Состояние вооруженных сил обеих сторон

Вооруженные силы обеих сторон за время длительной позиционной войны были реорганизованы. Эта реорганизация была связана с огромными потерями в личном составе, недостатком людских и конских ресурсов, значением, которое приобрела техника, опытом войны, а также необходимостью изыскания новых источников борьбы.

Наиболее существенными и общими чертами тех изменений, которые произошли в составе сухопутных вооруженных сил обеих сторон, являлись: огромное увеличение армий, снабжение их новейшими техническими средствами, особенно артиллерией и авиацией, соответственное уменьшение относительной численности пехоты и особенно кавалерии, увеличение численного состава прочих родов войск, привлечение к военной службе тех граждан, которые по законам мирного времени не подлежали воинской повинности, создание новых родов войск и артиллерии резерва главного командования. [719]

В частности Германия к началу кампании 1918 г., достигнув максимума своего напряжения, имела всего 244 пех. и 4 кав, дивизии, сведенные в 69 корпусов. Недостаток людей и лошадей в Германии вынудил все дивизии разделить по качеству, без уведомления их об этом, на 3 категории: 1) пригодные для ведения всяких операций, так называемые ударные дивизии, которых было 56, 2) пригодные для ограниченных районов действий и 3) пригодные лишь для позиционной войны{95}.

К началу ноября 1917 г. на Западном фронте находилось 147 германских дивизий.

Для германской армии 1918 г. по сравнению с 1914 г. было характерно: создание могущественной артиллерии ближнего боя (17 127 минометов), значительное усиление легкой и тяжелой артиллерии (первой в 2, а второй в 2 V. раза), увеличения числа пулеметов в 20 раз, резкое увеличение авиации и средств зенитной обороны, усиление механического транспорта (60 000 автомобилей) и расформирование 7 кав. дивизий.

Германцы усвоили и применили на практике основы гибкой обороны. Они стали глубоко эшелонировать войска и отказались от цепляния за местность и стремления во что бы то ни стало удерживать передовые элементы обороняемой позиции. Назначение занимавших их войск — нанести возможно большие потери и расстроить атакующего, а самим отойти, избегая бесполезных потерь. Утерянное пространство не имело значения, так как легче всего было вернуть его контрманевром из глубины. В связи с этим они стремились использовать элемент внезапности, для чего широко [720] применяли маскировку и располагали главную линию обороны на обратных скатах возвышенностей.

Новые методы наступления на укрепленную позицию впервые были испытаны германцами в Рижской операции, после которой они изложили их в специальной инструкции «Наступление в позиционной войне». Для наступательного боя ставится или ограниченная цель, или решительный прорыв с целью выйти из укрепленной полосы и вернуть себе свободу маневра. При прорыве" главный залог успеха в использовании внезапности, быстроте и силе удара и глубоком проникновении в расположение противника. Внезапность достигается скрытностью подготовки операции, развертыванием сил непосредственно перед началом артиллерийской подготовки, ее кратковременностью, что вынудило их отказаться от пристрелки. На 1 км фронта прорыва необходимо развертывать до 100 орудий. Пехота в групповом порядке продвигается под прикрытием огневого вала со скоростью до 1 км в час. Кроме артиллерии, наступлению пехоты содействует и сильная авиация. По-прежнему успех операции достигается обходом или охватом противника. Дивизии получают участки не более 2 км. За дивизиями первой линии следуют дивизии второй, а иногда и третьей линии. Бой должен регулярно питаться материальными средствами.

