Разрушительность мировой войны

Разрушительность войны 1914-1918 гг. во много раз превысила жертвы и потери целого ряда прежних войн{100}. Прямые военные расходы 11 главных воюющих государств достигли 200 млрд долл., т. е. в 10 раз больше стоимости всех войн с 1793 по 1907 г. Потери убитыми [833] и умершими от ран составили 10 млн человек, раненых насчитывалось 19 млн, из них около 3½ млн остались инвалидами. Колоссальная смертность была в лагерях военнопленных. Так, например, число умерших русских пленных в Австрии и Германии составило почти 500 000 человек. Численность населения 10 европейских государств, составлявшая к 1914 г. 400,8 млн человек, в середине 1919 г. уменьшилась до 389 млн человек. В районах боевых действий было разрушено большое количество производственных предприятий, средств транспорта, сельскохозяйственного инвентаря и пр. В одной лишь северной Франции было уничтожено 23 000 промышленных предприятий, в том числе 50 доменных печей, 4000 км железных дорог и 61 000 км других путей сообщения, 9700 железнодорожных мостов, уничтожено 290 000 домов и разрушено в большей или меньшей степени 500 000 зданий. На морях было уничтожено свыше 16 млн т торгового флота стоимостью почти 7 млрд долл.

Обострение борьбы крупнейших империалистических хищников за передел мира, грандиозный масштаб и крайнее напряжение военного столкновения при затяжном характере войны, обусловленные ими колоссальные запросы вооруженного фронта привели к обращению всех производственных средств на военные нужды. Возникла необходимость централизованного руководства многообразными сторонами хозяйственной жизни.

Это выражалось в ускорении процессов концентрации производства и централизации капитала, в быстром росте монополистических объединений, в усилении сращивания финансовой олигархии с аппаратом государственной власти, в установлении военно-экономической диктатуры буржуазии. [834]

Фронт и тыл в войне будущего

М. В. Фрунзе в своей статье «Фронт и тыл в войне будущего» дал следующие выводы о значении тыла в современной войне:

«Положение, гласящее, что "исход войны будет решаться не только непосредственно на боевом фронте, но и на тех линиях, где стоят гражданские силы страны", стало теперь ходячей аксиомой. Опыт войны показал, что достижение целей войны в современных условиях стало делом значительно более сложным, чем прежде. Современные армии обладают колоссальной живучестью. Эта живучесть целиком связана с общим состоянием страны. Даже полное поражение армий противника, достигнутое в определенный момент, не обеспечивает еще конечной победы, поскольку разбитые части имеют за собой экономически и морально крепкий тыл. При наличии времени и пространства, обеспечивающих новую мобилизацию людских и материальных ресурсов, необходимых для восстановления боеспособности армии, последняя легко может воссоздать фронт и с надеждой на успех понести дальнейшую борьбу.

С одной стороны, до невероятных размеров возросли трудности обеспечения мобилизационной готовности армий. Необходимые для этого средства определяются не сотнями миллионов, а миллиардами рублей.

С другой стороны, в этом же направлении действует и быстрый прогресс современной военной техники. То, что признается наиболее совершенным сегодня, завтра становится уже устаревшим и не обеспечивающим успеха. Отсюда — нецелесообразность и прямая опасность колоссальных финансовых затрат на заготовку мобилизационных запасов. Центр тяжести переносится на соответствующую организацию промышленности и вообще всего хозяйства страны. [835]

Таким образом, связь фронта с тылом в наши дни должна стать гораздо более тесной, непосредственной и решающей. Жизнь и работа фронта в каждый момент определяются работой и состоянием тыла. И в этом смысле центр тяжести ведения войны переместился с фронта назад, в тыл».

В этом же направлении действует и другой момент, связанный с развитием военной техники и с усовершенствованием средств истребления. Превращения авиации в один из главных родов войск, усовершенствование химических средств войны, возможное использование инфекционных микробов и пр. — все это, по существу, опрокидывает представление о фронте и тыле в старом понимании этих слов.

