Коллективное бессознательное» у К. Г. Юнга и культура

 

Карл Густав Юнг (1875–1961) – один из первых, кто обратил внимание на коллективные формы существования бессознательного. По З. Фрейду и Ж. Лакану бессознательное имело индивидуальную форму. Одна и первых работ К. Юнга была посвящена осмыслению психологических компонентов культуры, «оккультным феноменам», т.е. телепатии, духовидению и проч. Вначале своей деятельности Юнг увлекается фрейдизмом, но очень скоро отходит от него, разрабатывая свою концепцию «аналитической психологии». Ученый подвергает сомнению принцип универсальности сексуального влечения человека, предпочитая говорить о психической энергии вообще, связанной с соматической сферой в целом. Он показал, что либидо получает в психике чрезвычайно сложное символическое оформление, и оно необязательно связано с ориентацией на ближайших родственников. Причиной психических влечений служат нарушения установленной в человеческом обществе меры. К. Юнг пишет: «Везде, где находила свое выражение духовность – будь то человек или произведение искусства, – Фрейд моментально подозревал подавленную сексуальность. То, что невозможно было объяснить непосредственно через сексуальность, он называл «психосексуальностью». Я пытался возразить ему, что если эту гипотезу довести до ее логического конца, то вся человеческая культура предстанет не более чем фарсом, нездоровым последствием подавленной сексуальности». Как и Фрейд, Юнг понимает психику как энергетическую систему. Но в отличие от фрейдизма, у которого психика подпитывается энергией соматических влечений и является закрытой системой, у Юнга психика предстает закрытой системой, а значит количество энергии, которой она обладает, остается постоянным. Поэтому все энергетические процессы в ней подчиняются принципу компенсации. Это означает, что увеличение энергии в одной части ведет к уменьшению в другой и наоборот. Отказывается Юнг и от поиска причин неврозов в детстве. Он считает, что ошибочно редуцировать, сводить современные конфликты в душе человека к его детским переживаниям. Поэтому он иначе, чем фрейдизм, толкует и сновидения, не соглашаясь, что сон – это некий «фасад», прикрывающий смысл. Он считал, что природа сна не таит в себе намеренного обмана. Она выражает нечто так, как это только возможно для нее. К. Юнг соглашается с Фрейдом в том, что процессы сознательной и бессознательной жизни являются проявлением либидо. Но эта энергия не является сверхмощной, чего придерживался фрейдизм. Она может быть повернута вспять, что приводит к появлению в сознании весьма древних образов и переживаний. Они возникли на ранних этапах человеческой истории для приспособления к окружающей среде и с тех пор сохраняются в сознании всех людей в скрытом виде в качестве коллективного бессознательного.

Юнг столкнулся в своей практике, что в сознании могут возникать такие образы, которые не могут быть почерпнуты извне, но которые входят в фонд основных символов подчас отдаленных от нас цивилизаций, например, майя или ацтеков. Эти символы К. Юнг назвал архетипами.

Архетип – это продукт коллективного творчества прошлого, сохраняющийся бессознательно в глубинах психики современного человека. Иногда деятельность сознания выносит эти архетипы, и они получают форму различных символов, образов сновидений, религиозных представлений, грез, фантазий. Архетипы – это не конкретные образы, а их схемы.

Психолог отмечает, что «по главному закону филогенеза психическая структура в точности так же, как и анатомическая, должна нести в себе метки пройденных прародителями ступеней развития. Именно это происходит с бессознательным: при помрачении сознания – во сне, при душевных недугах и т.п. – на поверхность выходят такие психические продукты, которые несут в себе все приметы дикарского состояния души, и притом не только по своей форме, но и по своему смысловому содержанию, так что нередко можно подумать, будто перед нами фрагменты тайных учений. При этом часто мифологические мотивы скрыты за современным образным языком как то: вместо Зевсова орла или птицы Рок выступает самолет, вместо сражения с драконом железнодорожная катастрофа, вместо героя, сражающего дракона, героический тенор из городской оперы, вместо хтонической Матери толстая торговка овощами, а Плутон, похищающий Прозерпину, заменен опасным шофером».

В культуре, в частности, в литературном творчестве, выявления «коллективного бессознательного в своем отношении к складу сознания имеют характер компенсации, т.е. односторонний, плохо связанный с действительностью или даже угрожаемый склад сознания через них должен обрести равновесие. Но эту же функцию находят также в невротических симптомах и в бредовых идеях душевнобольных, где феномен компенсации нередко лежит на поверхности» (3.113–114).