Брожение внутри Германии, революция в России и общее утомление войной стали оказывать некоторое влияние на моральное состояние многих солдат германской армии. Слабыми местами германской армии были: истощение живой силы; для пополнения потерь ежемесячно требовалось около 112 000 человек; внутри страны, не считая работающих на оборону, оставалось немного больше 950 000 способных носить оружие лиц; недоедание начало чувствоваться в армии — паек был уменьшен до 2500 калорий; имелся недостаток фуража, горючего, каучука; в армии было только 10 танков. Командный состав был обучен хорошо и не мыслил окончить войну без победы. [721]

Во Франции всего было ИЗ пех. и 6 кав. дивизий, сведенных в 32 арм. и 2 кав. корпуса, причем 6 -пех. дивизий были в Италии и 8 — на Салоникском фронте{96}. Отличительными особенностями французских вооруженных сил были: «возимая» артиллерия — 75- мм пушки, перевозимые на грузовиках; наличие большого числа танков и 84 000 автомобилей; расформирование с 1914 г. 6 кав. дивизий; резкое увеличение на Французском театре военных действий числа действующих самолетов; хорошее продовольствие бойцов — 3816 калорий.

В 1917 г. внимание обращалось на короткие удары с ограниченной целью, наносимые внезапно и лишь после тщательной подготовки, особенно артиллерийской. От пехоты при этом не требовалось больших усилий; она шла вперед лишь после того, как артиллерия уничтожала все стоящие на ее пути препятствия. С середины 1918 г. французы переходят к глубоким прорывам [722] Германского фронта на основе короткой артиллерийской подготовки с внезапным броском танков и мощным ударом с воздуха на тылы противника. Взгляды французов на оборону были сходны со взглядами германцев.

Французское командование «изжило кризис, потрясший армию весной 1917 г. Рядом кровавых репрессий ему удалось подавить революционное брожение и отдельные выступления против войны. Численность ее колониальных войск увеличилась. Она обладала огромным боевым опытом, мощными огневыми и техническими средствами и была обучена вполне хорошо. Это привело к тому, что остальные союзные армии в общем придерживались французских взглядов на ведение боя. Однако отсутствие достаточных пополнений (имелось всего 500 000 человек), крупные потери и неудачи предшествовавших лет войны вызывали несколько излишнюю централизацию управления, методичность действий и боязнь риска.

Длительная кровопролитная война и угроза самому существованию Британской империи вызвали необходимость в 1916 г. ввести в Англии обязательную воинскую повинность, что дало возможность в значительной степени увеличить ее вооруженные силы. К началу кампании 1918 г. в Британской империи имелось уже 91 пех. и 8 кав. дивизий, из которых 33 пех. и 5 кав. дивизий находились в ее пределах, или вели борьбу в Азии, Африке, Италии и на Балканском полуострове. Дивизии, бывшие во Франции, были включены в 18 корпусов{97}.

Характерными особенностями британских вооруженных сил были: «независимые воздушные силы», подчиненные непосредственно особому Воздушному министерству и предназначенные для налетов в глубь Германии; наличие большего числа танков и 46 000 автомобилей; отсутствие, как и в других воевавших государствах, [723] достаточных пополнений; отличное снабжение армии и сытное продовольствие — паек имел 4193 калории. В общем Англия провела огромную работу по созданию армии. Ее моральное состояние было высоко, но командный состав, получивший ускоренную подготовку, был слабее, чем во Франции и Германии.

По объявлении войны Германии 5 апреля 1917 г. США произвели гигантскую работу по созданию сухопутных вооруженных сил. 18 мая 1917 г. был обнародован закон о всеобщей воинской повинности. В январе 1918 г. в армии состояло 1 300 000 едоков. В течение 1918 г. было решено сформировать 93 пех. дивизии{98}.

Высадка американцев во Францию началась 13 июня 1917 г. К 21 марта 1918 г. там было уже свыше 300 000 едоков, причем число высаживавшихся во Франции ежемесячно росло.

В общем огромный людской запас и богатства США создавали базу для быстрого формирования огромной, хорошо снабженной армии (паек 4714 калорий). Эта армия должна была перевесить чашу весов военного [724] счастья на сторону Антанты! Но ее создание было рассчитано на затяжку войны и на 1919 г., тем более что ограниченные транспортные возможности препятствовали необходимой быстроте перевозки ее частей на театр военных действий. Во главе вооруженных сил США находился ген. Першинг (состоял военным агентом США при японской армии в русско-японскую войну 1904-1905 гг.).