Фронт в смысле района, непосредственно охваченного военными действиями, теряет характер прежнего живого барьера, преграждавшего врагу доступ в тыл. Если не полностью, то во всяком случае в своей значительной части тыл теперь совмещается с фронтом. Отсюда — новые задачи и новые методы подготовки обороны страны и в частности новая роль самого тыла, как прямого участника в деле борьбы. Раз непосредственная тяжесть ведения войны падает на весь народ, на всю страну, раз тыл приобретает такое значение в общем ходе военных операций, то, естественно, на первое место выступает задача всесторонней и планомерной подготовки его еще в мирное время.

Подготовка эта должна иметь целью, во-первых, бесперебойное снабжение фронта всем необходимым для ведения боевых операций; во-вторых, обеспечение самого тыла всем, что нужно для поддержания на должном уровне его рабочей энергии и моральной устойчивости. Так ставится эта задача во всех государствах, стремящихся дать ей практическое разрешение.

Отсюда — настоятельная, жгучая и неотложная задача: усилить общую работу по подготовке страны к обороне; организовать страну еще в мирное время так, чтобы она могла быстро, легко и безболезненно перейти [836] на военные рельсы. Путь к этому лежит в усвоении твердого курса на военизацию еще в мирное время работы всего гражданского аппарата.

Развитие военной техники в мировой войне

Первой характерной чертой способа ведения империалистической войны 1914-1918 гг. был массовый характер принимавших в ней участие вооруженных сил и большое количество государств-участников. Количество мобилизованных во всех воюющих государствах достигло 60 млн человек.

Количество мобилизованных в войну 1914-1918 гг. в главнейших государствах

Государства	Количество мобилизованных (тыс)	Процент от количества населения
Франция		20,0
Германия		20,0
Австро-Венгрия		17,0
Италия		15,0
Англия		12,7
Россия		8,8

Масштаб применения средств военной техники превысил самые смелые ожидания наиболее дальновидных буржуазных исследователей и военных деятелей.

Количество вооружения, изготовленного в течение войны 1914-1918 гг.

Государства	Орудий (тыс.)	Пулеметов (тыс.)	Винтовок (тыс.)	Снарядов (млн.)	Патронов (млн.)	Самолетов (тыс.)	Авиа-моторов (тыс.)	Танков (тыс.)
Англия							57,9
Франция
Италия						—	—	—
Россия	17,9	27,5					1,3	—
Германия	36,8		—	—	—	—	—	—

[837]

Производство пороха в 1918 г. достигло ежемесячно в Германии 14 500 т, во Франции — 10 000 т, в Англии — 40 000 т. Во Франции в 1916 — 1918 гг. было изготовлено 49 000 т ОВ. В результате к концу войны вооруженные силы воюющих государств оказались сильно оснащенными военной техникой.

Как шло оснащение войсковых соединений техникой и как изменялся удельный вес различных родов войск, видно из следующей таблицы:

Изменение состава и численности пехотных дивизий

Армии	Начало войны	Конец 1916 г	Конец 1917 г	Конец 1918 г
Состав дивизий
франц.	герм	франц.	герм	франц.	герм	франц.	герм
Батальонов
Солдат	15 578	16 650	16 507	13 150	12 821	12 150	12 462
Пехотинцев	13 374	13 200	12 582
Артиллеристов
Инженерных войск
Станковых пулеметов
Ручных пулеметов	—	—						216{101}
Орудий легких
Орудий тяжелых	—	—	—	—				9{102}
37-мм пушек	—	—	—	—		—		—
Минометов	—	—	—	—	—		—	36{103}

Французская армия. Изменение соотношения численности родов войск (в процентах)

