрытых религиозно-философских обществ, масонских лож, аристократических салонов, всех привилегированных управленцев и причастных к творчеству, хотя они добиваются разнокачественных результатов. Порой плоды их усилий нельзя оценить положительно. Такой легковесный и высокомерный подход означает преувеличение собственной значимости и неправомерен. Более того, наделённые властью бюрократы нередко пытаются бездумно командовать творцами, прибегают к цензурным ограничениям, травле и санкциям.

 

Народное творчество и его значимость, выражение народности в литературе и

Искусстве

Народная культура как поток совместных достижений складывается из непрофессионального творчества. Зародилась она издревле и первоначально передавалась изустно в процессе труда, обрядово-ритуальных действий, праздничных мероприятий. Создавал и распространял фольклор народ, т. е. крестьяне, простые горожане. Вырабатывались его особые жанровые формы – заклинания, заговоры, моления, легенды, мифы, эпос, летописи, поучения, сказания, веды, саги, былины, загадки, сказки, басни, предания, пословицы, поговорки, песни, частушки, причитания, анекдоты, тосты и т. д. Преобладало коллективное и анонимное сочинительство. Не было разделения на создателей, исполнителей и слушателей (зрителей). Всё творческое сообщество состояло из равноправных соучастников синкретических действий. Но встречалось и индивидуальное, фиксированное авторство.

Песни обычно исполнялись хором, но постепенно проявлялись способности отдельных певцов, которые пели под аккомпанемент музыкальных инструментов. Нередко песни сопровождались танцами. Учитывался приобретённый опыт, вносились изменения в текст, сюжет, в импровизацию исполнения.

Проводились игры или спортивные состязания, празднества в честь различных богов, вакханалии, карнавалы, увеселительные ярмарки. Многие украшали одежду, жилище, занимались вышиванием, росписями, резьбой, керамикой и другим ремеслом, создавали орнамент. Талантливыми самородками были скоморохи, коробейники, кобзари, гусляры, акыны. Утверждались ритуалы, обычаи, традиции, которые насаждались новым поколениям и довлели над умами живых.

С появлением письменности отобранные произведения издавались и превращались в частицу литературы, в общее достояние. В мифах, героических и новеллических былинах запечатлены яркие образы: Ахилла, Прометея, Геракла, Робин Гуда, защитников Отечества Ильи Муромца – прямодушного, честного, открытого и бесстрашного воина; Алеши Поповича – смелого, мужественного богатыря, самоотверженно сражавшегося с поработителями Киева, не терявшегося даже в неравном бою, хитростью победившего пышущего огнем Тугарина; Добрыни Никитича – сильного, искусного и в боях, и в забавах (единоборстве, стрельбе из лука в цель, плавании, игре в шашки и шахматы), который дважды побеждал змея и освободил из-под его власти множество пленников; пахаря Микулы Селяниновича – легко и с любовью обрабатывавшего землю, собиравшего обильный урожай, обеспечивавший жизнь в довольстве; Садко – сначала нищего гусляра, сочинителя чудесных песен, способных вызвать отклик в самой природе, но не нужных новгородским купцам, что заставило его уйти на берег Ильмень-озера и своей игрой и пением покорить морского царя, который одаривает его «рыбами золотые перья», подсказывает как выиграть спор с отдельными купцами и стать богатым (терпит поражение лишь тогда, когда противопоставляет себя всему Великому Новгороду); ни во что не верившего Василия Буслаева – критически относящегося к церковным догмам, к обычаям; Василисы Прекрасной, смекалистого Насредина.

Известными и популярными стали многочисленные сказки. Русские народные сказки собраны и опубликованы в различных сборниках. В них, как правило, добро побеждает зло, превозносится красота, сочетаются фантастическое и реальное, лиризм и ирония, излагается извечная мечта о лучшей жизни, о счастье.

Переведены на русский язык и изданы сказки народов России и СССР, Азии, Африки, Востока, Индии, Китая, Океании, Филиппин, Финляндии, Югославии, Г. Х. Андерсена, карело-финский эпос «Калевала» и т. д.

Большим событием стали выход в свет в 1862 г. сборника В. И. Даля «Пословицы русского народа» (более 30 тысяч), публикации многих других собранных пословиц и поговорок, в том числе разных наций. В них в краткой и образной языковой форме, метафоричных и остроумных характеристиках, суждениях, рекомендациях отражены трудовая, семейная, общественная жизнь, прежде всего крестьян, в тогдашнем её виде со всеми особенностями, а также потребности, привычки, впечатления, взгляды, устремления, радость и страдания, смех и слёзы, любовь и гнев, события.