Сравнивая вооруженные силы обеих сторон во Франции к началу кампании 1918 г., нетрудно видеть, что при равном числе бойцов и орудий союзники превосходили германцев в коннице, авиации и в числе танков, а германцы союзников — в числе дивизий (193 германских против 171 союзных). При кризисе людского запаса во всех воевавших государствах Антанта имела за собой США. При отличном продовольствии вооруженных сил Антанты германская армия питалась скудно. Германская армия была однородной. В состав же союзных сил входили бойцы разных наций, языков и характеров. С другой стороны, моральное состояние вооруженных сил Антанты было выше, чем Германии.

Борьба велась на территории Франции, а следовательно, буржуазии Антанты легко было внушить населению Франции необходимость защищать отечество, а всем остальным участникам то, что они ведут «справедливую, оборонительную войну». Кроме того, с целью разжигания ненависти к Германии она искусно использовала и налеты на Лондон и Париж, и страдания населения в оккупированных Германией французских [725] и бельгийских областях, и угрозу существованию самой Англии, и гибель гражданских лиц при потоплении союзных и нейтральных судов германскими подводными лодками. И в то же время буржуазия Антанты не мыслила окончания войны до полного сокрушения Германии.

Если тактические взгляды французов характеризовались централизацией управления, использованием мощных технических средств, методичностью и желанием сохранить людские жизни, то германцы проводили в своих войсках смелость, дерзновение, простоту и грубость приемов, поощряли инициативу частных начальников и стремление к широким наступательным действиям в поле. А в общем обе стороны по качеству были одинаковыми, имели отличную боевую подготовку и стремились к тому, чтобы не только устоять, но и одолеть в предстоявшей борьбе. И каждая из них не жалела ни трудов, ни денег, чтобы достигнуть этого.

Экономическое и политическое состояние обеих сторон. Планы и кампании

Германия

Изоляция Германии от внешнего мира вызвала к началу 1918 г. острый недостаток съестных припасов, сырья, искусственных удобрений. Сбор хлебов в 1918 г. дошел [726] до 41% мирной нормы. Скотоводство было в лучшем состоянии, но все же число голов уменьшилось, а вес их упал. В соответствии с падением сельского хозяйства калорийность нормального пайка мирного жителя не превышала 1400 калорий. При этом качество продуктов стало весьма низким. Надежды Германии на продовольственные запасы Украины и Румынии не сбылись.

Промышленность работала несколько лучше, чем сельское хозяйство; этому способствовал захват Германией Бельгии, северо-восточной Франции с железными и угольными копями и развитой металлургией и Домбровского угольного района. Тем не менее уменьшение числа рабочих рук и отсутствие многих видов сырья серьезно отразились на состоянии мирной промышленности. Зато военная промышленность цвела. В августе 1916 г. главное командование выставило требование интенсификации промышленности, известное под названием «программы Гинденбурга». По этой программе продукция патронов и минометов должна быть удвоена, а орудий и пулеметов утроена. В результате производство снарядов по сравнению с 1914 г. увеличилось в 15 раз, орудий тяжелых — в 20 раз, легких — в 200 раз, а пулеметов — в 230 раз. Уже в 1917 и 1918 гг. главное командование было вынуждено настаивать на уменьшении производства орудий, пулеметов и винтовок, но полного успеха оно не имело, так как промышленное производство имеет громадную инерцию, а в данном случае оно к тому же поддерживалось заинтересованными лицами. В июне 1917 г., в связи со вступлением в войну США, была создана «американская программа» усиления воздушного флота, в соответствии с которой ежемесячное производство самолетов дошло до 2000, а авиамоторов до 2500 штук.

Падение внешней торговли, особенно экспорта, уменьшение золотого запаса, рост государственного долга и инфляции понизили курс марки на 30%. Железнодорожный и автомобильный транспорт был изношен, а средств и сил для его восстановления не имелось. [727] Из вышеизложенного видно, что Германия была разорена, народ сильно обнищал. Зато военная промышленность производила орудий истребления больше, чем требовалось для ведения войны. Такое состояние экономики Германии, оказавшее сильное влияние на ход кампании, предопределяло ее внешнее и внутреннее политическое положение.