Род оружия	Май 1915г	Июнь 1916г	Октябрь 1917 г	Апрель 1918 г	Июль 1918 г	Октябрь1918 г	По программе на 1919 г
Пехота	71,8	66,7	60,4	56,9	54,6
Пулеметные части	—	—	—	—	_
Конница	4,8	4,2	3,7	3,4	3,6	3,5	0,5
Артиллерия	18,1	22,3	27,7	30,7	32,4
Инженерные войска	4,9	5,6	6,4	6,6	6,7	—	—
Воздушный флот	0,4	1,2	1,8	2,4	2,7
Танки	—	—	—	—	—
Химическое оружие	—	—	—	—	—	0;5	4,5

[838]

Из этих таблиц видно, что во время войны произошло глубокое организационное изменение состава вооруженных сил.

В условиях роста военной техники командование армий обеих сторон в ходе войны было вынуждено перестраивать способы ведения войны, свою стратегию и тактику.

Вопросы стратегии

а) Стратегические резервы

Как следствие просчетов в отношении фактов в области стратегии, которыми изобиловала перед мировой войной военная мысль, к тому же находившаяся под гипнозом шлиффетских идей сокрушения, явился просчет всех воюющих сторон и в отношении стратегических резервов.

Стратегические резервы, идея использования которых считалась очень спорной после франко-прусской войны 1870-1871 гг., которые многими писателями даже полностью отрицались как неправильный вывод из неудачного исхода русско-японской войны 1904-1905 гг., и роль которых была вообще недостаточно оценена в период непосредственной подготовки к мировой войне, — с первых дней этой войны обнаружили свое настоящее значение. Германская армия, развернувшаяся на Западноевропейском театре без резервов, была вынуждена уступить французам поле сражения под Марной; с другой стороны, фактическое использование, даже крайне неумелое, в качестве стратегических резервов, не предназначенных служить таковыми, сосредоточиваемых в Варшавском районе 9-й и 10-й русской армий в августе 1914 г., позволили русскому командованию предотвратить возможность развития катастрофы на обоих фронтах в связи с поражением на Северо-западном фронте 2-й армии Самсонова и прорывом австро-венгерцами на Юго-западном фронте 4-й русской армии. [839]

Дальнейший ход мировой войны с достаточной убедительностью показал, что стратегические резервы нужны были и в маневренном и в позиционном периодах. При этом необычайно возросла роль железнодорожного и автомобильного транспорта, еще более поднялось значение крупных артиллерийских резервов, еще отчетливее подтвердилось значение конных масс, вполне определилась роль централизованного управления и, наконец, во всю величину выявилось значение политического фактора, как влияющего на использование стратегических резервов в том или ином направлении.

б) Стратегическая конница

Отмеченное выше значение конных масс как стратегического резерва требует того, чтобы особо остановиться на вопросе о стратегической коннице. До мировой войны во всех армиях ежегодно производились специальные кавалерийские маневры крупными конными массами, с постановкой заданий стратегического характера в духе рейдирующей конницы. Судя по размаху, какой принимало кавалерийское дело в мирное время, можно было допустить, что мы увидим на Европейском театре стратегическую конницу в виде самостоятельных конных армий. Но после объявления войны оказалось, что ни один генеральный штаб не решился произвести смелую ломку в установившихся пораженческих взглядах на будущую роль конницы. Генеральные штабы пришли к решению остаться при армейской коннице, придавая конные массы пехотным армиям для обслуживания армейской операции. Такое решение было понятно до некоторой степени для западноевропейских армий, где не была предусмотрена фронтовая организация. Что же касается русской армии, то в ней фронтовая организация для европейской войны была предусмотрена, и это обстоятельство должно было заставить генеральный штаб поставить более широко роль конницы, а именно — в действиях фронтов. [840]

Но русский генеральный штаб подпал под влияние, западноевропейской литературы и без достаточной критики тоже остановился на армейской коннице. Стратегической конницы сформировано не было.

