Идейные концепции и способ мышления.

Схоластика: высокий интеллект на службе христианства. В средние века власть церкви была абсолютной, и христианство доминировало во всей идейной культуре. Для достижения ряда целей потребовалась помощь нерелигиозных форм. Для становления и развития христианской теологии была привлечена философия и наука. Борьба с различными ересями вынудила богословов формулировать догматы и оттачивать критические приёмы. Объединение всех интеллектуальных сил происходило на основе университетов, где теоретическое богословие было ведущей учебной дисциплиной. Темы диспутов и диссертаций по преимуществу носили религиозный характер. Отсюда почти вся средневековая наука получила название схоластики (лат. scholastikos - школьный, учёный).

  Приоритет веры над разумом. Если древние греки осмысливали соотношение разума и чувств, то схоластики ввели ещё фактор веры. Этот новый элемент стал главным и определяющим, ибо только религиозной вере доступен Бог как сверхрациональная сущность. Без неё нельзя открыть сокровенный смысл священного писания, усвоить истины, сообщенные Христом своим ученикам. Были предложены два пути, по которым вера должна руководить интеллектом ученого. «Понимать, чтобы верить». Эта формула Абеляра рассчитана на логику науки, ведущую к Богу. Если все природные явления суть божественные творения, то их исследование даст в результате разумную веру в творца. Но возможен и другой путь – «Веровать, чтобы понять». По мнению Бонавентуры (XIII в.), в глубинах природы разум может прочитать лишь то, что освещает вера. Как исходное основание она направляет теоретическую мысль, помогая осваивать парадоксально-таинственные истины.

Оба пути можно представить звеньями единого круга, началом и концом которого является вера. Необходимым выражением последней выступает авторитет библейских догм, истин отцов церкви и т.п. Эти положения становились обязательными исходными пунктами научных рассуждений. Стиль авторитетных мнений распространялся и на собственно научную литературу. Основными мерилами были древность традиции и освященность её церковью. Таким авторитетом в позднее средневековье стал Аристотель.

    Наука - это комментирование текстов. Ветхий Завет начинается с предложения: «В начале было Слово и Слово было Бог». Такая трактовка Бога чрезвычайно высоко подняла в христианстве значение словесной культуры. Текст стал основным предметом не только богословия, но и науки. Чтобы понять что-то, нужно найти нужную книгу авторитетного мыслителя и воспринять соответствующие теме фрагменты текста. Если библейские истины кажутся непонятными, то это значит, что здесь место вере и разумному истолкованию. Такой же стиль действует и в науке. Исследование сводится к комментированию текста и сравнительной оценке на основе авторитетной мысли. Здесь нет выхода к фактам, ибо одна мысль (слово ₁) сопоставляется с другой мыслью (слово ₂). Новаторство может быть только в виде нового истолкования традиционной идеи, где акцентируется внимание на ускользавшей ранее детали. Для научных трактатов характерно обильное цитирование, когда из многих книг разных авторов привлекаются пространные выдержки, что создает характер энциклопедичности и широкой эрудиции. Если наука состоит в истолковании, комментировании и цитировании текстов, то естествознание ничем здесь не отличается от гуманитарных дисциплин.

    Логика - главный инструмент научного разума. В Библии и в других авторитетных текстах есть такие места, которые при истолковании и размышлении приводят к противоречиям. Часть из них разрешалась средствами формальной логики и поэтому относилась к сфере разума. Другие же противоречия, получившие название парадоксов, логически не разрешались и попадали в область веры (или просто не принимались в расчет). Например, «Способен ли Бог создать такой камень, который он не смог бы поднять?» Абеляр в книге «Да и нет» поместил 158 таких парадоксов, связанных с содержанием Библии. В системе подготовки священнослужителей (богословские факультеты и т.п.) логика занимала важное место. Будущие пастыри учились логике как одному из средств борьбы с ересями.

