Неомарксистські течії та їх вплив на ідеологію сучасного фемінізму (Г. Маркузе, В. Брайсон)

В лекции 1974 года «Марксизм и феминизм» Герберт Маркузе говорит о «принципе производительности» (принцип реальности, основанный на продуктивности и мастерстве в выполнении функций экономической и приобретательской конкуренции) как главном смертоносном свойстве капитализма и противоставляет последнему образ «феминистического социализма».

«…Феминизм это бунт против разлагающегося капитализма, против отживающего капиталистического способа производства. Феминизм это шаткая связь между Утопией и реальностью: социальная почва движения как потенциально радикальной и революционной силы; сердцевина мечты. Но капитализм по-прежнему способен сделать так, чтобы мечта не стала реальностью, победить силы, борющиеся против бесчеловечных ценностей нашей цивилизации. Эта борьба за уничтожение существующих условий, имеет по-прежнему политический характер, и феминистское движение в этой борьбе играет всё более важную роль.» «… Две предварительных ремарки о женском освободительном движении, как я его вижу. Во-первых, движение вырастает и действует внутри патриархальной цивилизации; следовательно, оно должно быть сначала рассмотрено с точки зрения актуального положения женщин в обществе мужского доминирования.
Во-вторых, Движение действует внутри классового общества – с этим связана первая проблема: женщины не есть класс в марксистском смысле. Отношения мужчин и женщин проходят поперек классового разделения, но непосредственные потребности и потенциальности женщин, безусловно, имеют в огромной степени классовое происхождение. Тем не менее, есть веские причины рассматривать «женщину» как общую категорию, противоположную «мужчине». Имеется в виду, что в течение долгого исторического периода социальные, ментальные и даже психологические свойства женщин развивались иным или противоположным образом, чем мужские. Стоит сказать о том, имеют ли «женские» или «феминные» свойства социальное или, так или иначе, «естественное», биологическое происхождение. Мой ответ: помимо очевидных физиологических различий между мужчиной и женщиной, женские свойства имеют социальное происхождение. Однако, в результате социального воздействия на протяжении тысячелетий, они смогли стать «второй натурой», которая не изменяется механически с введением новых социальных институтов. Дискриминация женщин возможна и при социализме. В патриархальной цивилизации женщины подвергались особому виду подавления, и их ментальное и физическое развитие проходило в особом русле. Поэтому движение за освобождение женщин не только оправдано, но и необходимо. Но сами цели этого движения предполагают изменения такого масштаба, как в материальной, так и в интеллектуальной культуре, что они могут быть достигнуты только путем изменения всей социальной системы. Благодаря своей собственной динамике, движение связано с политической борьбой за революцию, свободу для мужчин и женщин. Потому что поверх дихотомии мужского/женского начала существует начало человеческое, общее для мужчины и женщины: его освобождение и реализация по-прежнему стоит на повестке дня.

Этот процесс имеет многотысячелетнюю историю, в течение которой для защиты существующего порядка и иерархии была необходима физическая сила, что умаляло роль женщины, периодически нетрудоспособной из-за беременности и выращивания детей. Мужское доминирование, однажды возникшее на этой почве и существовавшее только в военной сфере, позже распространилось и на другие социальные и политические институты.
Женщины стали считаться подчинёнными, слабыми, нужными, прежде всего, для поддержки, или как придаток мужчины, как сексуальный объект, как инструмент размножения. И лишь в качестве работницы, как угнетаемая, женщина была более или менее равна мужчине. Её тело и сознание овеществлялись, становились объектами. Её умственное развитие было сковано, как и эротическое. Сексуальность материализовывалась и использовалась для размножения или проституции.
Слабые начинания феминизма, стоявшие на слабом классовом базисе, сошли на нет. Однако роль женщины постепенно менялась в процессе развития индустриального общества. Под влиянием технического прогресса, социальное воспроизводство всё меньше зависело от физической силы и мастерства — как на войне, так и на производстве или в коммерции. Результатом стало усиление эксплуатации женщины как орудия труда. Ослабление социальной базы мужского господства не воспрепятствовало мужскому господству нового правящего класса. Всё более активное участие женщины в индустриальном трудовом процессе, расшатывавшее материальную почву мужской иерархии, одновременно расширяло человеческую базу эксплуатации и дополнительной эксплуатации женщины как домохозяйки, матери, служанки, в дополнение к её работе в процессе производства.
Однако развитой капитализм постепенно создавал материальные условия для воплощения феминной идеологии в реальность, объективные условия для превращения слабости, присущей женщинам, в силу, превращения сексуального объекта в субъект, а также превращения феминизма в политическую силу, борющуюся с капитализмом, с принципом Производительности.