1 февраля 1917 г. германские подводные лодки начали «неограниченную» войну. Нанеся сильный ущерб Англии и Франции, подводная война затронула интересы и США, последние, как мы знаем, 5 апреля объявили войну. Но так как и раньше США снабжали Европу всем необходимым, то германские правящие круги сначала не особенно смутились их выступлением, полагая, что они не в состоянии будут скоро перебросить в Европу сколько-нибудь значительные силы, но зато теперь можно было не делать исключений для судов под американским флагом.

Таким образом, внешнеполитическая обстановка для германского командования могла представляться в привлекательном виде. Союзники же Германии были ненадежны, и лишь победа ее могла удержать их в союзе. Полной же победы не могло быть до сокрушительного удара по западным противникам на главном театре военных действий во Франции. Ни та, ни другая сторона не сделала серьезных попыток прийти к полюбовному мирному соглашению. Все они имели целью только убедить общественное мнение в миролюбии своих правительств, в агрессивности своих противников и в необходимости продолжать «оборонительную войну». Наиболее характерной из таких лицемерных попыток к миру были предъявленные Вильсоном Конгрессу 8 января 1918 г. знаменитые 14 пунктов, которые должны были лечь в основу будущего мира.

Но если внешняя обстановка могла казаться благоприятной, то внутреннее положение Германии становилось все напряженнее. Тяжелое экономическое положение и неясность военного положения, утомление [728] войной, неоправдавшиеся упования на подводную войну, вступление в войну США и агитация Антанты подрывали надежды германского империализма на победу. Вопреки вождям социал-демократии и профессиональных союзов, которые выступали за войну, забастовки ширились, революционное брожение масс росло, восстания возникали даже во флоте.

И все же авантюристы из германского генштаба во главе с Людендорфом решили перейти к широким наступательным операциям на Западном фронте с тем, чтобы, сокрушив армии Антанты до прибытия во Францию крупных американских сил, силой победоносного оружия заставить Антанту подписать победный для Германии мир. К подготовке такого удара и приступило германское командование, полагая, что предшествовавшие годы войны были лишь подходом к тому, чтобы создать такую обстановку, которая открывала бы возможность наступления на Западном фронте с решительной целью. При этом германское главное командование стремилось достичь конечной цели в первой операции. Если бы достигнуть ее первым же натиском не удалось, то предполагалось возобновить наступление с целью настолько потрясти союзный фронт, чтобы он в конце концов все-таки рухнул.

Но принимая такое решение, Гинденбург не мог сосредоточить на Франции все свое внимание и силы. Империалистические вожделения Германии заставили его устремлять свои взоры на восток с целью удержать захваченные там территории и добыть продовольствие, для чего он вынужден был оставить свыше 40 дивизий на территории России.

Антанта

Экономическое положение Антанты было хотя и тяжелым, но все же значительно лучше, чем в Четверном союзе. В частности Франция с 1914 г. лишилась большей части своих каменноугольных и минеральных [729] копей и своей металлургической промышленности. Она потеряла район, также богатый и в сельскохозяйственном отношении; поэтому не могла наладить производство во всей полосе тыла союзных армий. Она лишилась 84% всего числа призванных на военную службу мужчин в возрасте от 18 до 45 лет. В результате всего этого сельское хозяйство сильно пало. Уже в июне 1917 г. пришлось ввести карточки на сахар, а в конце этого года и на хлеб.

Необходимость усиленного импорта хлеба, скота, нефти, стали и угля, а также и грузов для удовлетворения потребностей ее вооруженных сил вызвала, в связи с переброской во Францию и снабжением английской и американской армий, огромную нужду в тоннаже, соответствующее развитие портов, постройку от них новых железнодорожных линий и усиление транспорта внутри страны. В результате импорт по сравнению с 1913г. увеличился на 50%, а экспорт пал в 2 раза. Транспорт износился, вагонов, несмотря на крупные покупки их, не хватало, на транспорте испытывался серьезный недостаток личного состава, рельсов, шпал, топлива и пр., частное движение было стеснено, поезда ходили с меньшей скоростью, грузы запаздывали.

