VI. Теория реализации маркса

 

Из вышеизложенного следует уже само собой, что основные посылки, на которых построена теория Маркса, состоят в двух следующих положениях. Пер­вое — что весь продукт капиталистической страны, подобно единичному продукту, состоит из трех следую­щих частей: 1) постоянный капитал, 2) переменный капитал, 3) сверхстоимость. Для того, кто знаком с ана­лизом процесса производства капитала в I томе “Капитала” Маркса, это положение подразумевается само собой. Второе положение, что необходимо различать два большие подразделения капиталистического про­изводства, именно (I подразделение) производство средств производства — предметов, которые служат для производительного потребления, т. е. для обраще­ния на производство, которые потребляются не людьми, а капиталом, и (II подразделение) производство пред­метов потребления, т. е. предметов, идущих на личное потребление. “В одном этом делении больше теорети­ческого смысла, чем во всех предшествовавших слово­прениях относительно теории рынков” (Булгаков, 1. с., 27). Является вопрос, почему такое деление про­дуктов по их натуральной форме необходимо именно теперь, при анализе воспроизводства общественного капитала, тогда как анализ производства и воспроиз­водства индивидуального капитала обходился без та­кого разделения, оставляя совершенно в стороне вопрос о натуральной форме продукта. На каком основании можем мы вводить вопрос о натуральной форме про­дукта в теоретическое исследование капиталистического хозяйства, построенного всецело на меновой стоимости продукта? Дело в том, что при анализе производства индивидуального капитала вопрос о том, где и как будет продан продукт, где и как будут куплены пред­меты потребления рабочими и средства производства капиталистами, был отодвигаем, как ничего не даю­щий для этого анализа и не относящийся к нему. Там подлежал рассмотрению только вопрос о стоимости отдельных элементов производства и о результате про­изводства. Теперь же вопрос состоит именно в том, откуда возьмут предметы своего потребления рабочие и капиталисты? откуда возьмут последние средства производства? каким образом произведенный продукт покроет все эти запросы и даст возможность расши­рить производство? Здесь мы имеем, следовательно, не только “возмещение стоимости, но и возмещение натуральной формы продукта” (Stoffersatz. — “Das Kapital”, II, 389)[xxvi], и потому безусловно необходимо различение продуктов, играющих совершенно разно­родную роль в процессе общественного хозяйства.

Раз приняты во внимание эти основные положения,— вопрос о реализации общественного продукта в капи­талистическом обществе не представляет уже трудности. Предположим сначала простое воспроизводство, т. е. повторение процесса производства в прежних разме­рах, отсутствие накопления. Очевидно, что переменный капитал и сверхстоимость II подразделения (существу­ющие в форме предметов потребления) реализуются личным потреблением рабочих и капиталистов этого подразделения (ибо простое воспроизводство предпо­лагает, что вся прибавочная стоимость потребляется и ни одна часть ее не превращается в капитал). Далее, переменный капитал и сверхстоимость, существующие в форме средств производства (I подразделение), должны быть для реализации обменены на предметы потреб­ления для капиталистов и рабочих, занятых изготов­лением средств производства. С другой стороны, и постоянный капитал, существующий в форме предметен потребления (II подразделение), не может быть реали­зован иначе, как обменом на средства производства, для того, чтобы быть снова обращенным на производство в следующем году. Таким образом мы получаем обмен переменного капитала и сверхстоимости в средствах производства на постоянный капитал в предметах по­требления: рабочие и капиталисты (в подразделении средств производства) получают таким образом средства существования, а капиталисты (в подразделении пред­метов потребления) сбывают свой продукт и получают постоянный капитал для нового производства. При условии простого воспроизводства эти обмениваемые части должны быть равны между собою: сумма пе­ременного капитала и сверхстоимости в средствах производства должна быть равна постоянному капиталу в предметах потребления. Наоборот, если предпо­ложить воспроизводство в расширяющихся размерах, т. е. накопление, то первая величина должна быть больше второй, потому что должен быть налицо изли­шек средств производства для начала нового произ­водства. Возвращаемся, однако, к простому воспроиз­водству. У нас осталась нереализованной еще одна часть общественного продукта, именно постоянный капитал в средствах производства. Он реализуется отчасти обменом между капиталистами этого же под­разделения (например, каменный уголь обменивается на железо, ибо каждый из этих продуктов служит не­обходимым материалом или орудием в производстве другого), а отчасти и непосредственным обращенном на производство (например, каменный уголь, добытый для того, чтобы быть обращенным в этом же предприя­тии опять на добычу угля; зерно в сельском хозяйстве и т. п.). Что касается до накопления, то исходные пунктом его является, как мы видели, избыток средств производства (которые берутся из сверхстоимости ка­питалистов этого подразделения), требующий также превращения в капитал части сверхстоимости в пред­метах потребления. Детально рассматривать вопрос, каким образом это добавочное производство будет соединяться с простым воспроизводством, мы считаем излишним. В нашу задачу не входит специальное рас­смотрение теории реализации, а для уяснения ошибки народников-экономистов и для возможности сделать известные теоретические выводы о внутреннем рынке достаточно и вышесказанного[24].