Стиль классификаций и казуистика. Поскольку дорога к фактам природы оказалась в основном закрытой, схоластика компенсировала это обилием искусственных построений. В них преобладали всевозможные классификации, где количество тех или иных признаков определялось своеобразной «магией чисел». Допустим, исследуется сущность греха и выделяется 12 причин, вводящих в грех (дьявол, гордыня и т.п.). Тяжесть греха оценивается уже с семи точек зрения (Бог, грешник и т.п.). Выбор именно таких чисел диктовался мировоззренческой традицией.

Феномен казуистики порожден схоластической наукой. Казуистика (лат. casus – случай) возникла в виде такого способа мышления, когда из одного или нескольких положений дедуктивно и чисто формально выводятся частные случаи. В рамках такой логики любой вопрос, подведенный под общий авторитет, получал идеальное разрешение. Чаще всего, казуистические вопросы ставились в форме дилеммы, т.е. выбора из двух возможностей (или - или). У каждого решения выстраивались аргументы за и против, а затем они сравнивались между собой. Таким образом, если в основных принципах схоластика была догматичной, то в технике рассуждений она демонстрировала большую гибкость.

Символическое мышление. Для религиозного сознания мир состоит из Бога как высшей инстанции и его творений как низших факторов. Если последнее является внешним и дано органам чувств, а также низшему разуму (рассудку), то божественная причина скрыта и доступна лишь высокому разуму, сопряженному с верой. Стало быть, по внешним явлениям как символам (греч. sumbolon - условный знак) учёный должен искать высшие смыслы. Природа есть зашифрованный текст, который надо разгадать и открыть скрытые смыслы Бога. По символической связи мысль движется внезапными скачками - догадками, аллегориями (греч. allegoria - иносказание), основой для которых выступает слабое сходство или намёк. Большую помощь здесь оказывает священное писание. К примеру, из него вытекают вполне определенные числовые аналогии: 12 апостолов - 12 месяцев года, 4 евангелиста - 4 времени года и т.п.

Отрицательное отношение схоластики к эксперименту. Если в конце шестого дня творения, создав весь тварный мир, Бог сказал: «Это хорошо!», значит, он был доволен своими результатами. Греховно менять их человеку из познавательного любопытства. Книга природы написана Богом, и её можно только читать и расшифровывать скрытые смыслы. Вот почему опыты алхимиков суть козни дьявола, который искушает людей искать тайны природы колдовскими действиями. Подлинное познание может идти только через Слово божье.

Схоластическая картина природы. Мышление средневековых ученых создавало определенные результаты, из которых формировалась соответствующая картина.

  Иерархическая картина бытия. Для средневековой мысли, которая устремлена к богу, весь сотворенный мир представляет собой лестницу тварей.

                                                                                          

                                                                                                  разумный человек

                                                                        животные

                                                     растения    

                           сложные

                           неодушевлённые тела

простые тела

 

Центральным был вопрос: «Какое место занимает нечто в божественном мироздании?» Такая установка определялась ценностным ранжированием всего на низшее и высшее. Все многообразие природы образовывало некоторую «лестницу восхождения» к Богу. Через свои низшие целевые причины природа устремлялась к своей высшей причине. В этом стремлении и заключалась перспектива преодоления ее греховности и смертности.

Выбор аристотелевской концепции природы. В раннее средневековье церкви было не до Аристотеля, ибо она формировала свое вероучение и боролась с ересями. С 1125 г. в Европе стали появляться переводы его трудов с арабского языка на латынь. Сначала в программы университетов вошли чисто логические сочинения Аристотеля, а естественнонаучные тексты были запрещены для чтения. С 1255 г. все его произведения получили официальное признание католической церкви. Видный схоласт Фома Аквинский (XIII в.) связал идеи Аристотеля с догматами христианства и получил философско-научную теологию. Что же в аристотелизме устраивало христианство? Прежде всего, то, что здесь был Бог, пусть и не в качестве творца, но в роли перводвигателя и высшей целевой причины. Иерархическая модель природы, созданная Аристотелем, хорошо вписалась в догматику о высшем и низшем. Вот почему христианская теология и картина природы во многих элементах оказались аристотелевскими.