Производительность мирной промышленности, сначала сильно снизившаяся, к 1918 г. возродилась. Финансовое положение Франции, несмотря на крупные кредиты на войну, инфляцию и займы, было относительно хорошим. Курс франка в надежде на контрибуцию, реализацию русских долгов и пр. держался в среднем 92% паритета.

Для Англии, чья жизнь всецело зависела от импорта сырья и продовольствия, безопасность морских путей была важнее всего. Открытая борьба в море кончилась для германцев неудачей, и английский флот продолжал господствовать на нем. Казалось, можно было быть спокойным. Но началась неограниченная подводная война, и все сразу было поставлено под угрозу: снабжение населения Англии и снабжение английских [730] вооруженных сил во Франции, Салониках и на других театрах, и под угрозой оказалась даже перевозка американской армии во Францию. В случае полной удачи подводной войны сначала Англии, а потом США вынуждены были бы выйти из войны, а при этих условиях Франции оставалось только сдаться. Во всяком случае вопрос с тоннажем у Антанты в 1918 г. сильно обострился. Англии, обладавшей в 1914 г. 41% мирового тоннажа (19 млн т), необходимо было не только удовлетворять потребности свои и своей армии и поддерживать сношения со всеми своими рынками, чтобы окончательно не потерять их в пользу конкурентов, но и предоставлять крупную часть своего торгового флота для Франции и США, так как тоннаж последних (Франции — 2,5 млн и США — 3,5 млн т) был недостаточен. Поэтому, несмотря на принудительное привлечение для обслуживания нужд Антанты торгового флота нейтральных государств, спешную постройку новых судов, строгие ограничения для импорта, действительные меры для борьбы с германскими подводными лодками, — тоннажа не хватало, стоимость фрахта [731] и цены на предметы первой необходимости возросли. Падение внешней торговли и особенно вывоза, огромные расходы на войну, ссуды союзникам, займы и инфляция очень болезненно повлияли на финансовое положение Англии.

Таким образом, экономическое положение богатых Англии и Франции значительно осложнилось, особенно второй. Англия же, обладавшая господством на морях, имея самый сильный торговый флот и неограниченный кредит в США, в меньшей мере была стеснена в удовлетворении своих потребностей.

Опыт первых же боев в 1914 г. ясно дал понять, что победа Антанты станет возможной лишь в том случае, если союзники смогут значительно превзойти Германию в производстве предметов вооружения, огнестрельных припасов и технических средств. Единые интересы Антанты побудили ее весной 1917 г. признать принцип общности военных материалов и предметов снабжения. Развертывание военной промышленности во Франции и Англии шло быстрым темпом. Во Франции производство тяжелых орудий с 1914 г. увеличилось в 35 раз (с 10 до 350 в месяц) и для легких орудий дошло до 1000 в месяц. Тот же процесс роста продукции происходил и в отношении снарядов (с 10 000 в сутки в 1914 г. до 320 000 к концу 1917 г.), винтовок, пулеметов и патронов к ним. В этом отношении одна Франция почти не отставала от Германии. Самолетов же, моторов к ним и танков первая вырабатывала значительно больше, чем вторая.

Особенно успешно развернула свою военную промышленность Англия. Если за 5 месяцев 1914 г. там было выработано 91 орудие, 274 пулемета и 120 000 винтовок, то за 10 месяцев 1918 г. ее заводы выпустили 4000 орудий, 120 000 пулеметов и 1 062 000 винтовок. Число вырабатываемых снарядов (свыше 300 000 в сутки) в полной мере удовлетворяло все потребности армии. Если принять во внимание в Англии большую, чем в Германии, продукцию самолетов и танков, то будет [732] ясно, что производство военной промышленности Франции и Англии превосходило производство Германии.

Что касается США, то экономическое положение их, и до войны хорошее, за первые годы ее сделалось блестящим вследствие огромных заказов Антанты, приобретения новых рынков, открытия Панамского канала и увеличения производительности промышленности и сельского хозяйства. Надо, однако, отметить, что угля и пшеницы для полного удовлетворения всех потребностей не хватало.