Произведения народного творчества вобрали в себя типичные явления, обстоятельства, ситуации. Отличаются они колоритом, поэтическим мастерством, которое заметно в их построении, в яркости и меткости языка, в точности наблюдений. В них сочетаются честность и обман, вымысел и правда, заблуждение и ум, трудолюбие и лень, фантастика, иносказательность, обобщения, содержатся знания и сведения о труде и быте народа, его мировоззрении и вкусах, о природе. Их пронизывает любовь к Родине.

Почиталось трудолюбие, о чём поведали такие изречения: «На бога уповай, а без дела не бывай!», «Не посеяв – не пожнёшь!», «Без труда не вынешь и рыбку из пруда», «Терпенье и труд – всё перетрут», «Что потрудимся, то и поедим», «Кто рано встаёт, тому бог подаёт», «Не сиди сложа руки, так не будет и скуки!», «Дело учит, и мучит, и кормит». Лентяи и бездельники осуждались: «Станешь лениться, будешь с сумой волочиться», «Под лежач камень и вода не течёт», «Трутень мёда не носит».

Неверие в справедливость законов и судей зафиксировано в таких выражениях: «Закон – дышло: куда хочешь, туда и воротишь», «Судья – что плотник: что захочет, то и вырубит», «Что мне законы, коли судьи знакомы», «В суд пойдёшь – правды не найдёшь», «Тяжбу завёл – стал гол, как сокол», а стремление к правде: – «Не в силе бог, а в правде», «Правда, что шило в мешке – не утоишь», «Всяк правду трубит, да не всяк правду любит», «Не будь лжи, не стало б и правды».

Наблюдательность выразилась в таких крылатых словосочетаниях: «Чему быть, того не миновать», «От судьбы не уйдёшь», «Наперед не узнаешь, где найдёшь, где потеряешь», «Кабы знать, где упасть, так соломки б подслал», «Ученье – свет, а неученье – тьма», «За дурацкой головою и ногам неупокой», «Век живи – век учись», «Не плюй в колодезь – случится воды испить», «На одном месте и камень мхом обрастает», «Будет и на нашей улице праздник», «Первый блин, да комом», «По устам текло, да в рот не попало», «Твоими устами да мёд пить», «Где пьют, там и льют», «Голодной куме хлеб на уме», «На безрыбье и рак рыба», «Попал пальцем в небо», «Бочка мёду, ложка дегтю – всё испортит», «Где тонко, тут и рвётся», «Портной без кафтана, а сапожник – без сапог», «Овчинка выделки не стоит», «Конь о четырёх ногах, да спотыкается», «Не видать тебе этого, как своих ушей», «Взят из грязи, да посажен в князи», «Святое место не будет пусто», «Не всё коту масленица, будет и великий пост», «Час от часу не легче», «Не родись красивой, а родись счастливой», «Насильно мил не будешь», «С деньгами мил, без денег постыл», «Как сыр в масле купается», «С миру по нитке – голому рубашка», «Не хвались серебром, хвались добром», «На свете не без добрых людей», «Девице красы – до косы, а у молодца – и до конца», «Лихо терпеть, а стерпится – слюбится», «Стыдиться жены – не видать детей», «Всяк кулик своё болото хвалит», «Не узнав горя, не узнаешь и радости», «От сумы да от тюрьмы никто не отрекайся!», «Родимая сторона – мать, чужая – мачеха», «Наступил на землю русскую, да оступился», «В каком народе живёшь, того и обычая держись».

Некоторые изречения и афоризмы («Не рой ямы другому, сам в неё попадешь», «Краеугольный камень», «Зеница ока», «Козёл отпущения», «Не хлебом единым», «Перековать мечи на орала», «В чужом глазу сучок виден, а в своём бревна не замечаем» и др.) взяты из Священного писания и уже не воспринимаются как библейские поучения.

