Марксов закон стоимости и русская экономика, рассматриваемые в отрыве от мирового капитализма

На первый взгляд отношения между различными предприятиями в России представляются такими же, как и отношении между различными предприятиями в странах классического капитализма. Но они таковы только по форме. В обществе частных производителей основное различие между разделением труда внутри мастерской и разделением труда внутри общества в целом состоит в том, что в мастерской собственность на средства производства сосредоточена в руках одного человека или одной группы людей, тогда как в капиталистическом обществе в целом не существует какого-либо регулирующего центра и такие вопросы, как, например, сколько рабочих должно быть занято в различных предприятиях, какие товары должны быть произведены и т. п., решаются исключительно «слепо действующим законом средних чисел». В России этого различия не существует. Как отдельные предприятия, так и вся экономика в целом подчинены плановому регулированию производства. Различие между разделением труда, скажем, внутри тракторного завода и разделением труда между этим заводом и снабжающим его сталелитейным заводом есть различие только в степени. Разделение труда внутри русского общества есть, по существу, одна из разновидностей разделения труда внутри отдельного предприятия.

Формально продукты распределяются между различными отраслями экономики через посредство обмена, но так как собственником всех предприятий является одна организация — государство, действительного обмена товаров не происходит. «Только продукты самостоятельных, друг от друга не зависимых частных работ противостоят один другому как товары» (25). В обществе частных производителей, связанных друг с другом исключительно через обмен, средством, регулирующим разделение труда внутри общества в целом, является денежное выражение меновой стоимости — цена. В России существует прямая связь между предприятиями через государство, которое контролирует производство почти на каждом из них, а потому цена утрачивает свое исключительное значение как выразитель общественного характера труда или регулятор производства.

Если в стране классического капитализма спрос на обувь превысит предложение, цена на обувь автоматически повысится по сравнению с ценами на другие товары; прибыли в обувной промышленности возрастут, начнется приток капитала и рабочей силы в эту отрасль промышленности и на производство обуви будет расходоваться более значительная часть совокупного рабочего времени общества. Закон стоимости имеет тенденцию к уравниванию предложения и спроса. При этом условии цена равна стоимости, или вернее — равна цене производства.

Если бы в России спрос на обувь превысил предложение, то, хотя цены на обувь и повысились бы (либо государственные, либо на черном рынке), все же производство обуви не увеличилось бы, а следовательно, не увеличилась бы и отводимая на ее производство доля рабочего времени общества.

Возьмем другой пример. В странах классического капитализма соотношение между производством средств производства и производством предметов потребления определяется законом стоимости. Если предложение обуви ниже спроса, а предложение машин выше, то цена на обувь повысится, а цена на машины упадет; будет происходить отток капитала и рабочей силы из одной отрасли хозяйства в другую до тех пор, пока не восстановится надлежащее равновесие. Но в России государство владеет обеими отраслями промышленности, а потому высокая норма прибыли в промышленности, производящей потребительские товары, не вызовет притока капитала и рабочей силы в эту отрасль и отвлечения их из другой отрасли и обратно, ибо соотношения, существующие между ними, не определяются неконтролируемым механизмом внутреннего рынка.

Соотношение между производством в обоих подразделениях (производством средств производства и предметов потребления) находится в прямой зависимости от соотношения между накоплением и потреблением. В то время как в странах классического капитализма конкуренция между различными владельцами предприятий заставляет их накоплять и повышать органический состав капитала, в России этот фактор отсутствует, ибо все предприятия находятся в одних руках. Здесь накопление и технические усовершенствования не являются средствами защиты в конкурентной борьбе с другими предприятиями.

Мы уже видели, что в России цена не является тем средством, с помощью которого регулируются производство и разделение труда внутри русского общества в целом. Они регулируются правительством. Цена служит лишь одним из средств используемых государством в этих целях. Она является не двигателем, а приводным ремнем.