Физические концепции. Приспособление взглядов Аристотеля к христианскому вероучению сопровождалось определенными изменениями первых. Прежде всего, это коснулось физики. Так, аристотелевское понятие бестелесной формы трансформировалось в представление о «скрытых качествах». Если у Аристотеля субстанциональные формы имели общий характер, то скрытые качества у схоластов индивидуализировались и образовывали чрезвычайно большое разнообразие. Это обстоятельство сделало невозможным применение математики и укрепило отрицательное отношение к ней.

Схоластики внесли некоторые дополнения в аристотелевскую теорию движения, согласно которой изменения определяются непрерывным воздействием внутренних или внешних двигателей. Создав природу из ничего, христианский Бог вынужден вмешиваться в её дела. Прежде всего, он сохраняет само существование природы, постоянно поддерживая её своим могуществом. И на этой основе происходит «возвышение» всего сущего к Богу.

Исламская философия природы. В VII в. арабский пророк Мухаммад создал исламскую религию. Её сторонники за один век образовали огромную империю. Но военно-политическая экспансия сопровождалась и высоким развитием культуры. Новая религия ввела жесткий контроль морального поведения и дала большую свободу в сфере науки и мировоззренческой картины природы. Арабы быстро усваивали мировые достижения. 790 г. - на арабский язык переведены «Элементы» Евклида; 800 г. - арабские математики приняли индийские цифры, включая нуль, и систему их исчисления; 830 г. - переведен на арабский трактат Птолемея «Великое построение» (Альмагест); 849 г. - переведена «Метафизика» Аристотеля. Европейские мыслители знакомились с греческой философией и наукой через арабские переводы и комментарии.

Арабские мыслители разработали ряд значительных натурфилософских учений. Высказанную индийским ученым Брахмагуптой (VII в.) идею взаимовлияния между космическими телами Бируни (X-XI вв.) довёл до уровня развёрнутой концепции универсального тяготения. На этом уровне рассуждения европейских схоластиков о «симпатиях» и «антипатиях» существенно проигрывали. Персидский ученый Авиценна (Ибн-Сина, 980-1037) выдвинул оригинальное учение об изменении пространства в ходе становления Космоса. Последний зародился в виде геометрической точки, затем она вытянулась в линию, которая развернулась в плоскость, а та уже превратилась в огромное трёхмерное тело. Эта картина весьма напоминает современные космологические теории изменения размерности пространства в связи с рождением Вселенной. Примечательно то, что арабский мир продемонстрировал феномен совмещения в одном лице ученого и поэта. Таким вошел в историю культуры Омар аль-Хайями (XI в.), оставивший заметный след в алгебре и астрономии, а также сотворивший около пятисот гениальных четверостиший.

Средневековая паранаука. Своеобразным лидером науки, существенно отклоняющимся от ее сути, в средние века стала алхимия. Она продолжила древнюю традицию как по стилю исследования (тайное общение посвященных, зашифрованный аллегориями язык – «зелёный лев», «кровь дракона» и т.д.), так и по идейному содержанию (вся природа живая, «древо металлов» и т.п.). На алхимию повлияло схоластическое представление о «скрытых качествах» и «тайных формах», ибо оно было ей созвучно и родственно. Нередко алхимия выступала в союзе с астрологией. Были установлены аллегорические связи металлов с небесными телами: золото - Солнце, серебро - Луна, медь - Венера, железо - Марс и т.д. В недрах алхимии зародилась ятрохимия (греч. iatros - врач), ориентированная на поиск лечебных препаратов. Что касается астрологии, то её представители в XIV в. стали занимать в университетах места рядом с астрономами и медиками. Наступал переломный период истории, что резко повысило спрос на прогнозы будущего.

Алхимия не дотягивала до науки по многим критериям. Её опытные операции были качественными и приблизительными, в результатах не было точного количественного измерения (весами алхимики почти не пользовались). И все же алхимики внесли определенный вклад в науку. Они открыли ряд соединений серы и ртути, фосфорную и азотную кислоту. Но самое главное, через превратную форму оккультизма алхимия утверждала идею соединения науки и практики.