К. Юнг считал, что в психике существует «коллективное бессознательное», некий глубокий уровень, который не доступен влиянию сознания и который служит вместилищу архетипов. Коллективное бессознательное имеет в свою очередь, несколько уровней: персональное бессознательное (именно о нем и говорил Фрейд), бессознательное семьи и бессознательное более крупных общностей, коллективов, вплоть до общечеловеческого коллективного бессознательного. На самых нижних этажах бессознательного скрываются те его формы, которые общи для человека и животного мира. Своеобразно К. Юнг понимает и психику как систему. У него количество компонентов психической системы человека увеличивается. Прежде всего, это «Я». Ему подчинены все остальные системы.

Первая из них – «Маска» т.е. индивидуальная форма приспособления к миру. Это то, чем сам человек не является, но то, чем он сам себя считает («воображаемое», по Ж. Лакану). Затем следует «Тень», низшая часть личности, это совокупность всех личностных и коллективных элементов, которые подавлены избранными установками и ориентациями. В результате подавления все элементы соединяются в бессознательном в некий вид личности. Действие этой личности, «Тени» на «Я» может быть как положительным, так и отрицательным. Опасно и вытеснение «Тени» из бессознательного и ее отождествление с «Я», поскольку в «Тени» находит свою персонализацию все то, что человек отказывается в себе признать. Далее идут «Анима» и «Анимус». «Анима» – это образ женщины в бессознательной психике мужчины. «Анимус» – соответственно, образ мужчины в бессознательной психике женщины. Это хранилища всех отпечатков в психике, которые оставили лица противоположного пола. Они – совокупность преднамеренных мыслей и взглядов, оказывающие сильнейшее воздействие на эмоциональную жизнь. Эти образы проецируются на предметы любви и определяют увлечения или неприятия человека. Следующий элемент – это «Самость», т.е. архетип целостности личности, определяющий цели и веления жизни человека. На языке символов «Самость» выражается «мандалой» – кругом, крестом, квадратом. «Самость» относится к «Я» как целое к части, вбирая в себя и сознательное, и бессознательное. В развитии личности проявляется принцип индивидуализации, что приводит к целостности и неповторимости «Я». Это «путь к себе» или «само – осуществление» человека.

Таким образом, К. Юнг представляет структуру и выделяет следующие компоненты психики: «Я» – «Маска» – «Тень» – «Анима» («Анимус») – «Самость».

Юнг переносит структуры и тенденции развития психики человека на область культуры. Главным в ее развитии является взаимодействие бессознательно-архетипических и сознательных компонентов психики. Поскольку они в психике находятся в противоречии, то и культуре угрожает опасность. С одной стороны, характерны растворения личностного начала в стихии «коллективного бессознательного». Это происходит в мистических культах Востока. С другой, происходит абсолютизация человеческого «Я», при которой архетипическое, коллективное бессознательное, подавляется и вытесняется. Это характерно для индивидуалистической и технократической европейской культуры. Вторая тенденция более опасна, поскольку подавленные архетипы все равно выплывают на поверхность сознания, своим массовым появлением перекрывая все рациональные формы поведения. Но для человека это не проходит бесследно, а вызывает многочисленные неврозы, потребность в мифах, вокруг которых происходит объединение людей. Для того, чтобы избежать этих опасностей, культура должна стремиться к «индивидуализации», т.е. установлению уравновешенного соотношения между сознательным и бессознательным в сознании человека. Цель культуры состоит не в том, чтобы избавиться от архетипов, а в том, чтобы осуществлять толкование архетипической символики и тем самым облегчить процесс индивидуации. Поэтому история культуры есть история архетипов. Невозможно избавиться от архетипов, если не желать накликать невроз. Поэтому каждая завоеванная ступень культурного усложнения сознания оказывается перед задачей: отыскать новое и отвечающее своему уровню истолкование архетипов. А это означает «связать всю присутствующую в нас жизнь прошедшего с современной жизнью, которая угрожает оторваться от первой. Если этого не происходит, то возникает беспочвенное, больше не соотнесенное с прошлым сознание, которое беспомощно поддается любым внушениям, т.е. практически подвержено психическим эпидемиям» [4.123.].