Многие пословицы и поговорки, особенно ошибочно оценивавшие действительность, устарели и теперь не употребляются. Вместо них придумываются новые. Распространёнными являются: «Я тобой горжусь, милая Русь», «Тот герой, кто за Родину горой», «Велика Россия, а отступать некуда: за нами Москва», «Человек без Родины, что соловей без песни», «За правое дело стой смело», «Коси коса, пока роса, роса долой, и мы – домой», «Где труд, там и счастье», «Глаза дела боятся, а руки делают», «Где охота и труд, там поля цветут», «Комбайн с поля, плуг – в борозду», «Кто любит труд, того люди чтут», «Большому кораблю – большое и плавание», «Раньше жили – слёзы лили, теперь живём – счастье куём», «Ленивого только за смертью посылать», «Дарёному коню в зубы не смотрят», «Сколько волка не корми, он всё в лес смотрит», «Яблоко от яблони недалеко падает», «Вино да игра не доведут до добра», «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь», «У любви нет конца, как у кольца», «Дружба крепка не лестью, а правдой да честью», «Без газеты, как без солнца: и днем темны оконца», «Слово не стрела, а разит», «Не гордись званием, а гордись знанием», «Кто в Москве не бывал, красоты не видал».

Замысловатые вопросы, на которые нужно дать исчерпывающие ответы, содержат загадки. Они не только развлекают, но и способствуют развитию сообразительности. В народных песнях (игровых, хороводных, плясовых, шуточных, о любви, свадебных, ямщицких, бурлацких, рабочих) и частушках, танцах выражаются мысли, чувства и переживания. Собиранию обрядов и песен П. В. Киреевский посвятил всю свою жизнь. До сих пор исполняются «Калинка», «Вдоль по питерской…», «Колокольчик», «Ах ты, степь широкая», «Степь да степь кругом…», «Во поле берёза стояла», «Светит месяц», «Дубинушка», «Во кузнице», «В тёмном лесе», «Веники» и многие другие, пляшут «Барыню», «Яблочко». Политическим чутьём, юмором и сатирой отличаются анекдоты.

Плоды уникального творчества, выражающие ожидание, психологию народа, его этические, эстетические и социально-политические взгляды, высоко оценивали и использовали выдающиеся писатели, композиторы, художники, мыслители. Они служили им живительным родником. В поэмах «Илиада» и «Одиссея», существовавших первоначально в устной форме и передававшихся слушателям сказителями (рапсодами), Гомер воспел различные ремесла, виды деятельности, жизнь и мастерство многих тружеников. Литературно обработаны народные героические поэмы «Песнь о Роланде», «Песнь о Сиде», «Песнь о Нибелунгах». Сказочный подход и гротеск употребил Ф. Рабле в романе «Гаргантюа и Пантагрюэль». Жан Батист Поклен (Мольер) в своих пьесах отразил быт простых людей, их фарс и сочную речь.

Лубочным стихосложением, фольклором, простодушием и практицизмом, остроумием и юмором пропитаны басни И. А. Крылова. Баснописец позаимствовал ряд пословиц: «Бедность – не порок», «Хоть видит око, да зуб неймёт», «Из кожи лезут вон»; часто применял простонародные слова: рожа, скотина, дура, девка, юлит, шныряет, треснулся и другие. В свою очередь многие его выражения стали популярными: «Рыльце у тебя в пуху», «Услуга в дружбе – вещь святая», «Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова», «Услужливый дурак опаснее врага», «У сильного всегда бессильный виноват», «Слона-то я и не приметил», «А Васька слушает да ест», «Сор из избы», «Медвежья услуга», «В семье не без урода», «Хлопот полон рот». Овцы, рыбы изображены беззащитными. Их интересы, желания игнорируются. Судьба «малых сил», т. е. народа, безразлична правителям – львам, слонам, волкам. Цинично право сильного в басне «Волк и Ягненок».

А. С. Пушкин не только любил в молодости слушать рассказы няни, но и включал потом воспоминания и впечатления в сюжеты своих замечательных сказок, в которых употреблял крестьянскую лексику, выпячивал насмешку над царями и попами. В поэме «Руслан и Людмила», в эпизодах которой «Русью пахнет», в приключениях сильного и смелого богатыря заметны былинные мотивы.

В «Истории села Горюхина», «Повестях Белкина» («Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель»), «Медном всаднике» впервые показана жизнь рядовых людей. В «Борисе Годунове» (в сцене в корчме на литовской границе) приведены прибаутки и присловия, услышанные в Михайловском, песня «Как во городе было, во Казани», подчёркивается огромное значение безмолвного мнения народных масс в историческом событии, которым принадлежит последнее слово.