По интересующему нас вопросу о внутреннем рынке главный вывод из теории реализации Маркса следую­щий: рост капиталистического производства, а, следо­вательно, и внутреннего рынка, идет не столько на счет предметов потребления, сколько на счет средств производства. Иначе: рост средств производства обго­няет рост предметов потребления. В самом деле, мы видели, что постоянный капитал в предметах потреб­ления (II подразделение) обменивается на переменный капитал + сверхстоимость в средствах производства (I подразделение). Но, по общему закону капиталисти­ческого производства, постоянный капитал растет бы­стрее переменного. Следовательно, постоянный капитал в предметах потребления должен возрастать быстрее, чем переменный капитал и сверхстоимость в предметах потребления, а постоянный капитал в средствах про­изводства должен возрастать всего быстрее, обгоняя и рост переменного капитала (+ сверхстоимость) в средствах производства, и рост постоянного капитала в предметах потребления. То подразделение обществен­ного производства, которое изготовляет средства про­изводства, должно, следовательно, расти быстрее, чем то, которое изготовляет предметы потребления. Таким образом, рост внутреннего рынка для капитализма до известной степени “независим” от роста личного потреб­ления, совершаясь более на счет производительного потребления. Но было бы ошибочно понимать эту “независимость” в смысле полной оторванности произво­дительного потребления от личного: первое может и должно расти быстрее второго (этим его “независи­мость” и ограничивается), но само собою разумеется, что в конечном счете производительное потребление всегда остается связанным с личным потреблением. Маркс говорит по этому поводу: “Мы видели (книга II, отд. III), что происходит постоянное обращение между постоянным капиталом и постоянным капита­лом...” (Маркс имеет в виду постоянный капитал в сред­ствах производства, реализующийся обменом между капиталистами этого же подразделения) “...которое, с одной стороны, независимо от личного потребления в том смысле, что оно никогда не входит в это послед­нее, но которое тем не менее ограничено в конечном счете личным потреблением, ибо производство посто­янного капитала никогда не происходит ради него самого, а происходит лишь оттого, что этого постоян­ного капитала больше потребляется в тех отраслях производства, продукты которых входят в личное потребление” (“Das Kapilal”, III, 1, 289. Русск. пер., стр. 242)[xxvii].

Это большее употребление постоянного капитала есть не что иное, как выраженная в терминах меновой стои­мости большая высота развития производительных сил, ибо главная часть быстро развивающихся “средств производства” состоит из материалов, машин, орудий, строений и всяких других приспособлений для круп­ного и специально машинного производства. Вполне естественно поэтому, что капиталистическое производ­ство, развивая производительные силы общества, соз­давая крупное производство и машинную индустрию, отличается и особенным расширением того отдела общественного богатства, который состоит из средств производства... “В этом отношении (именно по изго­товлению средств производства) капиталистическое общество отличается от дикаря вовсе не тем, в чем видит это отличие Сениор, полагающий, что дикарь имеет особенную привилегию расходовать свой труд иногда таким образом, что он не дает ему никаких продуктов, обращающихся в доход, т. е. в предметы потребления. Различие состоит на самом деле в следующем:

a) Капиталистическое общество употребляет большую часть находящегося в его распоряжении годичного труда на производство средств производства (следо­вательно, постоянного капитала), которые не могут быть разложены на доход ни в форме заработной платы, ни в форме сверхстоимости и могут только функциони­ровать в качестве капитала.

b) Если дикарь изготовляет лук, стрелы, каменные молотки, топоры, корзины и т. п., — то он совершенно отчетливо сознает, что израсходованное на это время он употребил не на производство предметов потребле­ния, т. е., что он удовлетворил свою нужду в средствах производства и ничего более” (“Das Kapilal”, II, 436. Русск. пер., 333)[xxviii]. Это “отчетливое сознание” своего отношения к производству утратилось в капиталисти­ческом обществе вследствие присущего ему фетиши­зма, представляющего общественные отношения людей б виде отношений продуктов — вследствие превращения каждого продукта в товар, производимый на неизвест­ного потребителя, подлежащий реализации на неиз­вестном рынке. И так как для отдельного предпринимателя совершенно безразличен род производимого им предмета — всякий продукт дает “доход”, — то эта же поверхностная, индивидуальная точка зрения была усвоена теоретиками-экономистами по отношению ко всему обществу и помешала понять процесс воспроиз­водства всего общественного продукта в капиталисти­ческом хозяйстве.