Но вынужденные принять участие в военных действиях США не могли в начале 1918 г. снабжать свою армию всеми материальными средствами, так как даже для американцев оказалось невозможным наладить в короткий срок производство предметов вооружения, снарядов и пр. Поэтому были сделаны крупные заказы их в Англии и Франции, взамен чего американцы доставляли им сырье или полуфабрикаты. Этот процесс обмена обеспечил США время для развертывания военной промышленности, которая, быстро развиваясь на европейском золоте, постепенно достигла огромных размеров. К концу войны изготовление в США винтовок, пулеметов и пороха превосходило производство отдельно Англии и Франции. Таким образом, возможности развития военной промышленности США были огромны, но грозные события на фронте и необходимость, как будет видно ниже, срочно оказать помощь Англии и Франции живой силой привели к тому, что США должны были начать борьбу при помощи средств, изготовлявшихся в Англии и Франции.

Внешняя политическая обстановка для Антанты представлялась мало удовлетворительной. 1917 г. принес много разочарований. Он не только не дал союзникам ожидавшейся победы, но резко улучшил внешнее положение Германии. Лишь в Азии фортуна несколько улыбнулась им — в Месопотамии англичане овладели Багдадом, а в Палестине Иерусалимом. Зато результаты [733] первых месяцев германского «подводного террора» поставили под угрозу связь Англии с внешним миром.

Не было сомнения в том, что Германия использует результаты подводной войны, выход из войны России и поражение Италии для пополнения и увеличения своих армий во Франции и попытается достигнуть победы на главном театре военных действий до прибытия крупных американских сил. Но имелись основания надеяться, что превосходство германских сил будет относительно кратковременным. С другой стороны, тяжелое экономическое положение Германии и ее союзников, внутренние осложнения и пацифистские тенденции, все чаще там проявлявшиеся, показывали, что время работает на союзников. Но до того времени, когда участие американцев могло сделаться ощутимым, а политико-экономическое положение Германии тяжелым, внешняя политическая обстановка для Антанты оставалась серьезной. Для возобновления мирных переговоров никаких предпосылок не имелось. Те мирные предложения, которые делались Германией, считались неприемлемыми, а условия мира с Россией и Румынией показали Антанте, как понимает Германия мир.

Раз не было никаких оснований для начала мирных переговоров, приходилось продолжать политику истощения блокированной Германии, тем более что деятельность германских подводных лодок в конце концов была ослаблена. При таких условиях надеяться на скорое достижение победы союзники не могли, и Клемансо в январе 1918 г. открыто заявил, что победа Антанты будет одержана лишь осенью 1919 г.

Методу измора Германии способствовало то, что в общем политическое положение внутри стран Антанты не внушало опасений. Хотя усталость от войны резко чувствовалась в странах Антанты, и революционное движение в них усиливалось, тем не менее отсутствие серьезных продовольственных затруднений, вступление в войну США, раздувание шовинистических настроений [734] среди гражданского населения Антанты в связи с жертвами от подводной войны и налетов германской авиации — все это усиливало позицию французской и английской буржуазии по отношению к германцам. «Военные» правительства Ллойд-Джорджа в Англии и Клемансо во Франции пока еще поддерживались подавляющим большинством их законодательных палат. В США буржуазия мобилизовала мощные средства для продолжения войны. [735]

С другой стороны, Англия и Франция переживали кризис людского запаса и были вынуждены несколько уменьшить численность своих армий во Франции. Они понесли в предшествовавшие годы, и особенно в 1917 г., значительные потери и опасались их в дальнейшем. Вооруженные силы их были утомлены. Мирные тенденции в странах Антанты усиливались. В 1917 г. во французской армии были волнения. Германцы, по сведениям Антанты, обладали во Франции превосходными силами. Италия осенью 1917 г. была разгромлена, и ее пришлось поддержать вооруженными силами Англии и Франции. Все это побудило главное союзное командование не рисковать в наступлениях, а готовиться к отражению решительного удара германцев. «Мы, — говорится в протоколе Верховного военного совета, — остаемся на Западном фронте в оборонительном положении, пока к нам не прибудут американцы. Если мы подчиним союзные армии на фронте от Северного моря до Адриатического единому командованию, то мы будем в состоянии сопротивляться врагу. Наступление мы начнем в Палестине. Турция близка к истощению, и разгром в Палестине выведет ее из строя. Такой результат будет иметь дальнейшие последствия, которые мы не можем предвидеть, но которые могут быть решительными».