Жизнедеятельность русского народа, его образ мыслей и чувствований, его привычки и обычаи, его культура, психология, характер заняли центральное место в творчестве А. С. Пушкина. Песенная речь органически вплетена в ткань «Полтавы». «Капитанская дочка» насквозь пропитана фольклором, особенно при описании сна Гринёва в беседе вожатого с хозяином постоялого двора, в сцене у Пугачёва (полностью воспроизведена старинная песня «Не шуми, мати зелёная дубравушка»). Запечатлены и героико-патриотические песни. Из 19 эпиграфов 10 заимствованы из народной поэзии. Колоритна речь Пугачёва. Его облик раскрывается с помощью любимой песни, калмыцкой сказки об орле и вороне. Ощущается симпатия поэта к предводителю бунтовщиков.

В «Евгении Онегине» приведены и разбойничьи, и бурлацкие, и свадебные, хороводные песни, записанные в Михайловском и Болдине. Некоторые из них названы удалыми. Сон Татьяны, в котором затронута проблема выбора девушкой суженного, повторяет сон невесты в причитаниях о том, как заблудившаяся в лесу находит избушку, в которой пируют чудовища. Подобный эпизод олицетворял будущую жизнь в чужой семье. Намекалось на то, что прототипы чудовищ нужно искать в окружающей Татьяну среде. В простых словах няни Татьяны выражен взгляд на отношение полов, на любовь и брак[32].

Близость поэмы М. Ю. Лермонтова «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» к народной поэтике проявилась в лексико-стилистических, синтаксических и ритмико-метрических особенностях. Поэт применил приём тройственности, который пронзил композиционно-сюжетную и образную структуру, постоянные эпитеты, развернутые отрицательные сравнения, словесные параллелизмы, подхваты, т. е. повторения окончаний одной строки в начале следующей («Повалился он на холодный снег, на холодный снег, будто сосенка…»). Придуманы свои выражения, похожие на народные («Сердца жаркого не залить вином, душу чёрную – не запотчевать!»).

Молодой Н. В. Гоголь, поселившись в Петербурге, просил мать сообщать в письмах сведения об обычаях и нравах украинских крестьян, поверья и сказки, предания, анекдоты, написать несколько слов о колядках, Иване Купале, русалках, домовых. Народные мотивы мощно прозвучали в цикле его гротескных повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки», в которых переплетены фантастика и реальность, этнографически точно воспроизведены быт и облик простого люда, его радости и горести (ярмарки, вечерницы, гуляние парубков и яснооких красавиц, предрассудки, наивные верования в нечистую силу, домовых). Главными героями стали кузнец Вакула, Гринько, Данило Бурульбаш, Ганна, Пидорка, Оксана и другие. Их разговорная и лаконичная речь изобилует украинскими словами и диалектами, насыщена юмором. В их поступках просматривается смекалка, мужество, благородство, свободолюбие, чувство собственного достоинства. Приведены местные пословицы, отрывки из легенд, сказок, народных песен, которые исполнялись под аккомпанемент бандуры, цимбалы и других старинных инструментов. Труженикам противопоставлены ленивые и невежественные существователи. В некоторых эпизодах присутствуют черти, ведьмы, русалки, воплощающие в себе отрицательные качества – подлость, жестокость, лакейство.

Апофеозом удали, отваги и патриотизма вольнолюбивых казаков, не знавших до 1783 г. крепостного права, борющихся против польских магнатов, панов и шляхты, стал героический эпос «Тарас Бульба». Образы их получились правдивыми и выразительными: Остапа, бесстрашно поднимающегося на плаху; Бовдюга, страстно призывающего к товариществу; Шило, преодолевающего неимоверные препятствия, чтобы вернуться в родную Запорожскую Сечь; Кукубенко, высказывающего перед смертью заветную мечту, чтобы остающиеся в живых жили лучше. Казаков сближает общая черта – беззаветная преданность демократической Сечи и русской земле.

Ещё более величественен образ Тараса, наделённый природным умом и волей к победе, проявляющий трогательно нежную заботу о защитниках правого дела, братства и Отечества и беспощадность к врагам. Привлекателен его нравственный облик. Любовь и верность Родине он ставит выше личной привязанности, кровного родства и поэтому собственной рукой убивает сына Андрея как предателя. Одновременно он тоскует и плачет по пленённому старшему сыну Остапу и рискует жизнью, чтобы повидать его перед казнью, сказать ему хоть одно слово, обещает отдать все припрятанные червонцы и золото ради его освобождения. Может быть удалось бы атаману Тарасу пробиться из окружения, если бы ему не стало жалко оставить ляхам уронённую люльку с табаком. Погибая на костре, он произносит прощальное напутствие отступающим казакам и уверенность в непобедимую силу русских. Тарас напоминает былинных героев и витязей.