И в течение всей войны на европейских театрах не было ни одного случая использования конницы с широкими оперативными задачами.

в) Танки, авиация и химические средства

Сила артиллерийского и пулеметного огня, казалось, придала обороне несокрушимость, попытки прорвать фронт в течение 1915 — 1916 гг. на Французском театре приводили лишь к проникновению в оборонительную систему противника, но прорвать ее насквозь и быстро, чтобы смять сопротивление противника и предупредить устройство новых позиций в 1-2 км глубже в тылу, не удавалось.

Выход из тупика был найден только созданием танка — нового боевого средства.

Танк сочетал в себе наступательную силу и огонь с вездеходностью и броней. Это было тем средством, которое позволило преодолевать проволочные заграждения, переходить окопы, поражать укрывшуюся в окопах и гнездах пехоту и пулеметы противника смертоносным огнем своих орудий и одновременно само было укрыто броней от пуль противника.

1917 — 1918 гг. дают ряд примеров внезапных атак танков, без предварительной артиллерийской подготовки, причем эти атаки кончались, безусловно, тактическим успехом.

Артиллерия в своем могуществе, безусловно, дает возможность преодолеть первые линии обороняющейся пехоты в пределах действительного огня. Танк, дополняя действия артиллерии, дает возможность быстро преодолеть огневое сопротивление противника в глубине оборонительной полосы, либо сэкономить массу снарядов при подготовке атаки переднего края обороны. [841]

Как в позиционной, так и в маневренной войне танк позволяет осуществить внезапность, одно из главнейших условий успеха.

Таким образом, танк был тем средством, которое дало возможность, во взаимодействии с прочими родами войск, оснащенных усовершенствованной военной техникой (артиллерия, авиация, химия), преодолеть позиционный тупик, давало перевес средствам наступления над средством обороны и восстанавливало беспрерывное взаимодействие между огнем и движением пехоты.

Несовершенство конструкции танков ограничивало возможности боевого их применения в мировой войне. Это же обстоятельство приводило к тому, что неизменный тактический успех танков обрывался в большинстве случаев в первый же день, так как танки не в состоянии были продолжать наступление и развивать успех, не в состоянии были превратить свой частный тактический успех в успех оперативный. Этому также много способствовало незнание природы боя танков командованием, неумение удачно применить, использовать танки и развивать их тактический успех.

Но танк упорно пробивал себе дорогу к осуществлению и к господству на полях боя, после каждого боя совершенствуя детали своей конструкции и приемы боевого использования.

К концу мировой войны союзники имели уже в действующей армии: Франции — около 3000 танков, Англия — 1600, США успели выпустить около 1000 танков.

Авиация во время войны 1914-1918 гг. выросла в самостоятельный род войск и оказывала существенное тактическое, оперативное и стратегическое влияние на ход боевых действий и их обеспечение.

Общим выводом из операции 1918 г. на Французском театре войны являются программы развития военной авиации, принятые борющимися сторонами в конце 1918 г. (программа Петена), которые предусматривали увеличение ее боевого состава, главным образом, в части боевой авиации, как основной наступательной [842] силы, с помощью которой командование обеих сторон намеревалось успешнее ослабить и разрушить военно-экономическую базу вооруженных сил противника, а также содействовать земным войскам в организации прорывов и переходу к маневренным формам военных действий.

Мировая война не дала еще опыта взаимодействия этого нового рода войск, получившего в отношении дифференциации своих основных видов полное развитие лишь к 1918 г., с другим новым боевым фактором, получившим тоже лишь в 1918 г. развитие своих основных видов — с химическим оружием. Взаимодействие же авиации с химией открывает боевому применению той и другой совершенно исключительные возможности не только тактического, оперативного, но даже стратегического порядка.

г) Ударная армия

В условиях действий всех перечисленных факторов в конечном выводе заслуживает особого внимания вопрос об ударной армии, или ударной группировке, предназначенной для действий в направлениях главного удара.