Вопрос об едином командовании вылился в несколько необычайную форму. Вооруженные силы всех стран Антанты имели во главе своих главнокомандующих, ответственных перед своей страной и не связанных в единый организм единой общей волей. Никто, и особенно англичане, не хотели подчиняться генералу другой армии, а правительства и парламенты опасались потерять контроль над армией своей страны. Не прекращавшиеся с первых же дней войны попытки французов установить единовластие были безрезультатны. Необходимая координация действий достигалась аппаратом связи и периодически созывавшимися конференциями, которые обсуждали предположения стратегического [736] характера и вопросы снабжения, связанные с задуманными операциями.

Пока (до конца 1917 г.) инициатива на Франко-бельгийском фронте принадлежала Антанте, отсутствие единовластия не давало себя чувствовать особенно резко. Но разгром Италии в октябре 1917 г. побудил премьеров Англии, Франции и Италии создать Верховный военный совет. В состав его входили они сами и периодически съезжались на заседания. В промежутки между такими сессиями в совете заседали военные представители от 4 союзных армий — английской, американской, французской и итальянской. Каждый из этих представителей был «техническим советником», ответственным только перед своим правительством, и никаких важных вопросов сам разрешать не мог. Таким образом, совет был постоянным коллективным органом совещательного характера без каких-либо командных и исполнительных функций. Поэтому конференция, вырабатывавшая план кампании на 1918 г., учтя грозную для Антанты обстановку, пришла к решению, кроме Верховного военного совета, создать Исполнительный военный совет под председательством французского ген. Фоша. Этот совет должен был координировать действия главнокомандующих союзными армиями и создать свой резерв. В действительности же члены этого совета защищали интересы лишь своей страны, а главнокомандующие оставались ответственными лишь перед своими правительствами. В результате никакого общего резерва создано не было, так как Хейг от выделения туда английских войск отказался, а все остальные главнокомандующие обусловили выделение своих сил отправкой туда дивизий из других армий. Таким образом, союзники не смогли поставить общие интересы Антанты выше интересов своих государств. Это оказало вредное для союзников влияние во время операции германцев, начатой 21 марта, хотя Хейг и Петен предварительно договорились о взаимной поддержке в случае наступления [737] германцев. Это соглашение произошло с ведома Клемансо, но без извещения Фоша.

План Антанты вполне соответствовал обстановке, сложившейся к началу 1918 г. Казалось, сильная Антанта обладала всеми средствами для перехода в наступление с целью сокрушить истомленную Германию, но в то же время экономическая, политическая и военная мощь Антанты позволяла ей без большого риска выжидать ослабления Германии и прибытия крупных американских сил. Сокрушающие удары Германии должны были разбиться о превосходную технику союзных армий. А тогда при помощи США, которые к тому времени могли оказать своими вооруженными силами решительное содействие англо-французским армиям, можно было бы окончательно раздавить врага.

Правда, первые месяцы кампании грозили Антанте неблагоприятными последствиями, но можно было надеяться, на основании опыта наступлений предшествовавших годов, что оно не приведет к сокрушению союзных армий. Таким образом, противные стороны решили: германцы — наступать, союзники — обороняться.

Всего германцы предприняли три наступательные операции: 21 марта в районе Соммы, 27 мая на р. Эна и 15 июля на Марне. 18 июля союзники на Марне перешли в контрнаступление и имели успех. Но если успех и не поколебал духа германского главного командования, то внезапно начатая 8 августа операция между Соммой и Уазой сломила упорную волю германцев и они начали говорить о мире. Борьба закончилась перемирием, подписанным 11 ноября. [738]

Глава шестнадцатая.
Период март — июль