Палитра присуща воспроизведению картины Сечи, осады города, собрания казачьей рады, гулянок. Песенные эпитеты, развёрнутые сравнения, повторы восходят к эпосу.

Писателя волновала также горькая и трагическая судьба бедных чиновников, мастеровых, разночинцев-художников, т. е. обиженных «маленьких людей», влачивших жалкое существование. В художнике Пискареве («Невский проспект»), ищущем идеал красоты, который бы воодушевлял его, сочетается возвышенность с обыденностью и скромностью, подчёркнутыми самой фамилией. Он стал жертвой несостыковки мечты и жестокой действительности. Другой художник Чартков («Портрет») в погоне за богатством приспособился к вкусам заказчиков и погубил талант, превратился в ремесленника. Тем самым Н. В. Гоголь осудил торгашеский подход к искусству. В гротескно-фантастическом сюжете с пропажей носа у коллежского асессора Ковалёва изобличается пошлость, эгоизм тогдашнего чиновничества. В «Записках сумасшедшего» титулярный советник, т. е. писец, Поприщин переживает за своё бесправие, заболевает. Мания величия, фантазия выросли на почве стремления избавиться от унижений. Смех и слёзы, сострадательная жалость к трудолюбивому и доброжелательному писарю Акакию Акакиевичу Башмачкину проглядывают в «Шинели». Его мечта о лучшей жизни свелась к приобретению новой шинели. Её кража потрясла его и убила. Анекдот о ложном ревизоре использован как сатирическое средство обличения порядков. Служащих низкого звания смотритель богоугодных заведений, проныра и плут Земляника презирает. Фитюлька Хлестаков называет слугу скотиной, дураком, а нижестоящих чиновников – мошенниками, подлецами, бездельниками. Красноречив и эпиграф: «На зеркало неча пенять, коли рожа крива». Суровая правда о положении крепостных изложена в первом томе «Мёртвых душ». Гневный протест, симпатия к ним чувствуется как в авторской речи, так и в образе чудесной, быстро несущейся вперёд тройки, олицетворяющей собой могучие, неисчерпаемые народные силы, хотя при работе над вторым томом были попытки отыскать идеального помещика, который бы заботился не о своём обогащении, а о благополучии крепостных.

Выдающийся критик В. Г. Белинский одобрительно отозвался о таких новациях и назвал народность достоинством литературы, альфой и омегой эстетики. Под ней он подразумевал не технологию народного творчества, не наличие необходимого таланта[33], а как объективное и правдивое выражение профессионалами интересов и воли народа, прежде всего крестьянства, его жизнедеятельности. Всё великое в индивидуальном творчестве сближается с народным, приобретает его черты, включается в его русло, становится его органической частицей. Поэтому он, осуждая бессознательное творчество, созерцательное искусство, советовал образно воспроизводить жизнь, восхвалял тех, кто указывал массам верные ориентиры, звал их к борьбе против угнетателей, вперёд.

Н. Г. Чернышевский подверг критике выдвинутый тезис «искусство для искусства». Он также рекомендовал правдиво воспроизводить и объяснять жизнь, выносить приговор действительности, способствовать утверждению критического реализма. В романе «Что делать?» не только использованы пословицы и поговорки, но и изображены через «семейные гнёзда» дворянско-буржуазные порядки как негодные, пошлые, порочные.

Страстное желание просветить тружеников обусловило взгляды и деятельность Н. А. Добролюбова. Он считал, что произведения могут пробудить гражданские чувства, если в них жизнь освещается с народной точки зрения. Под народностью понимал не просто умение употребить подслушанное меткое выражение, точно представить обряды, обычаи, а проникновение в заветные думы, когда идеи воспринимаются трудящимися.

Д. И. Писарев, преувеличивавший роль интеллигенции, которую именовал «реалистами», «мыслящим пролетариатом», и естественнонаучных знаний, также обратил свой взор на крестьян как на огромную протестную силу, примкнул к противникам самодержавия. В статье «Генрих Гейне» он высказал уверенность, что революция (великий переворот) избавит человечество от лишений и страданий. Он советовал литераторам замечать новое, типичное, передовое, формировать общественное мнение и сознание, излагать идеи так, чтобы они были доступны массам.