На всем протяжении военных операций мировой войны от ударных правофланговых германских армий, наступавших через Бельгию к Марне в чисто маневренной кампании 1914 г., до ударных группировок германских и англо-французских армий, рвавших чисто позиционный фронт в кампании 1918 г., ударные армии, или ударные группировки составляли особую заботу главного командования.

Подытоживая опыт всей войны, Триандафилов{104} так говорил об ударной армии: «Ударная армия должна быть организована таким образом, чтобы она могла своими силами провести ряд последовательных операций [843] от начала до конца. Она должна располагать такими средствами, которые позволили бы ей преодолеть любое сопротивление противника как в начале, так и в ходе предпринимаемых, операций. Стрелковые части, добавочные средства подавления, авиация, вспомогательные войска — все должно быть рассчитано сообразно с теми задачами, которые стоят перед данной армией. Состав армии должен быть рассчитан таким образом, чтобы обеспечить наверняка тактический успех при столкновении с противником в ожидаемой в течение данной операции обстановке».

Ударная армия с самого начала должна иметь все те средства, которые позволили бы ей без потери времени организовать безотказный удар в любой возможной в ходе планируемых операций обстановке.

Однако опыт операций 1918 г., в которых нашли свое применение «ударные» армии, есть опыт, замкнутый в рамках позиционной войны, требующий для своего использования в будущей войне, которую мы мыслим маневренной, особенно критического подхода, учитывая совершившуюся и совершающуюся эволюцию средств военной техники и связанную с ней эволюцию оперативно-тактических форм. Помня, что та революционизирующая роль, которая по отношению к сомкнутым строям пехоты принадлежала в XIX в. развитию техники огнестрельного оружия, принадлежит теперь, по отношению ко всем земным войскам и тылу, авиации.

Развитие авиации», несомненно, должно сказаться на понижении плотности фронта. Максимальный полезный предел перехода количества в качество, исчислявшийся еще в конце XIX в. в 10 000 человек на 1 км, теперь никак не превосходит 3000.

Этот Предел с каждым успехом авиации подлежит пересмотру в сторону его уменьшения.

В оперативно-тактическом отношении опыт Верденского сражения привел к необходимости пересмотреть взгляды в области ведения наступательных и оборонительных операций и боя. Вышедшие в июне 1916 г. [844] французские и германские инструкции отражают полученный опыт в области обороны и наступления. Французское командование пришло к следующим выводам.

1. Жесткая оборона передовых позиций в условиях сильного артиллерийского оснащения наступающего является неосуществимой: необходимо относить центр тяжести обороны в глубину на позицию главного сопротивления и вынести из окопов на местность (с тщательной их маскировкой) пехотное оружие и наблюдательные пункты. Эшелонирование в глубину было совершено правильным приемом, пренебрежение к которому 1½ года спустя, как увидим ниже, при втором германском наступлении 27 мая 1918 г. повлияло на неудачу 6-й французской армии, оборонявшей «во что бы то ни стало» переднюю позицию на гребне Шмен-де-Дам.

2. В борьбе за Верден даже такие «узелки» сопротивления (огневые точки) как воронки от снарядов сыграли огромную роль. В эти воронки, представлявшие до некоторой степени убежища, группы пехотинцев из 8 — 10 человек собирались вокруг наиболее энергичных бойцов и становились душой обороны; их упорное сопротивление облегчало контратаки.

3. Верденский опыт показал всю безрезультатность атаки укрепленного фронта на узких участках. Путем быстрой подачи резервов на фланги прорыва обороняющийся имеет полную возможность противодействовать расширению прорыва и превращению его результатов из тактических в оперативные{105}.

4. Материальная часть противника, его фортификационные постройки, искусственные сооружения и препятствия (бетон и проволока) стали для артиллерии такой же целью, как живые цели.