Оксфордская школа научного эмпиризма. Зарождение основ исследовательского опыта в английских университетах имело свои причины. Поскольку итальянские университеты и Парижский университет находились недалеко от папской курии, то и идеологический надзор за ними был строгий. Территориальная периферийность английских университетов создавала им относительную самостоятельность.

Христианская метафизика света. Основателем школы стал Роберт Гроссетест (1175 - 1253), францисканский монах, канцлер Оксфордского университета. Он прекрасно знал греческий и арабский языки, одним из первых стал переводить естественнонаучные произведения Аристотеля. На Роберта весьма сильно повлияла неоплатоническая и арабская метафизика света (книга Авицеброна «Источник жизни»). Мыслитель постарался переложить ее на язык христианства. В библии написано, что творение мира началось с сотворения света. Это следует понимать так: сотворение всего произведено посредством света. Гроссетест нашел следующие доводы. Свет прямо и непосредственно выражает чистую божественную энергию. Вместе с тем, он представляет собой фундаментальную тварную субстанцию. Свет был избран в качестве идеального посредника между Богом и материей. После первого дня творения происходило дальнейшее сгущение светового потока, что и привело к образованию весомых тел. Свет есть единственное тело, у которого физическое содержание совпадает с геометрической формой. Если остальные тела демонстрируют явные расхождения, то это следствие первородного греха, который внес темные и грубые деформации в божественные продукты.

Натуральная философия исследует природу чувственным опытом, математикой и логикой. Высшей наукой, по мнению Гроссетеста, является теология, познающая сущность Бога. К ней примыкает философия, изучающая мудрость божественного слова - логоса. Еще ниже располагалась натуральная философия, исследующая тварный мир, ибо здесь все чудеса Бог творил при помощи естественных причин, первой и главной из которых был свет. В ее состав включалась натуральная магия, алхимия, астрология, музыка и медицина, но ведущее место Гроссетест оставлял оптике. (В современном понимании оптика у него была ядром физики).

Теория познания Гроссетеста строится на синтезе эмпиризма Аристотеля и августиновской идеи «иллюминации». Чистота божественного творения затемнена греховной телесностью, ее преодоление лежит на пути «внутреннего озарения» ученого. Началом этого процесса должно быть непосредственное опытное постижение тварного предмета. Роберт провел множество различных экспериментов, включая оптические, с использованием зеркал и линз. Он был уверен, что через разложение и соединение лучей света можно объяснить образование девяти небесных сфер и четырех земных элементов: огня, воздуха, воды и земли. Когда опыт предоставит ученому факты, начинается этап математической обработки. Сами по себе факты опыта отрывочны и фрагментарны, их нужно соединить в единую теорию. Такую связь как раз и обеспечивает геометрия, ее построения восстанавливают непрерывную протяженность света.

На финальной стадии исследования ведущая роль переходит к логике. Здесь Гроссетест точно следует правилам, разработанным Аристотелем. Теория света складывается из различных понятий и каждому из них следует дать определение. Если взять такое свойство света как цвет, то сначала создается номинальное определение, где учитываются все разные случаи цвета: радуга, перья птиц, окраска вещей, краски и т. п. Уже причинное определение концентрирует внимание на сходстве, и цвета классифицируются по форме и материалу образования: а) на сфере (капли); б) на плоскостях и т.п. Родовое определение (резолюция) ухватывает взаимодействие света со средой и объясняет различные «затмения» в зависимости от угла падения. Кроме концепции цвета оптика Гроссетеста включила теорию зрения и версии законов отражения и преломления. Хотя ученый умер отлученным от церкви, в науке он оставил яркий след.