Порывы служения народу находили сторонников, особенно среди петрашевцев. Знамя освободительного движения подняли А. И. Герцен и Н. П. Огарёв, издававшие неподвластные цензуре боевой «Колокол» и «Полярную звезду», в которых отстаивали право крестьян на землю и равенство, выступавшие против безыдейности. Легальным рупором революционных демократов, выражавших чаяния крестьян, заступником за безгласных и приниженных стал «Современник», а затем – «Отечественные записки». Возникло даже тайное общество «Земля и воля». Задачу сближения интеллигенции с народом выдвигало «Рублёвое общество».

Поэт М. А. Михайлов печатал революционные прокламации, нацеливал творчество на познание жизни. Бунтарские настроения ощущались в стихах И. С. Никитина. В. С. Курочкин, высмеивавший поэзию А. Фета, отличался политической целеустремлённостью. А. К. Толстой совместно с двоюродными братьями Алексеем и Владимиром Жемчужниковыми под псевдонимом Козьма Прутков прославились острой сатирой, значительная часть которой посвящена критике чистой поэзии, оторванной от действительности, интересов и классовой борьбы (А. Майкова, Я. Полонского, К. Случевского, А. Апухтина и других). Достойное место народу отведено в известных трагедиях «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович», «Царь Борис».

В повестях Н. Г. Помяловского «Мещанское счастье» и «Молотов» раскрывалось социально-этическое самосознание русского образованного разночинца-плебея, ищущего своё предназначение во враждебном мире. Н. В. Успенский в очерках и рассказах («Хорошее житье», «Поросёнок», «Грушка», «Змей», «Проезжий», «Ночь под светлый день») показал повседневную жизнь простонародья без прикрас. Ф. М. Решетников в повести «Подлиповцы» затронул проблему пробуждения в крестьянах и рабочих чувства собственного достоинства, осознания ими своих прав.

Певцом неприглядной жизни, труда и борьбы бесправных простых людей на новом этапе стал поэт-трибун Н. А. Некрасов. В новелле «В дороге» выразительно передана речь рассказчика-ямщика, не осознающего причину житейской драмы. В стихах «Пьяница», «Тройка», «Еду ли ночью по улице тёмной», «В деревне», «Несжатая полоса» заметно сострадание к горькой доле закабалённых бедняков. Боль пронизывала сердце от слов:

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашёл я на Сенную;

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни звука из её груди,

Лишь бич свистал, играя…

И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!»

Талантливый поэт понимал, что облегчить их положение одним сочувствием нельзя, поэтому он с гневным сарказмом обрушился на либеральных филантропов, которые

Пишут, как бы свет весь заново

К общей пользе изменить,

А голодного от пьяного

Не умеют отличить.

В поэме «Саша» он осудил дворянский либерализм, разрыв между словом и делом, вынес приговор тем, кто не решался на революционный подвиг. Идейную направленность поэзии усматривал в активном участии в освещении острых вопросов, значимых проблем современности. Поэт лишь тогда обретает силу, когда становится гражданином, защищает обездоленных и угнетённых, служит высоким и гуманным целям, для блага ближнего творит, возвышает человека.

Н. А. Некрасов применял песенные ритмико-синтаксические параллелизмы, повторы, эпитеты, сравнения, приметы и поверья, уменьшительные и ласкательные суффиксы, присущие крестьянскому говору: не гулял с кистенем я в дремучем лесу; не лежал я во рву в непроглядную ночь; не ветры веют буйные, не мать земля колышется – шумит, поёт, ругается, качается, валяется, дерётся и целуется у праздника народ; в рот яблока до спаса не беру; пошли крутую радугу на наши небеса; девица-краса, словно сахар бела; молодецкая рука; буйная голова; сыра земля-кормилица; целовал-миловал; тени чёрные, волки серые, морозы лютые, звезды чистые; лапушка, рученька, ясные очи. Но в основном он обогащал свою поэзию не столько фольклорными приёмами и образами (скатерть-самобранка, эхо гулкое), сколько проникновением в сущность народного творчества, внутренним и правдивым изображением жизнедеятельности.