Однако это не означает, что система цен в России является произвольной и зависит от одной лишь прихоти бюрократии. В основе цены здесь также лежат издержки производства. (Широкая практика субсидий, с одной стороны, и налог с оборота — с другой, не противоречат этому.) Тем не менее между этой системой цен и той, которая действует в странах классического капитализма, имеется коренное различие. Последняя отражает независимую экономическую деятельность (которая является наиболее свободной в условиях свободной конкуренции и менее свободной в условиях монополий); первая же из них означает, что экономика вообще не является самостоятельной. Различие между этими двумя видами цены будет, пожалуй, яснее, если провести аналогию с менее сложным обществом, например с обществом эпохи фараонов в древнем Египте.

Фараону приходилось рассчитывать, как распределить совокупное рабочее время (которым, собственно, определяются издержки производства в любом обществе) его рабов между различными нуждами его общества. Его метод был прост. Определенное число рабов выделялось для производства продовольствия, другая часть—для производства предметов роскоши, третья — на строительство ирригационных сооружений, четвертая — на строительство пирамид и т. д. Так как процесс производства был сравнительно прост, не было необходимости в каком-либо контроле, помимо наблюдения за тем, чтобы рабы распределялись в соответствии с планом. В России государство также непосредственно разрабатывает почти * полный план распределения совокупного рабочего времени, но так как процесс производства теперь гораздо сложнее, чем он был несколько тысяч лет назад, то для того, чтобы экономика развивалась в соответствии с планом, недостаточно попросту контролировать число рабочих, занятых в различных отраслях. Должны устанавливаться определенные соотношения между использованием машин и рабочих, применением машин того или другого вида, количеством произведенных товаров и потребленным сырьем и горючим и т.п. Для этого должно существовать какое-то мерило, общее для любых затрат и для любых продуктов. Таким общим мерилом служит цена. Различие между разделением труда во времена фараонов, при отсутствии системы цен, и разделением труда при Сталине, когда система цен существует, является различием в степени, а не по существу. Точно так же независимо от того, управляет ли Форд всеми своими предприятиями как единым административным целым или же раздробляет их на более мелкие единицы в целях облегчения калькуляции и управления, до тех пор пока производство направляет одна и та же воля, можно говорить лишь о различии в степени.

____________________

* «Почти» — потому что имеются некоторые области, в которых контроль государства не является полным. Например, распределение рабочего времени, расходуемого колхозником на обработку своего личного участка. То же самое относится к труду ремесленника. Но хотя эти виды труда и не планируются сознательно государством, они не вполне свободны от всякого контроля. С помощью таких рычагов, как цены, налоги и в особенности государственное планирование в главных отраслях производства, эти второстепенные виды деятельности также направляются в желательные для государства каналы.

В России существует один элемент, который на первый взгляд отвечает требованиям, предъявляемым к товару, - это рабочая сила. Если рабочая сила - товар, то предметы потребления, получаемые рабочими в обмен на их рабочую силу, также являются товарами, производимыми для обмена. В таком случае мы должны были бы иметь если не высокоразвитое товарное обращение, то широкую товарообменную систему, охватывающую всю сферу потребления рабочих. Но Маркс указывает что «товарное обращение не только формально, но и по существу отлично от непосредственного обмена продуктами» (26). Он указывает далее, что «обмен товаров разрывает индивидуальные и локальные границы непосредственного обмена продуктами и развивает обмен веществ человеческого труда вообще… здесь развивается сложная совокупность общественных связей, которые находятся вне контроля действующих лиц и носят характер отношений, данных от природы» (27).