От книг к вещам. По стопам учителя пошел Роджер Бэкон (1214 - 1292). Он указал на четыре типичных препятствия, стоящих на пути ученого к истине: 1) доверие сомнительным авторитетам; 2) простые глупости; 3) привычные ходы мысли; 4) невежество, скрывающееся под всезнайством. Все это можно преодолеть аргументацией и экспериментом. Если ученый нашел нужные идейные предпосылки и произвел правильный логический вывод, то он получил важную теорию. И все же здесь нет гарантий того, что она отражает то, что есть в действительности. Необходимый контакт с нею дает опыт. Внутренний опыт в свете веры раскрывает тайники наших душ и открывает божественную истину. Тварная природа познается внешним опытом, где соединяется сила чувств и математический ум. Бэкон увлекался оптическими экспериментами, он объяснил функции линз и сконструировал очки. Его также можно считать мучеником науки: три года отбыл в тюрьме, основные книги сожжены церковью.

Оппозиция реализма и номинализма. Традиционной темой университетских диспутов была проблема универсалий (общих понятий). Она пришла в XI в. вместе с наследием Аристотеля. Порфирий во введении к «Категориям» Стагирита сформулировал вопросы: 1) существуют ли роды и виды самостоятельно или же они пребывают только в мышлении? 2) если они существуют самостоятельно, то тела ли это или бестелесные вещи? 3) обладают ли роды и виды в последнем случае отдельным бытием или же существуют в телесных вещах? Речь шла о бытии всеобщего и особенного (общего) относительно реальности и человеческого сознания. Здесь возможны два противоположных ответа: реализм - общее существует в реальности и субъективизм - человеческое сознание формирует общее, не обращаясь к реальности. Платон и Аристотель были реалистами, софисты - субъективистами. В христианстве реальность распалась на Бога и тварный мир, соответственно усложнились ответы. Для Аврелия Августина (354 - 430) универсалии существовали в Боге в виде идей, и тварный мир подчинялся общим законам Творца. Налицо явный реализм (общее до вещей и в вещах). Противоположный ответ, родственный субъективизму, получил название номинализма.

Номинализм и антисхоластическая «бритва Оккама». Уильям Оккам (1280 - 1349) родился в Англии и закончил Оксфорд. Он не признал идею союза веры и разума, ибо у них нет ничего общего. Религиозная вера сверхрациональна и принимает божественные тайны как символы откровения. Разум же стремится познать естественное и человеческое, опираясь на логику. Если теология не может быть наукой, то помощь философии и науки ей не нужна. По-своему Оккам трактовал сотворение. Он полагал, что раз Бог знает все, Ему не требуется никаких общих идей. Бог сотворил вещи и существа сугубо индивидуальными, без общих признаков. Но когда человек стал познавать единичности, возникла потребность называть их словами. Каждое же слово по своей природе обречено на обобщение, ибо язык есть средство общения людей. В таком языковом творчестве и возникли общие понятия. Данная точка зрения и получила название номинализма (лат. nomina - название).

С позиции номинализма предмет науки составляют исключительно единичные объекты. Чтобы их познавать, нужно обратиться к чувственному опыту, только такой непосредственный контакт ученого с вещью дает необходимое знание. Получение ощущений и восприятий, удостоверяющих существование/несуществование чего-либо, Оккам называл «интуицией». За опытом следует абстрактная мысль, которая разные образы объединяет для удобства и экономии словесными знаками. Искусственно возникшие универсалии разум классифицирует логическими операциями (анализ, синтез и т.п.)

Оккам сформулировал правило: «Не следует умножать сущности сверх необходимости». Оно получило название «бритва Оккама». Данным предписанием он руководствовался в критике реалистов. Последние приписывают Богу универсальные идеи и признают в тварном мире общие законы. Но разве можно постичь тайну божественного провидения? Раскрыть акты божественной воли человек не способен, вера может признать Бога, но она не может знать его свойств. Что же касается устройства мира, то опыт свидетельствует в пользу единичного многообразия. Следовательно, все теологические и метафизические теории бытия Фомы Аквинского и других авторов надо отбросить. В дальнейшем «бритва Оккама» была введена в методологический арсенал науки. Она была интерпретирована в духе экономии мышления и стала одной из форм принципа простоты.