Развитие производства (а, следовательно, и внутрен­него рынка) преимущественно на счет средств производства кажется парадоксальным и представляет из себя, несомненно, противоречие. Это — настоящее “про­изводство для производства”, — расширение производ­ства без соответствующего расширения потребления. Но это — противоречие не доктрины, а действительной жизни; это — именно такое противоречие, которое соответствует самой природе капитализма и осталь­ным противоречиям этой системы общественного хо­зяйства. Именно это расширение производства без соответствующего расширения потребления и соответ­ствует исторической миссии капитализма и его специ­фической общественной структуре: первая состоит в развитии производительных сил общества; вторая исключает утилизацию этих технических завоеваний массой населения. Между безграничным стремлением к расширению производства, присущим капитализму, и ограниченным потреблением народных масс (ограни­ченным вследствие их пролетарского состояния) есть несомненное противоречие. Именно это противоречие и констатирует Маркс в тех положениях, которые охотно приводятся народниками в подтверждение якобы их взглядов о сокращении внутреннего рынка, о непрогрессивности капитализма и пр. и пр. Вот некоторые из этих положений: “Противоречие в капиталистиче­ском способе производства: рабочие, как покупатели товара, важны для рынка. Но капиталистическое общество имеет тенденцию ограничить их минимумом цены как продавцов их товара — рабочей силы” (“Das Kapital”, II, 303)[xxix].

“… Условия реализации... ограничиваются пропор­циональностью различных отраслей производства и потребительной силой общества... Чем больше развивается производительная сила, тем более приходит она в противоречие с узким основанием, на кото­ром покоятся отношения потребления” (ibid., Ill, I, 225—226)[xxx]. “Пределы, в которых только и может совер­шаться сохранение и увеличение стоимости капитала, основывающееся на экспроприации и обеднении массы производителей, эти пределы впадают постоянно в про­тиворечие с теми методами производства, которые капитал вынужден применять для достижения своей цели и которые стремятся к безграничному расширению производства, к безусловному развитию общественных производительных сил, которые ставят себе произ­водство как самодовлеющую цель... Поэтому, если ка­питалистический способ производства есть историческое средство для развития материальной производительной силы, для создания соответствующего этой силе всемир­ного рынка, то он в то же время является постоянным противоречием между такой его исторической зада­чей и свойственными ему общественными отношени­ями производства” (III, 1, 232. Русск. пер., с. 194)[xxxi]. “Последней причиной всех действительных кризисов остается всегда бедность и ограниченность потребления масс, противодействующая стремлению капиталисти­ческого производства развивать производительные силы таким образом, как если бы границей их развития была лишь абсолютная потребительная способность обще­ства”[25] (III, 2, 21. Русск. пер., 395)[xxxii]. Во всех этих положениях констатируется указанное противоречие между безграничным стремлением расширять производ­ство и ограниченным потреблением, и ничего более[26]. Нет ничего бессмысленнее, как выводить из этих мест “Капитала”, будто Маркс не допускал возможности реализовать сверхстоимость в капиталистическом об­ществе, будто он объяснял кризисы недостаточным потреблением и т. п. Анализ реализации у Маркса показал, что “в конечном счете обращение между постоянным капиталом и постоянным капиталом огра­ничено личным потреблением”[xxxiii], но этот же анализ показал истинный характер этой “ограниченности”, по­казал, что предметы потребления играют меньшую роль в образовании внутреннего рынка сравнительно с сред­ствами производства. А затем, нет ничего более не­лепого, как выводить из противоречий капитализма его невозможность, непрогрессивность и т. д. — это значит спасаться в заоблачные выси романтических мечтаний от неприятной, но несомненной действительности. Про­тиворечие между стремлением к безграничному расши­рению производства и ограниченным потреблением — не единственное противоречие капитализма, который вообще не может существовать и развиваться без противоречий. Противоречия капитализма свидетельст­вуют о его исторически преходящем характере, выяс­няют условия и причины его разложения и превраще­ния в высшую форму, — но они отнюдь не исключают ни возможности капитализма, ни его прогрессивности сравнительно с предшествующими системами общест­венного хозяйства[27].