Чтобы судить о том, действительно ли рабочая сила является в России товаром, как и при классическом капитализме, необходимо выяснить, каковы те специфические условия, которые необходимы для ее превращения в товар. Маркс называет следующие два условия: во-первых, чтобы рабочий был вынужден продавать свою рабочую силу, не имея других средств к существованию, поскольку он «свободен» от средств производства; во-вторых, чтобы рабочий мог продать свою рабочую силу, поскольку он является ее единственным собственником, то есть может свободно ею распоряжаться. Свобода рабочего, с одной стороны и его зависимость — с другой, демонстрируются «периодическим возобновлением его самопродажи, переменою его индивидуальных хозяев-нанимателей и колебаниями рыночных цен его труда» (28). Маркс говорит поэтому, что для превращения рабочей силы в товар необходимо, «чтобы собственник рабочей силы продавал ее постоянно лишь на определенное время, потому что, если бы он продал ее целиком раз и навсегда, то он продал бы вместе с тем самого себя, превратился бы из свободного человека в раба, из товаровладельца в товар. Как личность, он постоянно должен сохранять отношение к своей рабочей силе как к своей собственности, а потому как к своему собственному товару, а это возможно лишь постольку, поскольку он всегда предоставляет покупателю пользоваться своей рабочей силой или потреблять ее лишь временно, лишь на определенный срок, следовательно поскольку он, отчуждая рабочую силу, не отказывается от права собственности на нее» (29).

Если существует лишь один работодатель, то «перемена хозяев-нанимателей» невозможна, а «периодическое возобновление самопродажи» становится простой формальностью. Когда существует много продавцов и всего один покупатель договор также становится лишь формальностью. (Существование системы штрафов и наказаний, «исправительного труда» и т. п. свидетельствует о том, что в России не соблюдается даже эта формальная сторона договора.)

Нет никаких сомнений, что в России, пожалуй, в большей мере, чем в других странах, имеют место «колебания рыночных цен труда». Однако и тут содержание находится в противоречии с формой. Это обстоятельство нуждается в пояснении. В классическом капиталистическом хозяйстве, где существует конкуренция между продавцами рабочей силы, между покупателями рабочей силы и между продавцами и покупателями, цена рабочей силы определяется анархическим путем. Если норма накопления высока, существует широкая занятость, которая при нормальных условиях ведет к повышению номинальной заработной платы. Результатом этого является увеличение спроса на потребительские товары, производство которых соответственно увеличивается, повышая реальную заработную плату. (Такова действительная картина при нормальных условиях свободной конкуренции; монополии несколько искажают ее.) Это повышение реальной заработной платы неблагоприятно сказывается на норме прибыли, что в свою очередь замедляет темпы накопления и т. д. В противовес этому в России общая сумма реальной заработной платы и окладов устанавливается заранее соответственно количеству потребительских товаров, запланированному к производству. Может случиться (и обычно случается), что из-за дефектов в разработке и осуществлении плана количество денег, распределенных в виде заработной платы и жалованья, оказывается больше совокупной цены произведенных потребительских товаров. Если разница не будет изъята государством, она может вызвать повышение цен (либо государственных, либо цен на черном рынке), но не повышение реальной заработной платы. Она могла бы привести к повышению реальной заработной платы лишь при том условии, если бы побудила государство расширить производство в той отрасли, в которой наблюдается повышение цен. Однако русское государство этого не делает. Существует уровень, ниже которого реальная заработная плата не может упасть на сколько-нибудь длительное время. Это физический минимум, обязательный для России в такой же мере, как и для любого общества, основано ли оно на труде рабов, крепостных или наемных рабочих. Тот факт (имеющий прямое отношение к обсуждаемой проблеме), что реальная заработная плата распределяется между русскими рабочими неравномерно, имеет второстепенное значение в сравнении с тем фактом, что совокупная сумма реальной заработной платы устанавливается непосредственно государством.

Таким образом, если рассматривать отношения, существующие в русской экономике, абстрагируясь от ее связей с мировой экономикой, нельзя не прийти к выводу, что закон стоимости как двигатель и регулятор производства здесь не действует. По существу, законы, управляющие отношениями между предприятиями, а также отношениями между рабочими и нанимателем-государством, ничем не различались бы, если бы Россия представляла собой одно большое предприятие, управляемое непосредственно из одного центра, и если бы рабочие получали товары, потребляемые ими, непосредственно в натуральной форме.