5. Французское командование 27 сентября 1916 г. реорганизовало пехоту: каждый батальон имел 3 стрелковые [845] роты и 1 пулеметную роту. Построение пехоты более редкое; интервал между стрелками в 1 шаг, увеличенный в январе 1916 г. до 2 шагов, после сражения под Верденом был доведен до 4-5 шагов.

Опыт Вердена и Соммы нашел отражение и в германских взглядах на наступление.

Крупное оперативное значение получили следующие факторы:

а) возможность достижения господства в воздухе: впервые под Верденом истребители были сведены в группы, и авиация получила не только разведывательные функции, но и истребительные;

б) массовое применение химснарядов;

в) массовое использование автотранспорта; так, в марте 1916 г. по шоссе Бар-ле-Дюк — Верден (Voie Sacrée — Священное шоссе) автомобильные перевозки французских войск достигли небывалого размера: 6000 автомобилей проходило через один пункт в течение 24 ч, т. е. один автомобиль за другим в среднем через 14 с;

г) скоротечность и быстрота артиллерийской подготовки, которые, однако, не должны идти во вред методичности.

Артиллерия продолжает рассматриваться как главное средство подавления.

Стратегические последствия неудачных операций германской армии под Верденом были следующие.

Стремление оказать помощь французской армии привело к оживлению и ускорению наступательных действий Антанты на других участках фронта мировой войны. Мартовское наступление русских армий Северного и Западного фронтов на Якобштадт и у озера Нарочь, летом Брусиловский прорыв армий Юго-западного фронта, июльское наступление англо-французских армий на Сомме, образование нового Румынского фронта, наступление восточной армии Саррайля на Балканском театре и наступление итальянской армии на Изонцо, — все эти операции требовали усиления германских резервов, между тем как значительная часть их была [846] уже бесплодно израсходована под Верденом. Однако вследствие потерь под Верденом и англо-французское наступление на Сомме не могло быть осуществлено в намеченных в конце 1916 г. размерах.

д) Боевой порядок атаки в позиционный период мировой войны

Атакующие корпуса строились для прорыва в виде глубоко эшелонированных волн, которые отнюдь не были огневыми единицами, а имели чисто маневренное назначение. Подготовка атаки волн возлагалась исключительно на артиллерию. Каждая часть строилась в несколько линий, в затылок. Впереди — редкие цепи разведчиков, С головными ротами двигались команды саперов и гренадеры с ручными гранатами.

Обязательно требовалось глубокое построение пехоты при атаке на самом фронте: для пехотной дивизии 1-1½ км, с 2 полками впереди и 2 полками в резерве, в 600-800 м за первыми; для полка½ — 1 км, с 2 батальонами впереди и 2 батальонами (или 1) в затылок, в 400-500 м за первыми; для роты в две линии по полуротно на дистанции 150-200 м. Боевой порядок располагался в особом исходном плацдарме в виде ряда щелей — окопов. Глубина плацдарма для полка 300-400 м; по фронту — 1 км. Между щелями 35 — 30 м, между батальонами 100 м. Легкая и тяжелая артиллерия располагалась на позициях в 1-3 км от переднего края. Боевой порядок пехоты чисто ударный, без каких-либо огневых средств, действующих при наступлении. Все подавление и подготовка атаки исключительно на артиллерии. Наступление производилось строго по плану и состояло из 3 этапов: 1) уничтожение и расстройство обороны для обеспечения движения пехоты; 2) захват и закрепление атакующей пехотой неприятельских позиций под прикрытием артиллерийского огня; 3) развитие успеха атаки с движением пехоты и артиллерии вперед. [847]

Налицо тактика прорыва сплоченной людской массы, желание грудью бойцов продавить укрепленную неприятельскую позицию, что при неумении вести подавление в глубине неприятельской позиции и при неумелом управлении приводило к тактике истребления живой силы. [848]

Количество дивизий на театрах мировой войны 1914-1918 гг.