Реализм и номинализм не остались приметами одного средневековья. Эти идейные направления органично вошли в ткань философии науки, и выражают важные аспекты современных методологических дискуссий.

Теория импетуса против схоластической физики. Учение Оккама радикально противостояло основным устоям схоластики. Если к этому добавить его критику абсолютной власти Папы, то понятно, почему оккамизм был официально запрещён. Но, несмотря на это, идеи Оккама получили развитие в европейских университетах. Центром пересмотра схоластики стала теория перемещения тел.

Схоластика полностью сохранила аристотелевское учение о движении. Здесь фигурируют скрытые качества (формы), представленные набором двигателей. Если брать такое насильственное движение как бросок камня под углом к горизонту, то его перемещение определяется воздушной средой, которая от руки человека приходит в вихревое движение и уже оно подталкивает камень в направлении броска. Доктор Парижского университета Жан Буридан (1290-1358) усомнился в этом тезисе. По его мнению, рука прямо воздействует на камень, и воздушная среда играет роль тормозящего фактора. Для убедительности он апеллировал к деятельности гончара, где после толчка руки движение гончарного круга замедляется сопротивлением воздуха. Буридан выдвинул гипотезу - рука человека передаёт непосредственно телу (камню) определённое количество силы, т.е. импетус (лат. impetus - сила, напор). Оно тратится на преодоление сопротивления воздушной среды, и это уменьшение ведёт к падению камня и его остановке. Импетус и скорость движения пропорциональны количеству материи, содержащейся в теле. (Современное понятие импульса, заменившее образ импетуса, учитывает массу тела).

Теория импетуса оказалась первым серьёзным ударом по схоластической физике. Если у Аристотеля внешняя среда представлена двигателем, то у Буридана она тормозит движение. У схоластов пустота невозможна, в мысленных же экспериментах Буридана она реальна. В пустоте импетус способен вечно двигать любое тело, ибо здесь отсутствует сопротивление среды.

Прообразы математической физики. Схоластика сохранила аристотелевское неприятие математики. Все научные построения исходили из непрерывной связи качеств (сухое/влажное, лёгкое/тяжёлое, тёплое/холодное). Отрицание дискретности делало невозможным процесс математизации. И вот мировоззрение учёных стало меняться. Первую брешь пробил Р. Гроссетест и его ученики, создав первую версию геометрической оптики. Свой проект математизации предложил Томас Брадвардин (1295-1349). Аристотель не признавал скорость как отношение пути ко времени самостоятельной величиной. Брадвардин такую автономность признал и впервые свёл механическое перемещение к скорости. Но он полагал, что арифметикой и алгеброй можно понять движение. В этом направлении повели исследование «калькуляторы» - группа оксфордцев из Мертон-колледжа. Мертонская школа разработала чрезвычайно сложное учение о «широте форм или качеств». Любое природное качество имеет свои степени. Так, теплота может быть минимальной и максимальной, между этими крайностями можно вводить промежуточные «градусы» Все изменения прослеживаются в двух направлениях: ослабление (ремиссия) и усиление (интенсия). Достоинство такой схемы состоит в утверждении дискретных моментов. Её слабость - отсутствие единиц измерения и нет приложений шкалы к реальному опыту (чисто вычислительная калькуляция).

Ученик Буридана Николай Орем (XIV в.) стал исследовать движение геометрическим методом на наглядных чертежах. Но тут ещё нет аналитической геометрии, скорость конструируется в виде сложной фигуры, у которой надо измерять площадь. Сложное здесь объясняется другим сложным, но не простым. Геометрические конфигурации трактуются в виде символических свидетельств мудрости Бога. Лишь физики Нового времени догадаются мгновенную скорость, которая не наблюдается, аналитически сводить к отрезкам пути и промежуткам времени, которые наблюдаемы. И это будет чистая математическая механика, никак не связанная с теологией.

И всё же следует отдать должное средневековым исследователям. Как справедливо отметил французский философ Поль Дюэм (1861-1916), они осмыслили основные идеи античной науки и создали новый понятийный аппарат.