Эти факторы обозначают социальный базис противостояния принципу Производительности, освобождения женской и феминной энергии, физической и интеллектуальной, в существующем обществе. Но это же общество и тормозит, и эксплуатирует эмансипацию, а также манипулирует ей. Капитализм не может позволить себе развитие либидинальных свойств, угрожающее репрессивной трудовой этике принципа Производительности[*] и постоянному воспроизводству этой трудовой этики самими людьми. Поэтому на данном этапе, эти освобождающие тенденции превращаются, путём манипуляций, в способ воспроизводства существующей системы. Они становятся меновой стоимостью, продают систему и продаются самой системой. Общество обмена усовершенствуется, коммерциализируя секс: женское тело уже не только товар, но и ключевое условие извлечения прибавочной стоимости. Женщина-работница по-прежнему — чем дальше, тем больше — подвергается двойной эксплуатации: как работница и как домохозяйка. В таких формах отчуждение женщины выражается особенно остро»

 

Валери Брайсон в своей книге "Политическая теория феминизма" указывает на три наиболее часто встречающие­ся подходы - либеральный, марксистский и радикальный. Термин «социа­листический феминизм», правда, внося некоторую nутаницу, также употреб­ляется как для описания всех теорий, которые рассматривают как взаимо­ связанные цели феминизма и социализма (вне зависимости от того, основа­ ны ли они на марксизме), так и для современных попыток синтеза идей мар­ксистского и радикального направлений феминизма.

В соответствии с такой классификацией либеральный феминизм, по сути, утверждает, что, поскольку женщины- такие же разумные существа, как и мужчины, они должны обладать теми же юридическими и политическими пра­вами на образование, оnлачиваемый труд, участие в политике и полное юридическое равноправие. Предпола­гается, что успех. обеспечит сама по себе справедливость требований, и у мужчин не будет оснований сопротивляться.

Марксистские феминистки, в свою очередь, доказывают, что в классо­вом обществе такие права могут быть доступны лишь немногим представи­тельницам среднего класса. Большинство женщин, так же как и мужчин, ос­танутся угнетенными до тех пор, пока на смену капиталистической экономи­ческой системе не придет коммунизм. В рамках этой перспективы ключевой задачей в освобождении женщин является их вхождение в рынок оплачива­емого труда и участие в классовой борьбе. Только в коммунистическом об­ ществе экономическая зависимость женщин, являющаяся основой их угнетения, исчезнет, а общественные детские сады и обобществленное домаш­нее хозяйство освободят их от монотонного домашнего труда и позволят полноценно участвовать в профессиональной деятельности. Эти изменения не могут быть просто достигнуты требованием справедливости, поскольку они являются продуктом определенной стадии экономического развития. Равноправия полов невозможно добиться по желанию, но только при определенных исторических условиях.

По мнению радикальных феминисток, обе эти теории игнорируют сущ­ ность и повсеместность мужской власти. В основе этого подхода лежит утверждение, что мужская патриархатная власть является пер­вичным властным отношением в человеческом обществе, а власть мужчин над женщинами распространяется не только на обще­ственную сферу экономической и политической деятельности, но и на все виды отношений между полами, включая самые интимные.