В «Размышлениях у парадного подъезда» выделен контраст между нищими, оборванными крестьянами и владельцем роскошных палат. В стихотворениях «Крестьянские дети», «Похороны», «Дума», «Деревенские новости» показаны тёмные стороны быта и психологии крестьян, привитые веками угнетения, безысходность их положения, влюблённость в их труд, красоту природы. В «Школьнике» он надеется на то, что в гуще народа и впредь будут находиться яркие таланты, которые прославят, как и самородок Ломоносов, Россию.

В «Коробейники» включена «Песня убогого странника», в которой запечатлена картина голодной и холодной страны, безграничного горя. В поэме «Мороз, Красный нос» повествуется о женской доле, о героизме крестьянского труда, высказывается вера в богатырские силы народа, олицетворённые в сказочном образе воеводы Мороза. В «Железной дороге» народ – главный её строитель. Он грудью проложит себе путь в пору прекрасную. Произведения изобилуют песнями, балладами, сказаниями, пословицами и поговорками.

Определяющими для Н. А. Некрасова были демократические мотивы, свержение крепостничества. В «Песне Ерёмушке» он взывает к правой ненависти, т. е. к революции. В панорамном и сатирическом эпосе «Кому на Руси жить хорошо» сам перечень деревень обличает. Проведена мысль, что обиженные труженики смогут добиться счастья лишь без Оболт-Оболдуевых и Утятиных, когда станут хозяевами своей судьбы. Помочь их пробуждению должна разночинная интеллигенция, представленная в образе Гриши Добросклонова. Идея возмездия изложена в балладе «О двух великих грешниках». Разбойник атаман Кудеяр совершил множество преступлений, но совесть осилила злодея. Распустив свою шайку, он живёт отшельником в лесу, замаливает грехи. Однако прощения он заслуживает только тогда, когда убивает попа, который хвалился своими издевательствами над крестьянами. После этого свершилось чудо, рухнуло могучее дерево, т. е. крепостное право, и с инока скатилось бремя грехов. Так в форме и образах народной легенды поэт призывал к расправе над кровопийцами.

Близких взглядов придерживался М. Е. Салтыков-Щедрин. У него сложился свой подход к проблеме лишнего и маленького человека. Трагическая судьба оскорблённого нуждой Мигулина в «Запутанном деле», испытавшего горечь унижения в чиновно-меркантильном, холодном Петербурге, похожа на акакиевскую. Но у него обозначились ощущения несправедливости строя, формирующегося сознания, зовущего к протесту и борьбе. В «Губернских очерках» действия и события совершались в постоялых дворах, на ярмарках, в купеческих лавках, помещичьих усадьбах, курных избах, трактирах, острогах. Сатирические образы бичевали паразитизм помещиков, их нравственное разложение, жестокую эксплуатацию крестьян. Под сомнение взята сама возможность искреннего оппозиционного отношения дворянских интеллигентов к крепостническому укладу жизни. Гипербола и фантастика – излюбленные формы повествования в «Истории одного города». Писатель относил себя к последовательным защитникам народа, к врагам его врагов. В «Господах Головлёвых» он обозначил бытовое, индивидуальное проявление лицемерия и пустословия представителей дворянско-буржуазного сословия, разоблачил фальшь «великих реформ» и ничтожность их результатов, показал кричащие антагонизмы, распад семьи, воровское и грабительское создание собственности, развенчивал предубеждения, страх и почтительный трепет и содействовал радикализации сознания здоровых сил нации.

В очерках и рассказах Г. И. Успенский правдиво, без всяких прикрас обнажил непосильный труд и беспросветную нужду крестьян и мелких ремесленников, симпатизировал им. В «Нравах Растеряевой улицы» талантливые мастеровые спились, клянут судьбу, свыклись с обстановкой, но не потеряли достоинства. Будучи страстным искателем выхода из растеряевщины, апатии, писатель мечтал о появлении в них огней надежд и желаний, ангела пробуждённого сознания, но тогда он не знал как изменить их психологию и быт. И в его печальном юморе о фактах обесчеловечивания заметна скорбь. В трилогии «Разорение» тульский оружейник Михаил Иванович высказал свою ненависть к установленным порядкам. Стремясь их улучшить, он отправился в столицу искать разночинцев. Заветная дума умного и озлоблённого мельника Ивана Николаевича состояла в том, чтобы проникнуть в земство и оградить крестьян от разорения. От сочувствия к народу Г. И. Успенский перешёл к проповеди практического служения ему.