Некоторые современные социалистические феминистки претендуют на совмещение лучших идей марксистского и радикального феминизма. Со­глашаясь с утверждениями радикальных феминисток о повсеместности мужской власти и с тем, что все сферы жизни должны рассматриваться как по­ литические, они пытаются nроследить историю патриархатной власти и понять ее связь с другими формами угнетения, в частности взаимодействие классового угнетения и угнетения· по nризнаку пола в капиталистическом обществе. В контексте феминистской политики они приветствуют борьбу на всех уровнях: иногда это могут быть автономные женские организации, но также допускается и работа с мужчинами. В отличие от либеральных и орто­доксальных марксистских феминисток эти феминистки социалистического толка утверждают, что, по крайней мере, на определенный период мужчины могут быть заинтересованы в сохранении существующего гендерного нера­ венства, однако в отличие от некоторых радикальных феминисток они не рассматривают интересы мужчин и женщин как неизменно противореча­ щие друг другу.

Основным тезисом всех течений марксистского и социалистического фе­минизма является убеждение, что положение женщин нельзя рассматривать в отрыве от социально-экономического контекста и что любое значимое улуч­шение в жизни женщин требует изменения этого контекста. Этот подход был сформулирован уже в начале XIX в., а идеи социалистического феминизма могут прослежи­ ваться во все периоды. К этому основному по­ ложению марксизм добавляет мысль о том, что общество не может измениться лишь в результате призывов к разуму и справедливости и что необходима коллективная классовая борьба, которая можетбытьуспешной только на оп­ ределенной стадии экономического и общественного развития. Из этого сле­дует, что угнетение женщин обусловлено исторически и что оно может пре­кратиться только в результате социалистической революции, которая сама по себе есть продукт конкретной исторической ситуации.

Однако в СССР классический марксистский постулат о том, что для освобождения женщин необходимы материальная независимость и полное участие в экономике, все более отвергался в пользу возрожденной идеи о значимости традиционной роли женщины в семье. В отличие от позиции классического марксизма утверждалось, что двойная нагрузка женщин не может быть снята посредством коллективного ведения хозяйства и ухода за деть­ми, нужно действовать через расширение возможностей частичной занятос­ти и гибкий рабочий график. Разделение труда между полами не подверга­лось критике, и официальная советская пропаганда теперь сосредоточилась на естественных различиях, а не на социальном равенстве мужчин и жен­щин, и утверждала, что для пользы всего общества и самих женщин надо пре­доставить возможность реализовать себя в традиционных ролях матери, жены и домохозяйки.

Что касается западного марксистского феминизма, то явная непроработанность феминистских идей социалистического и марксистского толка объясняется тем, что левые активисты конца 60-х годов были совершенно не готовы к критике со стороны радикальных феминисток, об­винявших политические действия феминисток социалистического и маркси­стского толка в сексизме и заявлявших, что их теории- это патриархатная идеология, служащая для того, чтобы скрывать реальность угнетения жен­щин. Некоторые пеначалу высмеивали феминизм или утверждали, что он является всего лишь буржуазным отклонением, разобщающим рабочих и от­ влекающим их от классовой борьбы.

Хотя Валери Брайсон считает, что между феминизмом и марксизмом, в принципе, возмож­но взаимодействие, а не односторонние причинные отношения. Патриархат также обладает материальной базой, не зависящей от классового угнетения, имеющей корни в воспроизводстве и семье, а не в условиях про­ изводительного труда. Это nоложение обеспечивает марксистскую теорию концептуальным инструментом, позволяющим анализировать конфликт между мужчинами и женщинами, не считая при этом, что этот концепт вторичен в сравнении с экономическим и классовым расслоением. Здесь приелекаются сложные аргументы, которые будут рассмотрены ниже. Однако некоторые авторы считают необходимым сначала попытаться расширить экономичес­ кие положения Маркса и использовать их для анализа конкретного положе­ ния женщин. Этот анализ в основном концентрируется на так называемых «дискуссиях о домашнем труде» и на идее, в соответствии с которой женщи­ ны рассматриваются как «резервная армия занятости».

 

http://www.twirpx.com/file/945794/